Роковое братство

- А вы кто? У вас такое лицо знакомое…Вы на экспериментальной станции в Сталино - Кузнецком не работали?

Реплика матери Сергея «Зеркало для героя»

Первое, что, конечно же, сразу бросилось в глаза — декорации в «кэвээновском» духе. Символом фестиваля (правда москвичей заранее предупредили, чтобы те не употребляли слово «фестиваль», а называли сие действо «концертом, проводимым в рамках творческой мастерской») была смешная ворона с куском сыра в клюве. Та же ворона, правда, уже цветная, была изображена на Сережином значке, которым тот, безусловно, гордился, так как такие значки он видел не у всех рокеров. Так вот, на сцене, в плане декораций, творился «творческий» бардак. Центральный занавес напоминал внутренние стенки кабинок в мужском туалете. Мата и похабщины — слава богу — не было, зато огромными корявыми буквами были выведены гуашью какие-то «полу-уголовные» клички — ЗЕМА, ПИФА, КИСА. Прилагающиеся к ним рисунки выглядели так, словно их рисовал Остап Бендер, — совершенно нелепые, детские — сердечки, пронзенные стрелой амура, со вписанными именами, вороны, кошки. Хотя Алексей Орлов, своим художественным чутьем и признавал, что в этой «наскальной живописи», наверное, все-таки присутствует некая обезоруживающая «детская непосредственность», вызывающая искреннюю улыбку. Далее, пристальному оценивающему Лешиному взору предстали полупустые металлические каркасные стойки для вернисажей. Правда, вот, картин, почему-то в ячейках оказалось до обидного мало, если считать «картинами» малопонятные логотипы, исполненные в духе очень примитивного минимализма. Он максимально вежливо и осторожно поинтересовался у нескольких девушек студенческого возраста, кто отвечает за художественное оформление сцены, и получил исчерпывающий ответ — «Вы, что, дурак? Как можно не знать Коротича и Зиганшина?» Он воздержался от дальнейших расспросов. Действительно! Спасибо на том, что ГУГЛЬВПОМОЩЬ не посоветовали, хамки! «Мельников» разлучили. Как это произошло — ребята сами не поняли. Егор Белкин встретил своих приятелей, и те, дружной компанией ушли в неизвестную сторону, уведя за собой заодно и Вишнякова. А Леху оттеснила в средние ряды «ворвавшаяся» в зал банда «металлистов» размалеванных в стиле KISS. Орлов запаниковал. Не хватало еще до кучи потеряться в этом бедламе! И он пошел искать друга. По пути его нагнал тот самый Коля, один из тех первых персонажей, с кем довелось войти в контакт «пришельцам» из будущего. — Мы так и не представились друг другу, — Тот ему протянул руку, — Грахов Николай Александрович, президент Рок-клуба. — Орлов Алексей Владимирович, Московская рок-лаборатория, группа «Мельница» — Ничего себе! Странно, нас никто не предупреждал.…Извините, но я бы хотел взглянуть на ваше удостоверение личности, если не возражаете. «Я, что, так похож на гэбэшника?» — возмутился про себя Леша, но ответил, так, как они с Вишней предусмотрительно сговорились, — Мы, вообще-то здесь по чистой случайности. Мы ехали на гастроли в Челябинск и отстали от поезда. А там — наши инструменты, деньги и паспорта. Ну, и нам, с Сергеем посоветовали обратиться сюда… - Да уж, «повезло» — Грахов пытался изобразить сочувствие на лице, хотя в его светлых глазах играл злорадный огонек. Дескать, надо же, оказывается «столичные» — такие же раздолбаи, как и местные. — Вы нам поможете? Хотя бы, в целях, так сказать, «наведения мостов» — О чем речь, Алексей! — Николай Александрович дружески похлопал его по плечу, — И давай на «ты» У нас «деревенька» маленькая, все друг друга знают, а лишнее «выканье» наводит на подозрения, хорошо? — Хорошо, Коля! — улыбнулся тот, — Скажи, чем мы можем помочь? Я смотрю у вас тут приготовления полным ходом… — Мы должны были запустить «первый прогон» еще 2 дня назад. Аппарат «собирали» по всему городу, кто что даст. Вчера кое-как утрясли с «литовками» Ну, пока суд да дело, половина из участников клуба разбежались по домам, и сейчас пытаемся всех согнать обратно. Вот такая неразбериха, Леха! Из половины из того, о чем говорил президент Рок-клуба Орлов не понял ничего, но в общих чертах догадался, о чем речь, отметив про себя, с некоторым прискорбием, что организация фестивалей в России за 30 лет недалеко продвинулась вперед. — Так, что на счет «посильного вклада» в дело Свердловского рока? — напомнил Грахову Алексей. — Это ты ребят поспрашивай. У некоторых групп не приехали музыканты. Барабанщик Зема, вообще сегодня за всех отдуваться будет. Насте — «Наутилус» в полном составе подыгрывает. Такие вот у нас дикие обычаи. А у вас, в Лаборатории, поди, нет такого? «Чего — «такого»? Такого бардака?» — хотел было спросить виолончелист, но не стал обижать человека, который мог бы помочь ему и Сереге хотя бы первое время. Леша пожалел, что Вишни нет рядом, ибо только тот знал про эту чертову Рок-лабораторию. Орлов вообще имел весьма поверхностное представление о «столичном роке» 80-х. «Машину Времени» знал, ну, «Крематорий» с «Арией», слышал про «Звуки МУ», «Вежливый отказ», Сукачева и Скляра. Но все это была не «его» музыка, и ее история и развитие как-то мало интересовали человека с двумя музыкальными образованиями. Нет, только не подумайте, что Алексей хотел выглядеть эдаким интеллектуальным снобом, свысока смотрящего на четырехаккордные гармонии, размеры 4/4 и "плакатные" тексты. Всем этим они с Вишней давно "переболели" в подростковом возрасте, и получив корочки профессиональных музыкантов, стали использовать рок-музыку не как средство воздействия на пассионарность общества, не как критику существующего строя, как это делали и делают Шевчук и Кинчев сотоварищи, но как возможность раздвинуть гармонические рамки, "препарировать" сложные музыкальные формы, бесконечно экспериментировать с размерами, контрапунктами... В общем, всем тем, во что вылился предыдущий альбом, самый любимый "мельниками" альбом "Алхимия". А что они взяли от столичного рока 80-х? Ровным счетом ничего! — О, «ДжиБиЭй» притащили! — Коля махнул рукой в сторону сцены, и, оставив погруженного в свои раздумья Лешу, направился к парням, которые тащили неподъемный большущий динамик. Орлов чувствовал себя неприкаянным. Еще бы! Ему казалось, что он здесь даже не «гость», а полупрозрачный призрак из будущего, который мало кто видит, а если и видит — то старается, по возможности, избегать с ним «спиритического» контакта. На сцене продолжали сновать туда-сюда люди, больше похожие на клоунов, нежели на рокеров. Они кричали, смеялись, переругивались меж собой, и, кажется, вообще не понимали что делать, что куда ставить, и какие провода куда втыкать. Какой-то смешной маленький длинноволосый очкарик лихо «наруливал» на пианино изящные джазовые пассажи. Один из «клоунов» вскарабкался на сцену и бубнил что-то невнятное вокальный микрофон. Леша отметил, что «чекался» тот довольно оригинально. Так близко нельзя было держать микрофон! Он же весь его обслюнявит! Орлову надоело на все это смотреть, он встал и вышел из полупустого зала. Надо поискать Серегу, а то не ровен час, напоят его тут каким-нибудь дрянным портвейном, а у гитариста — язык развяжется. «О, наш пострел везде поспел!» — мрачно подумал Алексей, завидев друга в небольшой компании парней и девушек. Серега играл на гитаре «Crazy spring» и, судя, по его счастливому выражению лица и раскрасневшимся щечкам, было ясно, Вишня принял где-то на грудь, и, явно не по собственной воле, ибо рядом с ним находился их «хороший знакомый» — Белкин. Тот пытался подыгрывать на 12-струнке, хотя чему там подыгрывать? Сережа — композитор от Бога. Правда, немного «с комплексом Паганини». В своих инструментальных пьесах он не оставляет ни одного шанса «воткнуть левую ноту» Нотный стан Вишнякова — это вообще за гранью добра и зла. Впрочем, из этой компашки, думалось ему, кроме Сереги, вряд ли вообще кто-то имел представление о нотной грамоте. Но более всего Орлова злил тот факт, что эта компашка больше смотрела на гитариста, нежели слушала его. Девушки глазели на Серегино лицо, руки, изящные пальцы, резво бегающие по грифу, наверняка проигрывая у себя в головах некие эротические образы. Парни же ревниво наблюдали за техникой игры и, судя по нахмуренным бровям, был очевиден ход их мыслей - "А смогу ли я это "снять" один в один? Ну, не дурачки ли? Надо быть абсолютно глухим, чтобы не услышать, что музыка льется не из его быстрых пальцев, а прямо из глубины сердца! Леше даже стало обидно. Это была ревность, самая что ни на есть настоящая, ведь "Чумачечую весну" Вишня впервые показал именно ему, Лехе, и он "услышал" ее, прочувствовал до конца, и это было в кайф - находиться с человеком на одной волне восприятия. В этом плане Сергей поразительный человек. Он влюбил в себя всех в группе, особенно - "Н.А.чальника". Та, как сорока вцепилась в этот самородок "всеми когтями", поскольку ей казалось (и она даже неоднократно заявляла об этом вслух) что они как Инь и Янь в музыке. Что за ее А непреложно следует его Б, и наоборот. Их музыкальные "извращения" естественным образом подстегивали и остальных, заставляя ломать голову "как все это вообще сыграть?". Так и получилась "Алхимия"... А что Орлов видел сейчас? Жалкие потуги Вишнякова влиться в эту тусовку 30-летней давности? Зачем? «Да пошли вы все!» Леха развернулся и зашагал в обратную сторону. Он искал место, где можно спокойно посидеть в тишине, «повэйпить» без посторонних глаз, да подумать о дальнейшем «житие- бытие» Он спустился в гардеробную и обнаружил, что здесь темно, и никто не мозолит глаза. Видимо, ее закрыли за ненадобностью, поскольку на улице стояла июньская жара, и почти все посетители предстоящего мероприятия одеты по-летнему. Орлов достал электронную сигарету, и своему к неудовольствию заметил, что зарядки в ней осталось на пару-тройку «вэйпов». Он залез под стойку выдачи одежду и сел на пол. С наслаждением сделал одну затяжку. — Кхм, кхм… — послышалось слева от него, буквально в трех шагах. Леха быстро вскочил на ноги, и хотел было уже дать деру, как услышал какой-то обиженный женский голос, — Простите, что напугала. Из темноты появилась высокая худощавая девушка с распущенными длинными темно-русыми волосами. Лицо ее выглядело опечаленным. По раскрасневшимся глазам девушки было видно, что она недавно плакала.  — Да, ничего. Это вы простите, что…. помешал, — Стушевался Орлов и перекинул одну ногу через стойку, — Все, ухожу уже… — Да, ладно, я вас не гоню, места всем хватит, — чуть улыбнулась та, шмыгнула носом, и подошла ближе. — Оля, — представилась девушка и протянула свою тоненькую ручку. — Алексей, — ее ладонь с длинными изящными пальцами показались музыканту настолько хрупкими, что он посмел лишь едва коснуться их своей рукой. «У мамы было точно такое же платье» — подумал молодой мужчина, разглядывая на ней одежду. Он вспомнил старые черно-белые фотографии из семейного альбома, примерно того времени, в котором, за какие — то грехи, очутился и сам. Затем снова перевел взгляд на лицо Оли. Благородный профиль, щеки впалые, крупноватый нос, и красивейшие глаза изумрудного цвета, которые он когда-либо встречал у людей. «Я ее точно где-то видел» — Леша мучительно вспоминал, где и когда он мог видеть эту девушку. «Девушку из прошлого», поспешил уточнить он. — Вы отпустите мою руку, Алексей? — ласково укорила его Ольга, "вернув за землю" странно глядящего на нее высокого стройного молодого человека, похожего на принца из сказки. — Ах, да, извините, — тот резко отдернул ладонь, и тут же спрятал в карман джинсов, — Мне просто показалось, что… — Что мы где-то уже встречались? — договорила за него девушка. Голос у нее был сильный, уверенный, и таил в себе какую-то постижимую «глубину» Незадачливому путешественнику во времени стало неловко. Он вовсе не намеревался к ней клеиться, и уж тем более — таким примитивным способом. Его взгляд скользнул по ее груди. Она это тоже заметила. Леха готов был сквозь землю провалиться от стыда. Однако его спас значок, тот самый «заветный» рок-клубовский значок, что был приколот к ее платью. — Вы — тоже член Клуба? — спросил Орлов, — Но почему вы здесь, а не с остальными? — А вы тогда кто? — резонно полюбопытствовала девушка. И «мельник» второпях рассказал ей свою «легенду» ***** — Можно на «ты», я разрешаю, — улыбнувшись, любезно предложила Ольга. Она непрестанно подозрительно косилась на Лехину одежду, — Шмотки у тебя фирмовые. Джэпан? Польша? Не «стремаешься» в них на «найтовых стритах» появляться? — Чего? — Джинсы клевые, говорю. Где достал? В «Березке» или «мажоры» знакомые подогнали? «Вот он, конфликт "отцов и детей» — усмехнулся Алексей, — «Нас разделяет всего одно поколение, а я уже ни черта не понимаю! Это, что какой-то хипповский слэнг?» На минуту он представил Ольгу в наряде хиппи, с гитарой среди грязных, обросших словно «запущенный сад», парней…. И на него, наконец — то снизошло озарение. АРЕФЬЕВА!!!  — Ольга Викторовна? — промямлил музыкант, не осознавая, что тупо подставляется. — Так я и думала….- Она задыхалась от возмущения. Ее красивое лицо покрылось красными пятнами, а в глазах вновь заблестели слезы. Девушка ловко перемахнула через стойку, и быстрой походкой удалялась в сторону вестибюля. На пути она резко обернулась, и вперилась ненавистным взором в ничего не понимающего парня. — Жека* и Могила** правы. Весь этот проклятый Рок-клуб курирует первый отдел Пятого управления КГБ! — Почти прокричала Арефьева, — Алексей — как там вас — Чеевич! Простите, не знаю — в каком вы звании. Капитан? Майор? Или, судя вашему прикиду, успели до подполковника дорасти? Чего молчите?  — Ольга, я не… — Орлов лишь сейчас догадался, за кого она его принимает. Только этого еще не хватало! И кто его за язык тянул? — Не подходите ко мне больше! Я не знаю никаких секретов. Я вообще здесь «не ко двору». Меня отовсюду гонят. Я, я….- Девушка истерично разрыдалась и побежала прочь, закрывая лицо руками. Бедный Леха стоял ни жив, не мертв, все еще сжимая в кулаке электронную сигарету. Он никак не предполагал, что встретит здесь, в Свердловске 1986-го года, Ольгу Викторовну. Он всегда думал, что она коренная москвичка. По духу и образу мыслей она гармонично вписывалась именно в его родной город. Нет, не подумайте ничего такого. Леша не был несчастным влюбленным, тайным воздыхателем этой, бесспорно, талантливейшей женщины. Он даже не особо-то и был знаком с ее творчеством. Но Арефьева всегда восхищала его своей неподражаемой пластикой на сцене. То, как она двигалась, пела, общалась с публикой. Виолончелист группы «Мельница» порой даже противопоставлял ее Начальнику. Наталья Андреевна, безусловно, как артист, как музыкант, поэт и певица не меркла на фоне Ольги Викторовны. Впрочем, как и не пыталась ту в чем-то превзойти. Сравнение заключалось вовсе не в этом. Главной загадкой Арефьевой оставалось то, что ее сценический образ, манера пения, и львиная доля творчества никак не попадали в те два вечно враждующих полюса — рока и эстрады. Ольга всегда балансировала на грани того или иного. А некоторым вообще казалось, что ее песни, в особенности последние, выходили за жанровые рамки. И тем самым она одновременно привлекала к себе истинного ценителя качественной музыки и одновременно отталкивала адептов «враждующих сторон» «Меня отовсюду гонят» — эти слова никак не выходили у него из головы. Значит, Оля и тогда чувствовала себя чужой на этом гребаном «празднике жизни»? Среди всех этих дилетантов, неучей, для которых рок-музыка — лишь способ самовыражения, «рок» сам по себе, без музыки? «А не слишком ли я зазнаюсь? — честно спросил он сам себя, — «Кто я вообще такой, чтобы судить? Времена были другие. Ни плохие, не хорошие, а просто — другие. Люди, машины, тряпки, музыка, — все было иное. Неужели для того, чтобы это осмыслить — нужно самому попасть в это время?» Орлов чувствовал себя нагадившим котенком, которого ткнули мордой в собственную лужу. "Надо вырвать Серегу из этого окружения. Иначе один я свихнусь от всех этих мыслей» — решил музыкант и понуро поплелся в сторону Главного зала.