Круг вечности: Реставратор

Утро уже подступало к городу, окрашивая его голубым светом. Я медленно плелся за явно беспокойным Борисом. Он не быстро поймал такси и буркнув что-то водителю кивнул мне. — Садись. — Что с Лёшей?! — крикнул я. Какого черта он тянул с ответом на такой простой вопрос? — Спит дома, полагаю, — с напускным спокойствием ответил Борис. Я застыл. С сердца отлегло беспокойство и сменилось бешенством. — Я думал… — Ты просто поторопился, я приехал раньше, чем он пострадает по твоей вине. Садись, — снова кивнул он на сидение. Я послушно сел, не задавая вопросов, и мы тронулись. В голове мелькнула мысль о том, что водитель может оказаться слишком любознательным, но он молчал и словно не реагировал на наше поведение, но эта странность сменилась другой — я понял, что мы едем загород. — Куда мы едем? — В мой дом, твой уже, боюсь, сканируют. — Далековато живешь, сосед, — прокомментировал я и он лишь хмыкнул, не отрывая взгляда от однообразного вида из окна. — Что значит «сканируют»? — Выслеживают всплески энергии, их регулярность и силу. Я тоже нашел твой дом, таким образом, но их, — он подбирал слово. — «Радары» менее чувствительны. Сейчас твой дом ментально воняет на весь город, а твоя активность вызывает подозрение и вопросы. Так что, если я долго буду в твоем доме, меня выследят… — Вечные? — спросил я. Он закатил глаза и выдохнул, лишь после паузы все-таки кивнул. — Да. Мы приехали уже с рассветом. Я волновался, но старался не подавать виду. Некоторое время мы ехали по лесу и когда я обернулся на Бориса, он на мой молчаливый вопрос ответил сам. — Здесь был поселок, и десять лет назад сгорело почти все кроме двух домов. Так что мой дом цивилизованный и одновременно в глубине леса. Идеальный выбор. Идеальным выбором оказался двухэтажный, деревянный, простой и дешевый по виду дом, он совершенно не соотносился с образом высокомерного и идеального Бориса. У порога на низких ступенях сидела девушка, или точнее девочка, лет шестнадцати-семнадцати, темноволосая и темноглазая с волосами до плеч, и широким носом. Едва она увидела нас, рывком встала. Увидев меня, она застыла, в каком-то непонятном для меня смятении, и глянула на Бориса.  — Иди к себе и не выходи пока не позову, — строго, но с ноткой нежности, сказал он ей и хлопнул дверью машины. Девушка снова взглянув на меня, пошла внутрь дома. Мы пошли за ней, но когда я оказался внутри, девушка успела исчезнуть из виду. Внутри дом оказался более приятным на глаз чем снаружи — темный паркет, светлые стены, камин и множество полок заставленных небольшими статуэтками и фигурками. Каждая из них привлекала мой взгляд и чем-то завораживала. — Они древние, — ответил Борис на мои мысли. — Не трогай лучше руками. — Зачем ты меня сюда выманил? — я уже и потерял тот момент, когда мы перешли на «ты». — Вопрос дня, — уклончиво ответил он. — По правде говоря, у меня была четкая цель, когда мы сюда ехали. Сейчас я понял, что это было немного неправильно. — Цель была — закопать меня здесь, чтобы я больше не мешался? — решил пошутить я. — Ты не только видишь волшебные сны, но и читаешь мысли? — переспросил он столь серьезно, что мне стало не по себе. Поняв, что ему удалось меня обескуражить он, наконец улыбнулся и жестом пригласил меня сесть. Я выбрал кресло, и сев откинул голову назад, продолжая мечтать о сне. — Я предпочитаю более гуманные методы, — высоким тоном заявил он, — Одни знакомые показали мне метод стирания воспоминаний. И весьма успешный, опробованный на знакомом тебе Алексее. — Ему стерли память?! — Да, — кивнул он и добавил. — Он меня помнит? — задал я глупый вопрос. — Олег Игоревич, — он специально выдержал паузу. — Это случилось задолго до вашего знакомства. — Это были «Вечные»? — спросил я пересохшими губами. Борис опустил голову и помотал головой. — Алексей рассказал о них? Верно? — О них говорила и Настасья, но Вечных, как секту из якобы бессмертных магов, это упоминал именно Леша. Но он не сказал откуда это знает… и не мог вспомнить. Он кивнул. Я ожидал услышать что-то, но не дождавшись заговорил сам: — То есть Леша узнал об их существований, и они стерли ему память? — уточнил я. — Он знал их. Лично. — Всех? — обомлел я. — Их несколько сотен, насколько я знаю. И они разбросаны по всему миру, так что, не уверен, что всех лично. Но с кем-то явно был знаком. Ты ведь тоже знаком с одной из них, — я замер и Борис вкрадчиво проговорил. — Жанна. Она одна из них, та самая, что пыталась купить картину. — Зачем они стерли память Леше? Он пожал плечами. — Я не знаю, но знаю другое — это был лучший для него результат встречи с ними. Мало кто, из смертных, остается в живых и при своем уме, после такого, — он говорил размеренно, словно отрепетировал эту речь, но я его перебил.  — Они убили Тараса, и Настасью. Прокляли их, за непослушание. — И увидев вопросительный взгляд Бориса, я продолжил. — Я видел, Настасья показала и рассказала. То есть, они… они, что реально бессмертные? То есть абсолютно реально, их нельзя убить и они не стареют? Борис скосил глаза на меня. — Допустим, что с того? — я промолчал, и он продолжил, склонив голову вбок. — Хочешь стать одним из них? — Я что, дурак?! — возмутился я. — «Вечная жизнь в обмен на вечное служение» — рабство без возможности уйти даже на тот свет, подчиняясь целям общества каких-то психов. Спасибо, мне хватает и своих проблем. — Они предлагают еще и деньги, и большие возможности, жизнь полную удовольствии и без какого-либо страха. Ты бы им понравился. Ты Сновидец, и таких как ты не очень много. Это уникальный дар и они охотятся за такими как ты столетиями. — Ты как будто агитируешь за вступление в это сообщество, — сморщился я. — Я видел, как это происходит, они так и говорят, так и набирают новых адептов. И чтобы ты сказал, если бы они предложили тебе это. Представь здесь Жанну, — он кивнул на дверь. — Представь что она предлагает тебе бессмертие. — А я говорю — я еще не настолько отчаялся, чтобы принимать такие дурацкие решения. — Хороший ответ, — кивнул он. Я молчал, сложив руки на груди, пытаясь собрать все услышанное воедино. Голова кружилась и уставший мозг требовал немедленно уснуть, чтобы проснуться в нормальном, реальном мире. Я прикрыл веки. Вечные, Тарас и Настасья… Борис. — У тебя есть талант, дар. Верно? — Он кивнул. — Это что-то вроде гипноза, ты таксисту даже денег не дал. И нес такое, отчего самого спокойного человека пробрала бы дрожь. — Я внушаю только тем, кто легко внушаем, кто… не думает. Или спит. Он был сонным и он нас не запомнит. — Они говорили это тебе? — вдруг спросил я, не поднимая глаз на Бориса. — Они пытались заманить тебя, стать таким как они? — Вечные? — Да. — Нет, они не говорили мне об этом. У нас вообще с ними было некое взаимное непонимание. — Насколько? — Я сжег заживо их руководство, — ответил Борис и я уважительно кивнул. — Да, это повод для взаимонепонимания. Сквозь полузакрытые веки я услышал его тихий смешок. — Ты врал, что ты мой сосед, а в чем еще врал? — В имени, — быстро ответил он. — Меня зовут Берт, на самом деле. — Берт, — я произнес имя, словно пробуя на вкус. — Не наше. Иностранное. — Это английское. — Ты из Англии? — Да, — кивнул он. — Но я давно изучил ваш язык, и мой брат очень любил вашу страну. «Любил» — отпечаталось у меня в голове. — Он жив? Твой брат? — Сложный вопрос, задай другой, — ушел Берт от ответа. — А почему сейчас ты здесь? Почему не дома? — Сбежал. От них Я кивнул, подробнее спрашивать не хотелось, и так в моей голове было слишком много новой информации. Зазвонил мобильный, который я умудрился взять с собой и даже не заметить этого. Я не глядя на экран провел пальцем и услышал голос Веры: — Как Леша? — Все нормально с ним, все хорошо, — ответил я. — Я буду… нескоро. Не жди меня. — Хорошо, — прощание мне заменили короткие гудки. Я отложил телефон и откинулся на кресле, закрыв глаза. — Кстати, — подал голос Берт. — Я узнавал кое-что, о «сновидцах» вроде тебя, когда понял, с чем имею дело. Если я все правильно понял, ты не можешь сопротивляться магии художника, что создал картину. — Тараса. — Да, у него также был талант, похожий с твоим, но обратный, он внушал образы. Придавал окружающим предметам иной внешний вид. Мог камень превратить в пирог и ты бы не заметил, пока не сломал зубы. И таких, как ты, он должен был очень легко обманывать, ты больше податлив его магии. Поэтому они и выбрали тебя. — Но я вижу Веру, как и раньше… — Да, я понял это. И единственное этому объяснение — твоя любовь к ней. Ты видишь её такой, какой она была и какой, ты её полюбил. Банально, но… это так, — его голос стал, будто бы веселее, но я лишь вздохнул в ответ, никак не комментируя такой его вывод. — Что мне делать? — спросил я после паузы. — Чтобы не Леше не навредить еще больше… — Ничего, просто ничего не делай. Ты уже достаточно натворил. Отзови Алексея, он и так едва держится от своей памяти… Если он вспомнит, он… я думаю, он просто сойдет с ума, — я закивал. — Я найду способ лишить сил эгрегора… — То есть Тараса с Настей? — уточнил я. — Ну да. — Какая их цель? Насти и Тараса… что им надо от меня, от Веры… вылезти из картины? — Нет, они не такие дураки, я думаю, они уж точно понимают, что их тела мертвы и их нельзя восстановить. Не знаю, чего хочет Настасья, я вообще мало что смог узнать о ней, а Тарас… он хотел славы, хотел остаться в истории. — Вечные не могли ему этого дать? — удивился я и приоткрыл глаза, встретившись с серьезным взглядом Бориса. — Вечные не остаются в истории, они её изменяют. Они не из тех, кто будет высовываться во внешний мир, и искать себе славы и поклонения… — Он хотел опозорить князя, — вспомнил я. — Да-да, и стать его разоблачителем. Очень глупый план, очень недалекого, но чертовски одаренного человека. Он был гением, на самом деле, он мог создать красоту, нанести тот образ, который тебя захватит, который сведет тебя с ума. — Как с Настасьей, — кивнул я. — Настасья идеальна, да, — кивнул он. — Она образец идеальной женской красоты, подходящей по всем вкусам сразу. В нее трудно не влюбиться. Рита, я сказал иди в комнату! — вдруг взбесился Берт и я проследив за его взглядом увидел ту же девушку, что встретила нас у порога. — Ты что кошку и дочь назвал одним именем? — поморщился я и осекся. Рита не подходила на роль дочери Берта, хотя бы младшей сестры. — Кстати, где кошка, ту которую, ты якобы искал? Только не говори, что ты выбросил её по дороге! — Рита? — окликнул её Берт, не обращая на меня внимания. — Я в порядке, просто… Мне сложно держаться, лучше закрой дверь, пожалуйста, на замок, — произнесла Рита. В этот момент я заметил, что её глаза были очень знакомыми. Этот тихий, сосредоточенный взгляд. Я слишком мало спал, и поэтому озарение пришло ко мне слишком быстро. — Это ведь… она ведь не может. Да? Точно не может? — слышал я свой нечленораздельный бед. — Чего не может? — рыкнул на меня Берт. — Превращаться в кошку, — ляпнул я. — Она же не оборотень. — Она не оборотень, — покачал он головой. — Оборотней не существует, насколько я знаю. — Хорошо, — кивнул я с облегчением. — Она просто может превращаться в черное хищное животное, любого размера, — продолжил он. — Рита, сядь. Я тихо чертыхнулся, а Рита, покачав головой на предложение Берта сказала мне: — Простите меня. Это я была той кошкой. Я могу терять осознанность, когда превращаюсь и тогда я веду себя как… — она пыталась подобрать слово и неловко улыбнувшись произнесла. — Зверь. — Это шутка, я понял, — закивал я. — Это вы так надо мной решили оба подшутить, да. Мол, я и так уже с ума сошел, и поверю во все что угодно. Рита выдохнула и на мгновение поморщилась, словно от вспышки боли. — Рита, говорю — сядь, — поднял голос Берт. — Вашу женщину зовут Вера, вы не женаты, но вместе уже давно, у вас в спальне висят ваши детские рисунки которые хоть и просты, но очень вам дороги и вы иногда гладите их перед тем, как начать рисовать. Вы словно клянетесь себе-ребенку что исполните его мечту, — продолжила она. — Нет-нет! Стоп. — Я резко встал и подошел к Рите. — Не надо. Я не верю, что ты кошка. Вы что у меня камеру поставили?! — Я не кошка! — покачала она головой. — Я могу быть псом и черной крысой, один раз даже птичкой была. Это было так мило… — она усмехнулась и снова, будто бы подавила приступ боли. Её кисти стали сжиматься в кулаки и из кожи, словно иголками стали резко прорастать черные волосы. Я в страхе попятился и все что мог услышать это крик Берта позади себя. — Рита, борись! Я наблюдал за тем, как это симпатичное юное тело корчилось в агонии и превращалось… я не знаю, во что оно превращалось, но я не мог за этим наблюдать. В какой-то миг страх сменился гневом и истерической решимостью, я не знал, откуда это было во мне, но я подбежал к Рите, схватил её за плечи и словно затряс с криком: — НЕТ! Она подняла на меня удивленные глаза и неестественно суженные зрачки вдруг стали расширенными, в этот миг обмякла в моих руках, и её подхватил Берт подбежавший к нам. Рита села на полу и Берт сел рядом, крепко обняв он поцеловал её в висок, и стал укачивать, успокаивая, Рита же не подавала признаков жизни. — Это часто бывает? — пораженно спросил я. Он кивнул, прижав к себе голову Риты. — Сейчас полнолуние? — Это от эмоции, — пояснил он шепотом. — Она превращается от вспышек эмоции, страх, злость… Она такая с детства, как я её нашёл. — А я думал, она твоя сестра… Вы похожи, — заметил я. — Нет. У меня был только брат… в общем, Риту я встретил, когда она убегала от одного из Вечных. Она отказалась служить им, и они хотели её заставить стать одной из них. У них был план, сделать так, чтобы она была только животным, чтобы жила вечно и не имела возможности иметь сознание. Чтобы подчинялась им вечно. Теперь, ты понимаешь, что это чудовища? — Ты тоже её используешь, ты же её отправил ко мне, — произнес я. — Просто просмотреть, — громким шепотом возмутился он.- Я не отправлял её к тебе на несколько дней! У нее просто сознание отключилось, снова. И она не может не обращаться, видишь, как ей сложно держаться от этого?! Я пытался сделать как лучше… — Рита задергалась в его руках и чуть привстала, я понял, что становлюсь лишним и мне пора уходить. — В общем, понятно. Мысль твоя, мне ясна — мне нужно просто ничего не делать. Сидеть дома и ждать, пока ты найдешь способ усмирить Настю с Тарасом, — Берт ничего не ответил и я махнув рукой двинулся к выходу. — Стой! — крикнул он. Я остановился. — Ты можешь встать? — спросил он у Риты. — Могу, но не хочу, — покачала она головой и уткнулась носом в его шею, он улыбнулся и шепнув «придется, ненадолго» помог ей сесть уже на кресло. Тотчас переменившись в лице, он двинулся ко мне. Он написал что-то на маленьком листке бумаги и отдал мне. — Позвони, если что. — Если — что? — уточнил я, приподняв бровь. — Что угодно. Я хочу, чтобы этот номер, был первым, что ты вспомнишь, если что-то произойдет что-то неординарное. Я повертел в руках бумажку и сунул в карман. Я не знал, что сказать и ляпнул первую мелькнувшую в голове глупость: — Рита, извини, если плохо кормил, тогда. Вера не очень хорошо готовит. Особенно для животных. — Я не помню, что я ела, — произнесла она ослабшим голосом. — Это хорошо, — заметил я и кивнув Берту одарившего меня насмешливым взглядом, двинулся прочь. Я вышел из его дома и добредя до остановки, я нащупал в кармане немного мелочи и сел на автобус со знакомым номером. Усевшись в старое кресло, я задремал, слушая тихое мурлыкание радио. *** Удивительно, но в тот момент мне ничего не снилось, ни Настасьи, ни Берта ни Веры или Риты превращающейся в черное животное я не видел. В голове тихим звоном играла музыка из радиоЮ и одна из песен мне больше всего запомнилась: Лабиринтами закрученными, Да путями неизученными, Переулками немыслимыми, Чтоб никто тебя не выследил. Так беги уж хоть на согнутых Ты животное особенное, К дикой жизни приспособленное В развороченном раю. * Пикник — В развороченном раю. — Не езжай домой, — услышал я знакомый голос. Я зажмурился сильнее. — Умоляю, отстань, — шепнул я. — Позволь просто отоспаться. — Я обещала прийти, — Настя села напротив меня. — Ты мне очень понравился. Ты хороший, мне тебя жаль. — Почему? — Вечные не оставят тебя. Они уже нашли и не отпустят ни тебя, ни Веру. Мне очень вас жаль, — сказала она и села напротив меня. — Они там, у меня дома? — Нет, но скоро будут… вечером они будут в твоем доме. — Я заберу Веру и уеду, оставлю картины Берту. Настя молчала. — Тарас обезумел. Он не понял что мертв, и все что ему нужно, чтобы Вера завершила мое дело. — Сергей мертв, — поморщился я. — И судя по всему, ваш план бы провалился. — Будто бы больше нет знаменитых людей с безупречной репутацией, — заметила Настя. Мы ехали молча, и мне было неловко, я боялся проспать свою остановку, но не знал, как мне очнутся. — Знаешь. Каждый дар имеет цену, — произнесла она. — За все надо платить. А красота, это тоже дар. — За красоту не надо платить, — покачал я головой. — Надо, если используешь её. Как и любой талант, она открывает перед тобой возможности, двери. Ты можешь стать знаменитым и влиятельным только благодаря красоте своего тела и лица. Разве это не великий дар? И ты можешь использовать его. Можешь ради искусства, или влияния, а можешь ради соблазна. Я использовала свой дар во зло. И была наказана. Теперь ваша очередь сделать свой выбор, а потом, принимать последствия этого выбора. Прощай, сновидец, — она встала, подошла ко мне и легко поцеловала меня в лоб. Я проснулся легко и уставшими глазами поглядел на меняющиеся дома и улицы за окном, вскоре я стал различать знакомые места и заторопился домой. Я шел медленно и с неохотой, словно пытаясь отдалить от себя какой-то миг. Но этого нельзя было сделать. Я открыл дверь своим ключом. Снял обувь и посмотрел на свое отражение в маленьком зеркале отражающим, и прозрачную дверь кухни. Я заглянул себе в глаза и что-то на заднем фоне, позади меня привлекло мое внимание. Это что-то было на кухне. Я не поверил своим глазам, как и не верил ранее, глазам, ушам, собственному разуму и интуиции, но все же, я решил встретиться лицом с правдой. Я обернулся.