Огнецвет, или Повесть о волшебном цветке

      До лу­жай­ки, про ко­торую го­вори­ла Лу­ана, доб­ра­лись с на­чалом ве­чер­них су­мерек. Паш­ка на вся­кий слу­чай об­вёл ла­герь пе­римет­ром. Або­риге­ны, ос­та­новив­ши­еся на про­тиво­полож­ном кон­це лу­жай­ки с по­доз­ре­ни­ем ко­сились на ре­бят. На­вер­ное, вид Паш­ки, хо­дяще­го кру­гами вок­руг ла­геря и пе­ри­оди­чес­ки кла­няв­ше­гося над кус­та­ми и пуч­ка­ми тра­вы, вы­зыва­ла у них мыс­ли о ка­ком-то стран­ном кол­дов­ском ри­ту­але, ко­торый про­водят звёз­дные лю­ди. Паш­ка на вся­кий слу­чай злоб­но зыр­кнул в сто­рону ди­карей, что-то про­вор­чав сквозь зу­бы. Або­риге­ны поч­ти тут же поп­ря­тались в свои шат­ры. Толь­ко то­щая ры­жая со­бачон­ка про­дол­жа­ла кру­тит­ся воз­ле пе­римет­ра, и толь­ко ког­да Май­ка гроз­но гар­кну­ла на неё, уб­ра­лась вос­во­яси. Ус­тавшие ре­бята нас­ко­ро по­ужи­нали и вско­ре улег­лись спать в ка­бине.       Ночью Паш­ку раз­бу­дили стран­ные ме­лодич­ные зву­ки, по­хожие на мур­лы­канье. Он ос­то­рож­но, что­бы не раз­бу­дить спут­ниц, выб­рался из ка­ра. От­крыв­ша­яся кар­ти­на зас­та­вила Паш­ку за­мереть от удив­ле­ния и вос­хи­щения. Лу­гови­на, на ко­торой ос­та­новил­ся кар, бы­ла за­пол­не­на лёг­ким ту­маном, под­ни­мав­шимся от ре­ки. Но­ги уто­пали вы­ше ко­лен в бе­лой ки­сее. Лишь ред­кие стеб­ли си­него­лов­ни­ка, выс­ту­пав­шие из неё, под­ни­мали над ту­маном го­лубые све­тящи­еся цве­ты. Пол­ной тем­но­ты не бы­ло, вы­катив­ша­яся на не­бо лу­на за­лива­ла всё вок­руг мяг­ким го­лубо­ватым све­том. У го­ризон­та вид­не­лась цепь не­высо­ких гор, под­кра­шен­ная жел­то­ватым све­том всхо­дяще­го вто­рого спут­ни­ка. Да­леко в сто­роне за­тих ла­герь або­риге­нов, воз­вра­щав­шихся в свою де­рев­ню за Стран­ным пе­рева­лом, хо­рошо вид­ном от­сю­да в ви­де ши­рокой сед­ло­вины меж­ду дву­мя вер­ши­нами: сле­ва плос­кой и зак­руглён­ной, спра­ва вы­сокой ос­трой с язы­ком ка­мен­ной осы­пи. А у са­мой во­ды, мет­рах в пят­надца­ти от ка­ра, тем­не­ли си­лу­эты фор­га­ров. Они-то и выз­ва­ли у Паш­ки, сов­сем не чуж­до­му ро­ман­ти­чес­ким чувс­твам, удив­ле­ние и оча­рова­ние. Май­ка ле­жала в тра­ве, по­водя ук­ра­шен­ны­ми кис­точка­ми уша­ми, а Муль­ка, вып­ря­мив­шись и под­няв к не­бу го­лову, пел. Имен­но он и из­да­вал ус­лы­шан­ные Паш­кой мур­лы­ка­ющие зву­ки, вы­водя для под­ру­ги ме­лодич­ные ру­лады.       — Паш­ка, это что за зву­ки? — из ка­ра вы­суну­лась зас­панная Али­са.       — Это Муль­ка се­рена­ды Май­ке по­ёт, — улыб­нулся маль­чиш­ка.       — По­ёт?!       — Ти­хо ты, — Паш­ка при­ложил па­лец к гу­бам. — У них ро­ман­ти­чес­кое сви­дание. Алис, вы­ходи, смот­ри как здо­рово. Мо­жет то­же по­гуля­ем?       — Я спать хо­чу, — зев­ну­ла Али­са. — Так что, Паш, из­ви­ни.       — Нет, Алис­ка, ты не ро­ман­тик, — вздох­нул Паш­ка.       — Ког­да я хо­чу спать, я сов­сем не ро­ман­тик, — ви­нова­то улыб­ну­лась Али­са.       — Ну вы там, ро­ман­ти­ки! Ес­ли са­ми не спи­те, то дру­гим не ме­шай­те, — раз­да­лось из недр ка­ра не­доволь­ное вор­ча­ние Юль­ки.       — Да лад­но те­бе, — ти­хо от­ве­тила ей Зуй­ка.       Вне­зап­но Паш­ка и де­воч­ки по­чувс­тво­вали что-то не­понят­ное, ка­кую-то ир­ра­ци­ональ­ную тре­вогу. Муль­ка то же за­молк, ню­хая воз­дух, но не как обыч­но, а как-то по-осо­бому. В сле­ду­ющие мгно­вения смол­кло всё, и стре­кот на­секо­мых, и го­лоса ноч­ных птиц… Ре­бятам по­чудил­ся (не пос­лы­шал­ся, а имен­но по­чудил­ся) стран­ный шо­рох. Как буд­то ка­кой-то не­види­мый зверь шур­шал в тра­ве, но не ря­дом, а где-то в от­да­лении… Вско­ре звук стал яв­ным. Буд­то сов­сем ря­дом вне­зап­но под­ня­лась стая птиц, при этом не­воз­можно бы­ло оп­ре­делить ис­точник зву­ка, он был пов­сю­ду. Фор­га­ры, глу­хо за­вор­чав, ус­та­вились в сто­рону Стран­но­го пе­рева­ла. Паш­ка по­мор­гал и про­тёр гла­за. Что это? Спро­сонья по­чуди­лось или на са­мом де­ле по рав­ни­не, ре­ке пош­ли цвет­ные спо­лохи?       — Смот­ри­те, ре­бята! — Али­са по­каза­ла паль­цем на хре­бет. — Вот, на­вер­ное, по­чему хре­бет наз­ва­ли Стран­ным!       Над хреб­том, а осо­бен­но над пе­рева­лом мед­ленно раз­го­ралось, пе­рели­ва­ясь цвет­ны­ми вол­на­ми, си­яние. Оно на­поми­нало по­ляр­ное си­яние на Зем­ле, но не опус­ка­лось с не­ба, а на­обо­рот под­ни­малось с по­вер­хнос­ти пла­неты. Хре­бет пе­рели­вал­ся раз­ноцвет­ны­ми (сре­ди ко­торых пре­об­ла­дали раз­ные от­тенки си­него и зе­лёно­го) вол­на­ми, спо­лоха­ми, рас­хо­див­ши­мися ве­ером от его греб­ня. Вне­зап­но сре­ди шур­ша­щих и зве­нящих зву­ков, на­пол­нивших пред­горную рав­ни­ну раз­дался да­лёкий треск и глу­хие, рас­ка­тис­тые уда­ры. С греб­ня хреб­та в не­бо ста­ли бить всё бо­лее яр­кие мол­нии: го­лубые, зе­лёные, ро­зовые…       — Вот по­чему Тан не ве­лел нам до ут­ра под­ни­мать­ся на пе­ревал, — ска­зала Лу­ана, отор­вавшись от ви­де­ока­меры.       Юль­ка и Паш­ка обер­ну­лись к ла­герю ту­зем­цев. Ла­герь был ожив­лён, лю­ди вы­леза­ли из шат­ров и ки­биток и с воп­ля­ми, кто стра­ха, кто ра­дос­ти, мо­лились, вык­ри­кива­ли что-то, прос­ти­рая ру­ки к хреб­ту или рас­плас­тавшись ниц.       — Они, на­вер­ное, ду­ма­ют, что на хреб­те оби­та­ют злые ду­хи, — по­яс­ни­ла Зуй­ка.       — Мы до­гада­лись, — Паш­ка дос­тал из ка­ра вто­рую ка­меру, за­ряжен­ную хи­мичес­кой ки­ноп­лёнкой и стал сни­мать хре­бет и або­риге­нов.       — Паш­ка, ты по­том ещё и с плён­кой во­зить­ся со­бира­ешь­ся? Та­кими ка­мера­ми боль­ше ста лет на­зад сни­мали, — уди­вилась Лу­ана.       — Так ведь та­кие мол­нии… по­мех сколь­ко! — за­мети­ла Зуй­ка.       — Лу, ты хоть и боль­шая дыл­да, но бал­да, — со свой­ствен­ной ему пря­миз­ной кон­ста­тиро­вал Паш­ка.       — Ну, спа­сибо, при­лас­кал! — ус­мехну­лась де­воч­ка. — Это по­чему же я бал­да, ин­те­рес­но?       — Зуй­ка и то, хоть и ме­лочь, а те­бя до­гад­ли­вее.       — Спа­сибо за ком­пли­мент, толь­ко я не та­кая уж и ме­лочь, — от­ве­тила на Паш­ки­но за­меча­ние Зуи.       — Зуй­ка не оби­жай­ся, прос­то ты из нас са­мая млад­шая и у те­бя ещё ма­ло жиз­ненно­го опы­та. А ты, Лу, то же мог­ла бы до­гадать­ся, что при та­кой элек­тро­маг­нитной бу­ре элек­трон­ная ка­мера мо­жет и не сра­ботать. По­это­му в эк­спе­диции всег­да есть плё­ноч­ная ки­нока­мера для та­ких слу­ча­ев. —       — Да, я и прав­да бал­да, приз­наю по­раже­ние и по­сыпаю го­лову пеп­лом, — рас­сме­ялась Лу­ана.       А «пред­став­ле­ние» на пе­рева­ле меж тем всту­пило в сле­ду­ющие дей­ствие: меж­ду мол­ни­ями и из са­мой зем­ли ста­ли вы­летать яр­кие, рас­сы­па­ющие ис­кры раз­ноцвет­ные ша­ры. А на греб­не хреб­та по­яви­лись по­луп­розрач­ные го­лубые и ро­зовые об­лачка, ко­торые то при­нима­ли фор­му ко­нуса, взле­тая в не­бо, то на­чина­ли клу­бить­ся. При этом ка­залось, что на хреб­те пля­шут ги­гант­ские приз­рачные фи­гуры.       — Вот вам и пляс­ки ду­хов! — про­ком­менти­рова­ла уви­ден­ное Юль­ка.       Або­риге­ны меж­ду тем, уви­дев Паш­ку с не­понят­ной стре­кочу­щей шту­кой в ру­ке, нап­равлен­ной пря­мо на них, ста­ли пря­тать­ся в шат­рах или за близ­ле­жащи­ми кам­ня­ми. Не­кото­рые па­ли ниц пе­ред ре­бята­ми. Юль­ка вклю­чила пе­ревод­чик в ре­жим, поз­во­ля­ющий чувс­тво­вать эмо­ции со­бесед­ни­ка. И хо­тя по­мехи не поз­во­ляли точ­но оце­нить чувс­тва або­риге­нов, де­воч­ка по­няла, что або­риге­ны в ужа­се (впро­чем, об этом мож­но бы­ло до­гадать­ся и не при­бегая к по­мощи лин­гвис­та). И выз­ва­ла этот ужас не «пляс­ка ду­хов», к ко­торой або­риге­ны бы­ли при­выч­ны, а то что они ста­ли сви­дете­лями «бе­седы» де­тей звёзд с пос­лавши­ми их на пла­нету ду­хами не­ба. И по­это­му ту­зем­цы бы­ли уве­рены, что те­перь их ждёт не­мину­емая и страш­ная ка­ра за то, что их не­дос­той­ные гла­за пос­ме­ли ли­цез­реть этот тай­ный ри­ту­ал. Ведь всем из­вес­тно, ка­кими мсти­тель­ны­ми бы­ва­ют ду­хи. Ко­неч­но ки­бер­лин­гвист не ми­ело­фон и слы­шать мыс­ли ту­зем­цев Юль­ка не мог­ла, но у де­воч­ки бы­ла бо­гатая фан­та­зия и по­это­му Юля жи­во пред­ста­вила се­бе чувс­тва и мыс­ли, ко­торые ис­пы­тыва­ли або­риге­ны, гля­дя на нап­равляв­ше­гося в их сто­рону Паш­ку с ки­нока­мерой. Но к чес­ти маль­чиш­ки, он и сам до­гадал­ся об этом, по­это­му от­вернул­ся от ла­геря и стал сни­мать хре­бет.       — Смот­ри­те, что это с ни­ми?! — Зуи по­каза­ла на нес­коль­ких ол­ли­нов, ко­торые стран­но по­шаты­ва­ясь, нап­ра­вились не раз­би­рая до­роги пря­миком к скло­нам хреб­та.       — У нас на Зем­ле это на­зыва­ют «ша­ман­ский на­сыл», — объ­яс­ни­ла Юль­ка. — Та­кое бы­ва­ет у се­вер­ных на­родов, ког­да они ви­дят очень яр­кие по­ляр­ные си­яния. Они на­чина­ют ид­ти к се­веру.       — А они идут к хреб­ту, по­тому что им ка­жет­ся, что их зо­вут ду­хи, — до­гада­лась Зуй­ка.       Юль­ка вне­зап­но по­чувс­тво­вала на­рас­та­ющий в ду­ше ужас, не­ожи­дан­но за­хоте­лось ку­да-ни­будь убе­жать и спря­тать­ся, что­бы не ви­деть этих пля­шущих ог­ней.       — Ка­жет­ся у ме­ня то­же ме­ряч­ка на­чина­ет­ся, — ис­пу­ган­но про­бор­мо­тала она.       — Что, ду­хи зо­вут? — ус­мехнул­ся Паш­ка, — Лин­гвист вык­лю­чи!       — А во­об­ще, пой­дём в кар, мне то­же как-то не­уют­но ста­ло, — по­ёжи­лась Али­са.       В ка­ре Али­са вклю­чила ап­па­рату­ру и пос­мотре­ла на пульт.       — Маг­ни­тометр заш­ка­лива­ет! Стран­но…       — Что стран­но­го? Его и дол­жно заш­ка­ливать, — уди­вил­ся Паш­ка.       — Да я не про маг­ни­тометр. Звук. Пом­ни­те, мы слы­шали ше­лест, звон, шо­рохи?       — Ну да, слы­шали, — от­ве­тила за всех Лу.       — А их нет! Мик­ро­фон толь­ко шум от мол­ний за­писал!       — И че­го уди­витель­но­го?! Это ра­ди­оз­вук, — по­яс­нил Паш­ка. — Его слы­шат не уша­ми, а моз­га­ми. И за­писать обыч­ным мик­ро­фоном его нель­зя.       Стран­ный хре­бет меж­ду тем ещё с пол­ча­са поп­ле­вав ша­ровы­ми мол­ни­ями и уг­рю­мо про­вор­чав (так что у ре­бят под но­гами зад­ро­жала зем­ля), за­тих. Вско­ре кар на­пол­нился сон­ным ре­бячь­им со­пени­ем, толь­ко Лу­ана дол­го не мог­ла ус­нуть: зем­летря­сение на ба­зе, на­чав­ший­ся ку­рить­ся вул­кан и се­год­няшнее све­товое пред­став­ле­ние на пе­рева­ле скла­дыва­лись в тре­вож­ные пред­вес­тни­ки.