Сеть

Они сидели на кухне и молча пили чай. Вечер был тихим. Только в очаге сухо трещало полено и сверчок стрекотал в углу. Из щели в полу дуло, приходил запах прелого снега… Денис машинально глотал кипяток. На его языке вял оставшийся без внимания вкус мяты. Денис беспомощно смотрел на мёртвый экран и жал, жал на все кнопки, как солдат, потерявший руку, но всё ещё верящий, что её можно приделать обратно. Нина подумала, что он совсем не изменился. Лишь волосы потемнели, стали солодовыми да щетина погустела. А всё остальное как было: бледная аристократичная кожа, на губах крохотные ранки от слишком нервных зубов, глаза золотисто-зелёные, будто солнце в болото упало, а белки покрывала красноватая сеть капилляров. Сколько прошло с выпуска? Два года? Немного, но Нина не ждала, что они когда-нибудь встретятся, тем более так скоро. Не ждала, что будет снова сидеть на кухне с парнем, в которого была когда-то влюблена. Была ли? Или до сих пор? На лицо Нины рвалась глупая улыбка, а сбившееся дыхание выдало бы её с головой. Если бы он заметил… Если бы хоть раз за пол часа взглянул на неё. Но он не замечал и продолжал жать на все кнопки. Как обычно. Как всегда. Вроде бы Нина должна была радоваться и радовалась, улыбалась, но ей больше хотелось грустить. — Утром отключили электричество, — тихо сказала она. — Дадут только завтра. — Завтра! Да как ты вообще живёшь в этой сраной дыре! Телефон даже зарядить нельзя! Гадство! — огрызнулся Денис и словно назло ей ещё интенсивнее затеребил телефон: вынул аккумулятор, вставил, нажал на боковую кнопку, на верхнюю, пару раз тыкнул пальцем в экран — и лишь после этого заботливо положил на колено. — Говорила же, бесполезно, — Нина отхлебнула ледяной чай и вздрогнула. — Да, конечно. Наша мисс Всезнайка знает всё… Уверен, что это из-за тебя. Даже здесь ты доставляешь мне проблемы! Нина почувствовала знакомую мокроватую тошноту в горле. Странно было ощущать её после двух лет… Впрочем, для него она всегда была козлом отпущения. Он винил её во всём, словно птеродактиля, который одним взглядом вырубает электричество... Наступило молчание. Молчали долго. Как обычно. Как всегда. Говорить было нечего... — Я тебя не понимаю. Зачем ты здесь? — вдруг спросил Денис. Его губы изогнулись в слабой улыбке. На щеках появились ямочки, от которых у Нины предательски застучало в сердце. — Я заметил, что здесь нет компьютера, даже телефона нет. — Я книги читаю, — смущённо ответила Нина. Это пренебрежительный дружеский тон всегда заставлял её чувствовать себя робкой девочкой, которая от одного доброго слова перестаёт рыдать и начинает смеяться. — Книги? — Денис ненатурально, почти истерично засмеялся. — Эти идиотские куски бумаги? В интернете книг куча! Бери, какую хочешь, и скачивай. Книги! От скуки сдохнуть можно… Твою мать, ты в какой палеозой закопалась? Чучело ты ненормальное! — Возможно, — голос задрожал. Снова злой. Снова срывается на полуноте. Да, отвыкла. Она забыла, как её настроение может меняться в одну секунду от одного его слова или улыбки, которыми он разбрасывается, как бесплатными пакетами, как горячая радость переходит во всхлипывающую обиду или спокойное сердце вдруг лопается от напряжения. И зачем он поехал к другу за город? Зачем заблудился в лесу? Зачем она живёт на окраине деревни? Зачем не заперла дверь на ключ? Или, если мыслить шире, зачем поступила в тот же вуз, что и он? А может быть, это судьба? Хм… Да вряд ли. Она никогда не сможет заменить Денису телефон. — Почему ты здесь? Ответь. Ведь ты могла остаться в городе, — Денис допытывался. Точнее, развлекал себя во время протёрки телефона такой чистой тряпочкой, что у Нины зарябило в глазах. — У тебя тут даже кофе нет. Гадость какая-то в чашках безвкусная! — А я люблю мятный чай. Сама травы собирала, — в сердце снова резко потеплело. Он больше не укорял. Возможно, они поцелуются. А потом он хлестнёт её по лицу, образно, конечно же. Такая большая амплитуда. Можно устать. — Ни одной фотки так и не выложила из деревни. Думаю, много бы лайков собрала. Экзотика, блин! Жалко, что мой разрядился, — Денис впервые взглянул на неё. Его золотисто-зелёные глаза напоминали любопытные мониторы. — Мне здесь больше нравится… — дыхание опасно тяжелело. — А ты заглядывал на мою страницу? — Я хотел написать, но времени как-то не было и тебя онлайн тоже не было… В воздухе потягивалось тёплое марево, что убаюкивало веки. Они потянулись друг к другу через стол. На пол упала сахарница. Губы мягко столкнулись. Нина почувствовала его язык на своих разгорячённых дёснах. Поцелуй получился сонным, неадекватным, словно оба они были не в себе. Да и почему словно? Они были не в себе. Как обычно. Как всегда. Во рту у Дениса чувствовался вкус чистоты, чистого пластика, защиты… Нине казалось, что она лижет экран компьютера, что её обнимают провода, а потом, что в неё входит не живая мужская плоть, а мышка. Клик-клик… Клик-клик… Да, теперь она понимала, почему уехала в деревню. Здесь не было Денисов. Здесь ей встречались живые люди, а не манекены из инстаграмма. А Пашка-электрик… Она чувствовала его в постели лучше, чем Дениса, любимого Дениса. Да, лучше. Почему? Наверное, потому что Пашка-электрик хоть и был тупой, но умел обращаться с женщинами. А Денис… Он такой сухой, такой методичный, такой…электронный. И так больно с ним всегда. Денис дрочит на телефон. Денис трахает свой ёбаный телефон… … На следующее утро дядя Андрей отвёз Дениса на ближайшую станцию. Нина смотрела им вслед. Не могла не смотреть. По щекам катились тёплый слёзы, в носу хлюпало, но вместе с тем Нина чувствовала, что ей становится легче. Вместе с солёной водой из неё уходили все обиды, вся боль. Снова деревня... Снова Пашка-электрик...