Начни сначала. Чайки Балара

                    Притихшие эльфы взволнованно переглядывались, слушая рассказ Трандуила и Аэрин. Дворец, еще час назад казавшийся пустым и заброшенным, теперь внушал страх. Лес обступал, будто беря в кольцо Менегрот и павильон, жавшийся к скале. Огромная чёрная чаща грозно шумела сплетёнными ветвями и будто стала ближе.       — Плохи дела, — заключил Айвендил, когда Трандуил замолчал. — Мне довелось видеть Унголиант… Хотя что я говорю: я видел лишь тьму, что она отбрасывает, а самой твари, говорят, и Моргот боится. То, что она столько лет жила под боком у Мелиан, ужасает, но не удивляет — если сам Вала не смог с ней совладать, что уж говорить об остальных. Но её потомков, как оказалось, можно убить, и это обнадёживает.       — Можно, но сложно, — подтвердил Синголло. — Я же говорил: нам доводилось с ними сражаться. Редко и всегда с потерями, но мы их побеждали. Они невероятно коварны и умны, нельзя их недооценивать. Их яд способен надолго вывести из строя, а смрад, что они источают, кружит голову и мутит сознание.       — И ты хочешь сказать, что теперь мы окружены этими тварями, — мрачно сказал Келеборн, опасливо косясь на занавешенное окно. Синголло проследил за ним взглядом и кивнул. Аэрин боязливо поёжилась, обхватив плечи руками.       — Сюда им пока не пройти, — твёрдо сказал Айвендил. — Да и во дворец, вероятно, смогла пролезть единственная особь. Но это не значит, что за ней не пойдут другие. Нам надо спешить. Завтра мы попробуем разбудить лес все вместе.       — Вместе? — удивлённо спросила Аэрин. — Но как?       — Эльфы тонко чувствуют душу любого живого существа, будь то растение или животное — не важно. Говорить с ними могут все, но вот умеет не каждый. Кто из вас это делал?       — Я, — вскинул глаза Трандуил. — Я учился у энтов. Недолго, но всё же… Мой брат умел лучше.       — Уверен: то, что ты умеешь, превосходит умения всех собравшихся, — усмехнулся Айвендил. — Уж поверь мне — дар или проявляется, или нет. И если онодрим стали учить тебя, значит, лес тебя слышит.       — Я же говорю, брат умел лучше, — не согласился Трандуил. Мысль о том, что ему приписывают несуществующие заслуги, была неприятна.       — Никто и не спорит, — мягко проговорил майа, — но ведь остальные раньше ни разу не пробовали?       Эльфы согласно закивали. Айвендил вздохнул и улыбнулся:       — Завтра попробуем все вместе. В любом случае нашей объединённой силы должно хватить, чтобы получить хотя бы ответ. Сегодня они молчали, — в ответ на вопросительный взгляд Келеборна пояснил майа. — А теперь укладывайтесь спать. Силы понадобятся завтра всем. Я покараулю. Не спорьте. Спите.       Аэрин легла ближе к камину, заворачиваясь в плащ в попытках согреться. После встречи с жутким пауком её до сих пор била мелкая дрожь. Перед глазами всё ещё стояла огромная мерзкая туша и длинные мохнатые лапы, что скребли разукрашенные потускневшей росписью стены. Она подумала, что бы чувствовала она, Аэрин, если бы, вернувшись домой после многих лет, нашла в своих покоях вот такую тварь. Проглотив горький комок, эльфийка зажмурилась и крепко сжала губы. Ей было бы очень больно. Невыносимо.       Утро, хмурое и серое, встретило безмолвием. Лес застыл, недобро глядя на своих бывших друзей и соседей. Эльфы вышли в сад, опасливо косясь на чёрную стену внизу, которую не мог сделать дружелюбнее даже укрывший всё снег. Айвендил вёл их сквозь заросли, отодвигая ветви, что норовили хлестнуть по лицу, и не обращая внимания на приподнимавшиеся из земли корни. Каштаны тянули разлапистые руки к эльфам, поднимая ветви, словно моля о помощи. Подойдя к одному из стволов, майа остановился, подавая пример остальным. Эльфы подходили к деревьям, прикасались к стволам, пытаясь прислушаться, но всё оставалось мёртвым. Ни малейшего звука, ни тоненького тока сока — ничего.       Айвендил прикрыл глаза и тихонько забормотал что-то резкое и гулкое, впиваясь длинными тонкими пальцами в гладкую кору. Поначалу ничего не происходило, и эльфы, напряжённо следившие за действиями майа, переглядывались. На лицах некоторых показались первые робкие улыбки. За спинами что-то резко треснуло — огромная липа лопнула пополам и разломилась на две части. Едва утих снежный вихрь, что осыпался с её веток, как эльфы отчётливо услышали приближающийся гул. Он нарастал, становясь всё громче и громче, и им стало казаться, что звук этот слышит весь лес. Взволнованно оглядываясь, отряд в любую секунду ожидал нападения, но вокруг по-прежнему никого не было. Только пара сорок сидела неподалёку на одной из нижних веток и с интересом смотрела на эльфов. И тогда они поняли: гул, что они слышат, издают деревья, а точнее, их голоса глубоко внутри. И никому, кроме эльфов, они не слышны.       Тем временем Айвендил заговорил громче, крепко закрывая глаза и откидывая голову назад. Длинные каштановые волосы рассыпались по спине, плащ сполз, обнажая шею. Рука его полыхнула ярко-зелёным, и от неё по стволу побежали тонкие искрящиеся ручейки, охватывая дерево ровным огнём. Эльфы почувствовали, как под их руками несмело завибрировало, откликаясь, нутро деревьев, словно здороваясь с забытыми друзьями.       Аэрин удивленно ахнула, глядя, как порозовела её ладонь, зажигаясь светом. Она чувствовала его — робкое волнение, радость, облегчение. Улыбка против воли расплылась по лицу, и эльфийка оглянулась на остальных, с удивлением отмечая, что получилось не у всех. Некоторые ладони светились еле заметно, а другие, как у неё, горели ровным белым светом. Но были и те, у кого сила переливалась через край, хотя ей и далеко было до бурного потока, льющегося с ладоней Айвендила. Рука Трандуила светилась глубоким травяным цветом, рассыпая маленькие искры. От ладони Келеборна исходило ровное нежно-зелёное свечение, а Синголло окутывал свой каштан серо-зелёным сиянием.       — Они нас слышат! — воскликнул Айвендил, обводя своих спутников взглядом. — Деревья в саду ещё живы и здоровы, но нам нужны не они. Мы должны связаться с лесом через них. Для этого нам всем нужно сосредоточиться. И представить место в лесу, которое вы знали и любили. Дерево, которое было для вас другом. Мы с Аэрин проследуем за вашими мыслями. Подойди, — он обратился к фалатрим, заставляя её положить ладонь на клён Трандуила. — Слушай.       Трандуил закрыл глаза, сосредотачиваясь на ольховой роще близ Хирилорна. Он будто воочию увидел пронизанный полуденным солнцем пролесок, листья, лениво шевелящиеся на ветру, и гнездо соек в сплетениях ветвей. И почти почувствовал его — умиротворение и покой, скользящий по коже солнечными лучами. Почти… Следующие ощущения заставили испуганно дёрнуться и распахнуть глаза: ненависть. Такая пронзительная, что стало трудно дышать. Она пронизала рощу насквозь, питая каждую веточку. Чёрная злоба струилась по стволам вместо сока, впитываясь из земли. Ею был пропитан каждый дюйм леса, и она жила в нём. Лес дышал ненавистью, распахивая чёрные объятия исчадиям Тьмы. Тонким потоком Тьма хлынула по ладони, рассекая изумрудное зарево черной паутиной. Трандуил зачарованно следил за ней, не в силах отвести глаз и сдвинуться с места. Вот она окутала длинные пальцы и побежала к рукаву, скрываясь за тканью рубашки…       — Стой! — крикнула Аэрин, хватая его и дёргая на себя. Трандуил очнулся, отрывая руку от ствола, встряхивая ладонью, будто пытаясь избавиться от чёрных нитей, исчезающих на глазах.       Вокруг стояли растерянные эльфы, чувствовавшие то же самое секунды назад. Айвендил хмурился, исподлобья глядя на своих спутников.       — Они не помогут, — заключил наконец он, тяжело вздохнув. — Надо уходить сегодня же. Больше этому лесу ничто не поможет.       Долго упрашивать никого не пришлось. Спустя полчаса все пожитки были собраны, и отряд тихо вошёл под своды Менегрота. Но теперь старались ступать бесшумно, то и дело оглядываясь по сторонам. Тишина зловеще давила на спины, заставляя вжимать голову в плечи. Родные некогда стены теперь дышали опасностью.       — Не могу поверить, что мы сбегаем вместо того, чтобы выйти с высоко поднятыми головами, — бормотал Синголло, шагая за Трандуилом. — Отдавая свой дом этим тварям… Позволяя им безнаказанно бродить по нашим залам, по покоям Тингола… Как же так?!       — Я тоже не могу думать об этом спокойно, — прошептал Трандуил, оглядываясь по сторонам. — Как представлю, что через несколько лет сюда вообще невозможно будет попасть…       — Если бы можно было… — начал было Синголло и резко замолчал, хитро взглянув на друга.       — Ты думаешь о том же, о чём и я? — протянул Трандуил, сбиваясь с шага и останавливаясь.       — О гроте Эсгалдуина! — тихо закончили они одновременно.       — Кто сказал о гроте? — шепнул Келеборн, остановившись.       — Что случилось? — громко зашипел Айвендил, оборачиваясь.       — Мы должны закончить одно дело, прежде чем покинем Менегрот навсегда, — твёрдо сказал Трандуил, пресекая любые попытки начать спор.       — Надеюсь, вы не собираетесь бегать по дворцу и отлавливать всех пауков? — ехидно спросил Айвендил, упирая руки в бока.       — Нет, мы всего лишь затопим его, — просто ответил Синголло, и лицо его озарила широкая мальчишеская улыбка.       — Затопите? — потрясённо прошептала Аэрин. Остальные синдар согласно загалдели, ожидая ответа.       — На случай, если Менегрот придётся оставить врагу, у Тингола всегда имелся тайный план, — охотно пояснил Келеборн. — О нём знали Саэрос и Орофер, а также Белег и Маблунг. Позже в него посвятили и нас…       — Когда количество хранителей тайны резко сократилось, — проговорил Синголло, мрачно ухмыльнувшись.       — Часть русла Эсгалдуина проходит под скалой, а внизу, под кузницами, есть два грота, тонкая стенка одного из них сдерживает поток. Если разбить её, а выход в другом гроте завалить, то вода из реки пойдёт наверх…       — И Менегрот будет затоплен в течение нескольких часов! — торжественно объявил Келеборн. — Мы не воспользовались этим, когда уходили, нам было слишком больно покидать свой дом, да ещё и стирать его с лица земли…       — Но вы подожгли его! — воскликнула, не удержавшись, Аэрин: страсть к разрушению вдруг отчетливо и ярко вспыхнула во всех синдар.       — После пожара всё ещё можно восстановить, — рассудительно заметил Трандуил.       — К тому же свои дома сожгли не все, — прищурился Синголло.       — А теперь… — Аэрин замолчала.       — А теперь мы готовы. И уверен, наше решение поддержат все, кто о нём узнает, — отрезал разведчик. — Ну так что, Айвендил, ты нас отпустишь?       — Сколько времени это займёт? — майа внимательно посмотрел на приготовившихся спорить синдар и вздохнул. — Мы должны выйти отсюда до темноты.       — Думаю, за час мы управимся, — быстро ответил Трандуил. — Это если втроём.       — Почему втроём?       — Мы тоже хотим это сделать!       — С чего вы взяли, что мы отпустим вас одних! — зашумели синдар, обступая друзей. Айвендил глубоко вздохнул и громко шикнул на эльфов. Те пристыженно замолчали.       — Вы решили всех оповестить о ваших планах?! Даже если врага здесь нет, не стоит кричать об этом на весь Менегрот! Как далеко этот грот от нас? Пойдём все вместе.       Огромный внутренний двор показался из-за поворота спустя пару часов. Лестницы расходились здесь, убегая вверх и вниз, а прямо уводила дорога из Менегрота. Отчётливо слышался шум стиснутого каменными арками моста Эсгалдуина.       — Кузницы внизу, — невольно понизил голос Синголло. - А грот ниже. Между ними и сокровищницей.       — Тогда не будем терять время, — кивнул Айвендил, устремляясь к темнеющему провалу, из которого отчётливо тянуло сыростью и чем-то ещё, невнятным, но крайне мерзким. Схожим с запахом тления.       Через несколько пролётов пришлось запалить факел — стало темно. Решили зажечь только один, теперь его нёс Келеборн, осторожно шедший первым. Чем ниже они спускались, тем отчётливее становилась вонь, а душная сырость заползала в лёгкие, не давая вздохнуть. Лестница кончилась, и взглядам открылось огромное помещение, терявшееся во мраке. Холодные горны смотрели на них пустыми чёрными глазницами, брошенный в беспорядке инструмент покрылся тонким слоем зеленоватого мха и ржавчины. Полы оказались сырыми, кое-где стояли мелкие затхлые лужицы.       — Видно, иногда грот начинает подтекать, — тихо проговорил Синголло. — Еще несколько лет, и дворец сам бы затонул.       — Пойдём, грот находится дальше, — шепнул Келеборн, огибая объёмную наковальню и устремляясь в распахнутую дверь. В следующую секунду он резко отступил назад, натыкаясь на спину Трандуила, и испуганно оглянулся.       — Что там? — еле слышно спросил Ороферион.       — Смотри сам, — побелевшими губами произнёс Келеборн, кивая на проход.       Трандуил осторожно обошёл друга и заглянул внутрь. Недоуменно обернулся на Келеборна, но тот лишь молча показал глазами на потолок. Трандуил послушно взглянул наверх и тут же отшатнулся.       — Там же… там… — голос отказывался служить ему, а по телу промчался ледяной озноб.       — Там паучье гнездо, — совладал наконец со своим голосом Келеборн, призывая всех отойти в сторону. — Огромное гнездо, кишащее пауками. Видимо, там сидит самка. А тот, что попался Трандуилу и Аэрин вчера, — её выкормыш.       — Ой, — не сдержалась Аэрин, и тут же зажала рот руками, глядя на синдар огромными испуганными глазами. Мысль о том, что совсем рядом, за стенкой, находится несколько десятков огромных мерзких тварей, наполнила таким ужасом, что ноги подкосились, и эльфийка тихонько осела на пол, прислонившись к влажной стене.       — Что будем делать? — деловито спросил Синголло. — Уходим?       — Нам их не одолеть, — покачал головой Трандуил. — Нас слишком мало.       — Ты предлагаешь оставить всё как есть? — возмутился разведчик.       — Нет, я предлагаю разделиться, — сверкнул глазами Трандуил. — Зайти с сокровищницы одним, а другим остаться здесь и пробить стену. Быть может, мы успеем убежать…       — Мы?! — тоненьким голосом произнесла Аэрин.       — Ты будешь ждать наверху, у выхода, — строго ответил Трандуил. — Вместе с Айвендилом.       — Моей силы хватит на то, чтобы сдержать их ненадолго, — не согласился майа. — У нас будет шанс выбраться всем.       — Я не останусь одна, — севшим от страха голосом произнесла эльфийка. — Я… я боюсь…       — С тобой останется Гвиндор и Тарон, — не терпящим возражений тоном сказал Трандуил. Хотя воины, казалось, и не собирались спорить, обменявшись быстрыми взглядами. Отряд разделился. Келеборн пошёл с теми, кто отправился в сокровищницу. Аэрин и воины исчезли следом. Остальные разбрелись по кузнице в поисках молотов. Айвендил присел на наковальню и принялся что-то нашёптывать. Время от времени с кончиков его пальцев срывались ярко-зелёные искры.       Прошло немало времени, прерываемого лишь треском факела и звуком непрерывно стекающих по стенам капель. Эльфы старались не смотреть в сторону помещения, куда им предстояло зайти, но взгляды волей-неволей устремлялись на темнеющий проём. Наконец они расслышали слабый удар и переглянулись.       — Пора, — кивнул Трандуил. Факел пришлось оставить здесь. Один за одним эльфы скрывались в темноте. Постепенно глаза привыкли, а слух обострился. С каждым шагом невнятное щёлканье и стрекот становились всё громче и громче, пока не стали невыносимыми, заставив остановиться и поднять голову наверх.       Огромное пятно чернело прямо над головами, шевелясь и пощёлкивая. Непрерывный шорох и треск издавали сотни ног с когтями, скрежещущих по стенам. Серая паутина, светлее, чем окружающая её тьма, укутывала мягким липким покрывалом потолок. А в дальнем углу закручивался длинный тоннель, в котором, по-видимому, пряталась сама тварь. Айвендил легонько подтолкнул Трандуила в спину, и тот вздрогнул, с усилием отводя взгляд от гнезда. Остальные эльфы, следуя его примеру, опустили головы и поспешили к дальней стене. Там уже совершенно отчётливо слышался мерный стук молотов по стене. Можно было расслышать гул, с которым шумела река. Переглянувшись, эльфы подняли молоты и, повинуясь сигналу, одновременно опустили их на стену. Грохот, с которым они обрушились на камень, заставил испуганно вздрогнуть.       — Не останавливаться! — рявкнул Трандуил, замахиваясь. Удары сыпались один за одним, и эльфы просто били и били без перерыва, не думая о том, что творится у них за спиной. Огромный кусок вдруг треснул и начал отползать в сторону, следуя ведомому одному ему пути.       — Давайте, осталось немного! — воодушевлённо воскликнул Синголло, краем глаза отметив, что их окружает мерцающий купол ядовито-зелёного цвета. Ещё несколько ударов, и стена с грохотом начала осыпаться, обдавая эльфов шипящими струями ледяной воды.       — Уходим! — крикнул Трандуил, бросая молот и оборачиваясь. Увиденное заставило волосы зашевелиться: они были окружены. Пауки обступали их, злобно щёлкая жвалами, непрерывно шевеля передними лапами. Айвендил вознёс руку, с которой непрерывным потоком тёк ровный слепящий свет. Он окружал их, заставляя пауков злобно щериться, но ближе подойти они не смели. Медленными шагами, не выходя за сферу света, эльфы продвигались к выходу. Пауки следовали за ними, а вода стремительно прибывала, хлюпая под ногами. Вскоре пауки заметили её и разбежались по стенам. Многие бросились к выходу, стремясь перекрыть его двуногим.       — Они нас окружают! — воскликнул один из воинов, отчаянно оглядываясь. — Нам не выйти!       — А ты надеялся на что-то другое? — бесшабашно улыбнулся Трандуил, вытаскивая меч из ножен. Выход приближался, там, в кузницах, всё ещё горел факел. Вода уже доходила до колен, и пауки больше не спускались, сгрудившись над проходом, стремительно затягивая его паутиной.       — Я не смогу удерживать нас долго, — предупредил Айвендил. По сосредоточенному лицу градом лил пот, а на виске неистово билась вздувшаяся жилка. Майа было плохо.       — За Менегрот! — воскликнул вдруг испугавшийся до этого воин и, выхватив меч, выскочил из защищённого круга, бросаясь на паутину. За ним последовало несколько его друзей, и теперь они бились с пауками, пытаясь перерубить серые нити. Вода кипела и кружилась уже у пояса, замедляя движения и не давая развернуться. Проход приближался, а воины, один за одним, скрывались под липкими коконами, вытягиваемые наверх. Рука Айвендила задрожала, свет на глазах истончался. Пауки, заметив это, разом замерли над выходом, ожидая, пока добыча сама придёт в руки.       — Надо нырять, — крикнул Трандуил, — под водой нет паутины!       И первым скрылся в ледяном потоке. Стараясь не потерять направление, он слепо шарил руками под водой, пытаясь найти проход. Но пальцы натыкались на гладкие стены. Лёгкие раздирала боль, обжигая горло, призывая открыть рот и сделать глубокий вдох, запустить в себя воду. Перед зажмуренными глазами поплыли чёрные точки, и Трандуил собрался оттолкнуться и всплыть, чтобы набрать воздуха, но тут пальцы нырнули в проход, и он дёрнулся, выталкивая себя в кузницу.       Факел ещё горел, вода плескалась у самого кончика. В его свете Трандуил разглядел Айвендила и нескольких воинов. Они гребли к лестнице, выбираясь наружу. Из-за стены доносился жуткий писк и скрежет, казалось, пауки решили разом прогрызть выход наружу сквозь стены. Трандуил выбрался и теперь с тревогой наблюдал за чёрной водой, считая спасшихся товарищей. Синголло вынырнул последним и в несколько мощных гребков оказался рядом.       — Больше никого не будет. — Он поднялся, тяжело дыша. Факел громко зашипел и погас, но эльфы этого уже не видели — они бежали наверх, стараясь не думать о том, успели ли выбраться Келеборн и его отряд.       Лестница закончилась слишком быстро, и они замерли, щурясь на свет, казавшийся слишком ярким для зимнего дня. Аэрин с тревогой бросилась к ним, за её спиной Трандуил с облегчением разглядел Келеборна.       — Все живы? — спросил Айвендил, окидывая поредевший отряд быстрым взглядом. Выглядел он неважно — по лицу непрерывно струился пот, майа била мелкая дрожь. Мокрая одежда стремительно застывала на морозе. На верхних ступенях начала расползаться лужа, и это привело их в чувство.       — Уходим! — отрывисто бросил Трандуил и первым покинул Менегрот, чтобы больше никогда сюда не вернуться.