Вечно молодая, вечно пьяный

Аляска Янг обожала разговоры до утра на самые разнообразные темы. Она могла говорить обо всём, начиная от любимого вкуса мороженого, заканчивая молекулярной физикой, познания в которой у неё, очевидно, были равны нулю. Но вот о себе Аляска говорила немного, ограничиваясь стандартными фразами, вроде любимого цвета или параметров её тела. Приоткрыла плотный занавес, за которым прятались её сокровенные переживания лишь через месяц после того, как мы с ней познакомились в баре. Татуировки зажили, и наши отношения стали крепчать с каждым днём. Сначала мы виделись редко, встречаясь лишь в разных кафешках, в парке или же просто на улице во время прогулок. Но потом я стал приглашать её на прогулки, слушал её длинные монологи, оставляя новые записи в своём невидимом блокноте в параграфе «Тайны души Аляски Янг». Но день, когда мы стали по-настоящему близки в душевном смысле, я запомню надолго. * * * Письмами Аляска общаться не любила, постоянно жалуясь на то, что не может найти общий язык с совами, а посему она усиленно приучала меня к вещицам, которые придумывали, магглы, люди оказывается очень находчивые и с работающей фантазией. Самым главным открытием для меня стал телефон. Это такая вещица, с помощью которой можно делать, кажется абсолютно всё. Я долго привыкал к своему гаджету, пытаясь узнать с помощью какой магии это всё работает, однако Янг всегда со смехом отвечала, что магия тут не причём и можно устраивать такие чудеса без помощи волшебной палочки. Особенно мне понравилась функция видеозвонков, или «Спайк», как это называла Аляска («Скайп, Блэк, скайп! Запомни уже!», но ведь «Спайк» звучит лучше, не так ли?). Это похоже на сквозное зеркало, которое я использую для связи с Джеймсом, однако, намного веселее, ведь через сквозное зеркало я могу связываться только с Джеймсом, а через не-магический «Спайк» я могу связать почти с любым человеком! Чертовски немагическая магия! А ещё при помощи маггловского телефона я мог бесить мою матушку. Эта женщина была готова проклинать меня, едва завидев в моей руке телефон новенькой модели, при помощи которого я мог включать самый жёсткий рок так, чтобы он звучал на весь дом, а Вальбурга, то есть, конечно же, любимая маменька не имела возможности отключить звук – брезгливость к маггловским изобретениям была слишком велика. В общем, дружба с полукровкой Аляской приносила свои плоды – она рассказывала мне о жизни магглов и приучала к использованию разнообразных изобретений, а я же в свою очередь рассказывал ей о чистокровных волшебниках, каждый раз удивляясь тому, что девушка не знает самых элементарных вещей. Одним поздним вечером, когда дневная жара понемногу сходила на нет, уступая место своей старшей сестре – Величавой Принцессе ночи, чьё платье имело насыщенный тёмно-сапфировый цвет, а украшено было россыпью мелких, но великолепно-искрящихся звёздочек, я получил смс от Аляски, предвкушая, что эту ночь мы проведём так, что запомнится надолго. Если Аляска писала или звонила, то обычно это заканчивалось весёлым приключением на наши очаровательные… головы. «Сириусли, тащи свою задницу ко мне. Я чертовски одинокая девушка и желаю посидеть в твоей компании. У меня есть бутылочка винца, поэтому если ты купишь каких-нибудь сладостей, то мы будем просто в шоколаде». Конечно же, я согласился. Выпивать в компании Аляски я любил, потому что лучшего собутыльника, чем Янг было невозможно найти. Эта хрупкая на вид девушка, пила крепкий алкоголь, как сок, при этом почти не чувствуя похмелья. Я ведь не один завидую ей, не так ли? Быстро собравшись, я решил навестить магазин по пути к дому семейства Янг, в котором Аляска как раз таки и покупала алкоголь, потому что продавщице было, мягко говоря, похер на то, сколько тебе лет, кого ты пола и мировоззрения, главное было продать, а уж кому продать – не важно. Тучная женщина, слегка за пятьдесят, осмотрела меня с ног до головы и выдала такую презрительную усмешку, что мне на пару секунд стало не по себе: вид этой женщины слегка пугал меня. Но зато она являла собой образ всего того, что пророчила мне матушка, если я буду бездарем, мол, буду работать в маггловской забегаловке, меня никто не будет уважать. Тогда я на секунду, подумал, что моя мать права. Однако это чувство быстро улетучилось. – Сдачи не надо, – я ухмыльнулся, кинув ей намного больше денег, чем должен был. Я не знаю почему, но желание поиздеваться над ней росло с каждой секундой, и я делал это. – На сдачу можешь выщипать себе волосы над верхней губой, усы женщинам не идут, – и пока она осознавала смысл сказанной мною фразы, я ловко прихватил оплаченные шоколадки и фрукты. Вечерний прохладный вечер трепал мои чёрные волосы, выбившиеся из простого пучка, который так не любила Аляска, небо на западе уже медленно, но верно окрашивалось в яркие закатные краски, все было тихо и прекрасно. Но ровно до тех пор, пока я не увидел плачущую Аляску. Так как Аляска не хотела знакомить меня со своим отцом, что, конечно же, немного удивляло меня, мне приходилось заходить в её комнату через окно. Сначала это было странно, но потом мне даже понравилось, я чувствовал себя этаким главным героем фильма, которого в течение двух часов ждут увлекательные путешествия. – Ал? Хэй, детка, ты чего? Что случилось? – спрыгнув с подоконника, я умудрился запнуться обо что-то и полететь к прекрасным ногам Аляски. Она подняла на меня свои красные от слёз глаза и по-детски широко улыбнулась. Настроение её менялось со скоростью света, поэтому уже через мгновение Аляска сползла с кровати на пол и пересела на мои колени, крепко обнимая меня. – Что случилось, Алясочка? – поглаживая девушку по волосам, я улыбался, потому что тёплое дыхание девушки щекотало мне шею, от чего мне становилось легко и приятно. Но Янг была бы не Янг, если бы не ударила меня по плечу, испортив момент: – Не называй меня так. – Хорошо, как скажешь, – я позволил себе усмешку, за что получил испепеляющий взгляд, исполненный этими прекрасно-зелёными глазами. – Что у тебя случилось? Из-за чего ты превратилась в водопад? – Концовка книги грустная, не обращай внимания, – она поднялась с моих колен, взяла с кровати книгу в мягкой обложке и положила на полку. Только сейчас я обратил внимания на то, сколько книг в её комнате – они занимали почти всё видимое пространство, куда бы я ни посмотрел, я бы обязательно наткнулся взглядом хотя бы на одну книгу. Они были разные: в твёрдых обложках и в мягких, карманного формата и просто огромного, в цветных обложках и в однотонных, новые, старые, покрытые пылью, с белоснежно-чистыми листами. И мне это, не смотря на то, что я не люблю читать¸ очень нравилось, такое количество книг добавляло комнате свой особенный шарм, какой-то почти неуловимый, но греющий сердце уют. – Ну, что, Хот-дог, может выпьем? Хочется расслабиться, а то я устала от этой серой жизни. – Почему «Хот-дог»? – Потому что ты горячая собака, – и она рассмеялась над собственной шуткой, окидывая собственную комнату в поисках бокалов для вина. – Чёрт, сегодня мы будем невоспитанными, и пить вино с горла. Мне лень тащиться за бокалами. Усевшись на её кровати и обнявшись, мы смотрели в окно, делая глотки приторно-сладкого вина из початой бутылки, в которой было чуть больше половины. – А ещё есть? Кажется, этого будет маловато, – я смотрел на то, как она залпом допивает оставшуюся в бутылке треть вина и поднимается с кровати, слегка покачиваясь. – Сейчас всё будет. Где-то тётя Ал припрятала бутылочку на крайний случай. Я смотрел затуманенным взглядом на неё, нагнувшуюся и рыскающую бутылку вина в нижнем ящике небольшого комода среди собственного нижнего белья, и медленно влюблялся в её округлые бедра, на которых так замечательно смотрелись короткие джинсовые шорты, в её длинные загорелые ноги, в её подтянутый животик, видневшийся из-под обтягивающей тонкой маечки. – Хватит пялиться, у меня скоро дырка на заднице появится от этого взгляда. – Ну, по идее, у тебя есть дырка в заднице. – Иди нахуй, – она кинула в меня первое, что попалось ей в руки, а именно какие-то тонкие чёрные кружевные трусики. – Воу, это ты так флиртуешь со мной? – я посмотрел на девушку, представляя, как на ней будет смотреться комплект какого-нибудь похожего эротичного нижнего белья и, сказать честно, достаточно возбудился. После Янг вернулась ко мне, опрокинула меня на спину и уселась сверху, царапая своими ногтями мою грудь и обжигая дыханием шею. Дыхание перехватило, я растерялся на пару секунд, а после хотел перехватить инициативу и подмять девушку под себя, однако она не позволила этого сделать. Аляска была той ещё характерной сучкой. Мне приходилось терпеть её обжигающие поцелуи, прикосновения её груди к моей, и тихо рычать, не имея возможности сделать что-либо. А через какое-то время, когда моя футболка была стянула ловкими пальчиками Аляски, когда моя шея буквально горела от свежих засосов, когда эрекция уже чуть ли не рвала мои джинсы, Аляске это надоело. Она коротко коснулась своими губами моих и поднялась с кровати, уйдя на подоконник. – Ты издеваешься, да? Стерва-а-а… – я запрокинул голову и прикрыл глаза, пытаясь отвлечься и успокоиться. – Ты специально всё это сделала? Где я так нагрешил? – Знаешь, ты очень сексуальный, – Аляска достала пачку сигарет и затянулась так сильно, что я осознал, как много она курит. Намного больше, чем любой другой человек. – Но я не могу сейчас. «Праздничное настроение» пришло, знаешь ли. – Чего? Что ты несёшь? – я мало что поднимал, потому что все силы уходили на то, чтобы держать себя в руках. Чёртов стояк мешал мне концентрироваться на чем-либо, кроме груди и бёдер Аляски. – «Эти дни», Блэк. Ненавижу их. Но одна мучиться не собираюсь, поэтому ты будешь мучиться вместе со мной. И нет, мне не стыдно. Поднимай свою задницу, я хочу гулять. Я тихо взвыл и отвернулся, успев пожалеть о том, что решил сегодня навестить Аляску, если бы я сидел дома, всё было бы хорошо. Но я с Аляской. И все идёт, как идёт. Пока я приходил в себя после выходки Аляски, она успела собрать рюкзак и переодеться, сменив короткие шорты на длинные бриджи, достигающие до середины голеней. – Блэкушка, пошли гулять. Хватит обижаться на меня, это ещё не самое страшное, что я могу. Ты же сам знаешь. И мы пошли гулять. Всю ночь мы бродили по окрестностям, разглядывая людей в окнах, завидуя тем, у кого есть крепкая семья, тем, кого любят. Когда тучи разошлись и обнажили звёздное небо, мы рассматривали созвездия, сидя на какой-то полянке на пледе, который прихватила с собой заботливая Аляска, спорили о том, кто больше созвездий знает и мечтали, вроде бы о чём-то общем, но в то же время по отдельности. Мы говорили о прошлом и молчали о будущем, но не потому, что не хотели доверять такие сокровенные мечты друг другу, а потому что нам просто нечего было сказать о будущем. Мы оба жили настоящим, немного прошлым, но будущее всегда было чем-то далёким и несуществующим. – Есть только сегодня, а «завтра» существует лишь в твоих снах, – проговорила уже порядком пьяная Аляска, почти засыпая на моём плече. Тогда, когда звезды вновь скрылись от наших взглядов, уступив место блеклому рассвету, мы вновь направились в сторону дома Аляски, что-то лениво обсуждая. Спать хотелось жутко, глаза закрывались, поэтому Аляска затащила меня в какую-то забегаловку и купила там кофе, настолько мерзкий, что даже стряпня Джеймса по сравнению с ним кажется божественной амброзией. Я не помню, как мы ввалились в комнату Аляски, вновь забираясь через окно, не помню, как разделись и как легли в кровать. Но я отлично помню пьяный тихий голос Аляски, вещающий мне о чём-то, чего я не понимал, да и не хотел понимать. Я прекрасно помню, как она обняла меня, как оставляла на моей шее смазанные поцелуи, пахнувшие дешёвым вином, не менее дешёвыми сигаретами и отвратительным кофе. И это была одна из лучших ночей в моей жизни.