hidden in the shadow

POV Harry 🎧Ed Sheeran — Iʼm mess 'Опустошённость' Часто ли в вашей жизни вы по-настоящему встречаетесь с этим чувством? Во мне не осталось буквально ничего, когда маленькая сказка, так хрупко построенная мною, разрушилась, как карточный домик. Все так красиво начиналось. С её странного взгляда в доме матери, нашей первой встречи и шепоте на ухо, когда вокруг было столько людей. Я знал её меньше 24 часов, когда она скинула с себя полотенце, обнажая тело, и, как мне казалось, душу. Как я глуп. К опустошенности прибавляется отрешенность, собирая картину происходящего в единый душевный хаос, и больше нет никаких вопросов и ответов на них. Больше нет отражениях карих глаз в зелёных, аромата её духов и тембра голоса. Все известно ранее — лишь иллюзия. Её нет. Той девушки, чей образ жил в моей голове, чей голос обрывал любые мысли, а движение губ в улыбке выдавали все мои тайны, не существует. Ровно как и тёмных и светлых тонов её личности, прозаичности характера и мелодичности голоса. Фальшивка. ~~~Flashback~~~ — Гарри, — Эмми крепко сжимает в ладонях мою рубашку, и наши глаза наконец встречаются, — она уже поступала так со мной… Я держу её за плечи, чуть отстраняя от себя и заглядывая в обезумевшие глаза. Она повторяет одно и тоже несколько раз, и это заставляет меня насторожиться. Какие бы вопросы я ей не задавал, девушка никак не реагирует на них. — Эмми, прошу, посмотри на меня, — я беру её лицо в свои руки, насильно поворачивая к себе, и через мгновение она слегка успокаивается, впиваясь рукой в моё запястье.  — Гарри… — она выглядит отчаянно, произнося мои имя, но выдохе, её руки тянутся к моей шее, и она обнимает меня прежде, чем я успеваю среагировать, — не уходи, прошу, Гарри, не уходи. Мои мышцы напряжены, и я нерешительно обнимаю её в ответ, не понимая ничего из происходящего. Пару минут назад она кричала, потом обвиняла во всем Одри, а затем окончательно сорвалась, повторяя лишь 'это не может повториться снова'. — Я здесь, я никуда не ухожу, — я пытаюсь успокоить девушку, поглаживая её спину, но она лишь  сильнее обнимает меня. Мы стоим ещё несколько минут в такой тишине, и я чувствую, как её тело начало расслабляться под моими руками. Лишь когда её сбивчивое дыхание окончательно приходит в норму, я решаюсь немного ослабить хватку, чтобы задать вопросы, которые меня интересуют теперь. — Я не ухожу, ты меня сейчас задушишь, — я снова хватаю её за плечи, когда она отчаянно пытается снова вернуть себя в мои объятия. Нерешительно она кивает, и я веду её к дивану, все также держа за плечи. Никогда не видел Эмми такой. Её внешний вид наполнен безумием, и меня пугает осознание того, что виной этого срыва был я. Не знаю, сколько мы сидим в полной тишине, пока её голова покоится на моем плече, а я просто смотрю в потолок. Не знаю, с чего будет правильно начать разговор и не вызвать у неё очередную волну истерики. Знаю, что, если не задам все вопросы, просто не смогу простить себя позже, поэтому отбрасываю все сомнения в сторону, и поворачиваюсь к ней лицом. — Эм, — я слегка дёргаю плечом, заставляя убрать её голову, и она смотрит на меня, — что ты имела в виду, говоря, что она уже так с тобой поступала? Её взгляд моментально опускается в пол, и она нервно перебирает свои ярко накрашенные ногти. Явная напряжённость её действий заставляет мою голову придумывать разные страшные сценарии, но я не хочу спешить с выводами и послушать её историю. Её громкое дыхание эхом разносится по комнате, и атмосфера становится все напряженнее и напряженнее с каждой минутой молчания. Я пристально наблюдаю за ней, пока её взгляд обращён в пустоту, словно она обдумывает все то, что должна мне сказать. Тишина затягивается. Затягивается на столько, что я вновь и вновь перебираю в своей голове сказанные ранее слова. Её реакция на Одри была слишком дикой, и я еле сдерживал себя, когда слышал, какие низкие слова она использовала по отношению к своей сестре. Ревность Эмми имеет место быть, потому что поводов в этой ситуации хоть отбавляй, но наш разрыв… Это правда не вина Одри. Я бы даже сказал, что её появление даже не повлияло на это. Столько мысленных шансов я давал Эмми, чтобы она показала мне хотя бы частичку заботы. Столько брошенных на ветер слов и сил, я просто устал. В определённый момент мне казалось, что я смогу свыкнуться и жить так, как мне предстоит. Смогу привыкнуть к вечному безразличию своей будущей жены, к повадкам её матери и всей фальши, окружающей меня, но едва ли. Одри правда появились в нужный момент. Смотря на неё, я смог понять, что жизнь, о которой я мечтаю, находится на расстоянии вытянутой руки. Буквально. Когда она стоит напротив меня, улыбаясь и кидая нелепые замечания, когда обдумывает каждое слово, прежде чем ответить на тот или иной вопрос, когда я вижу тысячу эмоций на её лице и не могу передать ни одной. Она показала мне жизнь, крутящуюся вокруг неё, пока Эмми забирала весь воздух из моих лёгкий, стремительно ведя наши отношения к краху. — Это было, когда я ещё училась на втором курсе, — я вздрагиваю, слыша тихий голос Эмми, — мы с тобой ещё не были знакомы тогда. Все моё внимание переключается на неё, когда я внимательно слушаю тайну, которую она все же решила мне открыть. Правда, я видел Эмми, когда она училась на первом-втором курсе, но мы не были знакомы, ведь Лиам свёл нас на вечеринке, когда мы уже были третьекурсниками. Тяжело поверить, что с тех пор прошло уже пять лет… — Я была в отношениях с парнем, которого безумно любила, — голос Эмми поник, и я знал, что до меня она встречалась с кем-то, но никогда не интересовался этим вопросом, — мы с ним встречались со школы, потому что росли на одной улице и всегда были вместе. Но позже он решил поступать в другой университет, поэтому мы виделись намного реже. Я вижу, как сложно ей выдавливать из себя каждое слово, и она тянется к моей руке, чтобы сплести наши пальцы, и я позволяю ей сделать это, лишь бы понять, что же произошло. — Он был моей первой любовью и первым во всем, — она смущённо опускает глаза вниз, — до тебя я встречалась только с ним. Мне не нравится, что она пытается оправдываться передо мной. Наши отношения начались, когда нам было по 19 лет, и нет ничего удивительного в том, что она не была девственницей к тому моменту. К тому же, я не страдал предрассудками по этому поводу. Я сжимаю её руку чуть сильнее, давая понять, что все нормально. Мне просто необходимо узнать, в чем все дело, поэтому я просто не могу больше ждать и терпеть эти паузы. —  Я видела своё яркое будущее рядом с ним, и не замечала ничего в вокруг. Даже того, как он постепенно отдалялся от меня. Когда я звонила ему, он почти все время находился дома, но как только  я приезжала на выходных, он находил отговорки, чтобы не встречаться со мной. Лишь после того, как я закатывала истерику, он приезжал к моему университетскому городку, и мы проводили ночь вместе, чтобы наутро он опять уехал. История звучит слегка банально, потому что это обычная ситуация, когда два человека разъезжаются по разным направлениям, некоторые из них  теряют связь. Я всегда полагал, что это значит лишь то, что ты не был человеку так уж и дорог, если он перестаёт думать о тебе на расстоянии. — Позже я узнала, что он проводил очень много времени в нашем городе, пока я была в университете. Я не понимала, что происходит, пока одна из моих подруг не сказала, что видела его с девушкой. Только теперь она поднимает свой взгляд на меня, впиваясь ногтями в кожу на моей ладони. Мой взгляд ни на секунду не оставляет лица Эм. — Видела его с Одри… Кислорода в этой комнате становится мало, при упоминании её имени, и вся моя яркая и красочная жизнь улетучивается. Эмми снова отводит свой взгляд в сторону, когда я пытаюсь прийти в себя от услышанного. — Она тогда только перешла в старшую школу, — Эмми продолжает, и теперь я слушаю её ещё внимательнее, — может она была помладше, но стервозности от этого в ней меньше не становилось. Она всегда вела себя  с ним вызывающе даже при мне, но я не могла подумать о ней плохого, она же моя сестра… Эм всхлипывает, и я притягиваю её к своей груди, оборачивая руку вокруг её плеч. Мои миражи с изображением прекрасной девушки медленно улетучиваются прямо перед глазами, и с каждым словом Эмми становится все паршивее и паршивее. — Они были вместе, когда я звонила ему и просила уделить мне время. Он гулял с ней, пока я сидела и плакала, и я не выдержала. После того, как моя подруга рассказала мне все, я решила не медлить и расставить все точки. Мне не верилось, что моя сестра и любимый парень могут так со мной поступить. Теперь она тихонько плачет на моей груди, вспоминая самое ужасное время в её жизни. Моя рубашка впитывает её слезы, пока я пытаюсь впитать в себя каждое её слово. — Никого не предупредив, я вернулась в город. Мне было просто необходимо увидеть его, чтобы он успокоил меня и посмеялся над моими глупыми догадками. И тогда… Тогда я пошла к нему домой. У меня был свой ключ, поэтому я вошла без препятствий. Моё тело напряглось, слушая, по-видимому, кульминацию истории. — Его комната находилась на втором этаже, и я сразу же начала подниматься туда. Я слышала звуки, странные звуки, до сих пор помню, с какой скоростью колотилось моё сердце в груди. Наверное с такой же, как и моё в данную минуту. Не хочу верить в это, все не может быть настолько ужасно. Неужели девушка, которую я возносил так высоко, ставил её добродетель выше всех окружающих, оказалась настолько падшей? — Когда я открыла дверь, — теперь всхлипы Эмми превратились в плачь, и она сильнее схватилась за мою рубашку, — они были там… — Все, хватит, — я не даю ей договорить, оборачивая руку вокруг её талии, и притягивая ближе к себе. Моя рубашка снова принимает в себя глухие рыдания. — Я любила его так сильно, а он с моей сестрой… — она продолжает рыдать ещё громче, и я закрываю глаза, пытаясь  начать дышать спокойно, — его звали Зейн… Для меня не имеет никакого значения, как звали его, в любом случае, для меня он ублюдок. — Одри, увидев меня, начала самодовльно улыбаться, ты бы видел её лицо, — перед глазами сразу же всплыла картина того, как она мило улыбается мне, как поедает тако и хмурится, смотря на меня. Этого не может быть… Эмми продолжает говорить, ставя на место улыбающейся красивой девушки, которой я знал Одри, наглую стерву, которая, лёжа в постели чужого парня, нагло улыбается ворвавшейся в комнату его девушке, своей сестре. Я пытаюсь остановить поток слов Эм, когда он становится неконтролируемым, потому что просто не могу больше слушать, насколько я мог ошибаться в человеке. Не могу… — Ты должен знать, Гарри, — Эмми буквально кричит, смотря теперь на меня, — она сделает это снова, все повторяется! — Я с тобой, Эмми, — я беру её лицо в свои ладони и заставляю смотреть на себя, — ничего не повторяется. Она чуть успокаивается, и закрывает глаза в облегчении, чуть наклоняясь вперёд, и я целую её лоб, пытаясь успокоить девушку окончательно, и у меня это получается. Теперь она тихо лежит на мне, и я глажу её плечо, пытаясь свыкнуться с этой информацией. Одри казалась мне особенной, не похожей на весь окружающий мир. Чем-то с виду темным, но самым светлым в моей жизни. Я не мог ошибаться так сильно… Я думал, что знакомство с ней — самое лучше, что случалось со мной за последние годы, но даже не мог подозревать, как дорого я ценил обычную дешевку… — Обещай мне, Гарри- Эмми поднимает свою голову, смотря мне в глаза, и теперь она выглядит намного спокойнее, — обещай, что не оставишь мене ради неё… — Обещаю… — я шепчу. ~~~ End Flashback ~~~ 'Доверие' Пустое слово. Мерзко звучит после того, как оно становиться окончательно растоптанным. Раз в жизни стать счастливым, чтобы с грохотом приземлиться на землю. Неужели я подлетел к солнцу настолько близко, что лишился своих крыльев? Я знал, что сгорю, но был уверен, что это того стоит. Стоит хотя бы потому, что Одри — девушка из моих сновидений, та, что воплощает все мои тайные желания и пороки, совмещая их со своей скрытой простотой. Такая красивая. Отбрасываю мысли в сторону, и смотрю на блондинку перед собой. Она моя невеста, но человека более чужого я не встречал ещё в своей жизни никогда. Её яркие локоны раскиданы по подушке, когда она переводит дыхание после нашего, как она говорит 'примирительного секса'. Было ли это применением с моей стороны? Я помню злобу, чёткое желание забыться и мысли о темноте, так бесповоротно поглотившей, а вместе с тем и растоптавшей меня. Я был там, узником её сладких речей и нежных движений, тот, кого пленила не просто красота, а то, что таилось за ней. Или то, что мне казалось, могло таиться за ней. Во всяком случае мираж постепенно уходит вместе с миндальным ароматом её волос, который я так хорошо помню. Чувственные карие глаза меняются на стеклянно голубые, запах миндаля улетучивается, принося на своё место едкий дым сигарет с их неприятным ароматом, и я осматриваю Эмми, лежащую рядом со мной. Она улыбается. Так, словно одержала победу в огромной битве над величайшим злом, в то время как я чувствую себя побеждённым, вырванным из этого плена, но ещё до сих пор принадлежащим ему. В плену тех карих глаз, до сих пор, и, боюсь, навечно. — Не полежишь со мной ещё чуть чуть, — Эм подает голос, когда я встаю с постели, чтобы принять душ. Она расслаблена сейчас. Я смотрю на неё и не вижу ничего, ни следов от недавней истерики, ни усталости от последних событий, ни тоски и печали от расставания со мной, даже радости от воссоединения. Кристальная пустота, в которую мне осточертело смотреть. Я снова хочу верить, как раньше, в наше светлое будущее, в радость и перемены, которые нас ожидают. Но сейчас я слишком опустошён для этого, поэтому просто молча ложусь на свое место, пытаясь снова привыкнуть к теплу той девушки, с которой должен связать всю свою жизнь.