Когда мы встретимся вновь

Январь 1919 года. Шоколад был просто великолепен. Взяв в рот очередную ложечку, Джулия на мгновение блаженно закрыла глаза, смакуя сладкую горечь. Но все хорошее когда-нибудь кончается. Разочаровано вздохнув, она открыла глаза. Взгляд тут же уперся в здание напротив - и блаженная дымка, окутавшая ее, рассеялась окончательно. Нахмурившись, Джулия пристально смотрела на сверкающие под солнечными лучами окна школы, и в ее ангельских голубых глазах горело ледяное пламя ненависти. Черной ненависти. Самой черной, какая только может быть. И такими же мрачными были ее мысли. Гневно закусив пухлую губку, Джулия вынуждена была признать, что ни на шаг не продвинулась в осуществлении своей теперь уже заветной мечты – завоевать Тома Паркера. И в то же время она не раз видела, как он радостно приветствовал учительницу во время якобы случайных встреч. Завидев эту девицу, Том останавливался или даже сам спешил навстречу, чтобы переброситься парой фраз, а то и составить компанию. И это в то время как, едва завидев ее, Джулию, он тут же пытался незаметно улизнуть в ближайший закоулок, а когда не получалось - сухо приветствовал ее и, на ходу придумав мало-мальски благовидный предлог, спешил уйти. Это было просто оскорбительно, но она ничего не могла с этим поделать. И это приводило мисс Харпер в безумную ярость. Она старалась - видит Бог! – она очень старалась завоевать расположение Томаса Паркера. Но он упорно отказывался замечать ее усилия. А когда, как ей казалось, в устремленном на нее обычно холодно-скучающем взгляде предмета ее страсти мелькала искра интереса или тепла, появлялась эта учительница – и взгляд и внимание ее дорогого Томаса тут же устремлялись к этой выскочке, словно ее, Джулии, вовсе не существует в этом мире. И никогда не существовало! Тихий зубовный скрежет вывел ее из задумчивости и заставил чуть вздрогнуть. Недоуменно моргнув, Джулия поняла, что этот странный звук издала она. Одна только мысль о ненавистной учительнице свела челюсти судорогой злости. Глубоко вздохнув, Джулия заставила себя расслабиться и проглотила очередную ложечку шоколада. "М-м… Этот божественный вкус – единственное, ради чего стоит жить в этом захолустье! Хм-м… Итак, во всем виновата эта идиотка в своих уродливых черных тряпках. Да, это она во всем виновата! Черт! Ненавижу! Ненавижу!!! Чтоб ты сдохла! Мышь серая! Бледная моль! Лживая лицемерка! Строишь из себя святошу, а сама заигрываешь с ним при первом же удобном случае! Я знаю, что это ты ищешь с ним встреч! Просто каждый раз делаешь вид, что вы встретились случайно! Но я-то знаю, что происходит на самом деле, даже если Том этого не видит! Ты затмила ему разум! Ненавижу тебя!!! Но ничего… Ничего… Скоро он очнется. Уж я постараюсь. Я открою ему глаза. И в конце концов Том будет моим! А ты останешься ни с чем, мисс учительница! Ни с чем!!! Когда он поймет, кто ты на самом деле, он с презрением отвернется от тебя. И вот тут появлюсь я. Я буду ждать его. В моих объятьях он найдет утешение. И мы поженимся. Я выйду из церкви в белом шелковом платье, украшенном самыми тонкими и дорогими кружевами, под руку с Томом. Он будет смотреть на меня и улыбаться. А ты будешь стоять в толпе в своем дурацком черном платье. А он даже не взглянет в твою сторону! Вот так-то, мисс учительница! Посмотрим, что ты запоешь тогда! Посмотрим! Или… Нет! Нет, я не хочу, чтобы ты была на нашей свадьбе! Тебя не будет. Ты уедешь раньше! В день нашей свадьбы тебя вообще не будет здесь! Я сделаю так, чтобы тебя здесь не было. Ты должна исчезнуть! Исчезнуть! Я сделаю так, чтобы ты исчезла! Раз и навсегда! Вот так-то, мисс учительница! Раз и навсегда!" В последнее время перед ней все четче и четче стала вырисовываться цель: главная причина ее несчастий, препятствующая счастливому воссоединению ее и Тома – учительница - должна исчезнуть. Навсегда исчезнуть из ее жизни и – самое главное! – из жизни Тома. И Джулия была твердо намерена добиться этого. Добиться, во что бы то ни стало! Покончив с шоколадом, Джулия вышла на улицу. И по странному совпадению в ту же секунду двери школы распахнулась и оттуда шумной гурьбой высыпали детишки. С визгом и смехом они принялись бегать по улице, гоняясь друг за другом. Окинув их пренебрежительным взглядом, Джулия недовольно поморщилась и, отвернувшись, неторопливо зашагала прочь, строя планы изгнания ненавистной учительницы из своей жизни, из жизни Тома и из города. Но тут один из не в меру расшалившихся мальчишек с размаху врезался ей в спину. Вернее, в то, что пониже спины, поскольку ростиком озорник едва доставал девушке до пояса. Пышная юбка смягчила толчок, но злости Джулии не было предела. - Смотри, куда бежишь, жалкое отродье! – едва придя в себя, заорала она, моментально позабыв о благовоспитанности и манерах леди. - Сама отродье! – не остался в долгу Дэнни и, ухмыльнувшись, добавил, злорадно растягивая звуки. – Ду-ура!!! Джулия едва не захлебнулась от ярости. - Ах ты, маленький оборванец! Нищий подкидыш! Прихлебатель! Неблагодарный наглый щенок!!! - Сама ты наглая неблагодарная прихлебательница!!! - у Денни от обиды аж слезы на глаза навернулись. - Дура уродливая!!! – завопил он, покраснев от злости. - И Том тебя не любит! И никогда не полюбит, злыдня! Он любит нашу мисс Пати, поняла! А ты, злобная ведьма, никогда не найдешь себе жениха и умрешь старой девой!!! - Ах ты, мелкий гаденыш! – прошипела Джулия, стиснув кулаки так, что побелели костяшки. Казалось, еще секунда - и она кинется на своего маленького обидчика. - Том любит меня, маленький ничтожный ублюдок! Меня, а не эту вашу жалкую учительницу. Это она сдохнет старой девой, моль бледная! Да на нее даже и не взглянет никто. И Том это скоро поймет! И вернется ко мне! А она останется ни с чем, тварь лживая! Том будет мой, как бы вы ни старались!!! - А вот и нет!!! - А вот и да! - Нет! - Да! - Ты врешь! Врешь! Врешь!!! Сама ты тварь!!! Это ты – лживая тварь, а мисс Пати всегда говорит правду!!! – от злости Денни притопывал ногой. - Том ее любит, поняла? А иначе он не стал бы учить ее ездить верхом! Услышав это, Джулия отшатнулась, словно от удара, и заметно побледнела. - Ты врешь, наглое отродье! – пробормотала она, изо всех сил стараясь вернуть себе прежний уверенный вид, но в ее голосе явственно слышалось сомнение. - А вот и не вру! – охваченный обидой и злостью Дэнни уже не мог остановиться. Враг был повержен, но, как любой ребенок, мальчуган не мог не сплясать на его костях танец победителя. - Я сам видел! Можешь сама прийти и посмотреть. У подножия холма Пони! Они катаются вместе на лошадях. Каждый день! Что, съела, дура? Том встречается с мисс Пати, а тебя и видеть не желает, потому что ты злобная дура и ведьма! И ты не любишь детей из дома Пони! И вообще никого не любишь! А Том и мисс Пати любят нас! А тебя не любят! Не любят! Не любят! Том тебя не любит! И никогда не полюбит!!! Он кричал во все горло, но мисс Харпер, казалось, не слышала его. Зло прищурившись, она сверлила малыша пристальным взглядом. - Ах вот как, - наконец почти пропела девушка, пухлые губки скривились в жестокой усмешке. –Значит, на лугу у холма. Дэнни понял, что сболтнул лишнее и мгновенно прикусил язычок, но было уже поздно. Бросив на обидчицу исподлобья мрачный взгляд, он побежал прочь, но напоследок не смог отказать себе в маленьком удовольствии и, отбежав подальше, обернулся. - Дура! Но Джулия уже забыла о своем маленьком враге. Отвернувшись, она, не мигая, смотрела на сияющие в лучах солнца окна школы, и ее красивое лицо было искажено уродливой гримасой холодной ярости. "Значит, это правда! Том - мой Том! – увлечен этой жалкой серой мышью О'Брайен! Черт возьми, и когда она только успела?!! Впрочем, какая теперь разница! Маленький гаденыш сказал, что они встречаются каждый день у холма возле этого отвратительного дома Пони! "Они катаются вместе на лошадях". Ага, как же! Так я и поверила. Держите карман шире! Не на дурочку напали! Катаются они вместе. Ха-а! Мерзавка! Тварь! Наглая лживая тварь! Ты заплатишь мне за это, пэдди! Клянусь, заплатишь! И очень скоро! Воркуйте, голубки, пока есть время. Недолго вам осталось! Хотя надо бы самой проверить и убедиться. Этот маленький ублюдок вполне мог соврать, с него станется. Чего еще ожидать от этих выродков из дома Пони? Нет, ему верить нельзя. Надо убедиться самой. И вот тогда!.." Вечер того же дня. У подножия холма Пони… - Прекрасный вечер, - задумчиво произнес Том, обращаясь скорее к самому себе, нежели к своей спутнице. - Согласна, - так же тихо и задумчиво ответила Пати. Конь, на котором восседал Том, всхрапнул и нервно заплясал. Том натянул поводья. Спустя несколько секунд животное успокоилось и пошло прежней мерной поступью. Лошадка, на которой сидела Пати, даже ухом не повела в ответ на молодцеватое гарцевание жеребца. Они уже проехали несколько довольно больших кругов, пусть не галопом, но весьма быстрым аллюром (Пати уже вполне уверено держалась в седле), и теперь девушке хотелось отдохнуть и полюбоваться закатом солнца. Зрелище действительно было великолепное. Небо переливалось всеми цветами красок, словно обезумевшая радуга, пламенело и пылало, плакало кровью и взрывалось алыми фейерверками. - Приют Пони нужно расширить, - внезапно произнесла Пати, не отрывая взгляда от буйного вечернего неба. - Что? – Том вздрогнул от неожиданности и удивленно посмотрел на девушку. – Зачем? - Он слишком мал, - спокойно пояснила Пати. - А по-моему там достаточно места, - нахмурился молодой человек, - По крайней мере, мне, Кенди и Анни хватало. В тесноте, да не в обиде, как говорит мисс Пони. - Может быть, вам было и достаточно! – несколько сварливо возразила Пати, тоже хмурясь. - Но сейчас в доме Пони намного больше детей, чем было тогда. Они растут. Им нужно больше места. Уже сейчас они не помещаются за столом в столовой и вынуждены есть в две смены, так как другого стола нет. В спальнях тоже слишком тесно. У ребят даже нет тумбочек, куда бы они могли положить свои вещи. - Да много ли у них вещей, - попытался возразить Том. - Немного, но они есть, – моментально парировала Пати. – Те же учебники и тетради. И домашние задания им приходится выполнять по очереди, так как места за столом для все не хватает. А зимним вечером им даже поиграть толком негде. Кроме того, в доме постоянно шумно, а мисс Пони уже в летах, ей нужно больше отдыхать. Нет, нам нужен новый дом для приюта. Определенно нужен. - Так почему мисс Пони не скажет об этом кому-нибудь? – хмуро пробубнил Том. Ему и в голову не приходило, что в доме Пони такие проблемы, и он чувствовал себя немного уязвленным оттого, что узнал об этом вот так, во время случайного разговора со школьной учительницей, а не от мисс Пони или сестры Марии. Ему было сложно объяснить, что именно так обидело его. В конце концов, Пати живет в доме Пони и прожила в нем больше года, а он покинул его очень давно, и его нынешнее общение с обитателями приюта свелось пусть к частным, но коротким визитам да встречам в городе во время праздников. И было вполне естественно, что Пати больше и лучше знает о нуждах дома Пони, чем он. Том сказал это себе дважды или трижды, но все равно не мог успокоиться. Он чувствовал себя виноватым, хотя и не мог понять, почему. Просто чувствовал. - Она могла бы обратиться к нам, фермерам. Ведь она знает, что мы бы не отказали ей! В конце концов, она могла бы обратиться к мэру Пристону! - Ты не понимаешь, - тихо и почти с сожалением возразила Пати. - Да, я не понимаю! – подтвердил Том. – Не понимаю! Объясни, если ты понимаешь. Пати неопределенно повела плечом, но ответила: - Приют – это большая ответственность, Том. Не просто большая – огромная! Ведь речь идет о детях, их жизни. О детях, которым не к кому обратиться и некуда идти. Бездомных… Брошенных… И они приходят или их привозят в наш приют. Но нельзя сегодня взять ребенка, а завтра вновь оставить его бездомным и брошенным. Приют – это надолго, Том. Для этих детей приют – дом. Другого дома у них нет. А дом должен быть вечным и незыблемым. Том смущенно смотрел на Пати, силясь понять, но течение ее мыслей ускользало от него. - Я все еще не понимаю, - наконец признался он. Пати вздохнула. - Том, приют – это надолго. Это обязательства не на один день или месяц. И даже не на один год. Обращаясь к фермерам или мэру Пристону, мисс Пони должна быть готова организовать настоящий приют. Обеспечить уход, содержание и воспитание детей в течение многих лет, пока они не станут взрослыми настолько, что отправятся в самостоятельный полет. А мисс Пони и сестра Мария уже не молоды, Том. Особенно мисс Пони. И как она может обращаться с просьбами организовать полноценный приют и заботиться о детях в течение многих лет, если знает, что этих самых лет и здоровья у нее осталось совсем немного, а никто в городе не изъявляет желания продолжить ее дело. Она и сестра Мария уже задаются вопросом, что будет с ребятами, которые живут у нас, когда их не станет. Вот поэтому она и молчит. Но я считаю это неправильным. Дети в доме Пони – это не личное дело мисс Пони или сестры Марии. Это дело всего города. И мы все должны о них заботиться. А значит, нужно организовать нормальный приют. Я хочу поговорить об этом с миссис Саррой, а потом, заручившись ее поддержкой, и с мистером Пристоном. Если потребуется, я готова помочь мисс Пони и сестре Марии заботиться о детях. - Хм-м, - задумчиво протянул Том, - Мысль неплохая. Я бы даже сказал, отличная! Думаю, миссис Пристон тебя поддержит. И мэр тоже. Да и все наши фермеры, думаю, не откажутся помочь. - Это было бы замечательно, - по губам Пати скользнула легкая улыбка. – Но не будем забегать вперед. Поживем – увидим, что из этого получится. - Да. Они немного помолчали. - Кстати, хотел спросить, - снова заговорил Том. – От Кенди больше не было писем? Молодой человек не заметил, как напряглись плечи его спутницы при упоминании имени Кенди, как окаменело ее лицо, превратившись в мраморную маску безучастия, как ее глаза, еще мгновение назад сияющие подобно звездам, затуманились грустью и потускнели. - Нет, - коротко ответила Пати. – Писем больше не было, - помолчав секунду, добавила она. – Впрочем, этого следовало ожидать. Кенди - не любительница писать. Кроме того, у нее сейчас наверняка множество дел. Достаточно того, что она вернулась. Не желая продолжать этот разговор, Пати сжала поводья и дала шпоры. Ее лошадка нервно вздрогнула от неожиданности и резко перешла в галоп, унося ее от горечи и боли воспоминаний навстречу заходящему солнцу. Мгновение Том удивленно смотрел ей вслед, пораженный столь резкой переменой, а затем пожал плечами и поскакал следом. Ни он, ни она не заметили девушку, наблюдавшую за ними с холма. Полускрытая сенью высоких деревьев, Джулия с ненавистью смотрела на всадницу, скачущую во весь опор. "Чтоб ты свалилась с этой лошади и шею свернула, подлая тварь! Маленький мерзавец не соврал: они действительно встречаются! Черт побери!!! Черт тебя побери, Томас Паркер, что ты в ней нашел?!! В этой невзрачной бледной моли?! Нет, решено! Учительница должна убраться из нашего городка. Любой ценой! Исчезнуть навсегда! Но так, чтобы все вокруг поняли, что она из себя представляет!" Неожиданно ей в голову пришла замечательная мысль, от которой лицо девушки моментально просветлело. Довольно усмехнувшись, она бросила прощальный взгляд в сторону, куда ускакали Том и школьная учительница, и пошла назад. Спустя неделю… - На сегодня занятия окончены! – торжественно провозгласила Пати и с трудом подавила улыбку, глядя на мгновенно посветлевшие физиономии своих непоседливых учеников. Однако положение обязывает, а потому она позволила улыбке коснуться глаз, но не губ. - Можете быть свободны, но не забудьте выполнить домашнее задание! Радостно гомоня, ребята похватали тетради и поспешили на улицу. "Какие же они все еще дети, – мысленно вздохнула Пати, глядя на закрывающуюся дверь. Теперь она вполне могла позволить себе эту затаившуюся в душе улыбку, полную понимания и озорства, и та не замедлила расцвети на губах. – Впрочем, мы были такими же. Как мы радовались, когда заканчивались уроки, и мы могли заняться своими делами. Я, Кенди, Анни, Арчи и… И Стир, - улыбка потускнела, а затем и вовсе исчезла, утонув в сладостно-горьких воспоминаниях. - Как весело нам было вместе. Как легко и просто. Колледж Святого Павла… Как же давно это было, боже мой. Если подумать - то совсем недавно, а кажется - словно целую вечность назад. И ничего уже не вернуть. Ни наше беззаботное счастье. Ни Стира. Ничего. Никогда. Никогда! – Пати нахмурилась и тряхнула головой, отгоняя воспоминания. – Ни к чему сейчас думать об этом. Было и прошло. Нужно думать о будущем. А в ближайшем будущем меня ждет множество тетрадей, которые нужно проверить, и славная доля сельской учительницы. Да… И надо бы поговорить с миссис Пристон о расширении приюта. Вот этим и займемся!" Подойдя к столу, она принялась аккуратно складывать в стопку тетрадки учеников. - Не помешаю? Пати вздрогнула от неожиданности и удивленно обернулась. У порога стояла Сарра Пристон. Синие глаза женщины искрились весельем, на губах блуждала мягкая сердечная улыбка, да и выглядела она, как всегда – самим совершенством. "Вот так, наверное, и должна выглядеть по-настоящему счастливая женщина", - невольно подумала Пати и тут же мысленно одернула себя. - Я не помешала? – повторила миссис Пристон. - Конечно, нет! Добрый день, миссис Пристон! – поспешно отодвинув тетради, Пати сердечно приветствовала жену мэра. Однако та недовольно нахмурилась. - Сарра! Патриция, милая, сколько можно повторять: зови меня просто Сарра! Каждый раз, когда меня называют миссис Пристон, я чувствую себя столетней старухой с десятью детьми, двадцатью пятью внуками и бог-знает-сколькими правнуками, седой, немощной и благопристойной до отвращения! - Извините, Сарра. Просто вырвалось, - Пати опустила глаза и постаралась принять смиренный и покаянный вид. – Больше не повторится! – пообещала она. - Ну, то-то же! Все еще сохраняя суровый вид, миссис Пристон погрозила ей пальцем, словно глупому непослушному ребенку, и неторопливо прошествовала к столу. - Просто вы застали меня врасплох, - мягко пояснила Пати, пока она приближалась и устраивалась на ближайшем к ней стуле. – Я как раз вспоминала о вас - и вдруг вы появляетесь. - Вспоминала обо мне? – на губах миссис Пристон снова заиграла лукавая улыбка. - Боже мой, Патриция, неужели тебе больше не о чем думать, кроме как обо мне. Вот я в твои годы… - Сарра мечтательно закрыла глаза и тут же открыла их снова, но на этот раз в их бездонной синеве не было и тени смеха – они светились проницательностью и молчаливым вопросом. - Есть одно очень важное дело, которое я хотела бы обсудить, - нерешительно начала Пати. – Возможно, для его решения потребуется ваша помощь, Сарра. Впрочем, не столько возможно, сколько почти наверняка. Девушка замялась на мгновение: раньше ей не приходилось просить о помощи посторонних людей, и она чувствовала себя смущенной. - И что же это за ужасное и сложное дело, что ты не знаешь, как мне о нем рассказать? – ненавязчиво подтолкнула ее миссис Пристон. Пати собрала всю свою волю в кулак и ринулась в бой. - Это касается дома Пони. Дело в том, что его необходимо расширить. - Расширить? Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду. - Именно то, что сказала, Сарра. Из дома Пони необходимо сделать полноценный приют, а не просто временное прибежище для потерявшихся и брошенных детей, которое существует только благодаря усилиям мисс Пони и сестры Марии, - чем дальше говорила Пати, тем увереннее и свободнее становилась ее речь, тем сильнее и убежденнее звучал голос. – Вы бывали в доме Пони, Сарра? - Ну, разумеется. Несколько раз. - В таком случае, вы должны были заметить, что он совсем небольшой. А детей становится все больше и больше. Сарра, им очень тесно. Обедать они вынуждены по очереди, так как за столом не хватает места. То же самое с домашними заданиями. Спальни всего две, и в них очень тесно. Всякий раз, когда прибывает новый ребенок, мисс Пони и сестра Мария вынуждены ломать голову, где и как его разместить. Я не говорю уже о каких-то самых необходимых личных вещах ребят, которые им негде хранить, но о насущном – о кроватях. Их просто негде ставить. Каждый раз при появлении нового ребенка мы вынуждены устраивать глобальную перестановку в соответствующей спальне. А ведь дети - страшные собственники. Между ними начинаются споры и раздоры из-за этих мелочей. А что будет дальше? Что будет, когда мы просто не сможем принять очередного ребенка? Нам будет негде его разместить. Миссис Пристон подняла руку, прерывая ее. - Так, все понятно. Я поняла, в чем состоит проблема, Пати, - спокойно сказала она и, прищурившись, пристально посмотрела на девушку. – А теперь я бы хотела услышать, что ты предлагаешь сделать для ее решения. Ведь ты завела этот разговор не только для того, чтобы проинформировать меня о проблемах дома Пони, я права? Пати кивнула. - Вы как всегда правы, Сарра. - И что же ты предлагаешь? - То, что сказала – расширить дом Пони. Может быть, перестроить его, но, по-моему, лучше просто построить новое здание. Более удобное и более просторное. - Хм-м… - протянула миссис Пристон и задумчиво посмотрела в окно. – Неплохое решение. Простое и вполне логичное. Полагаю, это вполне реально. - Я тоже так считаю, - энергично кивнула Пати. Миссис Пристон чуть приподняла бровь и очаровательно улыбнулась. - В таком случае, почему же ты не отправилась с этим предложением прямиком к моему мужу? В конце концов, это он – мэр города, а не я. И последнее слово будет за ним. Пати снова замялась и прошлась туда-обратно по проходу между парт. Весь ее вид выдавал нерешительность. - Все верно. Но я не уверена в том, как воспримет мэр Пристон мою идею, а потому не рискнула сразу пойти к нему и решила сначала рассказать вам… - …чтобы заручиться моей поддержкой, - закончила за нее Сарра Пристон. – Весьма неплохой ход, Пати. Ты действительно умна. Приятно сознавать, что я не ошиблась в тебе. - Боюсь, что вы переоцениваете меня, Сарра, - грустно улыбнулась Пати. – Я действовала скорее интуитивно, чем расчетливо. Кроме того, до этого я все рассказала Тому, - услышав это имя, мисс Пристон чуть вздрогнула и испытывающее посмотрела на Пати, но увлеченная рассказом девушка ничего не заместила. – Он тоже поддержал мою идею, как и мое решение сначала обратиться к вам, а уже получив ваше одобрение - идти к мэру Пристону. - Ясно, - коротко резюмировала женщина, все еще задумчиво глядя на Пати. – Как я уже сказала, твоя идея мне по душе, и я сделаю все, что смогу, чтобы помочь тебе, Пати. В том числе постараюсь сформировать необходимое общественное мнение, но! – жена мэра выдержала паузу, - Но я хотела бы обратить твое внимание еще на одно обстоятельство, Пати. Боюсь, ты его не учла. А это обстоятельство способно в корне изменить все и стать главным препятствием на пути к осуществлению твоей задумки. - И что же это за обстоятельство? – нахмурилась Пати, пытаясь понять, что же она упустила. Миссис Пристон пожала плечами так, словно речь шла о чем-то очевидном и само собой разумеющемся. - Кто возглавит создаваемый приют? Конечно, можно предположить, что это будет мисс Пони. Не подумай, что я умаляю ее заслуги. У мисс Пони и сестры Марии огромный опыт, и они немало сделали для этих несчастных брошенных детишек, но они не молоды. Особенно мисс Пони. Боюсь, что годы и здоровье не позволят ей взять на себя такую ответственность. Да и нам совестно будет взваливать на нее это бремя. Предложенный тобой план всем хорош, Пати, но согласись, что для того, чтобы дом Пони стал настоящим приютом, необходимо не только новое здание, но и человек, который возьмет на себя ответственность за судьбу не одного и не двух, а многих и многих детей. И этот человек должен быть молод и силен как телом, так и душой. И еще такой человек должен быть готов посвятить всю свою жизнь своему делу, этим детям и этому городу. Полагаю, мы достаточно поиграли в закулисные игры, Патриция, - голос миссис Пристон стал холоден и строг, словно голос судьи в момент вынесения приговора, - и теперь я спрашиваю прямо: ты готова взять эти обязанности и эту ответственность на себя? Ты готова принять это бремя из рук мисс Пони и возглавить приют? – Пати замерла, ошеломленно глядя на жену мэра. Нельзя сказать, чтоб она была совсем не готова к такому повороту событий, но все же не ожидала, что вопрос будет поставлен так жестко и кардинально. Лицо женщины немного смягчилось, а в синих глазах блеснуло сочувствие. – Пойми меня правильно, Пати, милая, я не хочу давить на тебя. Но я должна знать, что могу рассчитывать на тебя, прежде чем начну всю эту кутерьму со строительством нового приюта. Ты - девочка умная и сама понимаешь, что данное предприятие потребует больших средств. А там, где речь заходит о деньгах, да еще и о деньгах на благотворительность, там всегда непросто. К сожалению, большинство людей сострадательны и щедры лишь на словах, но не на деле. Нам потребуются титанические усилия, чтобы заставить наших скряг-жителей раскошелиться в пользу бездомных детей. А на помощь откуда-то еще, увы, рассчитывать не приходится. Только на себя. Так вот, Пати, прежде чем я и мой муж заварим эту кашу, я хочу быть уверенной в том, что наши усилия достигнут цели, и новый приют будет жить и работать. Может быть, для тебя это будет неожиданно и не очень приятно, но ты – единственная кандидатура на пост главы этого заведения. Не думай, что мне доставляет большую радость говорить тебе это. Не потому что я считаю тебя недостойной занять этот ответственный пост. У тебя светлая голова и доброе сердце. Ты умна, образованна, у тебя прекрасные манеры, детишки в тебе души не чают, и ты можешь многому их научить. Но как бы мне ни хотелось, чтобы в нашем городке было побольше таких людей, увы, нужно смотреть правде в глаза. А правда такова, как я тебе сказала, Пати. И если то, что я тебе предлагаю, не совпадает с твоими планами на жизнь, то я бы хотела услышать об этом здесь и сейчас. Тогда я не стану ничего затевать и пусть все остается так, как есть. И прежде чем услышать твой ответ, я хочу, чтобы ты поняла еще одну вещь: если ты возглавишь приют, Пати, это означает, что ты вряд ли когда-нибудь покинешь этот городок. По крайней мере, не в ближайшие годы. Готова ли ты провести всю свою жизнь в этом городе? Ты родилась и жила в больших городах, Пати, ты училась в элитном колледже в Англии. Я по себе знаю, что значит после бурной, захватывающей, яркой и интересной жизни в большом городе вдруг оказаться вот в таком провинциальном маленьком городишке с его рутиной и редкими простоватыми деревенскими праздниками. Это очень сложно. Не каждая женщина согласится и не каждая согласившаяся – вынесет. Найдет в себе силы приспособиться, привыкнуть, а не сбежать в ужасе назад, в привычную веселую круговерть. Сейчас ты еще можешь туда вернуться. Ты молода, умна, красива. У тебя все впереди. Думаю, ты с легкостью найдешь свое место в любом городе. Будь то Майами, Филадельфия, Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес или Сан-Франциско. Поэтому хорошенько подумай, Пати, прежде чем дашь мне окончательный ответ и тем самым лишишь себя выбора. Если тебе нужно время, я готова подождать. Пати снова прошлась по проходу. Лицо ее было серьезно, почти мрачно. - Сарра, я готова дать ответ сейчас. Не подумайте, что он поспешен, необдуман или дан под влиянием сиюминутных эмоций. Это не так. Всё, что вы сказали, вполне справедливо. Я размышляла над этим не один раз, все взвесила и обдумала. Мое решение принято, Сарра. И уже давно. Я готова помогать мисс Пони, а затем принять на себя все обязанности по управлению приютом. Да, я родилась, выросла и училась в больших городах, но не была там счастлива. Здесь же мне хорошо и спокойно. Пусть это скучный провинциальный городок, но мне в нем легко дышится. Я готова провести здесь всю свою жизнь. Ну, а если заскучаю, - Пати чуть улыбнулась, - я всегда могу съездить в Чикаго или навестить родителей. Мой ответ: я согласна. - Надеюсь, ты действительно все обдумала. Ради тебя же, - на красивом лице жены мэра явственно проступило облегчение. – Пожалуй, именно этого я и ожидала от тебя. Ты – смелая девочка, Пати. Это хорошо. В таком случае, этот вопрос закрыт. Я сегодня же поговорю с мужем, и мы начнем работу. - Вот и славно! – Пати широко улыбнулась. - Но есть еще один вопрос, который я бы хотела с тобой обсудить, Пати, - лицо миссис Пристон снова обрело напряженное выражение, а глаза пристально смотрели на девушку с потаенным сожалением. - И что же это? – удивилась Пати. - Пожалуй, сейчас не место и не время для этого разговора, - ушла от ответа Сарра Пристон, вставая и тем самым давая понять, что на сегодня их разговор окончен. – Я и так отняла у тебя слишком много времени, милая. У тебя ведь наверняка есть еще дела. Поговорим в другой раз. Например, завтра. Как насчет того, чтобы зайти к нам вечером? Попьем чаю, а заодно и поговорим. Н, как? - Почему бы и нет, - пожала плечами Пати. – Я не возражаю. - Ну, вот и отлично. Скажем, часов в шесть тебя устроит? - Вполне. - Значит, договорились: завтра в шесть. Миссис Пристон направилась к двери, но у порога обернулась и задумчиво посмотрела на Пати. - Кстати, ты упомянула, что обсуждала вопрос о приюте с Томом Паркером. - Да, - подтвердила Пати. – Я рассказала ему о своих идеях, и он поддержал меня. - Понятно, - только и сказала миссис Пристон. - Сарра. - Да? - Ну, хоть намекните, о чем будет наш разговор завтра. - О-о, - насмешливо протянула миссис Пристон и одарила девушку очаровательнейшей улыбкой. – Об этом ты узнаешь завтра. Признаюсь, сначала мне это показалось проблемой, но теперь у меня есть все основания полагать, что все разрешится благополучно. Но об этом завтра, милая. До свидания. - До свидания, - пробормотала Пати, недоуменно глядя на закрывающуюся дверь. "Странно. Очень странно. Впрочем, хотя миссис Пристон экстравагантная женщина, но хороший человек. И она так любезно согласилась помочь со строительством приюта. Впрочем, ничего другого я от нее не ожидала. Что же касается этого таинственного завтрашнего разговора… Что ж, если ей хочется заинтриговать меня, пусть так и будет. Все равно завтра я все узнаю. А пока займемся насущными делами!" С этой мыслью Пати уселась за стол и, придвинув к себе стопку тетрадей, принялась их проверять. Вечером следующего дня… - Проходите, мисс, - старая служанка, приветливо улыбаясь, сделала приглашающий жест в сторону гостиной. – Миссис Пристон уже ждет вас. - Спасибо, - Пати проследовала в небольшую, но очень уютную гостиную. Миссис Пристон расположилась в кресле возле небольшого столика, на котором стоял поднос с чайным набором, а напротив нее на диванчике у окна сидел… Том Паркер. На лице Пати непроизвольно отразилось удивление, которое было тут же замечено женой мэра. - А вот и Патриция, - воскликнула она, расплываясь в улыбке. – Проходи, милая, мы тебя ждали. Присаживайся, дорогая, - она задумчиво посмотрела на Тома. – Думаю, мне не нужно представлять вас друг другу. Пати заняла кресло по другую сторону чайного столика и вопросительно посмотрела на хозяйку дома. - Ну, что ж, - начала Сарра, правильно истолковав ее взгляд. – Все участники в сборе, пора начинать, - ее лицо обрело серьезное, даже озабоченное выражение. – Патриция, Томас, я понимаю, что вы очень удивлены. Помниться, я говорила, что нам необходимо обсудить нечто очень важное. И это действительно так. Причем важное в первую очередь для вас. Особенно для тебя, Патриция, - удивлению Пати не было конца, но она молча ожидала продолжения. – Быть может, вы уже слышали, но, скорее всего, еще не знаете… - Сарра, что случилось? – Том решительно перебил словоизлияния миссис Пристон. Женщина замялась на мгновение, старательно избегая их вопросительных взглядов. - Дело в том… - она вздохнула, подбирая слова, но спустя мгновение решительно продолжила. – До меня дошли очень нелицеприятные слухи о вас двоих. - ЧТО? – в один голос воскликнули Пати и Том и ошеломленно переглянулись. - Я не сказала, что они соответствуют действительности, или что я им верю, - резонно заметила миссис Пристон. – Но факт имеет место быть. И я решила, что будет лучше, если вы услышите это от меня, чем от кого-либо на улице. Именно поэтому я пригласила вас сегодня. Для того, чтобы мы могли спокойно поговорить, все выяснить и решить, как лучше действовать в данной ситуации. А она, - Сарра сделала весомую паузу, подчеркнув важность своих слов, - весьма непроста. Весьма. Непроста. Если вам так не кажется, просто поверьте мне на слово. - Так! Давайте с самого начала! – решительно прервал ее Том. – О каких слухах идет речь? Я, например, ничего не слышал. - Разумеется, ты не слышал! – очаровательно улыбнулась миссис Пристон, но синие глаза остались серьезными и чуть грустными. – Том, ты слишком молод и до невозможности наивен. Как и Патриция. Будь вы постарше и поопытнее, то наверняка знали бы, что до ушей самых заинтересованных людей сплетни и слухи доходят в последнюю очередь. Сплетни – это главное развлечение нашего общества. И чем раньше о них узнают нужные лица и примут необходимые меры, тем быстрее все закончится. Разве могут наши зеваки допустить, чтобы их лишили любимого развлечения? Ни за что! О, нет… Они не уймутся, пока не получат причитающуюся им долю веселья за чужой счет! И вот тогда - и только тогда! – они, станцевав напоследок на ваших костях, наконец заткнутся! Так что, милые мои, пока вас старательно оберегают. Что касается сущности слухов, то поговаривают… - жена мэра снова сделала паузу. – Поговаривают, будто у вас любовная интрижка. - ЧТО?!! – во второй раз воскликнули Том и Пати. "Похоже, что кто-то засек, как мы с Пати катаемся верхом, и распустил язык! – яростно думал Том, глядя на растерянное лицо девушки. – Узнаю, кто это - отхожу мерзавца кнутом так, что потом неделю ходить не сможет! И ведь все молчали! ВСЕ! Даже на ранчо! Знали ведь! Разумеется, знали! И молчали! Сарра права, за пару минут непристойного зрелища мать продадут! Вот говнюки!" Мысли Пати текли в этом же направлении, хотя и не в столь эксцентричной форме. "Вероятно, кто-то видел, как мы катаемся верхом, рассказал об этом другим. Чуть приукрасил, разумеется. Те, в свою очередь, тоже приукрасили. Мда-а… Ну да ладно. Пусть себе болтают! Мне-то какое до этого дело? Не понимаю, что так беспокоит Сарру?" Понаблюдав за бегом эмоций на лицах своих гостей, миссис Пристон решила продолжить разговор. - Итак? - Что "итак"? – мрачно буркнул Том, едва сдерживая бушующий внутри гнев. - Для начала я хотела бы знать правду о ваших отношениях, - спокойно пояснила Сарра. – Это не праздное любопытство, Томас. Мне нужно это знать для того, чтобы придумать как лучше выпутаться из сложившейся ситуации. - Да нет между нами никакой интрижки! – вспылил Том. – Я просто учил Пати ездить верхом. Помните, на родео меня лягнул жеребец. Так вот, Пати помогала доктору Харрису ухаживать за мной. Ну, я и предложил взамен научить ее ездить верхом. Пати согласилась. И всего-то! А кто-то увидел нас вдвоем на прогулке и растрепал языком что попало! - Хм-м… - вздохнула миссис Принтон, чуть расслабившись. – Понятно, - она перевела взгляд на Пати. – Это действительно так? - Да, - подтвердила девушка. – Не понимаю, почему вы так обеспокоены, Сарра? – помолчав, добавила она. - Ничего страшного не произошло. Ну, подумаешь, кто-то что-то сболтнул сгоряча. Посудачат и забудут. - Посудачат и забудут?!!! – воскликнула миссис Пристон и расхохоталась, только смех ее звучал отнюдь не весело. – Патриция, милая моя, ты не ведаешь, о чем говоришь! Как же ты еще наивна, девочка! Не забудут, моя милая! В том-то и дело, что не забудут! В нашем захолустном городке так редко что-то происходит, что теперь вам будут мыть кости до бесконечности. Пока не выживут вас из города и даже потом! Так что мы должны найти способ заткнуть особо говорливые рты. Эх, узнать бы мне, кто пустил эту сплетню! Так поди ж сейчас узнай! Патриция, Томас, спасибо, что рассказали мне правду. Я ценю ваше доверие. И я верю вам, но вряд ли у нас получиться убедить в этом остальных. - Я считаю, что мы просто должны сказать правду, - упрямо повторила Пати. – Те, кто нас знает, безусловно, поверят нам, а остальные… Какая разница, поверят нам остальные или нет? Разве их мнение что-то значит? Для меня – нет! - А вот тут ты как раз ошибаешься! – возразила миссис Пристон. – Все не так просто, Патриция. Я бы даже сказала, очень непросто. Ты не так независима от общественного мнения, как думаешь. Ты – учительница, Пати. А для учительницы репутация – это все. Никого не интересует, какова ты на самом деле, лишь бы внешне все было благопристойно и по правилам. Достаточно незначительного пятнышка – и о дальнейшей карьере в этой области можно забыть. Тем более, если это пятнышко – внебрачная связь. Если ты утратишь репутацию, Пати, то какие бы дружеские чувства я и мой муж не питали к тебе, мы будем вынуждены отказать тебе в работе. Женщина с дурной репутацией не может быть учительницей и воспитательницей детей – таково всеобщее мнение, и мы будем вынуждены подчиниться ему, потому что возразить на это нечего. Пати была настолько ошеломлена услышанным, что в первую минуту не нашла что сказать. - Я… Я об этом не подумала, - наконец пробормотала она, но тут же снова упрямо нахмурилась. – Хорошо. Если горожане не хотят, чтобы я учила их детей, ну и пусть! Это и право и их дело. А я буду заботиться о ребятах в доме Пони. - Патриция, милая, это невозможно, - мягко произнесла миссис Пристон. - Но почему?!! - Ну, во-первых, потому что мой муж не сможет доверить тебе обязанности главы приюта. По той же самой причине, по которой будет вынужден отказать тебе в работе учительницей. Пати хотела было возразить, но передумала и лишь сурово поджала губы. - А во-вторых? – мрачно поинтересовалась она. - А во-вторых, твоя репутация ударит не только по тебе, но может плохо повлиять на судьбу детей в приюте. Люди злы, Пати. Они никогда не забывают плохое. И никогда не прощают друг другу даже малейшей ошибки. Не сумев уязвить и сломать тебя, они распространят неприязнь к тебе на детей. Никто не захочет иметь с ними дела. Родители будут запрещать своим детям даже разговаривать с ними. Они станут одиночками, изгоями. Никто не захочет их усыновить. Их станут травить и унижать. От них будут ожидать только дурных поступков, все несчастья будут списываться на них. А в итоге и тебе и им все равно придется уехать из этого города. И как можно дальше. И я не уверена, что это поможет. У людской молвы длинные руки, Пати, и она никого так просто не отпускает. И все это только из-за того, что их учила и воспитывала женщина с дурной репутацией. Ты можешь сломать им жизнь. Я уважаю тебя, ты – мой друг, но я не могу допустить, чтобы из-за тебя пострадали дети в доме Пони. Пока это в моих силах, я не позволю этому случиться. А пока это в моих силах. Голос Сарры Пристон звучал холодно и жестко, почти жестоко. На глазах Пати выступили слезы отчаяния, обиды и ярости, но она закусила губу, чтобы удержать их. - И что же делать? – вмешался молчавший доселе Том. Лицо жены мэра смягчилось и обрело какое-то странное лукавое выражение. - Есть один выход. Очень простой и, на мой взгляд, единственно верный. Он одним ударом решит нашу проблему так, словно ее никогда и не было. И… - она сделала паузу, переводя сияющий взгляд с Тома на Пати и обратно. – И почему-то мне кажется, что вы не станете возражать против того, что я намерена предложить. Более того, я удивлена, почему вы сами не додумались до этого. Она снова замолчала, триумфально глядя на застывшую в немом ожидании пару. - И что же это за выход? – наконец осторожно осведомилась Пати. - Ну, разумеется, свадьба. - СВАДЬБА! – ахнула Пати, глаза девушки округлились от изумления. – К-к-какая свадьба? – заикаясь пробормотала она, все еще пребывая в некоей прострации. Том не произнес ни слова, но отвисшая челюсть явно свидетельствовала о том, что он пребывал в таком же ошеломлении. - Ваша свадьба! – пояснила миссис Пристон, несколько раздраженная их непонятливостью. – Подумайте сами, и вы поймете: это действительно полностью устранит проблему. Однако действовать нужно без промедления. Слухи поползли лишь недавно, так что если мы объявим о вашей помолке уже на этой неделе, то они моментально исчезнут. Если вечерняя прогулка юноши и девушки, которых официально ничего не связывает – это скандал, то та же самая прогулка, но помолвленной пары – это ничем ни примечательное событие! Так что – вуаля! – идеальный выход! Том и Пати смущенно переглянулись и тут же отвернулись. Заметившая это миссис Пристон удивленно приподняла брови. - В чем дело? Почему вы выглядите такими потрясенными? По-моему, это очень разумное решение и мне казалось, вы не будете иметь ничего против. Или я не права? - Да, - спохватившись, сбивчиво забормотал Том. – Вернее, нет. Тьфу, черт! Короче, я не знаю! В принципе я… я…. – он замялся на мгновение, но затем решительно расправил плечи и закончил. – Я не против. Раз уж так сложились обстоятельства, - чуть слышно добавил он, хотя скорее от смущения, нежели объясняя свое решение. - Отлично, Томас! – одобрила Сарра. – Другого я от тебя и не ожидала. Пати, а что об этом думаешь ты? Повернувшись, Том и миссис Пристон посмотрели на девушку и ошеломленно замерли. По лицу Пати растекалась смертельная бледность. Побелели даже губы, сурово вытянувшиеся в тоненькую ниточку, отчего подбородок упрямо выступил вперед. Тонкие пальцы сжались в кулаки так, что побелели костяшки. И лишь глаза на белом, словно снег, лице полыхали адским пламенем злости и непокорного упрямства. - Это невозможно! – наконец хрипло выдавила она. – Это невозможно! Свадьбы не будет, слышите? Ни за что! НИКОГДА! - Но, Пати, милая, послушай... – растеряно начала миссис Пристон. - НЕТ! – жестко оборвала ее Пати. – Я не выйду замуж за Томаса Паркера! НИ ЗА ЧТО! НИКОГДА! Поднявшись, она чеканным шагом покинула комнату. Спустя несколько мгновений до ошеломленно замерших Тома и миссис Пристон долетел тихий звук закрывшейся входной двери. Однако еще целую минуту они продолжали сидеть молча, глядя на дверь, за которой исчезла девушка. - Господи, - наконец с трудом выдавила Сарра. – Что это было? Что произошло? Том, - она повернулась к молодому человеку и смущенно посмотрела на него, - может быть, я что-то не то сказала? Или не так? Но… Но, признаться, я не ожидала ничего подобного. Мне казалось… Господи, да какое там казалось! Я была почти уверена, что у вас с Пати прекрасные отношения! И то, что вы встречаетесь, лишь подтверждало это. Кроме того, вы – прекрасная пара. Вы так замечательно подходите друг другу. Нет, не понимаю. Ничего не понимаю! Как же так? Том торопливо отвел взгляд, а его лицо приобрело какое-то отрешенное выражение. - Я тоже не понимаю, миссис Пристон, - чуть слышно ответил он. – Ваше предложение, конечно, было неожиданным. Не буду скрывать, я был немало ошеломлен и смущен, услышав его, но… Но не ожидал, что мисс О'Брайен так… - он запнулся, подбирая слово, - …неприязненно его воспримет. Однако ничего не поделаешь, - на мгновение его губы исказила горькая усмешка, но тут же исчезла, словно ее и не было. - Мисс О'Брайен выразила свое мнение по данному поводу весьма однозначно. Нам остается его только принять, - угрюмо закончил он. - Но меня больше беспокоит другое: что нам делать со сплетнями. Вариант со свадьбой отпадает, значит, нужно придумать что-то еще. Мы не можем допустить, чтобы дети снова остались без школы, а желающих приехать в нашу глухомань ради не слишком сладкой доли учительницы и воспитательницы приюта не слишком-то много, не так ли? - Верно, - вздохнула миссис Сарра. – Признаться, я очень огорчена. Это был замечательный выход. Впрочем, все есть так, как есть. По крайней мере, пока, - она встала и задумчиво прошлась по комнате. – Вот что, Том. Давай не будем торопить события. Время у нас пока еще есть. Я постараюсь еще раз поговорить с Патрицией и переубедить ее. Быть может, это был всего лишь шок. А пока пусть остается все как есть, - она остановилась и внимательно посмотрела на молодого человека. – Но вы должны перестать встречаться. Пока все не решится. Том грустно усмехнулась. - Об этом можете не беспокоиться, Сарра. Вряд ли мисс О'Брайен захочет теперь меня видеть. Я выполню все, что вы сказали. А сейчас прошу меня извинить, но мне пора, - он поднялся с дивана, по-прежнему тщательно отводя взгляд. - Отец ждет. Будет беспокоиться, а ему вредно. - О, конечно-конечно, - пробормотала миссис Пристон. – До свидания, Томас. - До свидания, Сарра. Спасибо вам, - он запнулся на мгновение. – За все. "В чем же дело? – напряженно размышляла Сарра Пристон, глядя на закрывшуюся за молодым человеком дверь. – Почему Пати так странно отреагировала на мое предложение. Ведь Том ей нравится – это очевидно. Видно по ее взгляду, улыбке, жестам, по тому, как она ему доверяет. Ведь она даже о своей задумке с приютом рассказала ему до того, как мне. Чтобы посоветоваться, а советуются лишь с тему, кому безгранично доверяют. Так в чем же дело? Что я сделала или сказала не так? Мда уж! Что угодно! ЧТО УГОДНО! Смущение, удивление, нерешительность, даже недовольство, но не этот бешеный отпор. Ну и, в конце концов, чего она ожидала? В свете ходящих по городу слухов, тем более, что они сами подтвердили, что действительно встречались, мое предложение было вполне логичным. А что же ты хотела, моя милая? Любишь кататься – люби и саночки возить. Значит, надо было встречаться так, чтобы вас ни одна живая душа не застукала. А коль прокололись, так что теперь оскорбленную невинность из себя корчить? В конце концов, Том - не самая худшая партия. Красив, умен, не беден, руки золотые, при деле, опять же ранчо наследует. И ведь он ей нравится! Сердцем чую, что нравится! В чем же дело? Нет, что-то тут нечисто. Надо бы еще раз поговорить с Пати. Она девушка разумная, должна понять. Но когда успокоится. Если б она только доверилась мне! Уж я бы нашла, как им помочь. Клянусь, нашла бы! А норов-то у нашей тихони еще тот! – женщина усмехнулась. – Бешеный. Упрямый. Ирландка – одно слово! Ох, и хлебнет еще с ней Том. Ну да теперь уже поздно об этом рассуждать. Раньше надо было думать! И ему! И ей! А теперь только успевай расхлебывать последствия да молиться, чтоб вовремя успеть". Пати молча шагала по улице. Гнев все еще не оставил ее. Белой пеленой он застилал взгляд и туманил голову так, что она едва ли понимала, куда идет. Впрочем, ей было все равно, куда! Ей хотелось лишь одного – уйти! Уйти далеко-далеко, куда глаза глядят. На край света или еще дальше. Туда, где она могла бы забыть все и начать с чистого листа. Девушка глубоко вздохнула, пытаясь успокоиться, но не получилось. Ярость и горечь душили ее. Ей хотелось зарыдать, ударить кого-нибудь, разнести что-нибудь в клочья и развеять их по ветру. - Ну, надо же, кого я вижу! – внезапно раздался за ее спиной знакомый мелодичный голосок. – Мисс учительница! Пати неторопливо обернулась и смерила молодую занозу холодным взглядом, который, впрочем, на этот раз не произвел желаемого впечатления. Выглядела девушка, как всегда, роскошно: изящная шляпка, из-под которой как бы случайно выбивался тщательно завитый и уложенный локон, элегантный наряд. Этакий невинный ангелочек. Но Пати уже давно не обманывал ее внешний вид. Уж она-то знала, что за прекрасным фасадом скрывается весьма ядовитая змея. - Как твои дела, мисс учительница? Уже начала паковать чемоданы? – ехидно осведомился ангелочек. - Ну, что вы! Даже и не собиралась, - в тон ей ответила Пати, одарив собеседницу очаровательнейшей улыбкой в лучших традициях Сарры Пристон. – Мне, знаете ли, мисс Харпер, нравится здешний климат. И общество вполне достойное. Особенно мужское. Выражение невинности моментально слетело с лица Джулии, которое покраснело и уродливо исказилось от злости. - Ты все равно уберешься отсюда, слышишь? – прошипела она, захлебываясь от ярости. – Скоро от твоей репутации не останется и мокрого места! - Так вот кто тут сплетни распускает! – от гнева Пати стало почти весело. - Наша милая "настоящая леди". Я должна была догадаться, - высокомерно усмехнулась она. Джулия просто побелела от бешенства. - Я уничтожу тебя! Это еще цветочки! Скоро весь город будет ненавидеть и презирать тебя! Никого не останется на твоей стороне. Даже Тома. Лучше уезжай сейчас! - С чего бы это? – все также высокомерно и беззаботно осведомилась Пати, сияя улыбкой. - Меня не напугать парой глупых сплетен, милочка! Заруби это себе на носу! Я из тех, кто просто обожает неприятности! Они ко мне так и липнут, так что я уже привыкла. Смотри не обломай зубы, ехидна. Я – ирландка, а мы – крепкие орешки. Нас голыми руками не возьмешь! Я останусь здесь столько, сколько захочу. И плевать, что ты или кто-то еще об этом думаете! А теперь - прочь с дороги! Пати решительно прошла мимо. Джулии ничего не оставалось, как молча проводить ее взглядом. Но злость в этих прекрасных глазах цвета летнего неба постепенно утихала, сменяясь злорадством. "Ха! Вот дурочка! Как бы ты не ерепенилась, но тебе придется уехать, мисс учительница. Скоро от твоей репутации останется лишь грязная лужица, уж я об этом позабочусь. Даже самый распоследний пьяница в этом городке сочтет позором перекинуться с тобой парой слов! Они будут относиться к тебе как к падшей женщине. И ты ничего не сможешь с этим поделать! НИЧЕГО! Все, что тебе остается – это уехать. Сбежать. Так что беги, поджав хвост, пэдди. Катись в свою чертову Ирландию! А Том будет моим! Я победила!" В этот момент, словно в ответ на ее мысли, дверь дома Пристонов распахнулась, и на улицу вышел Том. Как по мановению волшебной палочки лицо Джулии изменило выражение и, сияя своей самой любезной улыбкой, она устремилась к нему навстречу. - Добрый вечер, Том. Какая неожиданная встреча… - Прости, Джулия, но я очень занят, - мрачно перебил ее Том. Не глядя на девушку, он вскочил в седло, дал шпоры коню, почти сразу переведя его в галоп, и умчался вдаль, мгновенно исчезнув из виду. "Ну, по крайней мере, он уехал в противоположную сторону, а не за этой чертовой учительницей, – подумала Джулия, растерянно и изумленно глядя ему вслед. – Похоже, что-то произошло. Том мрачен, как грозовая туча. Учительница тоже. Хм-м… Похоже, они поссорились. Да! Есть! Действует! Так, спокойно, Джулия. Спокойно. Главное – не спешить. Потерпи еще чуть-чуть. Ты уже на полпути к победе. Скоро она уедет, и Том Паркер будет принадлежать тебе. Только тебе!" Ветер бил в лицо, а земля мелькала внизу с такой скоростью, словно он летел на крыльях, а не скакал верхом. Том снова и снова прокручивал в голове разговор у миссис Пристон, особенно его конец, кода речь зашла об их с Пати свадьбе. Снова и снова. Он пытался понять и не понимал. Он сам был смущен неожиданным предложением Сарры и ожидал примерно такой же реакции от Пати, но ни этого безапелляционного "Нет!", ни этой резкой отповеди, ни этого бесповоротного отказа. Глаза защипало. То ли от ветра, то ли от слез. Он не знал, и ему было все равно. Голова была пуста. Он ничего не чувствовал, кроме бесконечной боли в сердце, хотя и не мог объяснить даже себе, почему происшедшее так его расстроило. Ведь он действительно не имел никаких видов на Пати. Или имел? Здесь и сейчас впервые он заглянул в свое сердце и понял, что где-то и когда-то потерял его. В какой-то миг во время их не таких уж частых и теплых встреч эта грустная ирландка в траурном наряде забрала с собой его сердце. А он и не заметил. Только вот оказалось, что ей не нужно его сердце. Разумеется, не нужно. А разве иначе она бы отказала ему так? Ну и пусть! Он ведь все равно не собирался на ней жениться. Значит, все к лучшему? Выходит так. Но отчего ж тогда так больно? Том пришпорил коня. И только ветер в лицо и снег из-под копыт. Пусть они заберут его боль и развеют ее по полям. Или пусть он вылетит из седла и разобьет свою глупую голову. Все равно. Пусть только прекратиться эта боль в сердце, которое ему больше не принадлежит. Пусть все закончится. Поздний вечер того же дня. Закончив расчесывать волосы, Пати уставилась пустым взглядом в темноту за окном. - Есть один выход. Очень простой и, на мой взгляд, единственно верный. Он одним ударом решит нашу проблему так, словно ее никогда и не было. - И что же это за выход? - Ну, разумеется, свадьба. - В чем дело? Почему вы выглядите такими потрясенными? По-моему, это очень разумное решение и мне казалось, вы не будете иметь ничего против. Или я не права? - Да. Вернее, нет. Тьфу, черт! Короче, я не знаю! В принципе я… я… Я не против. Раз уж так сложились обстоятельства. - Отлично, Томас! Другого я от тебя и не ожидала. Пати, а что об этом думаешь ты? - Это невозможно! Я не выйду замуж за Томаса Паркера! НИ ЗА ЧТО! НИКОГДА! Этот короткий разговор бесконечным эхом вертелся в памяти, растравляя старые раны. Отвернувшись от окна, Пати уткнулась лицом в ладони. "Нет, Том. Я не выйду за тебя замуж. Никогда! НИКОГДА! Я уже любила человека, который не любил меня, и знаю, как это больно – узнать правду. Второй раз я этого не вынесу. Поэтому я не выйду за тебя замуж. Прости, если сделала тебе больно, но так будет лучше. И для меня. И для тебя, хотя, быть может, сейчас ты этого не понимаешь и считаешь меня жестокосердной". Медленно, словно нехотя, она отняла руки от лица и, выдвинув ящик стола, вытащила старую толстую тетрадь в черной кожаной обложке. С минуту она просто смотрела на нее. Ее глаза были сухи, лицо бледно, а губы сурово поджаты. - Я люблю тебя, Кенди, - прошептала тишина голосом умирающего Стира. - Я люблю тебя, Кенди, - только на этот раз это был голос Тома. Тома, которого сбросила лошадь. Тома, мечущегося в бреду в доме доктора Харриса, когда Пати ухаживала за ним. "Одно и то же. Все одно и то же. Замкнутый круг. Беги-не беги, выхода все равно нет. Господи, сколько же я могу наступать на одни и те же грабли?!! Почему каждый раз, стоит моему сердцу открыться кому-нибудь навстречу, как ты неумолимо ставишь на моем пути Кенди?!! Почему?!! Разве это справедливо? Чем я заслужила эту боль? Чем?!! ЗА ЧТО?!! Впрочем, к чему эти вопросы. Ты ведь все равно не ответишь. Все есть так, как есть, не правда ли? Что ж… Ты прав, Господи. Вместе того, чтобы попусту роптать, займемся тем, что действительно важно". Тряхнув головой, она торопливо сунула дневник на место и задвинула ящик, после чего, сев за стол, взяла бумагу и перо. Первые ровные строки легли на белоснежный лист: "Майами, Уэнстон-сквер, 16. Здравствуйте, папа и мама. Знаю, что давно не писала…"