Новый шикарный дом
1 декабря 2016 г. в 21:31
Лив вела нас по длинному коридору. На каждой стене висели фотографии. С одной смотрело веселое лицо Лиззи и Уильяма, которые стояли рядом с сестрой на пляже. Я заметил, что дети стоят по колени в воде, но Лив просто сидела на берегу, вытянув ноги, достраивая песочный замок. Тем не менее, она улыбалась и, казалось, была всем довольна. Я вспомнил, что девушка не умеет плавать. Жизнь продолжает над ней смеяться.
Наконец мы пришли к большой белоснежной двери из какого-то дерева. На ней были замысловатые узоры. Она распахнула двустворчатые двери, и нам открылась огромных размеров комната. Конечно же, и здесь одна из стен была полностью стеклянная. В комнате стояла большая кровать, на которой было множество подушек. Она тоже была белоснежная, как и большинство вещей в этой комнате. У другой стены стояло фортепиано. На столе были разложены все бумаги. Никакого беспорядка. Все на своих местах, разложено очень аккуратно. Я зашел в комнату и опустил взгляд вниз. Я стоял на ковре. Он был такой мягкий, словно был сделан из шерсти овец. Потом я услышал, как Аннабет ахнула. Я проследил за ее взглядом и понял, что так ее удивило. Вся стена была увешана фотографиями. Это были фотографии, сделанные на старенькую камеру. Фотографии, которые надо было сначала проявить, а потом уже вешать. Рядом на полке стоял фотоаппарат, но на него я не обратил внимания. Все фотографии были бережно развешаны на почти невидимой ниточке. Фотографий было так много, что я не мог сосчитать все ниточки, которые уместились на той стене.
— Это твои? — спросил Коннор, который смотрел в том же направлении.
— Да, я одно время увлекалась фотографий, — спокойно сказала девушка. — Я, честно говоря, не знаю, куда вас положить. Наверное, лучше постелить вам в гостевой комнате, она открыла другие двери в ее комнате, и мы увидели невероятных размеров (но меньше, чем комната хозяйки) гостевую комнату. Там были диван, два кресла, телевизор и вообще очень много всего. Здесь все тоже было белым.
— Ванная здесь, — она открыла дверь в коридорчике между комнатами (Да, у нее в своей собственной комнате коридор!). Ванная была отделана мрамором. Все блестело чистотой, и от всего шел аромат роскоши.
— А что там? — спросила Аннабет, указывая на другую дверь, которая была ближе к комнате Лив.
— Гардеробная, — сказала она, пожав плечами. Одним хлопком Лив зажгла свет. Здесь было столько нарядов. И конечно же, они были разобраны по цветам, сезону и прочим девчачьим признакам деления одежды на группы. У противоположной стены стоял столик с косметикой. Сколько всего там было. По мне, так похоже на орудия для пыток. Огромные зеркало и целый шкаф с обувью.
Мы вернулись в комнату для гостей и уселись на диване, а Лив села в кресло, скрестив руки на груди.
— Итак, мне кажется, что вы что-то хотите знать.
— Кто ты? — вырвалось у меня.
— Ливиэна Марэ. Конечно, в прессе меня предпочитают называть Ливия Сторум. Но это фамилия моего отчима. Мама не хотела менять мою фамилию, но прессе, конечно, знать об этом не обязательно. Для них я дочь миллиардера Ливия с фамилий Сторум.
— Почему ты не умеешь плавать? — спросила Аннабет, увлекшаяся фотографией, где близнецы плавали в море, а Ливия лежала на шезлонге на яхте.
— Мама всегда запрещала мне заходить в воду. Она говорила, что это опасное место, которое просто кишит разного рода чудовищами. Она говорила, что все они хотят утащить меня на дно, поэтому лучше не доверять морю, — она печально вздохнула. — Я росла, но фобия не проходила. Единственное, что я смогла сделать — зайти по колено в воду. Дальше меня охватывала паника. Поэтому я не плаваю.
— А что за дар убеждения? — поинтересовалась Аннабет.
— Я не знаю. Он появился, — она замолчала. — В общем, неважно, как он появился. Важно лишь то, что он у меня есть. Я его чувствую.
— А что ты делаешь? Ты знаешь предел своих возможностей? — Аннабет села поудобнее и продолжила расспросы, словно она допрашивала опасного преступника, из которого любыми методами надо вытянуть информацию.
— Я представляю, что мой голос — это вода. Она медленно достигает слуха, а потом внезапно превращается в пар, проникает голову человека вместе с воздухом. А потом мне лишь остается думать, чего я хочу достичь, — она уставилась на Коннора, потом сладким, словно мед, голосом пропела парочку строчек из знаменитой песни, тот улыбнулся и пошел куда-то. Вскоре он вернулся со стаканом воды. Он дал его Лив и сел обратно. — Примерно так это и работает. Я убедила его, что он хочет принести мне стакан воды, — она пожала плечами, а потом повернулась к Коннору. — Прости, я обычно не применяю убеждение, только в крайних случаях.
— Ничего, думаю, я и без убеждения хотел бы принести тебе стакан воды, — он подмигнул девушке, и та засмеялась. Словно колокольчик. Так звонко. Кажется, даже ее смех зачаровывал.
Мы говорили и говорили. Я даже начала проникаться уважением и какой-то нежностью к девушке. Она никогда не видела Посейдона, даже не знала, что он ее отец. Меня поражало, как она могла так спокойно ко всему этому относиться. Она не обозлилась на весь мир, как это сделал Лука. Наоборот, это закалило ее, как пламя закаляет меч.
В дверь постучали. Я потянулся за своей ручкой.
— Перси, монстры явно не стали бы стучать, прежде чем войти, — улыбнулась Лив. Она встала и открыла дверь. Там стоял тот самый мужчина, который привез нас сюда.
— Простите за беспокойство, дорогая, но ваша мать просила передать, что ужин начнется через полчаса. Также она сказала, что ваш друг пришел, чтобы отвести вас куда-то, — он лукаво улыбнулся
— Спасибо, передай маме, что я скоро спущусь к обеду.
Она закрыла дверь и посмотрела на нас. Видимо, наш вид ее не удовлетворил.
— У вас есть что-нибудь, во что можно было бы переодеться? Не поймите неправильно, но мне бы хотелось, чтобы вы произвели впечатление на мою семью.
Она встала и принялась что-то обдумывать. Ее лазурные глаза блестели в лучах заходящего солнца.
— С Аннабет я справлюсь, — сказала она наконец. — А вот что делать с вами — мне непонятно. Можно, конечно, попросить костюм у Джеймса.
— Он здесь живет? — спросил я.
— Нет, но он проводит здесь достаточно времени, чтобы оставить некоторые вещи в комнате для гостей, — она улыбнулась и взяла свой телефон. Вскоре на пороге появился тот самый паренек. Его волосы теперь были расчесаны, он был одет в светло-серые штаны и белую рубашку.
— Что за срочное дело, о котором не должна знать твоя мама, — спросил он, улыбаясь.
— Мне нужно, чтобы Коннор и Перси произвели на маму хорошее впечатление, — сказала она. — Мне неприятно просить тебя об этом, но не мог бы ты что-нибудь придумать. Тогда я обдумаю возможность исполнения твоего танца, — она с невинным видом похлопала ресницами. Было видно, то парень очень быстро что-то обдумывает.
— Хорошо, но ты не просто рассмотришь возможность исполнения моего танца, ты начнешь репетировать его. Как ты можешь судить, что тебе не нравится, когда ты еще даже не попробовала. — Она обняла его.
— Я согласна. Спасибо, Джеймс.
Она схватила Аннабет и куда-то с ней умчалась. Мы остались наедине с Джеймсом. Он прокашлялся.
— Кхм. Официально мы не представлены. Я Джеймс Веллингтон, — он улыбнулся и протянул руку.
— Перси Джексон, — сказал я и пожал руку. Хоть при первой встрече он был настроен враждебно, защищая Лив, сейчас он казался вполне милым и дружелюбным парнем, будто копия Лив.
— Коннор Стоул, — представился сын Гермеса. Он тоже ответил на рукопожатие. — А что имела в виду Лив, когда говорила о нашем виде?
— Вы выглядите явно не для ужина с японской делегацией. Разве она вам не сказала? — он удивленно поднял брови. — Ее отец привел на ужин своих бизнес-партнеров. Поэтому она слегка волнуется за ваш внешний вид. Но ничего. Я дам вам что-нибудь из своего, и вы сольетесь с местными. — Он подмигнул и направился к шкафу. Парень быстро перебирал одежду пальцами. В итоге мне достался темно-синий костюм и белая рубашка, а Коннору черные брюки и голубая рубашка.
Мы как раз закончили переодеваться, когда в комнату вошли Аннабет и Ливия. На первой были брюки темно-бардового цвета и белая блуза с маленькими черными сердечками. Светлые волосы убраны в косы. Она была невероятно красива. Рядом стояла Лив. Она была черной кожаной юбке-четырехклинке. Сверху девушка надела красивый белый кружевной топ. Ее волосы золотыми волнами спадали на плечи и спину.
— Джеймс, — ахнула Лив, увидев нас. — Ты просто чудо. Это идеально. Спасибо тебе.
— Пожалуйста, — сказал он. Видимо, ему было очень важно, чтобы девушка оценила его танец. Она поцеловала его в щеку, оставив след от розоватой помады.
Мы стали спускаться по стеклянной лестнице на первый этаж. Теперь он выглядел еще красивее. Приглушенный свет в обеденной зоне, сияние Нью-Йоркских огней — все приводило меня в восторг. За столом сидело 6 человек. Я уже знал мать Лив и ее брата с сестрой. Я догадался, что мужчина, который сидит во главе стола, — отчим девушки. Он и вправду был похож на своих детей. По левую руку от него сидели два человека. Видимо, они и были делегацией из Японии.
Лив остановилась, когда отчим ее заметил, она улыбнулась и поздоровалась со всеми присутствующими. Потом она представила нас (теперь уже без упоминания наших божественных родителей). Мне было не по себе, потому что Мистер Сторум постоянно смотрел на меня. Мне он представлялся толстым старичком, который из последних сил ведет бизнес, но это был мускулистый мужчина лет 30-ти. У него были такие же, как у детей, темные волосы и такие же глаза. От него так и веяло богатством. Все в его облике говорило о высоком статусе: часы, костюм, манера держаться. И если Лив старалась скрывать, кто она есть на самом деле, то его облик буквально кричал всем, что он крутится в высшем обществе.
За ужином к нам почти не обращались. Чувствовалось какое-то напряжение. Мистер Сторум вполголоса переговаривался со своими бизнес-партнерами. Миссис Сторум также тихо говорила с Уильямом, который, по всей видимости, опять выпрашивал обратно своего солдатика. Когда мы доели, Ливия поблагодарила за ужин и вышла из-за стола. Мы снова вернулись в ее комнату.
— Это так… — Коннор не мог подобрать слово.
— Чопорно, — закончили одновременно Джеймс и Ливия.
— Именно так, — кивнул сын Гермеса.
— Лучше выкинуть это из головы, — с наигранным оптимизмом сказала Лив. — Нам всем не помешает отдых. Джеймс, ты можешь лечь у меня в комнате, на софе, — тот лишь коротко кивнул. — А вам я сейчас принесу все, что надо.