Одержимый

POV STILES

После посещения Скотта прошло несколько часов. Он сказал, что я должен сделать что-то, чтобы помочь Эми очнуться. Если бы я мог… Запускаю руки в волосы, безуспешно пытаясь что-то придумать. Лис, почему ты молчишь? Почему не можешь сказать мне, что нужно делать? Почему ты время от времени властвуешь моим телом, но не можешь помочь? Ты ведь тоже хочешь спасти ее. Мы ведь должны быть за одно, не так ли? Ты теперь неотъемлемая часть меня. Я даю тебе больший контроль над собой, а ты помогаешь мне спасти Эмили. Разве не равноценная сделка? Пора бы смириться, что теперь ты не отдельная личность, а часть чужой. Не так ли, Лис? Подпираю голову руками, облокачиваясь на кушетку на которой лежит девушка. Чувствую, что невероятно хочу спать. Последний раз я разговаривал с ней во сне. Быть может…. — Стайлз? — узнаю тихий шепот Мелиссы за спиной. Я знал, что она зайдет с минуты на минуты. Слишком долгое время она мялась возле двери. Вероятно, она забыла, что мой слух обострился. Кидаю на нее взгляд, от которого она едва заметно сжимается. К сожалению, я не могу контролировать свою мимику и некоторые жесты. Мои мысли стали более жестокими, слова и того хуже. Мне сложно совладать с демоном внутри. Сложно думать так, как делал это раньше. Понимаю, что даже близкие люди бояться меня. Я выгляжу как настоящий монстр, слетевший с катушек. — Пока ты здесь, врачи не могут обследовать девушку. Я, конечно, взяла на себя ответственность следить за ней. Но если кто-то войдет в палату и увидит тебя в таком виде… — Не увидит. Просто не подпускайте к ней никого, — стараюсь говорить как можно менее грубо, но слабо выходит. Мысленно корю себя за такое отношение к женщине, которая для меня практически мама. Хочу извиниться, но нечто внутри не позволяет. Мелисса ставит руки на бедра и укоризненно смотрит на меня. — Стайлз, я понимаю, что у тебя сейчас свои сверхъестественные заморочки. Но не мог бы ты говорить со мной другим тоном? Люблю эту женщину, но она злит Ногицунэ. Она пытается делать вид, что со мной все нормально и ничего сверхъестественное не имеет право влиять на наши взаимоотношение и уж тем более на какие-либо моральные нормы. — Врачи ей не помогут. Они даже не знают, с чем имеют дело. Оставьте нас. Мелисса вздыхает и направляется к двери. Ее попытки вразумить меня не увенчались успехом. Чего и требовалось ожидать. — Зови, если что-то будет нужно. И не забывай, что я ее опекун и она тоже дорога мне, — последняя фраза прозвучало грустно и грубо одновременно, словно я думаю, что ей все равно на Эми. Будто я забываю, что Эмили стала Мелиссе как дочь. — Эми, — подношу хрупкую руку девушки к своим губам. Чувствую, как какая-то невидимая сила, исходящая от нее, успокаивает меня. Это дает мне понять, что она жива. Еще не все потеряно, — ты нужна мне. Я не знаю, что должен сделать, чтобы ты очнулась. Вздыхаю. Почему я все еще чувствую себя беспомощно? — Эмили Фицджеральд, это ты мой хранитель. Это ты должна меня защищать, — мой голос мягкий. Ногицунэ снова отступает. Чувствую, как слезы скапливаются в уголках моих глаз, но сдерживаю их, — Эми, я не хочу больше никого терять. Моя мама умерла из-за меня, я убил свою лучшую подругу. Пожалуйста, не дай мне потерять и тебя. Ты нужна мне. Ты нужна Малии и Мелиссе. Ты нужна Скотту. Ты — часть нашей стаи. Все же одинокая слеза предательски скатывается по моей щеке. Бесполезно. Это все бесполезно. Резко встаю со стула, направляясь к окну. Мне нужно что-то сделать. Ногицунэ, помоги же мне, черт возьми! Помоги мне, а потом делай со мной все, что душе угодно! Убей меня, делай с моим телом все, что вздумается. Только помоги мне спасти ее. Бью кулаком об оконную раму, не чувствуя боли. — Ты прав, заманчивое предложение. Резко выдыхаю, но затем медленно оборачиваюсь на знакомый голос. Ожидаю увидеть перед собой его обладателя — ужасного мужчину в бинтах, но вместо него вижу огромного лиса из сновидений. Того самого, которого пару дней назад я выпустил из клетки собственного разума. В нескольких шагах от меня стоит Ногицунэ. Он кажется настолько реальным, что становится жутко. — Не ожидал увидеть меня, верно, Стайлз? Еще и в таком виде. На долю секунды жалею обо всем, о чем думал несколько секунд назад. Яркие глаза демона прожигают насквозь. Мне страшно, но почему-то так свободно. — Как ты?.. — Меня можешь видеть только ты и она, — Лис кивает в сторону подруги, — и, вероятно, та громовая кицунэ, — Кира, — я — астральная проекция твоей сущности. Благодаря тебе у меня больше нет собственного тела. — Ты ведь знаешь, как сделать так, чтобы она очнулась, верно? — былая решимость возвращается ко мне. — Ты мне нравишься, Стайлз. Был бы чуть менее жалок, я бы даже был счастлив, что теперь мы — единое целое. Хотя, раньше было забавно заставлять тебя впускать меня. — Ты поможешь ей? — спрашиваю я, показывая, что не желаю сейчас вдаваться во все подробности нашей будущей жизни в одном теле. Признаюсь, мне крайне интересно. Но это позже, — Почему ты не появлялся все это время? Мы могли помочь ей раньше! — Мне было весело наблюдать за тобой. Злюсь. Ужасно злюсь. — Чувствую твой гнев. Ты должен поглощать эти эмоции, а не выделять их сам. Мне придется многому научить тебя, если мы хотим нормального совместного сосуществования… — Как помочь ей? — мой голос вновь грубеет. — Она сейчас находится в том месте, где мы с тобой — полноправные правители. Бардо, помнишь? Твой друг все верно сказал. Тебе просто нужно забрать ее оттуда. Щурюсь. Он рассуждает так, будто все слишком просто. — Создай иллюзию и примени ее на себя. Нам будет больно, но, признаться, я тоже не хочу чтобы девочка умирала. К тому же, пострадаешь, по сути, только ты. Мне плевать. Если так я смогу спасти Эмили… — Как это сделать? — Перестань цепляться за реальность, дальше все сделают инстинкты. Лис исчез так же быстро, как и появился, оставляя меня в полном смятении. Перестать держаться за реальность? Он имеет в виду сон? Я должен заснуть? Нет, вероятно, дело в чем-то ином. Вспоминаю, как отправлял охранников из Дома Эха в иллюзию Бардо. Тогда я и правда делал все, руководствуясь лишь инстинктами. Закрываю глаза, пытаясь представить себе то нереальное место, куда попадают все люди между жизнью и смертью. Пытаюсь откинуть от себя любые иные мысли. Моя реальность — там. Я сам создаю ее, я сам управляю ею. Эмили будет там. Мне всего лишь нужно попасть к ней чтобы спасти. Я сам должен оказаться в Бардо. Неожиданно сильная боль по всему телу подкашивает мои ноги, заставляя упасть на пол. Дикая боль пронзает все до кончиков пальцев, заставляя стонать и скрипеть зубами. Не имею права кричать, так как сбежится медицинский персонал. Скручиваюсь в позе эмбриона, пытаюсь перестать чувствовать эту страшную боль. В голове такой страх, которого я еще никогда не ощущал. Перестаю чувствовать пол. Мне кажется, будто я лежу на чем-то мягком и холодном. Внезапно боль затихает, но я боюсь открыть глаза. Страх. — Стайлз? — знакомый голос зовет меня, но я по-прежнему боюсь открыть глаза. Эми? — Стайлз! Распахиваю веки от громкого крика над ухом и замираю, только теперь не от страха. Рядом со мной, на усыпанной снегом поверхности, сидит Эллисон. Не верю своим глазам, а затем вспоминаю, что все здесь — моя собственная иллюзия. — Элли… — девушка берет мое лицо в свои руки, будто тоже не верит в увиденное. Она так близко, а ее глаза такие родные. Могу поклясться, я чувствую сладкий запах ее духов. Обхватываю ее ладони своими. — О Боже мой, как ты здесь оказался? — Эллисон, — понимаю, что никогда не прощу себя, если не скажу этого, — прости меня. Пожалуйста, прости, — чувствую холодные слезы, что катятся по моим щекам, — прости, это из-за меня ты… — Тшш, — подруга прижимает меня к себе, успокаивающе гладя по голове. Цепляюсь за ее одежду, пытаясь прижаться как можно сильнее. Чувство вины скручивает живот, заставляя вспомнить слова Малии, — успокойся, ты не виноват. Стайлз, все хорошо. Я люблю тебя, ты по-прежнему мой лучший друг, слышишь? — девушка отодвигает меня, глядя мне прямо в глаза. — Почему ты здесь? — мой голос практически шепот, — О Господи, как же я скучаю. Как же нам всем не хватает тебя… На лице подруги появляется грустная улыбка. — Да, мне тоже. Но, я здесь с мамой. Все хорошо, я не одна. Я присматриваю за вами. Перестаю понимать, это моя иллюзия или же она и вправду сейчас сидит передо мной, прижимая меня к себе. — Как ты оказалась здесь? Это состояние между жизнью и смертью… — Я ведь сказала, что присматриваю за тобой, верно? — вновь грустная улыбка, — я слышала, как Скотт просил меня помочь твоей подруге. Мертвые души спокойно могут появляться здесь. Обычно они забирают с собой тех, кто еще жив на самом деле. Эми в коме, да? Слабо киваю. — Поднимайся, я отведу тебя к ней. Встаю на ноги, которых практически не чувствую. Эллисон берет меня за руку и идет вперед, ведя меня за собой. Она для меня словно старшая сестра. Слезы продолжают течь по моим щекам, а слова Ногицунэ «ты жалок» вырисовываются в моей голове. Эллисон отпускает мою руку, а я из-за ее хрупкой спины вижу Эмили. Девушка лежит на холодной скамье, вся в снегу. Ее кожа цвета зимних пушинок, такая же, как и у меня. Мне кажется, будто снег пытается стереть ее. Синие губы обезнадеживают. — Она умирает. Забирай ее и уходи. Оборачиваюсь, в последний раз глядя на Эллисон. По ее щекам тоже текут слезы, но она улыбается, поджав губы. — Элли, — обнимаю ее, навсегда запоминая запах. Корю себя, потому что на этом месте должен был быть Скотт, а не я. Он должен был еще раз увидеть ее, — Эллисон, когда-нибудь мы снова увидимся. — Я надеюсь, это будет не скоро, — чувствую ее слезы на своей шее, — Тогда я не попрощалась с тобой и Лидией. Пускай она не грустит и найдет себе лучшую подругу. Я хочу, чтобы она была счастлива. — Я скажу ей, — обещаю, — Спасибо тебе за все. Эллисон отстраняется и я замечаю, что ее силуэт видится все менее четко. Смотрю на нее, пытаясь запомнить. Та же одежда — короткое платье и легкая куртка. Заплаканное лицо и счастливая улыбка. Моя лучшая подруга. Моя сестра. — А ты не вини себя, братик. Киваю, но не даю обещание. Улыбаюсь, потому что она никогда не называла меня так. Я опустошен, я подавлен. Я должен быть на ее месте. — Иди. Помедлив, все же отворачиваюсь, руками пытаясь стереть слезы. Подхожу к Эмили и вынимаю из снежной кучи. Она холодна, как лед. — Стайлз, — голос Эллисон эхом раздается в голове, — скажи Скотту, что я люблю его. И… Кира прекрасная девушка. Оборачиваюсь, в надежде увидеть подругу. Но ее больше нет. Теперь навсегда. — Но он всегда будет любить тебя. Не знаю, слышит ли она эти слова. Последний раз осматриваю снежный лес, а затем закрываю глаза, в надежде оказаться дома. Я так устал от всего. Медленно размыкаю веки, чувствуя, что лежу на больничном полу в позе эмбриона. Запах медикаментов резко перебивает остатки аромата Эллисон. На щеках мокрые дорожки, а кости болят так, словно их раздробили. Пытаюсь пошевелиться, но боль слишком сильна. Я опустошен. — Стайлз? — знакомый, едва слышный голос доносится с кровати. Закрываю глаза, чувствуя прилив счастья от звуков голоса любимой девушки, но и полное отсутствие сил. В ту же секунду погружаюсь в сон, который так необходим мне уже несколько дней.