Танцуй со мной

      Простынь, подушка, покрывало, плед. В последний раз разглаживаю складки на покрывале и осматриваю номер: кажется, идеально. Выкатываю тележку в коридор. На секунду останавливаюсь, чтобы размять шею, встаю на цыпочки. Ноги гудят. Моя ночная смена наконец подошла к концу, но хорошенько отдохнуть после неё, увы, не выйдет — через час я должна быть на съёмочной площадке.       Моя лучшая подруга, Карина, должна была сняться в клипе своего молодого человека — блэкстаровца Егора Крида, но внезапно свалилась с простудой. А съёмки ни переносить, ни растягивать нельзя, ведь это лишние расходы. Честно говоря, не знаю, почему её выбор пал именно на меня: я никогда не рвалась на телевидение, да и помимо обычной девчонки, работающей горничной, найдётся более сотни стоящих дам. Но и отказать я просто не могла, потому что Карина очень долго капала мне на мозги.       Добралась до прачечной, по-быстрому переоделась, отдала униформу на чистку и направилась к служебной лестнице: так я быстрее выберусь из гостиницы и не попадусь на глаза нашим гостям.       Это будет моя первая встреча с певцом, ведь подруга за три месяца их отношений ни разу не показала парня мне, хотя сама тщательно проверяла моих ухажеров на «достойность». Несмотря на то, что за два года работы в гостинице я повидала немало звёзд, будущая встреча с Егором почему-то волновала меня. А что, если по сценарию мне придётся его целовать? Хотя тогда Карина точно бы не искала себе замену.       Приехав по нужному адресу, стою около стеклянных дверей, потому что Света, с которой я должна держать связь, попросила подождать. Волнуюсь. Вдруг у меня не получится: не так улыбнусь или, что ещё хуже, подверну ногу. Карина говорила, что в клипе будет много танцев — несомненно, мне это на руку, ведь я занимаюсь ими с детства. Но меня все равно кидает в дрожь. Кусаю губы.       Внезапно двери распахиваются, и меня сразу окутывает хаос, созданный парнями с аппаратурой и молоденькой девушкой, у которой шишка на голове и до жути неприятный голос. Она размахивает руками, направляя «носильщиков» в сторону припаркованного в двух метрах белого фургона. Следом из здания выходит довольно-таки взрослая женщина в сером платье, с наращенными ресницами и среднего размера кейсом в руках. Последним появляется Крид, и я застываю, когда наши взгляды встречаются. Он сразу же расплывается в улыбке и направляется ко мне, но мои глаза становятся всё больше по мере его приближения. Стою, как вкопанная.       — Привет, — Егор по-партнёрски протягивает мне руку и кивает. Киваю в ответ: медленно, неуверенно, и тоже начинаю глупо улыбаться.       — П-привет, — касаюсь его тёплой ладони и вздрагиваю, краснея. Он почему-то хмурится, потирая переносицу большим пальцем. Его глаза моментально становятся темнее, превращаясь из голубых в тёмно-синие. Неужели я выгляжу совсем безнадежно? Мысленно хлопаю себя по лицу, даю хорошенького пенделя и собираю все волю в кулак. — Даша, — произношу более-менее уверенно, но недостаточно, чтобы Крид перестал о чем-то сосредоточено думать.       — Знаю, — будто на автомате отвечает он и указывает на чёрный Гелендваген (Mercedes-Benz G-класс). — До места съёмок поедешь со мной, — потом оглядывает меня с ног до головы, поджимает губы. Задерживаю дыхание: я более, чем уверена, что уже не нравлюсь ему. Чувствую, как трясутся колени.       Певец открывает мне дверь авто и помогает забраться на переднее сидение, придерживая за руку. Пока я пристегиваюсь и изучаю машину изнутри, усаживается рядом и заводит мотор. Автомобиль сначала вибрирует, «рыча», но вскоре утихает. Ещё ни разу не бывала в таких дорогих автомобилях. Я, словно дикая, оглядываюсь, пытаясь запомнить каждую деталь вплоть до запаха «вонючки» и цвета стрелки на спидометре. Всё выглядит шикарно, как и отель, в котором я работаю, но что здесь, что там — я лишь слегка касаюсь роскоши.       — Ты завтракала? — внезапный вопрос Крида застает меня врасплох, и я роняю очки, которые он попросил подержать, пока рылся в бардачке. Губ парня касается еле заметная улыбка, когда он видит мою растерянность. Вдруг до меня доходит: наверное, он ждёт ответа. Отрицательно кручу головой. — Тогда по пути заедем куда-нибудь, я тоже голодный, — шире улыбается, а я облегченно выдыхаю. Сколько мне ещё понадобится времени, чтобы смириться с его присутствием?       Все время смотрю в окно, не решаясь обернуться на блэкстаровца, хотя и очень хочется это сделать. А ещё очень давит тишина, повисшая между нами. Я напряжена, дергаю край футболки, но отвлечься не получается.       — Расскажи о себе хоть, — будто читая мысли, совершенно спокойно произносит Егор, и я даже удивляюсь его легкому тону. Как он это делает? Вздыхаю и медленно поворачиваю голову, старательно избегая его взгляда, чтобы вновь не покраснеть. — Даш, — снова обращается он ко мне. — Если ты будешь постоянно такой стеснительной, мы будем снимать целую вечность. Я пытаюсь хоть как-то с тобой подружиться, чтобы ты перестала стесняться.       — Ну хорошо, — выдыхаю, расплываясь по креслу и теребя в руках ремень безопасности. — А что тебе Карина про меня рассказывала?       — Ничего, — тот пожимает плечами. — Кроме того, что вы познакомились пару лет назад на распродаже в бутике парфюмерии, — вспоминая ту историю, смеюсь, и Егор тоже расплывается в улыбке.       — Ну, я занимаюсь танцами с детства, — первое, что приходит в голову. Но это ведь действительно так. Я понимаю, что у меня появилась отличная возможность приукрасить свою жизнь и не прослыть простушкой с другого конца страны для одного из красавцев России. — У моего отца своя клиника, — вру отчасти, но все же. — Вообще, он кардиолог. Сама я учусь в МГУ, — мысленно смеюсь, потому что всегда за километр обходила университеты. — У меня есть своя танцевальная студия, — пожимаю плечами, облегченно улыбаюсь. Звучало довольно убедительно, по крайней мере, для Егора.       — Местная? — кидает он, мельком взглянув на меня и снова уставившись на дорогу.       — Да, — утвердительно киваю, хотя это не так. Не знаю, почему вдруг так ответила, ведь можно было и сказать правду — какая разница.       — А я вот с Пензы, — Крид улыбается, а я засматриваюсь, поджимая губы и отворачиваюсь, когда он ловит на себе мой взгляд. — Мои родители занимаются бизнесом. А сестра сейчас живет в Америке. Давно её не видел — занята вечно. Впрочем, как и я.       Автомобиль останавливается у МакДональдса. Мы выбираемся из машины и направляемся к кассе. Егор постоянно улыбается, что заставляет меня одновременно и смущаться, и улыбаться, как кот. Меня вдруг охватывает странный приступ воодушевления, и я испытываю дикое желание расспросить парня обо всем, но почему-то сдерживаюсь и растерянно кусаю губы.       — Есть предпочтения? — певец кивает на меню, я отрицательно мотаю головой.       Крид изучает меню около двух минут, пока я, словно тайный агент, оглядываю его с ног до головы, а когда тот поднимает глаза, старательно делаю вид, что думаю о чём-то своем и отстранённо смотрю в одну точку. Мне почему-то кажется, что это выходит ужасно, а я никудышная актриса. Егор вдруг встречается со мной взглядом, и я от неожиданности роняю телефон. А когда он отворачивается, улыбаясь, неслышно хлопаю себя по лицу и закатываю глаза: осознаю, что пора прийти в себя, но не могу перестать пялиться на парня.

***

      Мы стоим посреди надувного бассейна, в котором по щиколотку налита вода. Она ещё не просочилась через кроссовки, но я уже кривлюсь, представляя, как будет неприятно, когда это произойдет. Меня подзывает женщина в сером платье. Она держит в руках большую кисть для макияжа и какой-то тюбик.       — Марина, — женщина по-доброму улыбается и начинает покрывать мое лицо слоем пудры, а я не выдерживаю и громко чихаю. Все вдруг оборачиваются на меня. Растерянно переглядываюсь с Мариной, а та лишь смеётся. — Приоткрой рот, — выполняю, и губ касается что-то липкое, на вкус напоминающее подошву от кроссовок. — Готова.       — Надеюсь, движения вы ещё не забыли, — кричит с другого конца зала Света. — Мы договорились сегодня только до десяти. Кто-то хочет провести здесь всю ночь? — девушка, кажется, держит в ежовых рукавицах всех на этой площадке, включая и Егора, который кривится, когда та открывает рот. И лишь Марину её слова даже не заставляют дернуться.       Крид, как положено, обнимает меня за плечи, и я в который раз вздрагиваю от этого. Вода в бассейне уже успела остыть, и по телу пробежались неприятные мурашки. Певец внимательно слушает, что ещё говорит Света, а я боковым зрением наблюдаю за ним: выражение лица напряженное, уставшее, на лбу образовалась хмурая складочка, глаза, которые поначалу казались мне небесно-голубыми, сейчас больше напоминают грозовые тучи.       Вдруг слышу «поехали» и на автомате разворачиваюсь к певцу, ловля на себе одобрительный взгляд. Это танец плохих эмоций, ругани, и следует думать не об очень хорошем, чтобы отлично станцевать. Хмурюсь: приезжаю в Москву за лучшей жизнью, бросая отца в другом городе. Егор получает удар в грудь, но резко хватает меня за руку и притягивает к себе. Дергаюсь, пытаясь вырваться. Повсюду брызги, мы оба уже с ног до головы мокрые, капли неприятно стекают по спине под рубашкой. Парень пытается перехватить мои руки, но у него это не получается, и я снова «кричу», пихая его и создавая ещё больше брызг резкими шагами. Наконец, заломив мне руки, Крид крепко обнимает меня, легонько касаясь губами макушки.       — Расходимся, — кричит Света, и я впервые вижу её улыбку. Нас окутывают аплодисменты.       Егор заметно расслабляется, отпускает мои руки, но не меня. Я стою неподвижно: боюсь дернуться, чтобы парень не выпустил меня из объятий. Слишком устала. Если он это сделает, я могу свалиться в бассейн.       Выбравшись из воды, сразу же снимаю кроссовки и шагаю босиком по бетонному полу помещения, выжимая края рубашки. Мне вручают полотенце, и я сразу кутаюсь в него, с ногами забираясь на стул и обнимая себя. Света приносит мне мою одежду, которая аккуратно сложена поверх пледа, и одобрительно улыбается. Егор о чём-то разговаривает с оператором. Я стараюсь не смотреть в его сторону и с трудом подавляю в себе желание поднять глаза, особенно, когда тот улыбается. Он слишком милый.       В другой комнате переодеваюсь, хлюпая носом и убирая за уши влажные волосы. Наконец, оказавшись в сухих вещах, накидываю на плечи плед. На работу теперь мне только через четыре дня, а это значит, что я смогу выспаться, по крайней мере, ночью, если никто из команды не будет тупить, и съемки не затянутся.       Вдруг за моей спиной раздается голос певца, он кладет мне руку на плечо, и я вздрагиваю от неожиданности. А когда поворачиваюсь к нему лицом, не могу затушить улыбку.       — Ты видела движения на завтра? — задумчиво произносит он, выпуская меня из студии и ступая по лестнице. — Мне кажется, вот это я не смогу, — перед моим носом появляется смартфон, и я несколько секунд тупо смотрю в экран.       — Это не сложно, — отмахиваюсь. — Надо просто расслабиться и…научиться «слышать» своё тело. Тут нет никакой магии.       — Кому как, — тот делает обиженное лицо. — Что ты сейчас планируешь делать? — опять улыбается, а в глазах пляшут огоньки.       — Заехать на студию и забрать у ребят ключ от неё, а потом завалиться спать, — отвечаю, мысленно касаясь головой подушки и укрываясь тёплым одеялом.       — Если я довезу тебя до студии, ты уделишь мне час своего времени и научишь этим движениям? — удивляюсь его словам, ведь у нас в команде есть хореограф, который, как раз и ставил танец. Егор пытается уломать меня, шире улыбаясь. Он одарил меня выпрашивающим взглядом, и я закатила глаза, сложив руки на груди.       — Нет, — кривлюсь, потому что очень хочу спать. — Завтра Макс тебе все покажет, я ни к чему.       — Но у нас ещё куча времени, — Егор разводит руками. — Между прочим, мы могли бы снимать до четырёх, если не до пяти утра, но, благодари Свету, всё закончилось намно-о-ого раньше.       — Это угроза? — поднимаю одну бровь. Тот пытается стоить из себя босса, но улыбка подводит его. Сдаюсь. — Ладно. Тогда с тебя ещё кофе и салат, потому что я очень голодная, — вздыхаю, поправляя плед. Крид согласно кивает, а затем открывает дверь Гелендвагена.       — Говори адрес, — и забивает его в навигатор.

***

      Последние ребята сдали мне ключ. Я прохожу в зал и оглядываю его: вдруг, что забыли. Открываю окна, чтобы выгнать духоту. Пока Егор осматривает увешанные постерами и вырезками их журналов стены, прохожу в свою «коморку», кидаю сумку на кровать и переобуваюсь. Маленький холодильник, плотно прижатый с одной стороны стенкой, а с другой — небольшим столиком, почти неслышно гудит. На полке, подвешенной над холодильником, в ярком свете лампочки поблескивают награды за танцы. Тумба, в принципе, предназначенная только для, как в гостиницах, косметики и пары вещей, которые всегда должны быть под рукой, битком забита одеждой. Сверху — духи, рамка с фотографией отца и блокнот. Места очень мало, но снимать квартиру — это лишние расходы.       — А что там? — певец вдруг оказывается за моей спиной, и я моментально захлопываю дверь. Не думаю, что ему захочется знать, что я здесь живу.       — Н-ничего, — всё ещё тупо смотрю на дверь, а потом выпихиваю Крида на середину зала. Вставляю флешку в магнитофон, и студия наполняется ритмичными звуками. Тело по привычке пульсирует, будто говоря «давай же, танцуй так, как хочется», но я ещё раз пересматриваю запись Макса. — Давай без музыки, под счет. Повторяй за мной.       Начинаю медленно двигаться, наклон вправо, затем влево, руки вверх-вниз. У Егора все отлично получается, но вскоре он начинает будто специально сбиваться, делает всё невпопад, то опаздывает, то, наоборот, бежит вперёд музыки. Хныкает. Закатываю глаза.       — Ещё раз, — устало зеваю, допивая давно остывший кофе и кидаю бумажный стакан в мусорку на другом конце зала. Попадаю: делаю так постоянно.       — Может, отдохнём? — предлагает Крид, усаживаясь на пол в позу лотоса.       — Сначала ты крадешь драгоценный час моего сна, а потом говоришь, что устал, — цокаю, но сажусь рядом и бесцеремонно кладу голову ему на плечо. Парень находится так близко, что сбивается дыхание, и приходится прочистить горло. В который раз задаюсь вопросом, какого чёрта это все происходит.       — Но прошло уже два часа, — Егор показывает мне циферблат часов. Ого, и правда. Время пролетело очень быстро. — Давай, я довезу тебя домой, — предлагает певец, приобнимая меня за плечо, а я закусываю губу.       — Не надо, сама дойду, — прыжком поднимаюсь на ноги и начинаю судорожно соображать, какую бы отмазку придумать.       Встав следом, Крид забирает с подоконника свои вещи, надевает джинсовку, переобувается и кладет кроссовки в бумажный пакет из какого-то дорогого магазина. Я тоже делаю вид, что собираюсь: закрываю окна, отключаю магнитофон от сети, закрываю свою коморку на ключ и гашу крайние лампы в зале.       — Давай, я всё-таки подвезу, — парень первым выходит из помещения и придерживает дверь. Я вставляю ключ в замок, отрицательно мотая головой. — И не боишься ты ходить ночью одна?       — Егор, если я говорю — нет, значит не боюсь, — ворчу. — Отстань, а, — он преграждает мне путь, сложив руки на груди и сделав строгое выражение лица, но это вызывает у меня только смех. Я пытаюсь пройти: шаг влево, шаг вправо, но не удается, потому что крепкие руки певца не выпускают меня. — Ну хорошо, хорошо. Только один раз, — тот тепло улыбается, будто выполнил свою ежедневную миссию.       — Куда тебя везти?       — Я живу недалеко от Карины, в паре домов, — отвечаю сразу же, потому что добраться от дома подруги обратно на студию будет легко: двадцать минут ходьбы по освещенной местности. Ведь на самом деле я до мурашек боюсь темноты, а особенно — находиться в ней в одиночестве. Крид кивает, и машина трогается с места.       Мы очень быстро добираемся до пункта назначения, и парень начинает настаивать на том, что довезёт меня прямо к дому, а я не могу отделаться от его доброты. Как бы я его не упрашивала, этот упрямый никак не может сдаться, и мы проезжаем еще несколько метров и останавливаемся у высокого кованого забора, огораживающего белый двухэтажный коттедж. Завороженно осматриваю его, пока Егор возится с автомобилем. Не могу дождаться, когда он уедет, чтобы скорее вернуться на студию и завалиться спать.       — Мы приехали, — как бы поторапливаю певца, и тот лучезарно улыбается, будто супергерой. — Спокойной ночи, — хлопаю его по плечу, но тот даже не думает садиться обратно. Мысленно закатываю глаза и вздыхаю, дружелюбно улыбаясь.       — Я не уйду, пока не удостоверюсь, что ты дома, — заявляет тот, и у меня отвисает челюсть. — Я жду, — он кивает, а я сглатываю и направляюсь к воротам, осторожно открываю калитку, тоже украшенную узорами, и проскальзываю внутрь. Оглядываюсь: Крид наконец садится в Гелендваген и уезжает. Жду ещё несколько секунд и пулей вылетаю из двора этого огромного дома.       Ну и испытание. Сердце бешено стучит, а руки трясутся. Заправляю волосы за уши. Наконец можно возвращаться домой.       Теперь я понимаю, почему столько девчонок верещат, когда встречают Егора: милая улыбка, фантастические глаза и просто море обаяния. Прикусываю губу. Кажется, будто я предаю подругу, допуская подобные мысли. Надо быть с певцом осторожнее, чтобы не влюбиться и окончательно не вляпаться, ведь шансы на это велики. Не думаю, что Карина будет в восторге от того, что её лучшая подруга без ума от её молодого человека. Да она мне скорее голову оторвёт за подобное... Хотя, кто знает, кто знает...       Но это действительно сложно. Перед глазами стоит картинка, как он обнял меня, и я ёжусь. Хочется снова ощутить его прикосновения. Одергиваю себя. Нельзя так думать. Но это действительно приятно. Дьявольски. Вздыхаю. Ещё один повод перестать вспоминать Егора: такие парни никогда не посмотрят на обычную девчонку, не окруженную друзьями из шоу-бизнеса и одевающиеся в дешёвых магазинах. Ведь тайное всегда становится явным. А моя тайна скоро будет раскрыта, ведь так?