Одна часть мира не сможет понять удовольствий (и страданий) другой половины. ~ Джейн Остин Я никогда не пойму, от чего страдает моя жена. Она сильно пострадала, когда росла с маглами; она пострадала из-за лучших друзей; этого мерзавца со шрамом на лбу. Она много страдала, будучи замужем за мной, а сейчас она страдает из-за рождения нашего ребенка. Это все, что я могу сказать, ОЙ! ~ Драко Малфой АААААААААХ! Я хочу эпидуральную анестезию, и мне всё равно, что это магическая больница. Или вы даете мне обезболивающие, или идите прочь отсюда! ~ Гермиона Грейнджер Я снова говорю «ОЙ»! Принесите ей это проклятое лекарство! ~ Драко Малфой
~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*~*
— Почему так долго? — спросил Люциус у своей жены. — Не припоминаю, чтобы ты так долго рожала Драко. — Откуда ты знаешь? Ведь тебя не было там, пока он не родился! — выплюнула Нарцисса. Люциус сердито посмотрел на нее, и повернул голову в другую сторону. В зал ожидания вошла Алиса вместе с Роном Уизли и Джеймсом Поттером. — Где сейчас папа? — Он с твоей матерью, по какой-то безбожной причине, — заявил её дедушка Малфой. — Хочешь мятную палочку, дедушка? — спросила она. — Я выгляжу так, словно хочу мятную палочку? — огрызнулся он в ответ. — Послушай, Малфой, — рявкнул Гарри, — я знаю, что мы все на грани, потому что прошло уже четырнадцать гребаных часов, и я знаю, что ты волнуешься, но не надо впутывать в это Алису! — Почему ты вообще здесь? — спросил Люциус у Гарри Поттера. — Потому что она моя лучшая подруга, — ответил он, вставая. — Я имею ввиду, почему ты ещё жив? — растянул Люциус. — Послушайте, джентльмены! — начала мама Гермионы. — Я хочу, чтобы вы все немедленно успокоились! Гарри, относитесь с уважением к старшим. Люциус, возьмите эту чертову мятную палочку, Алиса, вы с Джеймсом идите на прогулку вместе с дедушкой Бобом. Люциус поднял брови и вздохнул. — Теперь мы знаем, в кого Гермиона такая. Алиса подошла к дедушке Малфою и маленькой пухлой ручкой начала доставать мятную палочку из коричневого пакета, а потом решила, что, раз он накричал на нее, то не заслуживал новой палочки, поэтому она вручила ему ту, которая уже побывала у нее во рту. Нарцисса не смогла сдержаться от смеха, как и Гарри. Люциус с отвращением посмотрел на липкую конфету в руке, но все-таки выдавил: — Спасибо, Алиса. Она хихикнула, потому что все начали смеяться (она совершенно не понимала, почему они смеялись), и засмеялась вместе с ними. — Теперь твоя рука будет липкой, как моя, дедушка. Папа ненавидит это. А ты? — Ни за что! — он практически кричал. — Нет ничего лучше, чем липкие руки! — он сунул конец конфеты в рот, и вытащил волшебную палочку, чтобы почистить руку. Алиса не поняла сарказм Люциуса, повернулась, взяла за руку Джеймса (он не имел ничего против липких рук) и последовала за Бобом из маленькой комнаты ожидания на улицу. Мать Гермионы повернулась к своему бывшему мужу: — Иди и узнай, что там происходит. Прошло очень много времени с тех пор, как Драко последний раз приходил и говорил с нами. Что-то плохое происходит. Я чувствую это своим нутром… — Я схожу! — вызвался Гарри. Он вышел из комнаты ожидания, и пошел по длинному коридору. Он очень сильно волновался. Примерно в десять тридцать вечера Драко передал ему, что Гермиона рожает на месяц раньше положенного срока. Гарри отправился прямо в Уайтхолл, теперь уже дом Малфоя с тех пор, как Нарцисса вернулась в усадьбу с Люциусом. Ночью Гарри забрал Алису к себе домой, а утром встретился в Св. Мунго с матерью, отцом и отчимом Гермионы. Это было четырнадцать часов назад. Сегодня около полудня Джинни привела Алису и Джеймса с собой в больницу, оставив Альбуса и малышку Лили со своими родными, потому что волновалась за подругу и не могла остаться в стороне. Все были обеспокоены, и отсутствие новостей усугубляло ситуацию. Час назад Драко вышел с целителем, чтобы сказать, что Гермиона все еще рожает, и у нее все хорошо, но все-таки есть осложнения. Это была последняя новость от него. Гарри продолжал идти по длинному коридору, стуча ботинками по старой, выцветшей зеленой плитке. Он остановился перед стойкой, и спросил у молодой ведьмы, есть ли у нее какие-нибудь новости о Гермионе Грейнджер-Малфой. Женщина улыбнулась, узнав Гарри, и сказала, что скоро вернется. Гарри посмотрел на часы и решил, что он даст женщине десять минут, и если она не вернется с жизненно важными новостями, он сам всё узнает. — Поттер! Эй, Поттер, — прошипел Драко. Гарри поднял голову. — Малфой? — Гарри подошел к Драко. Он смотрел на набор двойных дверей — Боже мой, что в чертах происходит? Это было вечно! — Я знаю, что ей трудно, и она так мучается, — начал Драко, — мы в одной лодке и должны грести вместе. Черт, я не понимаю этих устаревших выражений магглов, и вообще мне все равно. Я совсем не сплю, а моя жена в полной агонии говорит, чтобы я со своим пенисом больше не подходил к ней! И, честно говоря, я действительно не хочу этого. — Что говорят целители? — спросил Гарри. — Они ничего не сказали, я имею в виду, им все равно, буду ли я подходить к ней или нет, — продолжил Драко. Гарри нахмурился, а затем толкнул Драко в плечо. — Ты дурак? Что целители сказали о Гермионе? Почему так долго? Она в порядке? С ребенком все в порядке? Драко как бы пожал плечами и вернулся через двойные двери в другую маленькую комнату ожидания. Гарри последовал за ним. — Я не знаю. Они только что заставили меня уйти, и сказали, чтобы я ждал здесь. Я волнуюсь. Мы еще никому не сказали, но это мальчик, Поттер. Сын. Гарри улыбнулся. — Я никому не скажу, и ты пока молчи. Иначе Алиса и Гермиона будут обижаться на тебя. — Черт побери, они все равно узнают это сами, и всё будет против меня. Это история моей жизни. Ты знаешь, чего я действительно боюсь, Поттер? Гарри никогда не видел, чтобы Драко казался таким встревоженным. — Чего, Малфой? — Что когда-нибудь мои дети попадут в Гриффиндор. Как ты справился с этим позором? Гарри хотелось ударить Малфоя, но он видел, что тот серьезно обеспокоен ситуацией, и просто сказал: — Я как-то справился с этим. — Но я не хочу такой жизни для своих детей. Это было хорошо для тебя, ведь ты рос под лестницей, и для Уизли, которые росли в семье с одной ванной комнатой на сто человек. И для Гермионы — она вообще воспитывалась маглами. Но мои дети заслуживают лучшего. Как ты думаешь, я смогу дать денег распределяющей шляпе, чтобы они оказались на Слизерине? Гарри закатил глаза и произнес: — Дай мне сил… Драко продолжил: — Я имею в виду, что мои дети будут Малфоями, и я хочу чего-то большего для них! Ты не понимаешь… — Малфой, ты пил? — взмолился Гарри. — Ты беспокоишься о каких-то глупостях! Беспокойся лучше о том, вырастут ли они здоровыми, сильными, счастливыми и защищенными от вреда и опасности! — СЛАВА ПОТТЕРУ! — крикнул Драко. — Я думал, что распределение по факультетам — это важно. Теперь ты заставляешь меня беспокоиться о других вещах, придурок! Гарри начал смеяться. Он ничего не мог с этим поделать, ведь Малфой иногда был таким глупым. Драко тоже засмеялся. Он сел на выцветшую желтую кожаную кушетку, сложил руки между ног и опустил голову. — Я беспокоюсь, что моя жена может умереть. Она выглядела ужасно. Ей было тяжело. Он говорил так тихо, что Гарри едва мог его услышать, но потом внезапно понял, что «глупый Драко» — это просто защита. Он сел рядом с ним. — Что, если она умрет и оставит меня одного? И я буду должен сам вырастить Алису и сына. Что, если ребенок умрет? Как бы я утешил ее, если бы она потеряла ребенка? Она сказала, что у нее не было никаких проблем с Алисой. Ты же был с ней, когда она рожала Алису? Тогда были цветочки по сравнению с этим? Гарри не знал, что сказать, но ему и не нужно было ничего говорить, потому что в дверях уже стоял Люциус. — Поттер, иди, найди мою внучку. Я хочу, чтобы ее привели обратно в зал ожидания. И вообще, верни всех в эту комнату. Гарри встал, кивнул, и вышел из комнаты, оставив Драко наедине со своим отцом. — Сын? — Люциус сел на кушетку и положил руку на спину Драко. — Сын? — повторил он. — Не сейчас, отец, — умолял Драко. — Просто будь здесь, со мной, но не читай мне лекций. Не говори мне встряхнуться и быть мужчиной. Не говори мне не бояться. Не говори мне вести себя как Малфой. Я боюсь. И если я хочу бояться — я буду это делать! — Это и правда то, что я собирался сказать, — вздохнул Люциус. Он снова похлопал сына по спине и оставил на ней свою руку. Вскоре все остальные присоединилась к Драко и Люциусу. Алиса пришла последней вместе с Гарри и Джеймсом. Гарри опустил детей с рук на пол. Алиса видела, как волновались все взрослые и первым делом подошла к отцу. — Папа, где мама? — Она еще с малышом, — ответил Драко, взяв свою дочь на руки и посадив ее на колени. — Она там слишком долго, — прямо сказала Алиса. — Папа, хочешь, мы поговорим о планах на мой пятый день рождения? Это отвлечет тебя от мамы. Драко обнял ее. — Ты такая маленькая, но иногда очень взрослая, — прошептал он ей в волосы, поцеловал в макушку и добавил: — Нет, я не хочу сейчас говорить о твоем дне рождения, дорогая. Сейчас только декабрь, а твой день рождения не раньше марта, поэтому у нас еще будет время все спланировать. Прямо сейчас я хочу сконцентрироваться на дне рождения второго своего ребенка… — А когда у этого ребенка день рождения? — спросила она. — Я надеюсь, что это будет сегодня, — ответил Драко. — Почему у него день рождения раньше моего? — возмутилась Алиса. — Соперничество братьев и сестер уже началось, а ведь второй ребенок еще не родился! Вот почему ты у нас был только один, — заключил Люциус. — У нас была лишь Гермиона, потому что мы не могли иметь больше детей, — грустно сказал отец Гермионы. — Это тоже одна из причин, — призналась Нарцисса, взяв мужа за руку, и улыбнулась. Он улыбнулся ей в ответ. — Что, если у нас тоже не может быть больше? — взволнованно спросил Драко. — Тогда тебе придется довольствоваться тем, что у тебя есть, — сказала Алиса, сползая с колен отца и направляясь к Рону. Все взрослые улыбнулись, некоторые даже покачали головой, соглашаясь с ее мудростью. Рон держал в руках книгу Алисы и ее дракона. Он подозвал к себе и Джеймса, сел вместе с детьми на пол и начал им читать. — Джин, отвези детей домой, — внезапно вмешался Гарри. — Но мы в порядке, — отвлекся от книги Рон. В этот момент в комнату вошел целитель, и все взгляды были устремлены на женщину. — Мистер Малфой? Драко встал. — Ваша жена очень, очень слаба, поэтому нам пришлось доставать ребенка с помощью магии. Это волшебный эквивалент кесарева сечения. Сейчас у нее все хорошо, как и у вашего сына. Вы хотите их увидеть? — Сын! — гордо сказал Люциус, тоже поднимаясь. Драко кивнул и вышел из комнаты без оглядки. Люциус снова улыбнулся. — Да! Очень хорошо, это очень хорошо! Теперь у нас есть наш маленький Скорпиус. Так мы хотели назвать нашего второго сына, если бы он у нас был. Скорпиус Антарес Малфой! — Скорпиус? — спросила Алиса из-за угла с выражением полного отвращения на лице. Ее лицо отражало то, что думали все остальные. И только Рон ничего не понял. — Скорпиус — это созвездие, а Антарес — ярко-красная звезда в этом созвездии, дядя Рон. Кто-то вообще слышал о подобном имени? По крайней мере, мое имя из книги! Рон покачал головой, удивившись знаниям девочки, и заключил: — Нам просто нужно было назвать его Сэмом.