Последний паладин

      Ничем непримечательный день для ничем непримечательной деревни без названия в самом центре материка, на котором уже пятьдесят лет никто не видывал совершенно никакой нечисти. Все бы хорошо, да только вот для подавляющего большинства борьба с нежитью была делом жизни. Исчезновение нечистой силы с материка резко подкосило как доходы, так и общий уровень жизни населения. А все потому, что в расход шло то, именно то, что добывалось с этих монстров: мясо, шкуры, кости, клыки, а из их особых органов варились разнообразные зелья.       Сейчас все те, кто до этого считались великими воинами и защитниками, или умерли от старости, или превратились в немощных стариков, которые и меча поднять не могут. Как раз в уже упомянутой деревне жил один из таких приключенцев, которым, правда, он так и не стал. Звали его Мероборн, но в ходу было фамильярное Мер — сокращение от имени. Ибо воспринимать этого человека серьезно было совершенно невозможно. Носил он обычную одежду из мешковины и поверх нее кожаный нагрудник, который был уже тысячу раз облит элем и испачкан в грязи, из-за чего кожа выцвела и приобрела отвратительный коричневато-желтый цвет. Лицо этого старика было не особо выделяющимся: нос, который даже по виду был сломан не один раз, голубые глаза и седые волосы, имевшие в прошлом иссиня-черный цвет. Сам он был около двух метров ростом и широк в плечах, даже возраст не заставил его согнуться и испортить осанку. К слову о возрасте, сейчас ему уже стукнуло шестьдесят восемь лет, что ни в коем случае не заставляло его прекратить попытки сломать нос тому, кто посмел бы назвать его стариком или кем-то в таком роде. По его рассказам, в прошлом он был тем самым приключенцем.       После исчезновения всех монстров он некоторое время занимался не пойми чем: как и все вокруг пытался выяснить, куда пропали твари, а когда все это не увенчалось успехом, некоторое время зачищал местные земли от бандитов, пока не осел наконец в этой деревне. Благодаря его физической силе, он мог бы неплохо зарабатывать, но дурь в голове мешала ему это делать. Уже как сорок лет он работает на одной и той же мельнице, крутя жернова и таская мешки. Именно это, а еще то, что он каждый день тренировался со старым мечом, не дало стать некогда по-настоящему здоровому и сильному парню дряхлым остатком былого человека.       Сейчас этот старик сидел у главной площади в ожидании обеда, ведь ему должны были привезти новую порцию зерна, перемолов которое, он мог бы получить неплохой навар, если, конечно, сделает все качественно. Если же он сделает свою работу плохо, то заказчик в очередной раз отправит «поговорить» своих людей. Чаще всего это были новички, что еще не знали ничего о мельнике, который или делает работу хорошо, или ломает челюсти тем, кто пришел наказать его за плохую работу. В большинстве случаев, он делал все отлично, исключениями были моменты, когда, накопив некую сумму денег, он уходил в запой и полностью забывал о работе. Именно в эти моменты мужчина чаще всего и ломал лица «браткам».       Солнце уже близилось к зениту, а фургона все не было и не было. Уже начав волноваться, бывший паладин стал угрюмо вертеть в руках небольшую палочку, подобранную на земле. Чуть позже он заметил стоящего за углом мальчика, который постоянно ошивался здесь и был его частым собеседником. — Привет, Молан, можешь спокойно подходить, я не пьяный и не злой…       Только услышав эти слова, худощавый мальчик в одежде из мешковины и старых обносков осмелился подойти ближе. В деревне уже ходили легенды о непутевости мельника, при котором сменилось целое поколение (а, может, и два), а он все оставался таким же бодрым и безалаберным. — Опять отлыниваешь от работы, сорванец? — спросил Мер, почесав свою бороду и подложив под подбородок сплетенные в замок пальцы. — Я не люблю полоть сорняки, это слишком скучно! Я хочу уйти путешествовать, как мой старший брат! — в глазах еще даже не потерявшего детский писклявый голосок двенадцатилетнего парня было отчаяние вместе с ненавистью к своей судьбе. — Или как вы раньше… А можете еще раз рассказать, что вы успели повидать до того, как исчезли все эти монстры? Пожалуйста… — злость, заполнявшая секундой раньше все существо мальчишки, сменилась любопытством. — Ну… — замялся Мер, — почему бы и нет, все равно делать нечего, пока жду, не книги же читать, — бородач коротко усмехнулся. — Для кого книги, Молан? — спросил он, хитро улыбнувшись. — Для слабаков, которые только и делают, что сидят дома! — воскликнул мальчишка. — Настоящий мужчина должен рубить тварей, а если их нет, то бить лица бандитам или делать другую тяжелую мужскую работу! — сказал парнишка, словно заученную фразу, ведь до этого так часто повторял ее при общении с бывшим паладином. — Правильно, держи монетку. А теперь садись поудобнее и готовься слушать мой рассказ… — протянув мальчишке медную монету, он подвинулся и дал ему сесть.       Подождав пока это маленькое и еще неокрепшее создание нормально сядет, он ненадолго закрыл глаза и, сделав глубокий вдох, начал: — Я помню те дни, словно они были лишь неделю назад, не больше. Окончив свое обучение пути паладина в храме Ултуса, бога честных битв и поединков, я сразу отправился в гильдию для того, чтобы вступить в свой первый отряд. Со своими боевыми навыками и на то время неплохими познаниями в медицине я быстро нашел группу, состоящую из таких же уверенных в себе и энергичных ребят. Как сейчас помню, что увидел их сидящими за столом в самой середине комнаты. Их было трое, не считая меня, на тот момент. Асгар — наш самопровозглашённый капитан, который все время был в латной броне и использовал двуручный меч, рубящий сталь так же хорошо, как и мясо. Лорик, который гордо называл себя чародеем, хотя и мог сотворить лишь несколько одинаковых заклинаний в день, но зазнавался немерено, мол, вы, вообще, и этого не можете. Еще и читал эти глупые книги. Третьим по счету, но не последним по значимости, был Даргаш, который мог прокрасться незаметным куда угодно и к кому угодно. А также он взламывал замки, неплохо стрелял из лука и лазил по деревьям. Но, по моему мнению, главным его преимуществом было то, что он мог соблазнить любую женщину: будь то стражница или дикая аборигенка, напавшая на нас в подземелье. Первые несколько дней мы никак не могли сойтись во мнениях, как назвать наш отряд; этот зануда Лорик предлагал назваться «Сияющие вершители смертоносного правосудия», но сразу был послан мной и Асгаром куда подальше, ведь такое длинное название невозможно выучить. В итоге сошлись на «Свирепых буйволах», а нашим девизом была фраза, которая заставляла кровь в моих жилах кипеть во время боя, а знавших о нас врагов начинать кричать от страха…       Мальчик, все это время внимательно слушавший, вытянул шею и приготовился услышать фразу, которую слышал уже не раз, но был готов выпрашивать ее снова и снова. Сделав драматичную паузу, Мер воскликнул: — За решимость и выпивку! — За решимость и выпивку! — повторил за старым паладином сорванец. Причем настолько громко, что Меру пришлось заткнуть одно ухо. — Угу, молодец, а теперь иди домой, мать заждалась, наверное. — Ладно, удачи вам, надеюсь, вам привезут хороший товар! — энергично помахав рукой, Молан скрылся меж домами. — Эх… Чем-то он напоминает меня в молодости: такой же энергичный и не думающий о проблемах… — в глазах старика промелькнула столь редкая для него грусть. Грусть по прошедшим дням, проведенным в компании лучших друзей, крепкой выпивке и красивым женщинам. По незабываемым приключениям и их героическим подвигам. По его былым временам…