Противостояние

      POV Катя       Этот день проходил весьма скучно, мы с девчонками лежали на покрывале на траве за домиком, остальные почти все спали, лишь некоторые либо в волейбол, либо в бадминтон играли, вожатых наших и подавно видно не было, Артём, кажется, с Натаном общался, наверное, Миша с Никитой тоже с ними.       — Эх, никто нас не развлекает, — рассматривая свой маникюр, произнесла Ксеня. — А, может, мы сами развлечём кого-нибудь? Толку от того, что мы лежим?       — И как предлагаешь всех развлечь? — спросила Марина, перевернувшись на животик и с интересом посмотрев на подругу.       — По старинке, — дьявольская улыбка моей двоюродной сестры заставила меня улыбнуться, а Марина, наоборот, ужаснуться. — А что? Давайте зайдём в кабинет Натана в купальниках, наши пацаны всё равно там, и такие соблазнительно: «Мальчики, а можно пойти покупаться?» Смешно же будет.       — Не нравится мне эта идея, — нахмурилась Смирнова.       — А мне нравится, — ухмыльнулась я. — Идём переодеваться.       Да и правда, я же сказала, что хочу вернуться к прежней жизни: веселиться, бомбить, получать кайф от жизни, а, значит, нужно пакостничать. Будет даже неплохо, если Артём захочет нас наказать, теперь то я поняла, что не только он влияние на меня оказывает, но и я на него: я возбуждаю его, и он меня хочет.       Интересно было бы возбудить Тёму и обломать. Ага, конечно, самой бы не попасться на его чары. Ксюша сказала, что хотела бы тоже так подшутить над Мишей, он-то её реально хочет, после всех таких его высказываний и комментариев несложно догадаться. Марина лишь покрутила пальцем у виска, когда мы предложили ей совратить Киоссе. Ну, а что?       Мы переоделись в купальники, у меня был ярко-красный (раздельный, с красивым декольте), у Ксении — белый (тоже раздельный) и у Марины — чёрный (как ни странно, тоже раздельный). Мы намазались маслом для загара, чтобы блестеть на солнышке, и направились к кабинету начальника лагеря. Мы были правы, когда предполагали, что наши вожатые у Натана.       И тут я дерзко открываю дверь, слегка стучу об косяк, облокотившись на него, демонстрируя свою фигуру в купальнике и обращая внимание на нас с девчонками, Ксеня встала рядом со мной в модельной позе, и Марина рядом с Ксюшей.       — Вы что-то хотели? — сглотнул Натан, явно напрягшись. Вот что не говори про сильных и властных мужчин, все они слабы перед женщинами.       — Мы хотели к нашим вожатым обратиться, — мило сказала Ксеня, улыбаясь слегка ошалевшему Мише, тот не сводил с неё взгляда.       — Мальчики, нам же можно пойти покупаться? — накрутив прядь волос на палец, спросила я и смотрела прямо в глаза Артёму, которому точно было, что сказать мне. — Нам же можно без присмотра?       — Или вы присоединитесь? — кокетливо спросила Марина, к нашему огромному удивлению. Мы с Ксю победно ухмыльнулись, а парни не могли даже и слова сказать.       — Мы подойдём чуть позже, — первым опомнился Никита, — можете идти пока без нас.       Мы с девочками улыбнулись, подмигнули парням и вышли из кабинета, закрыв дверь. Но уходить не спешили, интересно было, что они сейчас скажут.       — Я, конечно, знал, что девочки — бомбы, но блин… — начал Натан. — Слишком бомбы.       — Артём, ты видел, как на тебя Катя смотрела? — спросил Ник. — Ты как вообще с ней этой ночью ничего не сделал? Там от одного такого взгляда вряд ли удержаться можно.       Ого-го, даже так, мы с девочками тихо хихикнули.       — Не знаю, — тихо ответил Артём, но потом спохватился, — в смысле, ей же только семнадцать, а я взрослый мужчина, да и проблем у неё, меня ей ещё не хватало.       Мы с подругами решили уже пойти, а то попадёмся тут. Так, ну теперь я точно уверена, что я тоже имею некую власть над Пиндюрой. Пусть не духовную, но физическую. А это тоже неплохо. Ну ладно, Артёмка, поиграемся…       Мы медленно шли по направлению к пляжу, вспоминая взгляды и реакции парней и смеясь над этим. Я скучала по таким проделкам, это всегда так весело, пусть ты потом можешь за это получить, но всё равно, очень классно. Эмоции этого стоят.       Неожиданно кто-то схватил меня за руку и завёл за домик, прижав к стене и надавив всем корпусом. Я могла бы испугаться, что это Рома опять взялся за своё или кто-нибудь другой. Но я узнаю этот запах, эти руки и этот торс из тысячи. Родное… Довольно улыбнувшись, я посмотрела на парня, в глазах которых прочитывался огонёк ярости… или это желание? — Романова, ты чего добиваешься? — спросил он у меня шёпотом. Причём таким шёпотом, что у девчонок может запросто крышу снести. Так, надо держаться!       — А ты чего таким шёпотом и такими действиями добиваешься? — я посмотрела ему прямо в глаза, будто показывая своё бесстрашие и непокорность перед ним. Чёрт, а как он смотрит на меня, мне кажется, что он меня здесь и сейчас…       — Катя, — прошептал он мне на ухо, — ты что, хочешь, чтобы я тебя в заложники взял? А потом наказывал? Так ты скоро добьёшься этого…       — Так что же тебя останавливает? — ответила я ему тоже шёпотом и слегка поцеловала в шею.       — Катя, — прорычал он, немного отстранившись от меня, но телом всё равно прижимался.       Пофиг мне на его протест, я хочу его поцеловать. Я обвила руками его шею и притянула к себе, впившись губами в его губы. Он сразу же мне ответил на поцелуй, руки опустил на мои ягодицы, сжав их, отчего я сдавленно охнула прямо в его рот. Тёма усмехнулся и продолжил целовать меня. Зарывшись пальчиками в его мягких волосах, я закинула свои ноги на его бёдра, а парень сильнее придавил меня к стене. Я чувствую его возбуждение, он хочет меня и готов взять меня здесь, но вдруг мы услышали какие-то детские голоса, которые буквально отрезвили нас. Тёма мгновенно оторвался от меня и отпустил, я слезла с его бёдер. Мимо нас прошла компания каких-то четырнадцатилетних подростков, направляющихся к морю.       — И надо им именно здесь проходить, а, — возмутилась я, смотря на детей. Тёма хмыкнул и просто ушёл. В смысле он ушёл? Это я должна была уйти и обломать его! Какого чёрта?! Я направилась вслед за Пиндюрой, который тоже пошёл к морю, видимо, наших проверять. Никита с Мариной купались в водичке, зато Ксеня убегала от Марвина с визгами и криками, и тут неожиданно он повалил её на землю, сам навалился сверху и произнёс томным голосом:       — Милая моя, ещё раз так на меня посмотришь, и у меня ширинка в штанах не выдержит. Будешь исправлять это сама.       Ничего себе, фразочки какие! Ой, Миша, Миша.       — Ты что такое детям говоришь, извращенец? — возмутилась Ксеня и выползла из-под парня.       — Кто тут дети? Ты и подруги твои?       — Вообще-то нам по семнадцать, чудик, — потрепав его по голове, ответила Ксюша и побежала в воду.       — Ой, была бы ты всего на годик старше… я бы с тобой тут не церемонился.       — Иди в попу, Марвин.       Миша покачал головой и лёг на шезлонг рядом с Пиндюрой. Никите и Марине вообще было хорошо, они плавали, наблюдали за нами и ржали.       Так, Тёма, останемся с тобой наедине, точно поговорим. Надо разобраться со всем, что происходит между нами, иначе эта неопределённость ни к чему хорошему не приведёт.       Вечер после ужина почему-то был таким скучным, мне так и не удалось поговорить с Артёмом, он будто избегает меня. Что за грёбанный детский сад? Девочки играли в волейбол с Никитой и Мишей, я сидела на лавочке, наблюдала за ними и переключала музыку в колонках от нечего делать. Артёма нигде не видно. Куда ты делся, чёрт?!       — О, оставь, — крикнул Марвин, когда из колонок полилась мелодия их с Артёмом песни, под которую мы танцевали.       — Ты придурочный! — заорала на него Ксеня, которая играла с ним в одной команде. — Из-за тебя мы мяч пропустили, балбес.       — Не ори, женщина!       Я засмеялась с них и вдруг увидела Пиндюру, стоящего, облокотившись о дерево, и смеющегося с этой парочки. Наконец-то явился. Я незаметно подошла к нему, взяла за руку и увела в сторону. Тёма с подозрением смотрел на меня, но ничего не говорил. Когда мы отошли на достаточное расстояние, я встала напротив него, сложив руки перед грудью:       — Нужно поговорить.       — Говори.       — Ты избегаешь меня?       — С чего ты взяла?       — Ты что, играться со мной вздумал? Ты думаешь, я не вижу? Объясни мне наконец, что между нами? Почему ты то заботлив со мной, то в углу зажимаешь, то избегаешь? Поясни мне эту дурацкую неопределённость.       — Ты до сих пор не поняла? — спросил он. — Это просто желания, я либо хочу о тебе заботиться, либо просто хочу тебя. Но ничего большего. И если ты спросишь: почему; то я отвечу. Тебе семнадцать, ты ещё юна и глупа для меня, мы с тобой разные люди, пойми. А любовь, отношения, секс — нет, ты меня не интересуешь в этом плане. Всё. Это были мимолётные желания.       — Понятно, — я изобразила подобие улыбки, — спасибо за честность. Не приближайся больше ко мне… никогда… пожалуйста.       Я отпихнула парня и направилась в домик.       Так хотелось, чтобы он, как в самом романтичном фильме, побежал за мной, схватил за руку и крепко-крепко прижал к себе, поцеловал. Но какой там? Мечты твои, Романова, совсем уже нереальны и глупы.       Боже, не заплакать бы, только не заплакать… Хотя с чего я должна лить слёзы? Вроде бы не должна, но так хочется… Лучше бы меня этот чёртов Рома изнасиловал, чем вот так вот чувствовать себя… не так больно и обидно было бы.       Зачем он это всё делал? Притворялся моим другом и моим спасением, целовал меня, обнимал, спал рядом… Зачем? Чтобы вот так сказать, что я не интересую его ни в каком плане? Помочь хотел? Только хуже сделал…       Господи, ну чем я такое заслужила… постоянно происходит какое-нибудь дерьмо в моей жизни. Стоит мне только только подумать, что вот-вот у меня всё будет отлично, как нет, судьба-сука опять подставляет мне палки в колёса. Видимо, быть счастливой — не моё предназначение. А я ведь, кажется, влюбилась в него…