Это — мой Дом!

      Стою в Наружности. Давно я здесь не бывал. Всё так изменилось: кругом зеленятся кусты и деревья, играет сочными дневными красками наступившей весны, только начавшей проявлять себя во всей своей красе. Город, как его никогда никто не назовёт в пределах Дома, живет своей жизнью и движется в быстром темпе, настолько, что не успеваешь разглядеть эмоции на лицах прохожих. И я, будто окаменелый маленькйи мальчик, стою посреди тротуара, ничего толком не осознавая, в то время, как вдаль дороги летят мириады машин разных марок, а люди проходят мимо, скептически озирая внешний вид сиротского мальчишки. Но, в то же время, как-будто я — вовсе и не я. Вальдшнеп ли я? Или Егор? Точно ли я живу в Доме? Или у меня есть любящие родители? Гляжу вокруг — и окончательно путаюсь в собственных мыслях. Сердце бешено колотится. Я здоров? Что происходит? Что я здесь делаю? Как оказался по ту сторону сетки, что окружает Дом? В последний раз бывал в Наружном Мире... Уж очень давно, наверное, когда был еще ребенком и воспитывался в центре детей с аутентичным расстройством, куда меня ежедневно привозили родители — вернее, люди, которые себя ими называли, — еще тогда я понял, что не нужен им, и что они попросту не желают принимать сына-аутиста, как своего ребенка, боялись прикоснуться лишний раз ко моему телу. Хотя, это я боялся лишних прикосновений.       Я гляжу в одну сторону, затем в противоположную. Останавливаю взгляд на витрине, яркой такой, с заманчивой вывеской “ЕдоМания”: вижу, как люди поедают, наверняка, дорогущие бургеры за одним из столиков, а за соседним, у того же самого стекла, мама ругает свою дочурку. Я умиляюсь этой картине, но в то же время хочу подойти и отругать женщину, просить не делать больше подобного, не травмировать психику ребенка. Так нельзя. Не положено это. Детство — как банка мёда: сперва тебе кажется, что его достаточно и может хватить на всю жизнь; и тянется мёд вслед за ложкой, пока... пока ты не съел всё. И остаются только липкие разводы-следы на пальцах, ладонях и запястьях (а кто-то умудряется испачкаться по самые локти и уши). Впрочем, мои мысли прервало собственное отражение в витрине. Не знаю, что подумали посетители кафе, но я уже, казалось, вечность стою, потупившись на своё отражение. Я... ощущаю резкий удар чем-то длинным, вроде палки или трости. Я падаю на колени, но, не коснувшись земли, теряю зрение. Вижу перед собой черный квадрат, который сменяется белым фоном, медленно начинавший приобретать цветную картинку.       Резво, в страхе, распахнув веки, вижу перед собой чуть поплывшее, мутноватое лицо, которое постепенно приобрело знакомые очертания лучшего друга моего Вожака. Я провел лишь день на старшем крыле, но собственного Вожака и его лучшего друга хорошо знал на лицо. Стук прутика о бетонный пол. — Эй! Спящая красавица! — Сила Мрака тотчас принялся щелкать перед моим лицом длинными фалангами своих пальцев, затем, взмахнув челкой, он обернулся на остальных, -- Завтрак стынет. — Вставай давай! — мрачным, холодным тоном приказал, собственно, сам Вожак. Этот парень отлично годится на роль лидера. Одной короткой фразой он добился от меня результата. Меня аж затрясло, по коже пробежались мурашки. Но я, все таки, подвелся на ноги, перекочевав поближе к состайникам.       Столовая. Безлюдное, с израненными трещинами стенами, промозглое и пахнущее морковной запеканкой, помещение. Не трудно догадаться, что сегодня предложено на завтрак. Ведь «морковь полезна для зрения!» — Выкладывай. — перебирая вилкой квадратный кусок чего-то смутно напоминающего запечённый творог, хладнокровно-приказным суровым тоном побуждает меня Тёмный Лорд. Не знаю, каков он в душе, но внешне этот тип полностью опрадывает своё Имя. Вот именно его, кажется, Имя нашло без утруждений в поисках. Чёрные брюки, иссиня-чёрная футболка с изображением кладбищенской ночи; штаны придерживал свисающий, не менее чёрный, пояс с тупыми шипами. А на голове Вожака виднелась стрижка со взъерошенной, хаотичной чёлкой, которая напоминала субкультуру эмо или готов. Он поднял добродушно-суровый взгляд на меня, подведённых тушью кристально-серых глаз, молча выжидая хоть какой-то реакции на свои слова. Рука Вожака невольно содрогнулась — и зазвенел браслет. Кстати, обе его руки были увешаны чёрными браслетами. Точно рассмотреть мне ещё не удавалось, но, кажется, там присутствует миниатюрный брелок, имитирующий бас-гитару, которая выбивается из чёрной массы своей красно-белой расцветкой. Возможно, он как-то связан с музыкой, но опасаюсь спросить. Заметны также часы на параллельной руке. — Эй! — Сила Мрака пощёлкал пальцами перед моими лицом и доброжелательно широко улыбнулся. Я в страхе отстранился, едва не выпав со скамьи. — Ты отвечать собираешься? — переспросил тот с нисходящей улыбкой. Я робко, собираясь с мыслями, кивнул. Затем элементарными жестами попытался объяснить ребятам, что мне нужно на чём-то писать. Они замешкались, перебрасываясь взглядами. — О! — мальчик в чёрном, немного старше меня, на вид, вдруг поднял ввысь указательный палец, — На! — он протянул мне небольшой блокнот и ручку, которые всегда носил в кармане пиджака. Кажется, у него Альцгеймер — необходимо записывать всё, чтобы не забыть.       Кивнув в знак благодарности, я не стал медлить и просматривать чужие записи, быстро перелистнул заполненные странички и, положив записную книжку на край столешницы, принялся быстро, как я привык, описывать всё, свидетелем чего стал. Рука часто вдрагивала, тормозила, но я не переставал набирать на бумаге текст.       Закончив писать, я боязко взгялнул на состайников, протягивая блокнот Силе Мрака. Парень взмахнул чёлкой и, переняв блокнот в свои руки, быстро пробежался взглядом по изложенному, затем снова взмахнул чёлкой, передавая блокнот владельцу и озвучил основное: — Пишет, что были разборки. Далее слова о том, как он услышал из толпы, что, вроде как, Осёл выпал из коляски. Ну, и наш «спаситель» рискнул и кинулся помогать. Помощь, естественно, не приняли — это же Осёл. Ну, и он прятаться обратно, а потом его отрубило: пишет, что кто-то ударил чем-то по голове и перетащил к окну. — Это всё? — удивлённо уставился на меня Вожак, — До этого что-то интересное происходило? — Бойня. Драка. Пинки. Ничего сверхъестественного. В общем-то, он даже Имена ещё не все знает. — Н-да! — коротко отмечал Тёмный Лорд, — Доверить тебе такое дело было абсурдным решением, Шнеппи.