А наутро он проснулся

      Гарри перечитывал список дел, составленный летом. Сейчас, когда прошло четыре месяца с той самой памятной ночи, он похвалил себя за предусмотрительность: память подводила, сон уже не помнился так чётко, как в первое утро, а некоторые, не особо важные моменты совсем стёрлись. Чтобы не забыть вообще весь сон, Гарри каждую неделю повторял вслух всё, что помнил. Эту технику подсказала профессор Трелони, когда мальчик обратился к ней за профессиональным советом. Памятуя о том, какие предсказания любила эта эксцентричная ведьма, Гарри сочинил трагичный рассказ и выдал его за свежий сон, который хотелось бы рассказать и не хотелось бы забыть. Женщину немало удивило, что к ней кто-то подошёл. Тем более, после обеда, а не на уроке. Более того — первокурсник. И, что совсем уже невероятно, с вопросом по её специальности. Заручившись мало-мальски компетентной поддержкой, Гарри пообещал записаться на курс прорицаний. Конечно, было бы не лишним узнать, как вообще можно растолковать его летний сон, но наводить подозрения Поттер не хотел. Зато после такого вопроса, заданного прилюдно, можно было не таясь, попросить литературу по вещим снам. В библиотеке, куда Гарри сразу же и направился. Однако оказалось, что поверхностно про его сон ничего не найти. Поэтому мальчик воспользовался тихим углом, чтобы проговорить сон про себя и заодно ещё раз просмотреть список дел. Одним из пунктов первостепенной важности был поиск Петтигрю. И, желательно, разоблачение. А это было возможно только с помощью специального заклинания, которого Гарри, разумеется, не знал. Можно было подойти с этим вопросом к МакГонагалл, но два вопроса на неделе — это подозрительно даже для репутации "почти когтевранца".       Раз уж застрял в библиотеке без дела, то пройдусь по списку ещё раз — подумал Гарри и остановился на пункте про язык змей. Конечно, искать такую информацию, да ещё под носом у тайного Волан-де-Морта, было беспечно, но что-то посмотреть можно. Так, Гарри наметил себе план на ближайшие пару недель, пока не найдётся повод разоблачить Петтигрю.       Если будет, кого разоблачать.

***

      Гарри нашёл змею. Вообще, эту новость надо было написать капсом, жирным шрифтом, а лучше даже с вензелями и, обязательно, золотыми чернилами на холсте из человеческой кожи. Может, где-то Гарри что-то и преувеличил, но шквал эмоций, накрывший его от этой находки, диктовал именно такие условия. — Привет! — прошипел юный змееуст, в надежде на то, что он действительно умеет говорить со змеями, конечно. — Привет, — не осталась невежественной собеседница. — Я говорю с тобой? — пожелал убедиться Гарри. — Ты говоришь, — подтвердила змейка. — Вау! Тогда мне надо многое у тебя спросить! Надеюсь, мне разрешено, ведь так? — затараторил мальчик. — Во-первых, мне может понадобиться твоя помощь в замке. Я могу доставать для тебя вкусную еду или ещё что-то, что смогу, за твои услуги. Ещё, тут же есть Тайная комната, так? Вот, может быть, мне может понадобиться провожатый к королю змей — он же король ваш, если верить названию, я прав? И ещё, у тебя есть яд? Какого ты вида — ядовитого? Я не обижу тебя, клянусь! Но и, если что, хочу попросить того же от тебя в отношении меня и других детей... Вроде всё... Так что, станешь моей?       В ответ змея что-то неразборчиво прошептала и уползла. А Гарри остался один в пустом и тёмном коридоре, раздумывая, а не перешёл ли он ненароком на английский, раз змейка так резко завершила беседу.       Стоит продолжить поиски литературы по змеям.

***

      Поиски литературы пока что ни к чему конкретному не приводили. Нет, конечно, библиотекарь могла бы ему помочь и тут же предоставить нужный материал для ознакомления, но Гарри не хотел "светиться", поэтому все изыскания проходили осторожно и окольными путями. Мальчик для себя решил, что если и проводить открытые поиски, даже самостоятельные, то только в каникулы, когда в библиотеке хотя бы лишних свидетелей не будет. А до ближайших каникул ещё два месяца, поэтому Гарри вернулся к плану с Петтигрю. Заклинание, принудительно возвращающее анимагу человеческий облик, существовало, и даже не одно.       Например, Белла Блэк предпочитала Авада Кедавра.       И Гарри выучил Хоморфус — самое простое из них — чтобы оно точно получилось с первого раза, когда он "случайно" направит палочку на Коросту. Оставалось только подгадать момент, что было несложно, ведь с недавних пор трансфигурация проходила с гриффиндорцами. Нужно было найти повод. И вот, наконец, в Хэллоуин профессор Квиррелл вновь предпринял попытку завладеть "сами-знаете-чем из сейфа сами-знаете-какого". На этот раз он пустил в школу каких-то пикси-мутантов, не поддающихся заклинаниям. И хоть Гарри блеснул эрудицией, что есть мочи закричав "Иммобулюс", но на синих тварей это не подействовало. Неразбериха началась адская.       Тем временем, Большой зал покинули пятеро человек.       Профессор Квиррелл окольными путями отправился гладить Пушка. Или убивать. Или уговаривать. Он ещё не был уверен, что именно из его плана подействует, но в саквояже с полезными мелочами была даже запасная волшебная палочка. Сегодня он просто обязан пройти хотя бы первый рубеж и, желательно, успеть глянуть остальные.       Профессор Снейп скорым шагом отправился проветривать мантию. Во всяком случае, Гарри показалось именно так.       Вообще, к слову, о Гарри. Когда мальчик увидел, что его дорогой профессор двинул за "вроде-бы-Волан-де-Мортом", он вспомнил, чем данный поход закончился для профессора в том самом сне. Поэтому поспешил в гостиную за аптечкой. Мальчик заранее нашёл, чем лечить подобные травмы, ведь это был один из пунктов его плана.       А оставшиеся два человека пусть пока что побудут неизвестными. Ведь что так скрасит скучное пребывание в закрытой школе, как не тайна?       Особенно, если всё остальное вам уже известно — из сна.       Наскоро собрав нужные медикаменты, Гарри поспешил в учительскую — место, где, предположительно, Филч будет обрабатывать рану Снейпа. Почему раненый мужчина обратился не за профессиональной помощью, а к сквибу-завхозу — неизвестно, но, как говорится, пути Снейпа неисповедимы. Гарри не заморачивался на этот счёт — на его памяти ещё ни один студент не познал до конца Великой Логики школьных учителей. Даже отличники. Поэтому, едва последний студент скрылся из коридора, ведущего в учительскую, Гарри постучал в нужную дверь. Как и ожидалось, ответа не последовало. Поэтому, собрав всю храбрость, Гарри решительно (да, медленно и осторожно, но решительно же!) распахнул дверь. В комнате, неярко освещённой свечами, сидели двое мужчин. Первого почти не было видно: лицо едва различимо за водопадом волос, ткань мантии бесформенными волнами спадала по телу на кресло, и лишь бледная кожа окровавленной ноги отчётливо выделялась на чёрном фоне. На полу возле него сидел престарелый мужчина, в тазу полоскавший тряпку не первой свежести. Гарри позвал профессора. Затем прокашлялся и позвал громче, но ответ последовал от другого человека: — Ученикам запрещено заходить в учительскую без приглашения! — Филч не был недоволен конкретно Гарри — скорее, он был недоволен жизнью в целом, оттого и отыгрывался на любом студенте, попавшем под руку. Мальчик удивился необычайно тихой речи смотрителя и обратил внимание на закрытые веки профессора Снейпа. Опустившись рядом, Гарри уверенно достал из сумки первую настойку и ответил: — А необученным скви... волшебникам запрещено лечить раны, нанесённые волшебными существами. Но мы ведь не сдадим друг друга, верно? Тем более, мой поступок карается штрафом баллов, а ваш — пребыванием в Азкабане от полугода до двух лет, учитывая, что пациент находится без сознания. И кстати, сообщником я не стану, поэтому разбудите профессора, будьте добры. — Поттер, что вы забыли в этом кабинете? — очевидно, больной проснулся сам. — Ладно, показывайте, что там у вас? Растопырник... рябинка... Поттер, я не при смерти! Кровевосполняющее у меня своё... Универсалка? Хотя, кто знает, что в его слюне... я и не думал... ладно, за противоядие балл Пуффендую, Поттер. Бадьян... Вы ограбили аптеку? А это что? Поттер, вы перепутали меня с Кристалл? Зачем мне зелье красоты?! — Я не предлагаю вам пить его, профессор. Но я читал, что если смочить им свежий рубец, то на коже не останется и следа шрама. Если бы мне довелось лечить собственные раны, я бы предпочёл предотвратить любые изъяны на теле. — Вы не слышали, что шрамы украшают мужчину? Не ваш, конечно — ваш уродлив, — криво усмехнулся преподаватель. — Конечно, сэр. Очень привлекательное украшение. Наверное, поэтому Грюм одинок, а на старшего Малфоя все семиклассницы Слизерина облизываются и надеются, что он изменяет своей жене. — Для первокурсника Пуффендуя вы слишком хорошо осведомлены о жизни моего факультета, Поттер. Оставляйте свой набор травника, я обязательно возмещу его вам. Рябиновый отвар заберите — бадьяна достаточно. Кровевосполняющее тоже — как я говорил, у меня есть. Его всё равно перед сном принимают... Ладно, наказывать за вторжение я вас не буду, как и награждать за помощь. — Я бы не хотел "погашать" и готов понести наказание, если также получу и благодарность, профессор, — улыбнулся Гарри. — Я могу оштрафовать тебя на сотню баллов, но дать лишь по баллу за каждый пузырёк. — Штрафуйте на сколько хотите, сэр, — улыбка Гарри стала шире. — Тебя не интересует кубок, я прав? — в глазах Снейпа на мгновение мелькнула искра уважения. Гарри на это лишь пожал плечами. — Ладно, в таком случае, ещё три балла за первую помощь. — Семь. — Прошу прощения? — Букв. В слове "спасибо" семь букв. Этого достаточно, профессор Снейп. И, конечно, восполнение ресурсов — мой поход в аптеку ещё не скоро. — Спасибо, мистер Поттер, — процедил мужчина, — и минус пятьдесят баллов за нарушение устава Хогвартса. Будет ещё пятьдесят, если не успеете оказаться в гостиной до отбоя, — последние слова он произнёс под звуки первого колокола, и Гарри поспешно удрал из учительской.       Поттер успел проскочить в гостиную до второго колокола. Формально, первый колокол означал "скоро отбой, покиньте учебные коридоры", второй давали для тех, кто засиделся в ванной и обозначал "всем быть в гостиных", третий же давали чуть позже, и он означал начало сна. Но, по факту, реальную угрозу нёс лишь второй колокол. И, что неудивительно, почти весь факультет бодрствовал в гостиной. Гарри решил сразу рассказать всем о штрафных баллах, оставив за собой возможность пояснить точку зрения, поэтому он направился к старостам. — Добрый вечер. Я хотел бы предупредить кое-о-чём. — Что-то опасное, Гарри? — мальчик явно стал известен на факультете. — Нет. Пустяк, на самом деле, но кто-то может понять неправильно... Я заработал штраф в 50 баллов от Снейпа, — Гарри твёрдо и уверенно смотрел в глаза семикурснику. — Пустяк?! — вклинился в разговор незнакомый старшекурсник. — Мы ведь почти обогнали Слизерин! Да этого не было... Никогда! За всё время, что я здесь учусь! — Я знаю, ведь большую часть баллов принёс именно я, — Гарри улыбнулся уголком рта, без намёка на самодовольство, — но мы действительно уже обгоняем Слизерин. Ещё пара дней, и займём первое место. Вы думаете, они позволят нам это? Снейп и слизеринцы? — скептически нахмурился первокурсник. — Нет. Снейп в любом случае найдёт повод оштрафовать наш факультет, но он может нанести моральный вред тому, кто не понимает причин для его чрезмерной придирчивости на уроке. А уязвлённые старшекурсники Слизерина изощрённо подставят наших первокурсников, чтобы вернуть свой статус с избытком. Поверьте, единовременная потеря баллов — пустяк по сравнению с реками девичьих слёз после нападок озверённых... слизней.       В глазах слушателей отразилось понимание, и лишь выпускники сожалели о том, что и в последний год не заработают долгожданный кубок. Гарри почувствовал, как же сильно ему повезло с факультетом! Так, успокоившись в дружественной атмосфере принятия, мальчик отправился в спальню.       Следующим утром, встав в хорошем настроении, Гарри, наконец, решился на следующий шаг своего плана. Так, после обеда, когда и профессора, и студенты, и крысы, накормленные, относились ко всему благодушно и без чрезмерной подозрительности. Также, плюсом послужил тот факт, что других животных (или вообще животных) в классе сегодня не наблюдалось. Поэтому, когда Гарри спросил про заклинание, разоблачающего анимага, единственным "подопытным" оказалась (интрига) крыса Рона — Короста. Идеально выполнив завиток кончиком палочки, Гарри направил луч на животное.       Вспышка       Искра       Буря       (Безумие)       Рон, не впечатлившись волшебством, с лёгкой обидой успокаивал питомца, поглаживая по гладкой шёрстке. Сама же Короста апатично пожёвывала шнурок от мантии хозяина. Гарри расстроенно смотрел на эту картину и понимал, что второго шанса ему так просто не дадут. Профессор Макгонагалл, увидев печаль одного из любимых студентов, поспешила заверить его в правильном исполнении заклинания: — Мистер Поттер, вы же понимаете, что ваше заклинание не подействовало не потому, что вы плохо колдовали, а по причине того, что это просто... крыса! Я бы вам помогла обрести уверенность в собственных силах, если бы была несколько моложе, но, увы, годы берут своё, а это заклинание... очень уж неприятное для анимага. Но, как педагог, я вас заверяю, что вы идеально верно произнесли формулу и выполнили движение палочкой. И, будь эта крыса действительно анимагом, она бы уже приняла форму человека. — Но вдруг я на самом деле где-то ошибся, а вы и не заметили? — расстроенно, почти плача, протянул мальчик. Уж очень он хотел добиться участия и сочувствия! — Так уж и быть, мистер Поттер, я докажу вам ваше... Хоть мне и неприятно видеть ваши сомнения, конечно же. Мистер Уизли, — окликнула женщина уходящего гриффиндорца, — задержитесь на секундочку.       Когда заклинание профессора тоже не сработало, Гарри чуть было не засомневался в ней, но женщина приняла такой грозный вид, что мальчик скоро попрощался, поблагодарил троих соучастников "разоблачения" и поспешил на следующий урок.       Короста или всё же Питер Петтигрю? Как найти ответ? Определённо, нужна карта!

***

      По школе снова распространилась сплетня о "странном пуффендуйце". Благо, самого объекта обсуждений это особо не беспокоило — странному человеку можно делать странные вещи, а это когда-то может и помочь. А раз так, то можно, не стесняясь, запросить у библиотекаря любую книгу.       Пока свежа одна странность, на остальные не обратят столько внимания, сколько они реально стоят.       Книг по данной теме не оказалось, зато в одном из журналов некий Н. Саламандер опубликовал статью, в которой говорилось, что змеиного языка... не существует! "Волшебники сами придумали его, как магглы придумывают эльфийский, клингонский, новояз и прочие. По факту, змея может лишь подражать шипению "змееуста", будто попадая в разговор. Иногда это действительно может напоминать диалог, поскольку так называемый змеиный язык весьма прост и однообразен: в нём насчитывают пять гласных звуков и шесть согласных, а слова строятся монотонных слогах, подражающих естественному змеиному шипению. Таким образом, змея слышит знакомые родные звуки, но не "понимает" слова, а лишь улавливает интонацию. По поведению такое взаимодействие можно сравнить с приказами дрессированной собаке. Открытым остаётся вопрос о наследственной передаче знания этого языка. С другой стороны, существуют случаи приобретённого знания "змеиного языка". В любом случае, речь — признак разумности существа, а все разумные существа, за исключением человека, признаны волшебными и скрыты от магглов статутом секретности."       Дочитав статью, Гарри задумался, насколько она правдива. Ведь на уроках науки учитель тоже рассказывал, чем разумное существо отличается от животного. И, действительно, неужто магглы не заметили бы, что по соседству с ними живёт ещё одна разумная раса? Более того, все остальные — волшебные, конечно — разумные виды, такие как гоблины, вейлы и прочие, ведут образ жизни, схожий с человеческим: они социальны, имеют экономику и внутренние законы. Даже носят одежду и учат языки друг друга! Вопросов было много, а ещё Гарри в списках литературы нашёл словарь-переводчик с английского на змеиный. В школьной библиотеке такового не оказалось, поэтому Гарри, записав данные книги, решился на заказ совиной почтой в книжном магазине.