And you held it all but you were careless to let it fall. You held it all and I was by your side Powerless...
"Powerless", исполнитель - группа "Linkin Park"
***
- Очки она взяла… - я, высунув язык, двумя иголками копался в одной из «дужек», - планшет она разблокировать не смогла, - трико наблюдал за мной сверху, периодически шумно фыркая и обдавая меня волной теплого дыхания, - а ведь я показывал ей и код, и как его без него разблочить, и обсуждали мы… В руках у меня искрануло. Стекло на секунду обесцветилось, затем вновь окрасилось светом от голографического интерфейса. - О! Есть! – я торопливо собрал из двух половинок дужку и, провернув в пальцах, нацепил очки на нос. Без связи с базовой станцией очки работать по назначению не будут. Обычно в этой роли выступают компьютер и сенсорный массив «Стара», кружащего над полем боя или находящемся на орбите; но тут не было вообще никакой возможности привязаться к оборудованию Флота. И все же… Все же ПКС соорудил я, и грех был бы не разбираться в ней досконально. Возможность была. Причем отличная именно в данной ситуации! Планшет – в руках. Древний инструмент… Но с современными модулями он практически обретает функции трикодера. Во всяком случае, те, которые касаются обработки информации и примитивного сканирования, будут мне нужны прямо сейчас. Экран мигнул и погас. Добро. А теперь… Пара нажатий на микроскопические кнопки. Сопровождаемое еле слышным шипением, на стеклах очков возникло отображение всех тепловых сигнатур, а затем, постепенно прогружаясь, плановое изображение местности в пределах видимости. Этого Марьяна сделать не смогла… Иначе бы давно была у корабля. Вкупе со сканирующим массивом собственно очков мой планшет сможет помечать все подвижные и теплые объекты, и, что кстати немаловажно, будет рисовать проецируемую карту всех тех мест, где я пройду. Если бы… Если бы Мар смогла связать их… Впрочем, не время сейчас думать о том, что МОГЛО БЫ быть. Мы имеем дело с тем, что есть. Вообще, не устаю удивляться перепадам собственного настроения. То я чуть не лишаюсь чувств, то вдруг закипаю энергией… Вновь покосился на свои руки. Кожа покраснела, причем не вся, а непонятными разводами… Происходит какая-то фигня, а я даже не имею представления о том, чем все закончится! Ну, вроде пока не мешает, только чешется… Ну и ладушки, главное, чтобы не мешало. Мне пришлось, на самом деле, достаточно долго «оттаскивать» зверя от ямы, куда я сверзился. Это вообще отдельная история, как я домысливал, почему он так усиленно роет когтями землю и пытается туда попасть; но в конце концов истина открылась – его привлекала эта разлитая по земле голубая студенистая дрянь. Причем достаточно интересным образом: в пищевом смысле! Я докопался, что она вытекала из треснутой (раздавленной) бочки… Ну, фиг с ней, с бочкой. Но еще одна такая же валялась рядом неповрежденная; решил я ее вытащить из груды камня и породы и просканировать найденным планшетом. Трико, надо сказать, повел себя, что называется, «по-джентельменски» - сначала-то указал мне на местоположение очков, хотя уже явно принюхивался к отверстию провала, потом поймал мое полубессознательное тело, и лишь затем принялся шарить по своим личным делам. Вот; мне пришла в голову идея просканировать содержимое невскрытой бочки. Я выволок ее было поближе к проему… Собрался сканировать… Ха! Не тут-то было. Трико начал крошить мне на голову потолок, бешено прорываясь сквозь почву. Секунд десять у него ушло, чтобы наконец протиснуть голову в расширенный провал и достать до емкости. Я даже глазом моргнуть не успел, как та с треском была раскушена мощными челюстями, и с довольным урчанием поглощена ВМЕСТЕ С ДОСКАМИ. Не устаю удивляться возможностям его организма. Мало того что он доски проглотил и не поморщился – так еще и жидкость… эта… она же вызвала химический ожог у меня. Или?... Скосил взгляд на обломок доски, на котором, будто приглашая совершить необдуманный поступок, «лежала» крупная капля «синего студня». Может все же она только поверхностно активна?.. В любом случае, узнать я мог это одним способом. Брр… Аж вспоминать не хочется. Я называю такие «приступы» Активной Глупостью. Иногда накрывает… Часто бывает бесполезной – но больше все-таки опасно-непредсказуемый результат. Детство в жопе играет. Ну, попробовал на вкус; лизнул чуток. Вроде не обожгло – и вроде даже вкус ничего так. Зверь вроде как сожрал, чем я хуже? Голод – не тетка… Но, блин, все-таки стремно… До жопы. Вдруг в долгосрочной перспективе мне этот глоток аукнется? Не знаю… В любом случае, что сделано – то сделано. И пофигу. В данных условиях приходится жить «здесь и сейчас» с небольшим прогнозированием грядущего. Не оглядываясь на прошлое. Натекшую лужу забросал землей. Трико, видимо, слизывать что-то с земли был неспособен по причине особого строения челюстей; язык банально не доставал до «студня», и зверь бесился, пытаясь получить заветное лакомство. Вроде после этого он успокоился, хотя, наверное, и обиделся… Ну, я бы так точно обиделся. И вот теперь я стою и накручиваю настройки датчика движения, калибруя из зоны слежения траву, облака и другие неживые предметы, а также помечая трико как «дружественный объект». Добро, добро… Сломать систему и пойти в обход нее – главное предназначение человека в огромной машине, называющейся «Звездный флот Федерации». Пусть я и по факту никто, маленький винтик в общей массе механизма… Но ведь развернули мы вчетвером вспять целую эскадрилью тяжелых крейсеров! Побеждали хитростью сплоченный «Рой» в планетарных битвах, имея всего пару огнестрельных стволов и кучу бесполезных фазеров! Я чувствую, я просто уверен, что все сложится хорошо. Вот сейчас не могу сказать, что «все плохо, плохо, плохо», как пару часов назад. Наверное, это из-за отсутствия фактора неизвестности. Я теперь знаю, что подруга моя осталась жива и невредима после той перестрелки, что я посчитал фатальной. У нее с собой должна быть винтовка… А значит, есть все шансы найти ее живой. Но как?... Без корабля читать следы очки не могут. Но могу это сделать я! - Трико! Пойдем, дело есть, - я попрыгал, утрясая перевешенное оружие. Копье кануло в лету под завалом, кажись; но ничего страшного, найду себе новое, - сможешь найти след Марьяны? Зверь повел ушами. Во мне все росла и росла уверенность, что тот меня понимает – причем не слова, а я даже не знаю как… Интонации? Телепатически ловит мои мысли? Не суть. Когда-нибудь я приду сюда с полным комплектом сканирующего оборудования. Узнаю, разберу по косточкам и по винтикам… Когда-нибудь… А сейчас… - Ну, вперед! – зверь преклонил переднее колено, позволив мне забраться на спину. Я уже чувствовал себя уверенно – будто сто раз проделывал подобное. Перья больше не выскальзывали из рук. Ноги будто сами находили точки равновесия…Это одновременно пугало и завораживало. Но в большей степени все-таки последнее. Могучий зверь, творение природы – и я, человек с высшим техническим образованием, вооруженный безотказным и мощным оружием. Что могло пойти… …так?***
Слева, справа, сверху и снизу. Везде – они. Мы стартанули с места в карьер. Казалось, трико начал действительно напрямую читать мои мысли – он рванул вперед и вверх, периодически всхрапывая и рыча, царапая когтями камень. Казалось, сама земля гулко отзывалась на каждый удар могучей лапы; но я не чувствовал страха, не чувствовал пляски спины грифона под ногами. Передо мной маячила цель… Внезапно. Боковым зрением, на таком удалении, я бы ни за что не обратил внимания на черные фигурки. С такого расстояния они выглядели как точки на фоне вечернего марева. Однако ПКС, умная до чертиков система, безошибочно определила и подсветила мне их. Цели. Восемь целей. - СТОЙ! – проорал я, пытаясь перекричать карабкающегося на очередную «ступень» каменного яруса рычащего зверя – но тот и сам, кажется, почуял опасность. На долю секунды затихнув, он с неистовой силой рванулся и с диким криком форсировал препятствие, а мне оставалось только крепче держаться за перья. Но мы сразу поменялись местами. Кажется, зверь сильно вымотался подъемом даже на столь небольшую для него высоту, метров сто – а еще и этот последний рывок… Ноги его подкосились, с возмущенным воплем он упал на поросшую мхом площадку-балкон, а я полетел было вперед, но вовремя сгруппировался. Приземлившись в кувырке, я уже держал в руках винтовку. Прильнул к оптике. Да. Они. Они самые. И в то же время какие-то другие… Прицел дает четырехкратное увеличение, да еще очки могут цифрой дать примерно столько же. Но все равно я видел лишь расплывчатые столбики на фоне грязно-кремовой стены в отдалении. С километр будет, не меньше. Раньше мне обзор закрывали стены, скалы и другие формации. А сейчас я увидел то, отсутствия чего всей душой желал. Четыре впереди, двое несут и двое замыкают. Кристалл – или что это там было – несли, осторожно разместив на некоем подобии носилок, «Бестелесные солдаты», как я уже окрестил их. Только не чета тем, что я с легкостью поборол в зале с рубильником. Если я правильно помню размеры кристалла (ну, я, конечно, не видел всего того, что являлось сопровождающим его оборудованием, поэтому брал за основу именно линейные размеры самого излучателя), то эти «товарищи» были ростом как минимум раза в два выше меня… Далеко. Но - меньше цель, меньше промах. Такого шанса могло больше не представиться. Трико что-то провыл, но я его не слышал, да и не мог понять. Извлек из нагрудной петельки два снайперских дальнобойных патрона. Бухнулся на землю и быстро подкинул под ствол рюкзак. Теперь у меня есть очки, в них встроенный баллистический калькулятор; он уже посчитал мне все нужные поправки для стрельбы с глушителя при текущих планетарных условиях. С холодного ствола… Вдох, выдох, вдох. Теперь я не промажу. Меньше цель – меньше промах. Меня не услышат раньше, чем пуля достигнет своей цели. Пламя выстрела будет скрыто, а я, надеюсь, навсегда смогу забыть о возможности потери контроля над собой. Выдохнул слегка поспешно. Еще чуть-чуть, и они выйдут из сектора обстрела… Плавное движение крючка. Приглушенный хлопок, почти скрытый лязгом затворной рамы, вставшей на задержку. Моментально вручную досылаю второй патрон. Это была пристрелка. Пуля с холодного ствола прошла метров на двадцать выше, чем сейчас ляжет ее товарка… Прильнул к окуляру. Кажется, там, на высоченном акведуке, никакого внимания на меня не обратили. Что не могло не радовать. - До свидания, - прошипел я и двинул средним пальцем, срывая стопор бойка с места. Но дрогнувшая земля увела прицельную марку чуть ниже. Я грешным делом подумал, что виноват трико, и обернулся, чтобы «сжечь» чего гневным взглядом… Но моих ушей коснулся едва слышимый писк. А глаза встретились с полыхнувшими, но тут же угасшими зрачками трико, внезапно опустившего поднятые было в настороженности уши… А через мгновение раздался гул. Как паровозный гудок. Короткий и резкий, он заставил, однако, меня взвыть. Руки будто опять обожгло, как в первый раз. Развернувшись обратно, я успел краем глаза в оптику увидеть, как скрываются в массивном теле башни «носильщики» - А, ччерт! – рванул винтовку. Каждое движение отзывалось дикой резью в суставах, а кожу как будто жгли расплавленным металлом; но внешне ничего вроде не проявлялось. Даже покраснения прошли. Трико, поскользнувшись, вновь растянулся на влажной земле и завыл, подняв голову к небу. Видимо, силы по какой-то причине покинули его; возможно, сказалось истощение на фоне достаточно активного «восхождения», а ведь мы еще и повоевать успели, а возможно, тоже почувствовал нечто, витающее в воздухе. А через мгновение с грозным клекотом на башню прямо передо мной, в завершающем маневре складывая крылья, «прыгнул» первый зверь. Он был как две капли воды похож на «моего» трико – и в то же время был явно в гораздо лучшей физической форме. Я даже залюбовался им… Но чуть не оказался погребен под грудой камня, в который превратилась декоративная надстройка на арке, сквозь которую я стрелял. По-птичьи вопя, рыча и гортанно воя, нас окружала целая стая зверей. И почему-то мне их горящие фиолетовым светом глаза внушали некоторое беспокойство, что называется, переходящее в панику. Некоторые из вновь прибывших были облачены в броню, некоторые даже в некоем подобие шлемов – но большинство не скрывали своих тел ни под какой защитой. Ясно одно – они любого противника возьмут числом. Слева и справа, сверху и снизу. Даже на тех террасах, которые мы миновали, прежде чем попасть сюда. Везде – горящие глаза, перья и острые когти. И вот тут мне реально стало страшно. Я бы не сказал, что это был контроль… Скорее, просто кто-то громко заявил о нашем появлении. И явились хозяева этих мест. Настоящие хозяева. Даже огневая мощь корабля, думаю, не смогла бы противопоставить им ничего. Просто задавили бы… Порвали… Главное – не отворачиваться. Я спиной вперед, натягивая рюкзак и судорожно затягивая оружейные ремни, медленно и осторожно отступал. Трико позади поднялся наконец на лапы. А впереди другой зверь, тот, что приземлился на колонну, с гулким ударом спрыгнул на землю. По-змеиному зашипел; причем, кажется, это было адресовано не мне, а «моему» зверю. Пятясь, я наконец уткнулся в переднюю лапу грифона. Он весь мелко дрожал, но я ощущал себя… Неимоверно защищенным в тот момент. Было одновременно и страшно, и интересно. В любом случае, я бессилен был на что-то повлиять. Секунд двадцать они смотрели друг другу в глаза. Покалеченный, истощенный, облезший – теперь я вижу, как сильно поредело по отношению к нормальному виду у него оперение – и лоснящийся, упитанный, а самое главное, здоровый и летающий; трико как будто вели некий безмолвный разговор. И я уже начал было надеяться, что все кончится благополучно. А зря. Только было я относительно расслабился, позволив себе даже потянуться за планшетом, дабы заснять такой интересный момент (тупанул, ибо очки записывали все происходящее с самого начала и до самого конца)… Только было ментально убрал палец со спускового крючка… Мой Трико завопил. И в вопле этом было столько отчаяния, скорби и боли… Что я понял. Нам конец. Обоим. Если я – теперь, видимо, я тут отвечаю за планирование, ибо зверь себя исчерпал – не придумаю, как срочно сделать отсюда ноги. Стая оживилась. Звери начали активно «стекать» по строениям, живой волной готовясь накрыть нас. О том, что произошло бы после, я предпочел не думать. И я сделал единственно верный ход. Ход конем, так сказать. Не заметив, как оказался на загривке меж двух больших дрожащих прижатых ушей, я потянул из-за пояса связку светошумовых гранат – или, как их у нас называли, «пугачей». Смехотворное их действие на противника почти не оказывало эффекта, ибо в бой как правило надевались различный шлемы с активными наушниками, тепловизорами и компьютерными системами наведения… Но нельзя, как видно, недооценивать пользу сравнительно второстепенных вещей. Сколько было, четыре штуки – веером распустив пальцы, я раскинул гранаты в разные стороны, одновременно дернув все кольца. - АТАКА! – это уже скорее был рефлекс, выработанный за год ведения ожесточенных планетарных боев. Потому что зверь не понимал русского языка… Да и вообще, наверное, языка человеческого. Одновременно с подрывом светошумового квартета я съехал на морду трико. Закрывая ладонями тому веки, я краем глаза подметил, как «главный» удивленно обнюхивает нечто, упавшее ему под ноги. После чего крепко сомкнул веки и уткнулся лицом в жесткую шерсть. Трико издал было негодующий, как мне показалось, свист… Но дослушать его не получилось. В ушах внезапно, забив собой все остальные звуки, возникло тонкое пищание. А по глазам даже сквозь закрытые веки резануло световой волной. Сейчас или никогда! Другого шанса у нас уже не будет. Кажется, трико тоже не ожидал подобного эффекта. Даже перестав дрожать, он приоткрыл сначала один глаз, затем другой, а затем и вовсе заморгал (мне с переносицы было все замечательно видно), пытаясь поймать фокус. Кажется, дальше я орал что-то по поводу того, что мы тут погибнем, если не пошевелимся… Но нужды в этом не было. Вся стая оказалась, за редким исключением, недееспособна. Особенно не, кто находился рядом с эпицентрами хлопков. Звери осели, кто на землю, кто на насесты, и принялись очумело водить глазами и дергать ушами что твоими локаторами – ан нет, тут все сложно. Дезориентация пройдет через пару минут… Но именно этих пары минут форы нам должно хватить. И зверь понял. Спасение все-таки было… Мы урвали свой шанс. С неистовой прытью – откуда только силы взялись? - трико рванулся вперед, буквально перепныгнув через того, кто мне показался главарем; но на самом деле он был скорее переговорщиком, а не лидером. Интересно, а у них там есть какая-то подобная система ранжирования? Я трясся на загривке аки банный лист. Не, ну уж точно придется мастерить некое подобие седла с ракушками-«серпами» под оружие и с удобными стременами, мб, даже поджопником… Вон, на некоторых зверях еще виднеются «остатки былого величия», если я правильно понимаю назначение этих попон из кожаных и металлических пластин… Мы вырвались из кольца окружения как раз вовремя. Трико уже начали очухиваться. И теперь стало видно, насколько они злы; воздух наполнился клекотом и воплями. А мы драпали. Драпали по крышам, карнизам и балконам, периодически перепрыгивая через абсолютные провалы. «Мы пахали», конечно… Но все-таки, я не последнюю роль в этом всем принимал. И меня тоже начали оставлять силы. Честно говоря, я не понимал, откуда черпает энергию мой скакун; а ведь он гнал во весь опор, не щадя себя и местности, и мощные мышцы перекатывались под кожей подобно гидравлическим поршням. Бежать, бежать, бежать… А куда бежать? Мы же в кольце. Клекот раздался уже сверху. Я не хотел этого… Но вновь и вновь делаю. Винтовка в руках. Магазин плюс один патрон в патроннике да один в руке. И в этот момент зверь не удержал равновесия. Левая передняя лапа неудачно соскользнула в бездну с узкой тропы, проходящей по краю почти отвесной скалы. Я не понял, что произошло. Я увидел, как в слоумоушн, медленно удаляющуюся морду трико, разевающего в неслышном (все еще свистело в ушах после гранаты) крике. Теперь я не смотрел в затянутую облаками даль. Я падал в нее спиной вниз. Не было шансов, вообще никаких – при падении с ТАКОЙ высоты люди превращаются в лепешку. Единственная мысль, которая успела проскочить сквозь поток брани, которым разразился мозг – это о том, что такое завершение пути было бы не то что логичным… А наименее вредным с точки зрения антропогенного воздействия на этот мир. Что называется, «хорошенького понемножку». Отвоевался. Хотел было огласить окрестности диким матерным воплем… Напоследок… Но вышло нечто иное. -… ЮЮЮ-ТООООООООООО!!! – вырвалось у меня внезапно вместо такого родного и часто употребляемого выражения про «мамку, которую в кино водил»… А потом воздух кончился. И я закрыл глаза. Раскинул руки и отдался на волю воздушным течениям, на доли секунды, но отдаляющим момент контакта с холодным и бездушным камнем. Кувырнулся через голову. И не видел, как зверь, замешкавшись всего на долю секунды, показавшейся мне тогда вечностью, подобрался и прыгнул, вложив в этот прыжок все оставшиеся у него силы. Вложил – и тоже, как я, вступил на грань баланса между жизнью и смертью.***
Нашли то место, откуда в середине ясного дня сверкнула молния, они не сразу. Да и следов почти не осталось – да только Трико учуял странный запах, исходящий от странных продолговатых металлических цилиндров. Примятая трава, глубокий свежий провал в земле и множество таких цилиндров разной формы и размеров. Вот и все. Никого и ничего… Только кислый, терпкий и резкий запах чего-то волнующего – и одновременно пугающего. Зверь разволновался не на шутку. Он бегал по поляне, периодически гарцуя на задних лапах, хлопая крыльями и оглашая окрестности громкими воплями. Совсем как ТОГДА. Неужели снова пришла беда? Неужели здесь «порезвилось» что-то, столь же страшное, как Хозяин Долины? Он не мог даже предположить… Ибо Хозяин мертв. По идее. Больше трех десятков зим назад он собственноручно окончил его существование. Кстати… Хвост у Трико, как не странно, вновь венчало слабо светящееся в темноте утолщение. Это давало дополнительное ощущение защищенности. Но разве можно чувствовать себя в опасности, когда с тобой рядом могучий и непобедимый друг? Но бесновался зверь недолго. Обежав и обнюхав каждый уголок поляны, он успокоился и улегся перед задумавшимся человеком, тихонько порыкивая, как бы извиняясь за излишнюю тревожность. Излишнюю? Наверное, все-таки нельзя недооценивать звериное чутье. Во всяком случае, зверь все-таки адекватно оценил ту силу, с которой им пришлось столкнуться. Спустившись к одному из журчащих ручьев, человек и зверь утолили жажду. А ведь, если подумать, он так и не выведал, чем все-таки питались орлы-людоеды, извините за каламбур, после прекращения «подачи» бочек? Трико не выглядел исхудавшим или истощенным – наоборот, он даже немного отъелся с их последней встречи, а перьевой покров стал гораздо более густым и… цветным, что ли? Наверное, в полной мере проявилась та окраска, которой наделила этих удивительных созданий природа. Впрочем, это все неважно. И в то же время важно… Ибо люди совсем ничего не знают о них. Точнее, знают… Что увидеть трико – уже проклятие. Слишком много зла люди натерпелись… А ведь он один знал правду. И нес ее людям. Рассказывал. Увещевал. Просил… А его клеймили как изгоя. Того, кого даже крылатые демоны вернули назад. И никто не связал его возвращение с прекращением налетов и исчезновений детей… Никто. Кончилось тем, что ему пригрозили – продолжит «проповедовать» свои байки, его изгонят… И ведь изгнали. И при мысли о том, что те люди где-то там все еще пребывают в абсолютной тьме и дремучем неведении, кулаки его сжимались до побеления костяшек. Ведь такая мудрость… Столько знаний пропало зря! Гнездо, должно быть, было крепостью Древних. Их домом, местом для тренировок и подготовки. Ибо практически везде – как рассказывали путники, да и как он сам успел повидать – можно было встретить развалины, когда-то бывшие поселениями. И никто из ныне живущих не знал, кто, когда и как жил в тех деревнях и целых городах. А он знал. Достаточно было одного взгляда на обветренные, искрошенные и сровняные с землей останки, чтобы по форме и росписи блоков понять – здесь тоже были Они. Древние. Те, кто построил Гнездо. Те, кто жил бок о бок со «страшными» зверями… Те, кто обладал великой силой – силой знаний. Впрочем, если задуматься, то знания их и сгубили. Ибо кто, если не они, дали жизнь Хозяину и устроили кровавый террор на всей земле? Но все же… Он не мог не удивиться. Трико, взяв наконец след, внезапно вывел его к… Человеку! Их было слышно издалека – скрежет когтей по камню, въевшийся ему в мозг с самого детства, и человеческий голос – достаточно высокий, но явно не детский. Слова были непонятны; но, по всей видимости, он подбадривал другого зверя. В том, что эта парочка путешествует сообща, Он был уверен на все сто. Ибо сам прошел через это… Но случившееся дальше просто поразило его. Увидел Он их всего мельком – Трико в последний момент отказался следовать прямиком по следу, предпочтя более легкий путь поверху строений. Но это и стало для них, наверное, спасением. Ибо мужчина воочию увидел гнев Стаи. Это стало для него шоком… Когда земля дрогнула, а окрестности огласил столь знакомый низкий рев, он оцепенел. Ведь Хозяин мертв! Этого не могло быть!... И дальше… Вокруг Трико, примостившегося на каменном карнизе, начали садиться другие звери. Воздух наполнился хлопаньем крыльев и голосами; Конечно, Он знал о том, что орлов-людоедов выжило достаточно много; но чтоб они все решили показаться ему? Но внимание Стаи было сконцентрировано на Человеке – на Человеке и его звере. Парой минут раньше Он видел, как человек, распластавшись на земле, из длинной железной – блеснуло на солнце – палки «щелкал», высматривая что-то вдали. И, видимо, он делал что-то, что вызвало гнев теперешних здешних хозяев, кем бы они (но Он обязательно это выяснит) ни были. И они призвали Стаю. Затаив дыхание, Он следил за разворачивавшимся действом. Нет; вмешиваться было равносильно смерти… Но Он надеялся, что человек – а кем он мог быть, кроме как одним из Древних? – самостоятельно найдет выход из этой ловушки. А как еще могло быть? И Он не ошибся… Ошибся человек. На несколько секунд Его и всех зверей ослепила вспышка, а по ушам ударил хлопок, заставив на несколько секунд полностью потерять ориентацию. Человек и его зверь – а почему он не летит?.. – вырвались из кольца окружения. Они почти ушли. Но судьба распорядилась иначе…***
Я – честно – подумал, что умер. Но сохранял эту уверенность надолго. До первой капли воды, упавшей мне на нос. Да и разве болят у мертвецов руки, ноги, голова – да все, что может в принципе болеть? А попытавшись вдохнуть, я уверился в том, что жив. Ибо что-что, а сломанные ребра – точно показатель. Издав тихий хрип вместо первых пришедших на ум после этого слов, я через силу сделал несколько неглубоких, но частых вдохов, и постепенно начал успокаиваться. Главное – что жив. Жив, цел… Орел?! Кажется, я лежу на чем-то мягком… Но теперь оно не дышащее и не теплое. Кажется, просто земля. Стойкое ощущение дежавю. Только теперь голова отнюдь не пустая. Открыв глаза, я вначале не заметил разницы. Только через пару мгновений сквозь абсолютную темноту начали проступать очертания предметов. То ли я так сильно приложился, то ли зрение вдруг решило пошутить… Надо мной – серое и мрачное небо. Где-то очень далеко, там, в вышине… Меж почти сомкнутых скал. Должно быть, туча, повисшая как бы в раздумьях: идти дальше, накрывая долину целиком, или нет. И оттуда, из этой невозможной… Глубокой, что ли? Да, наверное, глубокой, если для описания высоты можно использовать это слово; из глубокого неба падали крупные капли дождя, расползаясь на прозрачных стеклах очков. Я уже и забыл о том, что они сидят на переносице. Стиснув зубы, я попытался подняться. Но не смог. Прострелила боль в груди, заставив тихо выругаться хриплым голосом. Орал я, что ли? Почему так странно вдруг пропал голос? Ну, это – меньшая из проблем. Одежда, равно как лицо и волосы, судя по ощущениям – все покрыто странной липкой гадостью с кислым запахом. Что за?.. Вторая попытка привести себя хотя бы в сидячее положение вызвала просто дичайший приступ боли в нижней части груди. Никогда не ломал ребер… Но готов поспорить, что как минимум два из них сейчас болтаются «в свободном плавании». Вспомнив наконец, что к чему в таких случаях (это еще, кстати, из моего выживальщического прошлого), откинулся и мелко неглубоко задышал, попутно пытаясь нащупать вокруг себя оружие. Но было глупо предполагать, что оно может быть где-то здесь… Но хотя бы пистолет при мне, и это уже радует. Странно – а почему меня не сожрали, даже учитывая, что я упал с такой офигительной высоты? Неужели трико смог «договориться»? Дрожь пробежала по телу. «А если он… Он… Пожертвовал собой и дал стае порвать себя вместо меня?!» Я крикнул «Юто!». Было ли это именем?.. Причем не просто крикнул – это всплыло у меня из глубин подсознания, вырвавшись из уст в тот момент, когда по-хорошему надо было бы кричать «Помогите!»; совершенно не обдумывая, я не то что бы перепутал слова, а будто кто-то нашептывал на ухо. И зверь отреагировал. Черт подери. Так это что, получается, я самостоятельно спланировал тогда ОТТУДА? Обрамленное колышущейся стеной травы, хмурое небо готовилось разразиться дождем. Что же за хрень происходит в этом каменном мешке?! Я – человек науки. Но… Я уже об этом говорил. Но можно ли описать все то, что творится в моей голове – да и сами процессы, первоначально вызвавшие это – научными методами, даже при наличии соответствующего оборудования? Сомневаюсь. В любом случае, готов поспорить, мне каюк. С подобными переломами я неизбежно поймаю внутреннее кровотечение, если еще не… И тогда мне не поможет уже ничто. Без приборов или хотя бы «примитивного» хирургического вмешательства это «пофиксить» нельзя. Судьба… Тогда почему она оставила меня в живых? Можно было дать мне спокойно разбиться о скалы. На худой конец, быть сожранным или растерзанным. Или все-таки есть выход? Стиснув зубы, приподнялся на локтях и попробовал сесть, не особо напрягая диафрагму. Живот как будто налился расплавленным свинцом. Было трудно дышать. Высокая трава не позволяла мне осмотреться сидя. Но уже было понятно, что я оказался много ниже того уровня, где лежал корабль. Много ниже. Готов поспорить, что ниже уже некуда… Позлорадствую; над собой-то точно можно. Как там говорилось? Экономика уже достигла дна и теперь стремительно роет вниз? Что ж, мне осталось только лопату найти. Даже улыбнулся перекошенной рожей. Хорош я, наверное, сейчас со стороны… Хотя… Это сейчас не главное. Черт возьми, последнее, о чем стоит волноваться, это внешний вид. Хотя, если так подумать – мы же наделены полномочиями осуществлять первый контакт, вид должен быть подобающим. Тьфу. Щас бы напялить еще парадную форму… Очень аккуратно, периодически скрипя зубами, перевернулся и сел на колени. Вот так… А теперь можно и встать. Осторожно, упираясь руками в колени, я поднялся на подкашивающихся ногах. Слегка мутило… Но жить можно. Если не принимать в расчет рвущийся из груди «очаг». Ладно. Все в жизни можно пережить. В траве не было видно ровным счетом ни хрена. Но я не мог не слышать с одной стороны гул бурлящего потока, а с другой периодические гулкие удары – как будто что-то билось о каменную стену, отзываясь вибрацией во всей скале. Я бы пошел куда-то – но не знал, куда идти. Куда податься? Где найти выход из этого ущелья? Единственное – идти вдоль него. Но долго я так не протяну… Я вообще долго не протяну. Ни еды, ни оружия, ничего. Только пистолет. Ну, на крайняк сойдет, есть хоть из чего и застрелиться, хех. Хотя по канону он должен быть с одним патроном. Уже собрался было попробовать добрести до реки, с целью умыться и осмотреться – но глаз уловил какое-то несоответствие. Что-то не то было в цвете травы; на желтизне просматривались какие-то блики… Раздвинул траву. Вроде ничего… странного… Что? У меня крови нигде не было. Хотя поначалу я не обратил внимания на брызги, редко, но метко отметившиеся на серовато-бежевых стеблях. Двинулся вперед – прочь от потока, туда, где концентрация брызг была больше. Раздвигая неподатливые стебли и превозмогая боль, которой откликалось тело на каждое движение, я следовал по кровавому следу, включив на очках режим выслеживания. Вот, и он пригодился – думал ли я, что, программируя систему на отслеживание следов крови, я буду использовать в такой ситуации? Вряд ли. Вряд ли я тогда вообще о чем-то толковом думал, не то что о будущем… Первое крупное пятно попалось мне шагов через пять. Как будто вылили как минимум чашку бурой липкой жидкости; в ультрафиолете оно светилось как твоя лампочка в фонаре. А прямо посередине, испачканное и сломанное в двух местах, лежало перо… Но я даже не понял, что это перо – точнее, не подумал, кому оно могло принадлежать, ибо перья у трико были много больше, как мне казалось. Но все-таки окрас (в том месте, где оно не было испачкано) примерно соответствовал. Хотел было заломать «травинку» - приподнять перо и разглядеть получше – но просто отшатнулся. От резкого движения аж в глазах помутнело; но через секунду зрение восстановилось. Ошарашенный, я смотрел на свои руки. Нет, не показалось. И не грязь. Я уже видел такое. Нечто подобное, кажется, было на руках у того человека, которого я встретил тогда на галерее; но у меня-то откуда?! Закатал рукав. Так и есть. Примерно по локоть кожа была покрыта пепельно-серыми, кое-где уже почти черными, разводами… Но это были именно разводы. У того мужика были именно рисунки. Это что-то местное? Или виновата та жидкость, в которую я вляпался? Кстати да, я точно не помню – но готов поспорить, что разводы примерно совпадают по форме и размерам с покраснениями, оставшимися после ожога. Что ж за хрень такая?! Опять чуть не перегнулся пополам, резко дернув рукой, откатывая обратно рукав. Еще и это… Какие еще сюрпризы мне уготованы? Но тогда все главные открытия, по-хорошему, еще впереди. Ибо кровавое пятно было не единственным. Вот так, будто плавая в травяном море, я от пятна к пятну и вышел к месту падения. Внезапно вывалился на поляну. Ну как поляну; просто трава была примята, периодически виднелись вывороченные комья земли. И повсюду – кровь и перья. Казалось, весь зверь остался тут, раздраконенный на кусочки… Я шел и не верил своим глазам. Откуда столько могло взяться?.. Хотя… Есть один вариант, но он мне не нравится. И он минимально вероятен, ибо все следы указывали на то, что трико отсюда явно уполз. «Или его уволокли…» Нет… Нет. Живой! Ухо уловило столь знакомое царапанье когтей по камню и тихий, на грани слышимости, тоскливый вой. Не могу сказать, что побежал – но шаг постарался ускорить, как мог. На каждое неосторожное движение организм отзывался взрывом боли, так что приходилось буквально пересиливать себя. Он даже не успел доползти до скалы. Так и лежал, как полз, нацелившись куда-то вперед; земля была вся перепахана, но форсировать небольшой перепад высот он ползком не смог. Я моментально позабыл о своих «недомоганиях» - по сравнению с травмами зверя они были просто пустяком. Крылья – о да, теперь я видел весь их нереальных размах – представляли собой буквально куски мяса с торчащими в разные стороны переломанными и просто вывернутыми вместе с очинами перьями. Я даже видел в паре мест торчащие обломки костей… Как вообще он смог расправить их? Левая задняя лапа вывихнута. Ухо завернуто. Я подошел сзади, поэтому не мог видеть всего… Но мне и этого хватило с лихвой. - Ю… Юто… - сорванным голосом я почти прошептал это. Но зверь услышал. Медленно, подергиваясь и урча, он приподнял и повернул ко мне голову. Ну хоть на морде ран нет, и то хорошо. - Мы теперь с тобой оба калеки, - я тихо подошел и дрожащей рукой коснулся носа зверя. Я понял все. Он принял удар на себя. Когда я закрыл глаза… И приготовился принять свою судьбу… Он, видимо, перехватил меня в полете. Меня передернуло. Значит, он просто разорвал свои неправильно сросшиеся крылья, чтобы не разбиться – чтобы МЫ не разбились. - Зачем ты так?.. – зверь моргал, будто понимал меня, но лишь шумно и прерывисто дышал. Кажется, не у одного меня тут с ребрами беда, - ну зачем? Не стою я того… Кажется, в глазах Юто мелькнул злой огонек. Или нет, не кажется… Внезапно зверь ткнул меня мордой. Грудь отозвалась вспышкой боли, к которой я начинал даже постепенно привыкать. - Ты чего? – трико негодующе фыркнул, и тут же засвистел и отвернулся, - болит, я понимаю, сейчас что-нибудь придумаем. Но вот что?.. Хотя… Куда он полз? - А куда ты полз? – мысли вслух, но, кажется, он неожиданно уловил смысл сказанного! Приподнявшись и дрожа всем телом, Юто заорал от боли – но начал с бешеной силой и скоростью скрести тот «порожек», на который так и не смог забраться. Перья вперемешку с кровью полетели с болтающихся огромных крыльев – и где он их раньше прятал? По возможности уворачиваясь от ударов висящих подобно плетям махов, я подошел к карнизу. - Я тут тоже не влезу. У меня просто руки разожмутся… Тебе придется меня поднять. Скорее всего, мордой, - высотой все это дело примерно с меня будет, но я не могу подтянуться. Я вообще ничего не могу… Калека, мл… Аккуратно, стараясь не поцарапать кожу зверю, я сначала сел, а потом подтянул ноги и встал на его морду. Так-то лучше. Главное, я ведь в ботинках, а у него нос еще и наверняка тоже пострадал. Пошел мелкий противный дождь. Один плюс – я уже не чувствую, как что-то стягивает, высыхая, мне кожу и волосы. Просто мокро и холодно; но ощущения все притупились, и могу сказать, что это было просто здорово на тот момент. Трико приподнял голову на длинной шее, но не смог достаточно подсадить меня – стенка была двухуровневой, и я не мог даже адекватно достать до верха. Хотел было уже сползать вниз – но трико, рыча и свистя одновременно – не знаю, как это у него получается – сделал усилие и буквально вытолкнул меня наверх. А сам исчез внизу… Я остался один на один с собой… Своим оружием, валяющимся кучей прямо передо мной на камнях. И непонятным сооружением, венчавшим собой здоровенный оползень, занимавший все пространство вплоть до стены ущелья.