POV AMY
Выхожу из камеры, устремляя взгляд на сторонних наблюдателей — шерифа и Скотта. К ним присоединился и Стайлз, который виновато смотрит на меня. Значит, он слышал наш разговор. Сжимаю челюсти, не желая разговаривать ни с одним из них. Тем более со Стилински младшим. Больше всего в жизни я ненавижу ложь. И уж тем более не понимаю причину, по которой Стайлз решил умолчать о яде в моем организме. Думал, что если я узнаю это от Брунски, будет проще? Как бы ни так. Прибавляю скорости, пытаюсь как можно скорее покинуть здание. Шериф слышал все, поэтому я уверенна, что он позаботится о надлежащим наказании. Стираю выступившие слезы и не обращаю внимания на усилившееся головокружение. Даже не задумываюсь над фактом, что жить мне осталось не так долго — несколько дней, а то и часов. Конечно, хранитель внутри рвет и мечет, но я всем своим существом отрицаю его порывы. Поджимаю губы, останавливаясь за пределами полицейского участка — на парковке, где царит абсолютная тишина и покой. Перевожу дыхание, пытаясь унять дрожь во всем теле. Возможно, то, что мне не придется долго жить после сего открытия, даже неплохо. Стараюсь откинуть отрицательные мысли. Чувствую руки на своих плечах, и мне даже не нужно чутье бакенэко, чтобы понять, кто стоит позади меня. На секунду мне становится легче, но я мгновенно прихожу в себя. Не оборачиваюсь, но и не прошу Стайлза убрать руки. — Ты не сказал мне, — мой голос жестокий. Нет, я не хочу порвать с ним. Но моя обида и злость на него сейчас сильнее. Мне абсолютно не хочется доверять ему. Возможно, стоило бы плевать на это и счастливо прожить с ним отведенное мне время, но я не могу. Может быть, это звучит глупо, но что бы было с вами, узнай вы такую информацию? Узнай, что тебе лгали всю жизнь. Абсолютно каждый. — Прости, я не смог. — Ты сделал только хуже, — оборачиваюсь, глядя на нижнюю часть его лица. Впервые я боюсь столкнуться с человеком взглядом, — я думала, ты всегда будешь честен со мной. Хотя бы ты, Стайлз. Судорожный вздох срывается с его уст. — Мне жаль, что так вышло с твоей семьей, — банально, словно он не может подобрать других слов. — Не стоит жалеть меня. — Эми, ты дорога мне, — его руки плавно опускаются с моих плеч к ладоням, но я останавливаю его, когда он доходит до запястий, — мы теряем время. Нам нужно найти способ… — Не нужно спасать меня, — делаю шаг назад, — я не должна была рождаться, — все еще не смотрю в его глаза. Боюсь сдаться. — Ты говоришь глупости, — его тон полон возмущения и боли, — может быть, раньше твоя жизнь была окутана ложью, но сейчас у тебя новая семья. Ты нужна Мелиссе, Малии, Скотту, черт, и даже Лидии. Ты нужна мне. Усмехаюсь. — Что-то подобное ты говорил мне, когда я была в больнице. Я слышала, Стайлз, — мой тон вновь становится холодным, и я делаю очередной шаг назад, словно пытаясь уйти как можно дальше, — тем не менее, даже наши отношения ты начал со лжи и недосказанности. — Я не врал, что люблю тебя. — Спасибо на этом, — кривая усмешка украшает мои губы, — я тоже не лгала. Я люблю тебя, но, правда, сейчас я не хочу ничего. Не подходи, — говорю, когда Стилински делает шаг навстречу. Стайлз замирает. — Эмили, не дури. Если понадобиться, я пристегну тебя наручниками в участке, чтобы ты не сбежала! — он злится. Но это я имею на него влияние, а не он на меня. Скотт был прав — я очень быстро учусь контролировать свою силу, теперь. Навыки развиваются слишком стремительно, а знания приходят из ниоткуда. Это поражает. — Ты ведь слышал, у нас нет выхода. Если мы разорвем связь, я смогу исцелиться, став сильнее, — говорю, — но этот вариант не подходит, так как… — Я должен умереть, — договаривает за меня парень, а я киваю. Внутри что-то замирает после этих слов. — А противоядие есть лишь у Брунски, — хмыкаю, — и то это очередная подстава. Его аура была лживой, когда он говорил об этом. Могу поспорить, если бы мы дали ему свободу, его «противоядием» был бы разрыв нашей связи и очередные опыты надо мной. Он все продумал. Это было подстроено. — Он явно не рассчитывал, что ты откажешь ему. — Именно. Он был уверен в том, что я соглашусь на сделку. Возможно, так бы сделала моя мама, но я не такая наивная, как он считал. — Уверен, у него есть другой план. Он не из тех, кто не имеет козырей в рукавах. — Возможно, — пожимаю плечами, — но сейчас это уже неважно. Позволь мне поехать домой? Я хочу поговорить с Мелиссой и я неважно себя чувствую. — Нет, мы должны поехать к Дитону. Или Миссис Юкимура. Возможно, они знают, что делать. Отворачиваюсь, пожимая плечами и направляясь к остановке. Мне не хочется оставлять его. Я сейчас буквально физически сопротивляюсь самой себе. — Делай, что хочешь. Ты можешь справиться и без меня.POV Stiles
Я не остановил ее. Почему? Что-то не позволило мне сделать это. Отчасти она была права — я солгал ей, хотя обещал никогда не делать этого. Наверное, она отреагировала так остро, потому что все слишком быстро навалилась на нее. Но это не значит, что я сдамся. Если спас ее один раз, спасу и второй. Именно поэтому сейчас я направляюсь к Дитону на одной из патрульных машин, которой мне разрешил воспользоваться отец. Он же остался в участке вмести со Скоттом и Лидией, которые ищут информацию об Аманде Палмер и параллельно приводят дело Брунски в порядок. Останавливаюсь возле ветеринарной клиники и практически моментально оказываюсь внутри. Не замечаю, как использую сверхъестественную скорость. — Дитон, мне нужна твоя помощь, — говорю, вбегая внутрь, где темнокожий мужчина делает укол крохотному пуделю, лежащему на операционном столе. Друид вздрагивает, а я замечаю свое отражение в зеркале, висевшем возле врача. Как и ожидалось, мой облик оставляет желать лучшего — смертельно бледная кожа, огромные синяки и опущенные брови. Как ни странно, но глаза мои остаются прежними. — С тобой все в порядке? Выдыхаю. — Со мной — да. Кратко пересказываю мужчине о произошедшем, подробнее расписывая некоторые детали, о которых он спрашивает. Мужчина смотрит информацию в каких-то старых книгах и постоянно хмуриться. Молюсь, чтобы он мог знать хоть что-то, в сравнении с Миссис Юкимура. Мать Киры, к несчастью, не могла ничего посоветовать в данной ситуации. — Стайлз, мне жаль… Возможно, если бы у нас было больше времени. Бью кулаком в стену, переводя дыхание. В кармане вибрирует телефон, но я не тороплюсь ответить. Надежда на то, что это может быть Эмили, все же заставляет меня ответить. — Стайлз, узнал что-нибудь? — слышится обеспокоенный голос лучшего друга на том конце. — Нет. А у вас что? — Пэрриш устроил еще один допрос. Брунски признался, что никакого противоядия у него нет, как ты и сказал, — прикрываю глаза, пытаясь успокоиться. Моя Эми умирает. — Стайлз, — обращаю внимание на огромного Лиса, как обычно стоящего в углу комнаты, — я позабочусь о санитаре. Замираю. Мне понадобилось несколько секунд, чтобы понять намек Ногицунэ. — Стайлз, ты меня слышишь? — вспоминаю о Скотте, который все еще на линии. — Да-а, — отрешенно говорю, — все хорошо, я что-нибудь придумаю. — Стайлз, — его голос становится грубый и властный. Голос главы стаи, — не наделай глупостей. — Конечно нет, — мой голос тоже становится грубее. Потому что он больше не принадлежит настоящей части меня. Это голос Ногицунэ. Настоящий Стайлз Стилински вновь растворяется в глубине сознания. Это часть нашего плана. Часть безмолвного плана без памяти влюбленного гиперактивного подростка и могущественного темного духа. — Прости, пап.POV Amy
Захожу домой, еле сдерживаю слезы. Вижу Малию, которая практически сразу обнимает меня, видя мое состояние. Она так изменилась. — Что произошло? — спрашивает девушка, гладя меня по голове. Ком встает в горле, не позволяя сказать ни слова. Упорно сдерживаю слезы, но не дрожь во всем теле. За несколько часов столько всего навалилось на меня. Больше, чем за все остальное время. — Долгая история, — говорю, не решаясь сказать подруге про то, что умираю изнутри. Во всех смыслах. Малия отодвигается и немного возмущенно смотрит на меня. Ее взгляд падает на мои волосы, в которых, наверняка, застряли листья деревьев. Мне нужно было побыть одной, и я не нашла лучшего места для прогулки, чем лес. — Ты только что вернулась с допроса, у тебя практически истерика, а еще вся одежда грязная, а ты не хочешь рассказывать? Этот урод что-то сделал с тобой?! Обессиленно присаживаюсь на кресло в гостиной. Мне очень сильно нужна Мелисса, которая практически заменяет мне мать. Мама… — Я не была сиротой, — качаю головой, — моя мать скончалась не так давно, а я даже не знала, что она жива и находится так близко. Женщина, которая воспитывала меня, оказалась подставой. Она работала на Брунски, чтобы потом имитировать свою смерть. Чувствую горячие слезы, текущие по моим щекам. Малия сидит напротив меня, на полу, не решаясь сказать ни слова. — Я поссорилась со Стайлзом, и я умираю, — на последнем издыхании сказала я, — в моем организме яд, от которого нет противоядия. — Эми… — я прерываю девушку, резко замирая. В одну секунду мой мир полностью переворачивается. Что-то внутри щелкает, а в голове раздается невыносимая боль. Все тело обжигает изнутри, а я не могу даже вздохнуть. С моих губ слетает душераздирающий крик, который абсолютно никак не контролируется. Слезы застилают глаза еще больше, а коленями я больно ударяюсь об пол. Также быстро я полностью перестаю ощущать свое тело. Словно я мертва. Чувствую это так обостренно, что не вижу и не слышу ничего перед собой. Малия, как и дом МакКоллов пропали. Абсолютно ничего. Пустота, словно я ослепла. Боль так сильна, что я не чувствую ее. Как столь холодный лед, который обжигает при прикосновении. Мне не требуется много времени, чтобы понять, что это значит. Даже не так: я понимаю это сразу. Связи больше нет.