Сеть

2 февраля 2016 года Л: «Привет. Как дела?» М: «Нормально. А у тебя?» Л: «Тоже» М: «Ясно. А вообще как жизнь идёт?» Л: «Нормально. А у тебя?» М: «Тоже». Л: «Ясно». 5 февраля 2016 года Л: «Привет. Сейчас читаю Стивена Кинга. Как ты думаешь, почему у него всегда внутренности дымящиеся в книгах?» М: «Не знаю. Я тоже читаю Кинга». Л: «Какую книгу?» М: «Кэрри. А ты?» Л: «Долгая прогулка». М: «И как?» Л: «Нормально. А тебе?» М: «Тоже нормально». Л: «Ясно». 12 февраля 2016 года М: «Привет. Ты не против поучаствовать в опросе?» Л: «Давай» М: «За сколько бы ты согласилась раздеться перед незнакомым человеком?» Л: «Швейцарского банка не хватит» М: «Ахахахх… Спасибо» Л: «Пожалуйста» Лера вышла из сети. Сбоку появилось знакомое окошко с полями для логина и пароля. Она решила, что больше не будет заходить сегодня. Не было настроения. Окно на кухне покрывали ледяные узоры, прятавшие от глаз улицу. Вскипел чайник. Не вставая со стула, Лера выключила конфорку и голой рукой взялась за ручку. Металл обжог кожу, но времени до того, как боль стала нестерпимой, хватило, чтобы наполнить чашку кипятком и поставить чайник обратно. В коробке оставался один пакетик. Лера заварила чай, добавила три ложки сахара, ломтик лимона и оставила остывать. Горячий чай она не любила. Марина знала это. Помнит ли сейчас? В нижнем углу монитора замелькала большими кислотными буквами надпись: Вирусные определения устарели. Обновить их… Лера с досадой захлопнула крышку ноутбука. Затем отпила чуть остывший чай и поморщилась. Слишком много лимона… Очень кисло… Кислота заполняла пустоту в душе и на языке, обжигала рот горечью. Недосказанность, дефицит слов и чувств заливало зелёно-жёлтой жижей. Действительно ли она смеялась сейчас или врала? С Мариной они дружили давно. С тех пор, как Лера перешла в другую школу. Прошли все круги дружбы. Ссорились до ссадин на коленках, мирились, после долгих каникул обнимались так, что позвоночник хрустел, менялись паролями в соцсетях, дневниками… Всего не перечислить. Казалось, что их нельзя отлепить друг от друга даже на две недели. Они будто были двумя половинками апельсина. Лера успокаивала Марину, когда ту бросил её первый парень. А сама Лера пошла — к кому? — именно к лучшей подруге, когда не приняли в университет. Марину приняли. В МГИМО… И она уехала. Лера провожала её до железнодорожного вокзала, единственного в городе. По дороге они купили глупые талисманы — два дешёвых браслета со значком Rebook. Один бледно-жёлтый, как лимон, болтался на худом запястье Леры, уже не напоминая о подруге. Марина обещала писать. И действительно писала. Строчила по пять абзацев. Лера отвечала шестью, словно они были двумя великосветскими барышнями, пишущими гусиным пером на именной бумаге настоящие письма. А потом, как это не раз бывало с её прежними знакомыми, когда темы для разговора заканчивались, а новые не придумывались, их переписка перешла в разряд докучной привычки. Так, пару строк в неделю для успокоения души. Причём для спокойствия Леры, а не Марины. Та, кажется, давно бы перестала писать, если бы не неизменное глухое «Привет» в пять часов вечера. Лера отхлебнула из кружки и снова поморщилась. Действительно ли Марина смеялась? Может быть, она плакала, а это «ахахаха» было очередной интернетной ложью? Она думала, что если бы они были вместе, если бы она могла видеть её лицо, её настоящие эмоции, то ничего бы не случилось… Телефон курлыкнул. На дисплее высветился отрывок сообщения очередной надоедливой компании: Скидка 20% на зимние лыжи. Спешите… Лера невольно улыбнулась. Она вспомнила, как в девятом классе они с Мариной пытались слепить снежную бабу. День был солнечный, но морозный. Кипенно-белый снег скрипел под ногами. Ветер колол щёки. Пока Марина скатывала большой шар-основу, Лера кружилась вокруг себя и ловила ртом снежинки. Те тут же таяли во рту, оставляя на языке вкус холода. Марина запустила в Леру снегом, попав только по рукаву куртки, и она засмеялась. Ей было почему-то хорошо, весело. Она чувствовала, что готова жить в этом моменте вечно и вечно глотать снежинки. Видимо, сказалось действие бабушкиной настойки... Когда у Марины замёрзли пальцы, они пошли отогреваться к физруку. У подруги онемела рука. Лере стало тогда стыдно, ведь она ничего не делала и была защищена от холода перчатками. Потом она купила Марине шоколадку и... Вдруг Лере захотелось прямо сейчас поделиться этим воспоминанием. До чесотки рук. Она включила ноутбук, вышла в сеть, быстро введя логин и пароль, нашла страницу Марины, нажала на «Отправить личное сообщение». Высветилось поле. Лера быстро напечатала «А помнишь…» Дальше слова не шли, словно их проглотил желудок. Действительно ли она помнит? И может ли она вообще помнить что-то? Лера посмотрела на аватарку Марины, фото звезды инстаграмма Сэма, скоттиш-фолда в шапке Деда Мороза. Почему-то ей показалось, как казалось уже шесть месяцев, что ей пишет не Марина, а этот кот. И потому она страдала словесным запором: ей хотелось общаться с подругой, а не с чужим Сэмом. Она захлопнула крышку ноутбука. Захотелось выбросить его в окно. Дурацкая мысль, но ведь можно же было без него обойтись. Телефона ведь вполне достаточно. Медленно Лера подошла к окну и открыла одну створку. В лицо брызнул холодный ветер вперемешку со снежинками. На улице шла своим чередом жизнь. Сосед выгуливал свою собаку. Митька с букетом лютиков, наверняка краденных, ждал на лавочке Олю Вершкину. Мальчики из соседнего двора увлечённо играли в телефонах. Их тупые лица под синими капюшонами стали своеобразной последней каплей. Лера взяла со стола ноутбук и замахнулась на стаю мальчишек… …Наступила весна. Третьего мая у Марины был день рождения. Придя из института, Лера тут же бросилась к своему ноутбука. Страница предусмотрительно была открыта ещё с вечера. Лера коснулась пальцами клавиатуры. Её распирало от слов, которые нужно было сказать. С аватарки ей в глаза смотрела Скарлетт Йоханссон. К Лере снова вернулось это странно чувство отчуждённости. Она попыталась начать: «Привет, Маринка! С днём рождения! Всего тебе самого…» Стёрла. «Привет, Марина. С днём рождения тебя! Желаю тебе…» Снова стёрла. Всё-таки это была не Марина. Не та смешливая девчонка с вечно спутанными волосами и широкой улыбкой. Это был робот, а мысли путались в голове. Появлялось смущение что ли, как когда ты говоришь с автоматом для выдачи кофе в супермаркете. Лера не пыталась бороться с собой. Она понимала, что не сможет быть искренней. Но писать что-то в пустом поле было надо. Она застучала пальцами по клавиатуре, выводя на экран всего лишь несколько фальшивых букв: «С ДР» Нужно было добавить смайликов. Как можно больше смайликов…