Я готова проклинать себя бесконечно. Но, надеюсь, время ожидания не растянется настолько, ведь я так умна, что даже не поинтересовалась, в каком вагоне Джо едет ко мне. Молодец!
В четыре утра я вызвала такси и полчаса, по пути к железнодорожному вокзалу, хоть это я знала, я наблюдала недовольную физиономию водителя. Он думал, что я виновата в его ранних скитаниях по Москве, но, если мы начнём разбирать эту ситуацию, то виноватым окажется Джо. В любом случае. Но. Давайте мы не будем разбирать ситуацию? Я люблю его, всё-таки.
В самом вокзале я ходила от одного выхода до другого, чем, скорее всего, бесила ждущих поезда или встречающих. Но почему бы мне сегодня не побыть тем человеком, которому плевать, что скажут другие? Никто из них даже не подозревает, что движет мной, перетаскивая тело во всему зданию вокзала. Ни один из них не имеет ни малейшего понятия, что произошло до этого дня. И я не сужу их за то, что они сидят тут в четыре сорок шесть утра. Может, они тоже бесят меня.
Так, Евгения, успокойся, Бога ради. Не хватало тут сорваться и начать панику. Он скоро приедет и будет рядом. Он скоро снова посмотрит в твои глаза и скажет о своей любви, которая была там всегда. Он скоро прижмёт тебя к себе и ты услышишь, как его сердце выбивает удары, синхронизируясь с ритмом твоего сердца, отчего ты не всегда будешь понимать, чьё сердце сейчас так сильно стучит. Он скоро… Кажется, пора прекратить, потому что это всё лишь настраивает на возрождение панических атак.
А если…
И тут меня осенило. Я если он пошутил? Я даже села на свободную скамейку и уставилась в пол. А если он снял это очень давно, а сейчас просто выложил видео на портал, и просто подстроил остальные части своего розыгрыша?
Но зачем ему это всё? И, как же проводница, все эти страны? Нет, не думаю, что я настолько ему нравлюсь, или настолько не нравлюсь, чтобы так тратиться. Всё. Мне нужно успокоиться, иначе паники не избежать.
Пыталась дозвониться, но Джо посчитал забавным, если он отключит телефон. Я даже не знаю, где он сейчас едет. Хотя, если где-то в поезде, то недалеко от Москвы. Вряд ли он смог бы сказать мне точное название местонахождения, прочитав русские буквы. Я просто буду ждать. Даже не хочу заглядывать в новости и выискивать информацию о неком поезде, сошедшем с рельсов, в пять с половиной утра. Этого не случится ни за что на свете! Вселенная берегла нашу любовь до этого, и она не настолько тварь, чтобы рушить всё, когда мы почти у цели.
До его приезда ещё целый час, а меня начало клонить в сон. Как же не вовремя. Женя, не засыпай! Так нельзя. Осталось немного. Совсем немного. Как же ты можешь уснуть? А если я поставлю будильник?
Противоречивые мысли, разбушевавшиеся в моей черепной коробке, создали некие покачивания, будто я еду в поезде, слышу «чучух-чучух», и кладу голову на плечо любимого Джозефа Сагга. И мне так хорошо, что я проваливаюсь в сон. Крепкий сон, в котором не вижу ни единого намёка на радужного пони. Просто, весь сон, на моём «экране» красовалась чёрная лента. Только волны вибровызова создали рябь, которая помутила черноту. Стоп. Откуда это?
Открыв глаза, я увидела перед собой огромное количество суетящихся людей. Услышала разговоры и звук возни колёс чемодана по плитке. Боже, где я?
— ДЖО!
Взглянув на часы, я увидела то, что так боялась увидеть. 06:30. Он скоро будет здесь. Чёрт. Я, не то, что не готова его видеть, потому что не усвоила тот факт о его скором прибытии, я не готова, потому что выгляжу, как непонятно что. Я только проснулась. Джо скоро будет здесь.
Мысленно отхлестав себя по лицу, я закинула в рот жвачку, прогладила рукой волосы на правой стороне и поправила джинсы, края которых вылезли из обуви.
Я подхожу к платформе, которая примет поезд: «Витебск — Москва», и вижу, как что-то тёмное приближается издалека. Почему это так мучительно? Почему я просто не могу закрыть глаза, потом открыть, а Джо будет стоять передо мной, улыбаясь своей красивой улыбкой? Мне же придётся бродить по платформе в поисках него, паникуя и, всё больше думая о том, что он смог разыграть меня. Нет. Это не было розыгрышем.
Состав проносится мимо меня и останавливается, растянувшись на всю платформу. Как вовремя я забыла о своих первых шагах, совершённых в детстве. Ноги становятся ватными, а глаза застилает пелена слёз. Почему я плачу? Да, тут слишком много причин. Я знаю, что нас с ним больше не разделяют города и страны, сейчас нас разделяет лишь поток людей и несколько минут, которые я потрачу на поиски родного лица. Джо, найдись! А может мне стоит спросить у людей: «Где Джо?» — и они проложат мне путь стрелочками? Бред!
— Джо. Где ты, Джо? — я протискивалась между людьми, пока кто-то не потянул меня за рукав.
— Я не ослышался? Вы ищете Джо? — незнакомец улыбнулся мне, вглядываясь в лицо.
— Да. Такой худенький, крошечный, безумно милый и очень весёлый. Он англичанин…
— Я знаю. Девушка, вам туда. — и парень выставил перед собой лист бумаги с нарисованной стрелкой.
— Боже… — я расплакалась именно в этот момент. — Спасибо. Вы даже не представляете, как я вам благодарна.
По этой стрелочке я нашла следующую, затем следующую и так бежала мимо огромной цепочки стрелок, указывающих вдаль. Каждая стрелочка могла быть последней, перед нашей встречей. И я даже не знала, чего хочу больше. Либо оттянуть момент, либо увидеть его лицо прямо в эту секунду.
Но стрелочки не заканчивались. Я почти добежала до первого вагона. Слёзы смешались с потом, стекающим по краям лица, и я, то и дело, смахивала солёную жидкость, пытаясь очистить обзор. Где Джо?
Последняя стрелка указала на самый первый вагон. Вагон машиниста. О нет. Я даже не хочу представлять, что там происходит. Но мои ожидания были куда светлее, чем оказалась реальность. Мужчина в униформе посмотрел на меня сверху и нахмурился.
— Девушка, что-то случилось? — спросил он, немного выглядывая из кабины. Я просто пыталась отдышаться, параллельно удерживая рвущиеся рыдания. Он снова разыграл.
— Простите за глупый вопрос… — вдох-выдох. — Вы не знаете где Джо?
— Джозеф Грэхем Сагг. Британский видеоблогер, режиссёр и автор, так? — вещал мужчина, будто подготовился к моему вопросу, вычитав информацию из википедии. — Британский. Почему вы ищете его в России?
— Да потому что стрелочки показали сюда. Следовательно, вы знаете, где он. Или, вы должны показать мне ещё стрелочку, чтобы я знала, что делать дальше. — из груди вырвался стон отчаяния. — Пожалуйста.
— А. Постойте. Вот. — и машинист достал свой листок со стрелочкой, которым указал прямо за мою спину. Резко развернувшись, я увидела…
Скамейка. Рюкзак, стоящий на земле. Джо, сидящий на скамейке.
— Джо… — это всё, что я смогла прошептать.
Наверное, я ненавидела его за всё, что пришлось мне пережить сейчас. Я же уже смирилась с тем, что всё это было неправдой. Я уже готова была ехать в другую страну, чтобы искать его. И я, совершенно точно, вернулась бы в Британию, чтобы увидеть этого парня. Но ничего больше не нужно. Вот он, сидит на скамейке прямо передо мной. Нас разделяют шесть шагов. Но я не могу сделать ни одного навстречу.
— Женя. — слышу я.
Клянусь, мне показалось, что мне вкололи лошадиную дозу адреналина. Я побежала изо всех сил. Все силы, что были вложены в моё тело, израсходовались в этот промежуток времени.
— Я ненавижу тебя, дурак! — кричала я, когда стояла, прижатая к его телу, его же крепкими руками. Слёзы не заканчивались, за что я ненавидела себя, но мы оба терпеливо ждали их окончания. Джо раскачивал меня из стороны в сторону, а я пыталась вдыхать глубже. Глубже я вдыхала аромат его тела, аромат его парфюма. Джо, ты был прав, давай создадим устройство, способное записывать запахи на диктофон. Оно необходимо.
— Ты всё? — шёпотом спросил он, куда-то в мои волосы.
— Я с тобой не разговариваю. — обиженным голосом ответила я, а Джо засмеялся.
— Ну, тогда давай просто пообнимаемся. — он сделал пару шагов назад и сел на скамейку, а мои ноги свесил с одной стороны, усаживая пятой точкой на свои колени. Он прекрасно управляется с моим телом. Удивительно. Я, всё ещё, не расцепляла объятий. — И ещё, давай я расскажу тебе кое-что? Знаешь, я люблю тебя, Женя. Прости за всё, что я сделал. А я сделал так много идиотского, что даже не знаю, как ты смогла влюбиться в такого дурака. Типа: «плохой мальчик», «девочки любят плохих парней»… Нет. Ты не такая. Ты просто влюбилась в меня, но я не плохой, на самом деле. Я стараюсь быть хорошим. Я стараюсь для тебя. Знаешь, пока я путешествовал, я понял, что нигде больше не смогу встретить такой девушки, как ты. Во всех странах своя красота, но твоя красота она на все страны. Нигде нет краше тебя. Я убедился в этом. Знаешь, я буду рассказывать об этом нашим детям. Я уверен, что я буду это делать. Они скажут: «Пап, ну ты и чудак! Зачем так много сделал? Можно было просто купить билет из одного города в другой.», а я отвечу, что: «Для другой девушки, может быть и сделал так, как советуете вы, а может и не пошевелился бы, но ваша мама не обычная и…»
— Джо, заткни-и-ись! — простонала я, поднимая свой взгляд на него, слушая его слова, слушая его голос не по телефону, а над своим ухом, и вслушиваясь в это развёрнутое признание в любви. — Я так люблю тебя. Я не умею красиво говорить, поэтому просто скажу, что люблю тебя. Джо, я безумно люблю тебя! — я смотрела в эти глаза напротив и пыталась не путаться в мыслях. — И я поняла это несколько раз за сегодня. Пока бежала по твоим грёбаным стрелочкам, например. Я же могла уехать в другую страну, чтобы тебя найти. Что ты сделал со мной?! Я не умная, я обычная дура. Дура, влюбившаяся в парня, которого узнают и, который достиг просто невероятных высот. Дурочка из книжного магазина, которая не смогла даже поступить туда, куда хотела. Да-да, ведомая своими эмоциями… Но я та самая дура, которая влюбилась в тебя. И, боже, Джо! — быстрый поцелуй в губы. — Я люблю тебя, Сагг!
— А говоришь, что не умеешь красиво. — проговорил он. — Я извиняюсь за сегодняшнее.
— Почему ты тако-о-ой?! — я откинула голову назад и засмеялась. Джо подхватил этот смех.
— Но ты же любишь меня таким. — констатировал факт мой парень. — Просто, мне так нравится наблюдать за тобой, когда ты растеряна.
— Джо, я ненавижу тебя!
— Не ври. — мы снова смеёмся.
— А вот и буду.
— Лучше поцелуй.
***
Какими люди становятся, когда влюбляются? Сумасшедшими.
Все люди становятся сумасшедшими. Они даже не знают меры. Сумасшедшие не видят границ, потому что они сумасшедшие, и им не нравится ставить себе ограничения. Они не видят границ в объятиях, в поцелуях, в признаниях. Они не видят границ в любви. И самая красивая любовь, которую мы видим, демонстрируют сумасшедшие. У них любовь безгранична. Разве это не прекрасно?
