Противостояние

      — Где Катя? — Ксюша ворвалась в домик парней вместе с Мариной, когда было уже около часа ночи и давно объявлен отбой, но девушек это не волновало. Их волновало только одно: где же находится сейчас их подруга?       — Откуда нам знать? — сонно пробурчал Марвин, парень уже лёг спать и собирался видеть десятый сон, но не суждено благодаря появлению девочек, а Ник ещё зависал в своём телефоне. — Это вы у Артёма спрашивайте.       — И где же Артём? — сложив руки перед грудью, спросила Марина и посмотрела на заправленную кровать Пиндюры. — Мы его тут не наблюдаем.       — Нам бы самим знать, где он пропадает, — усмехнулся Киоссе, взглянув на девчонок, и продолжил вновь листать что-то в своём телефоне.       Ксеня уже чуть ли не задыхалась от возмущения.       — Вы издеваетесь? Вы не знаете, где ваш друг?!       — Ну, вы же не знаете, где ваша подруга, — хихикнул Миша. — Да не переживайте, они вдвоём, по-любому, значит, всё хорошо. По крайней мере, им обоим ооочень хорошо, — пошло протянул парень, на что девчонки закатили глаза, а Никита понимающе улыбнулся.       Девушки шумно вздохнули и вышли из домика вожатых, понимая, что от этих ничего нельзя добиться сейчас. Ксеня и Марина понятия не имели, где же искать их подругу, но она точно должна быть с Артёмом, ведь они видели её в последний раз именно с ним, да и парня самого на месте нет. Можно не волноваться, ведь она с Артёмом. Но, может, наоборот, как раз-таки и нужно волноваться?       — Что будем делать? — спросила Новикова у подруги.       — Думаю, что ничего, — пожала плечами Марина. — Если Катя с Тёмой, то не стоит волноваться, он не даст её в обиду. Я доверяю ему.       — А если он сам её обидит?       — Это я тебя сейчас обижу, — позади брюнетки совсем рядом послышался голос сонного Марвина, — если не пойдёшь прямо сейчас спать.       — Марвин, вали сам спать, не беси меня.       Миша ничего не сказал, лишь закинул девчонку себе на плечо и понёс в её домик, приказывая не кричать, чтобы не разбудить весь лагерь. Марина шла сзади, смеясь над подругой, которая колотила спину парня маленькими кулачками, но тот лишь смеялся.       — Тебе что, нравится так меня носить?       — Ну, я не жалуюсь, — хмыкнул Миша и, занеся Новикову в домик, положил её на кровать, накрыл одеялом и пожелал спокойной ночи. — Только попробуй выйти из домика. Спи, мелкая.       — Вот сволочь, — шикнула на него Ксеня, но парень уже вышел, а в домик зашла смеющаяся подруга. — Чего ты хохочешь? Он обращается со мной, как с ребёнком, хотя в его мыслях я уже давно не ребёнок. Даже боюсь, что он там представляет…       — И тебя это обижает, — заметила Марина, присев на край своей кровати и посмотрев на подругу, которая откинула одеяло, заботливо поправленное Мишей, и тоже села на кровати, — ну то, что он разговаривает с тобой по-взрослому и думает о тебе по-взрослому, но поступает не так. Верно?       — Естественно, — кивнула Ксюша. — Кому понравится такое… Лучше бы уже к действиям перешёл. Хотя есть ли смысл этих действий? Сама не понимаю, чего хочу.       — Ты несовершеннолетняя, и Миша правильно делает, что не заходит дальше, он ведь думает о последствиях, как мне кажется.       — А Артём, видимо, нет.       — Хочешь сказать, что он с Катей…       — Не знаю, Марин, не знаю…       POV Катя       Мы с Тёмой молчали уже второй час после нашего безумного секса. Я лежала на его груди, выводя незамысловатые узоры пальчиком по его торсу, а он то водил нежно рукой по обнажённой спине, вызывая табун мурашек, то накручивал на палец прядь моих волос. Было так хорошо лежать и молчать. Нам абсолютно не хотелось спать, просто хотелось быть рядом, ощущать друг друга и наши прикосновения.       До сих пор не могу понять, что мы переспали, не могу поверить в его слова. Он был так убедителен, так искренен, что, блин, это просто сделало меня обезоруженной и доступной ему. Я поддалась его чарам… его власти надо мной.       Даже если он солгал, мне кажется, я не буду жалеть о том, что произошло. Смысл? Мы получили друг от друга настоящий кайф, мне, правда, никогда не было так классно, как с Артёмом, ни в каком плане. Конечно, в сексуальном размышлять даже и не стоит, был только один горький и ужасный опыт, оставивший тяжкий след в моей жизни и душе. Но мне кажется, что Тёма лечит меня. Он сегодня дал мне почувствовать себя настоящей женщиной, которую мужчина может именно любить. Не знаю, как расценивает эти действия сам Артём, но для меня это была любовь. Он был так заботлив, так нежен, так невероятен…       Даже не хочу думать о будущем, о завтрашнем дне. Я думаю о том, что сейчас. А сейчас мы с ним лежим в одной кровати, полностью обнажённые, и наслаждаемся друг другом.       Интересно, а о чём сейчас он думает? Жалеет? Хочет всё исправить? Или счастлив? Так хотелось бы узнать сейчас его мнение насчёт всего, но не хочется нарушать эту идеальную тишину… боюсь разрушить нашу идиллию.       — Уже четыре утра, малыш, спать не хочешь? — спросил он, спустя некоторое время нашего молчания, нарушаемого лишь нашим дыханием и отчётливо слышимыми биениями сердца.       — Нет, — тихо ответила я, продолжая выводить на его груди и прессе узоры ноготком.       — Я думал, что ты сразу же уснёшь… Кать… ты жалеешь?       — Почему я должна жалеть? — удивилась я, немного приподнявшись и посмотрев в лицо Артёму. — Есть повод?       — Ну не знаю, кто же тебя знает…       — Ты знаешь… лучше любого человека.       — Ну да.       Мы молчали с ним некоторое время, я уже стала пытаться заснуть, как вдруг Артём сказал то, что я совсем не ожидала услышать. Нет, он не сделал мне предложение и не послал меня, другое…       — А ведь твои родители разрешили мне это.       — Что ты сказал? — удивившись его словам, я с неким изумлением уставилась на него.       — Ну… когда мы договаривались с родителями о мерах, которые я могу предпринять в твоём перевоспитании, то они меня ни в чём не ограничили, даже сказали, что секс с тобой будет наиболее успешной мерой.       Я офигевала с каждого слова этого человека. Да как он… да как они… Боже!       — Вот, значит, как, — усмехнулась я, — тебе дали волю и ты пошёл к своей цели: совратил несовершеннолетнюю девочку, запутавшуюся в себе и влюбившуюся в тебя. Главное, что её родители разрешили её поиметь. Да?       — Кать, что ты такое говоришь? Ты не так всё поняла.       — А как я должна была понять? — изогнула я бровь. — Мои собственные родители считают меня, свою родную дочь, такой шлюхой, что разрешают взрослому парню перевоспитать её методом занятия сексом. Охрененно! И им плевать, что я несовершеннолетняя, плевать на то, какая я и почему стала вести себя так. Они сделали просто вывод обо мне, не разобравшись. А тебе и приятно поиграться с дочерью богатеньких родителей, получив при этом их же разрешение.       Я начала собирать свои вещи и одеваться, чтобы свалить отсюда. Не хочу его видеть, не хочу знать ни его, ни своих родителей. Господи, да как можно было так? Да какие родители позволяют пусть и знакомым мужчинам заниматься сексом с их несовершеннолетними дочерьми? Я в шоке, твою мать.       — Ты дурочка, что ли? — Тёма схватил меня за руку и притянул к себе. — Что ты несёшь? Не знаю, какие цели преследовали твои родители, не знаю, хороший или плохой их поступок. Но, чёрт, Кать, я занимался любовью с тобой… и совершенно искренне, безо всяких умыслов.       — Нет, Тём, я тебе не верю, — я вырвала свою руку, надела оставшуюся одежду и вышла из домика.       И как я, глупая, могла подумать, что у меня всё будет хорошо, что у меня вдруг хоть что-то наладилось в жизнь? Да хренушки там! Господи… за что?       Я вернулась в домик, девочки спали, ну конечно, пятый час утра, что им ещё делать? Я аккуратно взяла одежду, сходила в душ и переоделась в ночнушку. На теле виднелись лёгкие синяки — следы ночи с Тёмой. На шее, ключицах и груди красовались яркие пятна — его засосы. Господи, они так приятны, ведь их сделал именно он. Но с другой стороны, они напоминают мне о ночи, которая открыла мне нежелательную правду. Но всё же ночь эта была потрясной. И я её никогда не забуду. Не смогу забыть.       — Ну и где ты была? — неожиданно я услышала вопрос Ксюши, когда подошла к своей кровати. — Почему не предупредила нас? Могла бы хотя бы смс написать. Кать, мы же волнуемся за тебя.       — Я спала с Артёмом. Не предупредила, потому что это было неожиданно для меня, и, как понимаете, потом мне было абсолютно не до звонков и сообщений, тем более, телефон здесь остался.       — Стоп. Вы переспали? — удивилась Марина.       — Да.       — Почему ты тогда вернулась сейчас, логичнее было бы остаться с Тёмой уже до подъёма. Или боялись, что засекут? — спросила она.       — Не боялись. Просто…. Просто я не хочу видеть его.       — В смысле? Он что… это… в постели плох? — поинтересовалась Ксеня, прокашлявшись и искоса посмотрев на меня.       — Нет, что ты… в постели он — бог… он невероятный, такой заботливый, такой нежный, такой горячий, — мысли понесли меня в воспоминания о проведённом времени с парнем. — Я буквально таяла в нём, в каждом его касании и поцелуе.       — Тогда что произошло?       — Ну, скажем так, мы поругались.       — Господи, — воскликнула Ксюша, — не успели переспать, как уже поругались. Вы серьёзно? Кать, ты знала, что в постели с мужчинами далеко не ругаться надо?       — Ксень, ты не знаешь ситуации, поэтому лучше ничего говори, — лишь ответила я и легла в кровать, с головой укрывшись одеялом и пожелав девочкам сладких снов. Лишь бы сейчас не заплакать. Пожалуйста, Катя, не плачь. В твоей жизни и побольше дерьмо было, не нужно лить слёзы… не нужно…       Я смогла всё же уснуть на три часа и проснуться под голос Марвина в восемь утра.       — Ну и что вы нам ночью орали и не давали спать? Вот же ваша подруга, ничего не случилось с ней, живая, здоровая. Лишь бы панику навести, — сказал он, глядя на Ксюшу, которая уничтожала его взглядом.       — Марвин, не беси.       На завтраке Артём убийственно смотрел на меня, но я не замечала его. Точнее, делала вид, что не замечала. Потому что как можно не заметить Тёму и такой его взгляд? Девочки всё пытались узнать, что же случилось между мной и парнем, но я не собиралась пока ничего говорить. Ведь там одно зацепится за другое и придётся рассказать всё, что я бы не хотела вспоминать. Хватит уже с этого прошлого. На то оно и прошлое, чтобы остаться там. Далеко. Надо думать о настоящем и будущем. Да, вот что меня сейчас волнует.       — Сегодня соревнования по бегу, — объявил Киоссе. — Будет пять партий, и в каждую нам нужно по два человека из каждого отряда. В общем, есть две полосы. Одна с препятствиями, несложная, но длинная, и другая — короче первой, но она на склоне и очень опасная, поэтому не советую пытать на ней удачи, сам пробовал, страшновато. Натан тоже не советует, всё-таки здоровье ваше важнее. Всё, что от вас требуется, скорость и любовь к бегу. Тогда у вас всё получится и даже на самой-самой-самой длинной трассе.       Парни стали отбирать людей, которые побегут. Я была уверена, что я буду названа самой первой. Но каково же было моё удивление, когда Артём назвал всех десять человек, отобранных ими, и меня вообще не было в этом списке, какого чёрта?       — Позвольте полюбопытствовать, — обратилась я к своему любовнику, он посмотрел на меня, — почему это меня нет в этом списке?       — Позволяю, — кивнул он, — ты сама возмущалась, что участвуешь везде, на этот раз даём тебе отдых.       Ты офигел, Пиндюра? Это месть за то, что я ушла утром?       — Почему, когда я не хочу участвовать, вы меня буквально впихиваете в конкурсы. Но стоит мне лично захотеть поучаствовать, то хренушки мне? Короче, мне плевать на твой список, я побегу. Хочешь ты или нет.       Чёрт, я же сама не хотела привлекать внимания, но своими фразами и общением с этим парнем, наоборот, ещё больше заинтересовываю остальных в нас. Все с любопытством смотрят.       — Катя. Я не разрешаю тебе участвовать. Тебе ясно? — он серьёзно посмотрел на меня.       — Тёмочка, — приторно сладким голосом произнесла я, — я — не ты, мне разрешения на то, чтобы сделать что-то, давать не надо, понятно? Я сама себе хозяйка. А если ты привык, что везде надо разрешения просить, даже в отношениях с девушкой, то это не мои проблемы.       Упс, кажется, это было лишнее. И почему я сначала говорю, а потом думаю? Язык до добра не доведёт.       Тёма с такой злостью посмотрел на меня, что некоторые сжались от страха за мою шкурку. Парень подошёл ко мне, схватил за локоть и отвёл в сторону, произнеся «Пойдём-ка, поговорим». Я пыталась вырваться, но все попытки были тщетны. Тёма завёл меня за какой-то домик от посторонних глаз, прижал к стене и сказал:       — Давай ты не будешь напоказ психовать и показывать свою обиду? Я понимаю, у тебя есть повод злиться и на меня, и на своих родителей. Но я хочу сказать, что я вчера вечером и сегодня ночью был абсолютно искренним и честным с тобой, я не соврал тебе ни в едином слове. Пойми это, Кать.       — Не хочу я ничего понимать, Артём. И не нужно мне ничего объяснять, я не ребёнок.       — Как раз-таки ты ребёнок. Капризный и непослушный ребёнок. Если бы вела себя по-взрослому, то восприняла бы всё адекватно, пыталась понять и меня, и своих родителей, а не закатывала истерики и не пыталась поддеть меня при любом удобном случае.       Вот так значит, да, Артёмка?!       — Так если я такой ребёнок, зачем ты спал со мной?!       — Катя, ты издеваешься? Сколько раз тебе говорить, что я хотел этого! Я хотел тебя и хочу до сих пор, блин. Как ты не можешь понять?       — Ты хочешь меня, а я хочу участвовать в конкурсе. Ты своё уже получил ночью, моя очередь. И не пытайся отговорить меня или ещё что, я побегу с твоим разрешением или без него.       — Делай, что хочешь.       Серьёзно? Он согласился? В этом есть какой-то подвох, что ли? Тёма направился в сторону беседки, оставив меня здесь одну. Странный он. Я пошла вслед за парнем. Все с каким-то ожиданием смотрели на меня, особенно, мои подруги. Что мне им сказать? «Да я тут Тёме напомнила, что мы с ним переспали и бла-бла-бла»? Но от меня и Тёмы они явно хоть чего-то ждут.       — Вика, Катя будет бежать вместо тебя, — сообщил девушке Пиндюра, отчего та с возмущением уставилась на него.       — И почему это я должна уступить ей?       — Всё просто. Потому что я так сказал. Или ты хочешь поспорить с моим решением?       И это звучало более, чем убедительно. Так твёрдо и властно. Вика сразу же затихла и даже скрылась за плечом рядом сидящей соседки по домику. Да, Тёма властности у тебя хоть отбавляй, у тебя её сполна. Мне кажется от такого его голоса, даже бы бетон дрогнул. Никто и не стал обсуждать его решение, потому что поняли, что Тёму сейчас вообще лучше не трогать, да и вообще лучше с ним не спорить, что делаю я постоянно.       Почему Тёма такой неоднозначный? Может, именно поэтому я не могу прочитать его? Потому что в нём живут несколько людей? Буквально сегодня я знала его ласковым и заботливым, сейчас же в нём читаются грубость и власть, он так же может быть хладнокровным и, наоборот, эмоциональным, реагирующим на каждое действие, движение и слово. Он сложен, как человек, как личность. И, скажите мне, как я должна понимать его? Как я должна даже хотя бы верить в его слова? Он в один момент говорит мне, что искренен был со мной, и тут же показывает какое-то равнодушие своим «Делай, что хочешь».       И почему именно на меня свалился такой персонаж? Ну, Господи, чем я заслужила это? Ты и так мне ниспослал много испытаний, Артём является очередным из них. Пройду ли я его? Не уверена. Я ещё обижена на него за то, что он вообще согласился на эту сделку с родителями. Ну даже если он меня не знал, он ведь должен был понимать, что ему всё-таки предстоит общаться с несовершеннолетней девушкой, воспитывать её. Да и, чёрт, как можно было согласиться на такие меры перевоспитания?       Про моих родителей, которые вообще всё это выдумали, я даже думать не хочу.