***
Вечер надвигался как-то стремительно быстро. Василиса, наконец, переоделась в свою одежду и, застегнувшись на все пуговицы, вышла из кафе, понимая, что снег вновь скоро пойдёт. — Ты снова без шапки? — послышался рядом добродушный голос, и девушка не удержалась, чтобы не улыбнуться. — Привет, — сказала она. — Всё-таки решил поболтать? Не думала, что захочешь. Мы же не знакомы. Мало ли… Может, я серийный убийца-Потрошитель? Девушка состроила зловещую гримасу, но не выдержав, рассмеялась. — Нет, ты не похожа на Потрошителя. Ты очень милая, да и не настолько сильная, чтобы завалить меня, — он склонил голову вбок. — Заодно я узнаю тебя, поболтаем по дороге. И накинь хотя бы шарф на голову, чтобы не замёрзнуть. Огнева только улыбнулась и пожала плечами. Почему-то её не смущало то, что она его практически не знает. А вот если бы вместо Маара был Драгоций — она бы явно не согласилась с ним идти. Он на какого-то маньяка похож. От одного взгляда страшно становится. — Тогда пойдём, чтобы не замёрзнуть, — предложила она и засеменила по дорожке. Зима надвигалась нещадно. Улицы уже замело. А эта глупая всё ещё ходит без шапки. И в осеннем пальто. Вот надавать бы за такое по лбу. Да жалко, убьёшь ведь. — Так ты работаешь официанткой? — спросил он, идя рядом с ней и смотря прямо перед собой. Василиса невольно отметила, что осанка у него прямая и гордая. Будто за спиной он несёт два огромных белых крыла, которые заставляют его расправить плечи. Если бы она знала, как была права… — Да. Приходится работать, чтобы не просить денег у родителей, — Огнева пожала плечами, разбрасывая носком сапога снег по дороге. — А кто твои родители? — всё так же непринуждённо спросил Маар, взглянув на неё. — Мама — фотограф, папа — промышленник. Но я всегда шла на принцип. И как только мне исполнилось восемнадцать, я пошла работать. Примерно одновременно с тем, как поступила в универ, — девушка глубоко вздохнула. Отец устроил жуткий скандал, когда она сказала, что хочет съехать на съёмную квартиру, за которую собирается платить самостоятельно. В итоге она своего добилась и теперь жила отдельно, независимо ни от кого. — Ты совсем не принимаешь денег от родителей? — он не был удивлён. Скорее немного восхищён. Хотя и очень хотел её накормить. И как следует. Чтобы до отвала. — Да. Это уже принцип. Да я уже и привыкла жить сама и обходиться своими средствами, — ответила Василиса и подняла голову. — Мы уже пришли. Это мой дом. Извини, на чай пригласить не могу. Мой кот очень ревнивый. Маар рассмеялся. Она была забавной и даже чем-то нравилась ему. Он видел её душу, такую чистую, светлую, без тёмных пятен. Крошечная песчинка, что теплится у неё в груди и светится ярче любого источника света на земле. И ангела это привлекало больше всего на свете. И как только он представлял, как эта песчинка тускнеет и темнеет в руках чёртового Фэша, падшего ангела, который так же, как и он, умеет ценить человеческие души, несчастного светлого дрожь пробирает. — Ну, я не напрашиваюсь. К тому же, мой дом в паре кварталов отсюда, — он пожал плечами и, запустив руки в карманы, улыбнулся. — Тогда спокойной ночи, Василиса. Увидимся в понедельник. — Да, спокойной ночи, — добродушно ответила она и направилась к своему подъезду. Признаться, рядом с ним она чувствовала себя очень спокойной. Он будто большой пушистый кот, грел душу и делал мир вокруг себя чуточку светлее. Ключи от домофона нашлись в кармане пальто. Быстро поднявшись на десятый этаж, девушка пыталась открыть дверь в свою квартиру, когда соседняя дверь распахнулась, и в проеме появился какой-то парень. У Василисы от неожиданности даже ключи из рук выпали. Быстро подняв их с пола, она краем глаза взглянула на своего соседа и едва не упала сама. — Ты?! — ошарашено спросила Лисса, пытаясь выдавить ещё хотя бы слово. Но все они разом застряли в горле, едва она узнала эти холодные синие глаза. — Я, вроде был с утра, — ухмылка на его лице свидетельствовала о том, что парень доволен её реакцией. — Господи… — обречённо простонала она и уткнулась лбом в свою дверь. — Далеко не он, поверьте, леди, — хохотнул Драгоций, извлекая из кармана пачку сигарет и коллекционную зажигалку. «Ага, богатенькие мы, значит», — как-то недобро подумала она, смотря на его руки, и невольно задумалась над тем, не играет ли он действительно на фортепиано? Просто руки кажутся аристократическими, с тонкими длинными пальцами, а движения такими плавными. Это завлекает. Учитывая то, что Василиса много лет занималась гимнастикой и, параллельно, балетом. Но полгода назад бросила это дело, хотя и была бы не против позаниматься снова. — Что вы тут делаете, господин Драгоций? — спросила она устало. Ужасно хотелось есть и спать. Признаться, она только сейчас это поняла. — Я тут живу, вообще-то, — ответил он лениво, будто констатировал всем известный факт. — Но мы, кажется, раньше не встречались, раз только сейчас увиделись на одной лестничной площадке. — Похоже на то… чёрт… — печально вздохнув, девушка всё-таки вставила ключ в дверь и, открыв замок, вошла внутрь. — Спокойной ночи… сосед. А затем с чувством захлопнула за собой дверь, не желая видеть кого-либо ещё, кроме своего кота, который встретил её в коридоре с желанием залезть на руки и пригреться. Или согреть хозяйку, это с какой стороны посмотреть. — Привет, Барсик, — улыбнулась она, подхватывая его на руки. Вечер прошёл более или менее спокойно. Девушка что-то сварила себе на ужин (из того, что было в холодильнике кроме повесившейся на проводах мыши), быстро поела, накормила кота и плюхнулась в кровать, обещая себе завтра хотя бы прибраться в квартире. Ибо этот беспорядок просто выводил её из себя. Спустя пару минут, сон поглотил её. Она заснула под приятное мурлыканье кота под боком, обещая себе, что завтра обязательно всё выучит и сделает все дела, которые планировала. Темно. Пространство вокруг погружено в глубокую темноту. И только луч света освещает небольшой клочок. В нём сидят двое. Они смотрят друг другу в глаза, не разрывая зрительного контакта ни на минуту. Её взгляд тёплый, ласковый, нежный. Его — холодный, равнодушный. Но, невзирая на контрасты, они всё-таки не двигаются с мест, продолжая сверлить друг друга взглядами. — Давай, с тобою встретимся во сне, Раз наяву мы слишком далеко. На самой тайной жизни стороне, Где все порой доступно и легко. Произносит он одними губами, однако с чувством и удивительными красками, которые заставляют девушку застыть. Он говорит таким приятным голосом, который будто гипнотизирует, обволакивает тебя с ног до головы. В отличие от взгляда, он отличается приятной теплотой. — Где нет тревог, сомнений и преград, И ни за что не надо отвечать. Где выше самых сказочных наград — Возможность все по-новому начать. Продолжает она вслед за ним. Её голос тихий, спокойный, приятный. Она говорит легко и непринуждённо, смотря прямо ему в глаза. А он слушает её так внимательно, даже, кажется, перестал дышать. Его взгляд становится другим. Он становится теплее. Будто таят льдинки. Кажется, что вот-вот из его глаз польются слёзы, будто с тающего ледника. — Ведь так непросто с чистого листа., Когда уже ко многому прирос! Вот только в сердце комом пустота — Ни капли зла, ни радости, ни слёз… Читают они в унисон, одновременно поднимаясь на ноги. Подходят ближе друг к другу и останавливаются всего в нескольких сантиметрах. Он поднимает руку и едва-едва касается её лица кончиками пальцев. Ведёт по контуру, легко и непринуждённо заправляет рыжий локон ей за ухо. Она не сводит с него взгляда. Только дышит ещё реже, чем дышала до этого. От его лёгких прикосновений по телу пробегает ток. Это приятно, как ни странно… Парень аккуратно опускается на край кровати, взглядом пробегая по юному телу рыжеволосой девушки. Она кажется такой хрупкой и уязвимой, когда спит. — А мы с тобой, как Небо и Земля, Которых может лишь соединить Разбитых судеб мёртвая петля И горизонта призрачная нить… Одними губами говорит он, очень тихо, продолжая взглядом блуждать по её лёгким пушистым волосам. Протягивает руку, прикасаясь к ним пальцами. Но до девушки дотронуться не решается. Боится, что проснётся. Кривовато улыбается, видя её сон, который он сам ей и внушил. Кажется, она не боится. Ей нравится этот сон. Или ей нравится он в её сне? Вряд ли… В жизни он нравится ей не больше тараканов в общежитии. Она просто спокойна. Будто осознаёт, что это сон. Тяжело вздыхает и, занеся руку над её лицом, касается его. Но тут же отдёргивает её, шипя, как кот. На руке появляются красные следы, будто от ожогов. — Невероятно, — восхищённо произносит он, осматривая пальцы. — Ты настолько светлая, что даже не позволяешь коснуться себя, леди Огнева. Ты просто уникальна. Глаза в темноте недобро сверкнули от предвкушения. Будто он нашёл клад и не собирается им ни с кем делиться. — Ладно, куколка. Мы с тобой ещё поиграем, — а в следующий момент он растворяется в воздухе, будто его тут и не было. Василиса с глубоким вздохом открывает глаза и садится в кровати. Кот рядом удивлённо поднимает голову, смотря на проснувшуюся хозяйку. Недовольно помахав хвостом, он вновь засыпает, а вот девушка явно больше не заснёт. Она видела во сне его. Этого чёртового придурка. И что самое странное — сон казался безумно реальным. И от этого бросает в дрожь. На щеке чувствуется неприятное покалывание. Будто отморозила её, а теперь она оттаивает в тепле. Неприятно. Переведя дыхание, девушка опускается обратно и вновь закрывает глаза, надеясь, что дурацкий сон больше не посетит её сознание. По крайней мере, она желала этого больше всего на свете.4. Сон.
14 декабря 2016 г. в 21:35
— О, а я тут представила такую картину: сидит Марк на крыше и кидается в прохожих конфетами. Я больная, да? — Василиса рассмеялась в трубку и выбросила в ведро очередной фантик от конфетки.
— Ага. Больная. На всю голову, — Норт, любимый братец, захохотал на том конце провода. — Ну, как, понравились конфеты?
— Ошень, — прошепелявила она с набитым ртом и хихикнула. — Знаешь, за что я тебя люблю?
— За то, что я такой хороший брат?
— За то, что ты мне конфеты шлёшь. Без тебя бы давно сдохла с голоду. Или из-за депресняка. Без сладкого жизнь кажется серой и невкусной, — развернув очередную конфету, девушка отправила её в рот вслед за предыдущими двумя десятками.
— Только смотри, чтобы диабет не вылез, — хохотнул Огнев в ответ. — Давай я переведу тебе деньги? Ну, правда. Ты там как бедный родственник. Что ты такая принципиальная, а?
— Угадай, в кого я такая, — пробурчала она. — Не нужны мне деньги. У меня есть. Я просто пытаюсь экономить.
— Ага, как же, — фыркнул он в ответ. — Ладно, ребёнок, я пойду, меня отец зовёт. Приезжай, как выпадет свободное время.
— Хорошо. Люблю тебя, — а затем, отключившись, Василиса бросила свой телефон в карман и, поправив форму, вышла из служебных помещений в кухню.
— Огнева! Хорош прохлаждаться! Восьмой и тринадцатый столики ждут. Давай, быстренько, — закричал кто-то, на что девушка только вздохнула и, подхватив сунутые ей в руки подносы, унеслась в зал.
Работа официанта — утомительная работа. Бегаешь весь день по залу, как ненормальная, а тебе даже чаевых не оставляют. Сволочи.
— Добрый день. Что будете заказывать? — спросила она, подойдя к очередному столику, держа в руках блокнот.
— Вот это да, какие люди, — она едва заставила себя не выругаться, услышав знакомый голос. Как же сейчас захотелось просто развернуться и уйти отсюда куда подальше.
— Что будете заказывать? — повторила она, пытаясь быть вежливой.
— Вы работаете официанткой, госпожа Огнева? — Василиса не выдержала и, наконец, посмотрела на наглеющего вовсю Драгоция. Он сидел не один, а всё с тем же парнем, Мааром, что-то бурно обсуждая.
— Отстань от девочки, Фэш. Она работает. В отличие от тебя, паразитирующий организм! — осёк его светловолосый и улыбнулся девушке, на что та улыбнулась в ответ. — Можно чай? Зелёный.
— Чёрный. И очень крепкий. Этой зелёной жижи только ему принесите, — отмахнулся брюнет, смотря куда-то в пол. Лисса не сразу поняла, что он смотрит вовсе не в пол, на её, чёрт возьми, ноги!
— Хорошо. Это всё? — она всеми силами делала вид, что не знает этих людей, и что вообще ей наплевать на колкости в свою сторону.
— Да, спасибо, — Маар — сама вежливость.
А вот у Фэша начинается нервный смех. Кажется, он не ожидал увидеть её официанткой в кафе. И уж точно не в таком, как это.
Девушка напоследок улыбнулась и, кивнув, удалилась на кухню, проклиная всё на свете, лишь бы не видеть этих самодовольных лиц.
— Куда ты смотрел?! — тихо возмутился Маар, чуть склонившись вперёд.
— Ты видел её ноги? Нет? Обязательно посмотри! — Фэш зажмурился и вздохнул.
— Извращенец! — парень обречённо стукнул себя по лбу и тяжело вздохнул. — Ты ведь проигрываешь мне спор! Она больше ко мне тяготеет, чем к тебе. Очень светлая она для тебя. Слишком чистая и милая.
— Ага, как же. Только и слышу от неё сплошные язвы и злобные отговорки, — усмехнулся падший. — Вот посмотришь, она сдастся тёмной стороне первой.
— Не думаю. У неё сильный иммунитет к таким, как ты, — спокойно ответил ангел. В этот момент из кухни с подносом появилась Василиса, быстро поставила чай им на стол и хотела, было, удалиться, как вдруг Маар взял её за руку. — Посиди с нами. У нас тут весело.
— О, да, с тобой не соскучишься, — фыркнул Драгоций, криво усмехаясь.
— Мне нельзя. Я на работе, — ответила она и вновь попыталась уйти, но ей снова не позволили.
— Да брось. Пять минут, — настаивал светлый, пытаясь уговорить её.
— Прости, правда не могу, — она добродушно улыбнулась ему и, всё-таки вырвав руку, поспешила уйти. Но вдруг остановилась и обернулась. — Но после работы не против поболтать.
— Идёт, — тут же согласился Броннер и взглядом проводил её до барной стойки. Торжествующе взглянув на своего собеседника, он разулыбался и откинулся назад. — А я тебе говорил. Предложи ты ей поболтать сейчас — она бы тебя послала.
— Да пошёл ты, — злобно огрызнулся брюнет и, кинув на стол деньги, резко встал и вышел из кофейни прочь. Маар лишь усмехнулся и с радостью принялся за свой чай.
Примечания:
Стихотворение Чеманкова Дмитрия.*