Ночные прогулки
22 ноября 2016 г. в 06:19
Все обитатели лагеря расходились в шоке. Особенно я. У меня есть сестра. У Посейдона есть дочь. И это не кто-нибудь, а девушка, которую я нашел в кустах. Жизнь как будто ударила меня под дых. Я направлялся к себе в домик, понимая, что больше не живу там один. Лив пришла только через час. Я не ожидал, что у нее столько вещей. Я был совершенно не настроен говорить, как и она. Глаза у девушки были какие-то печальные и задумчивые. Я заметил, что они отражают состояние океана в данный момент.
Я, казалось, уже заснул, но услышал шум открывающейся двери. Схватив с тумбочки свой верный меч, я приготовился защищаться, но тут никого не было. Не было никого… Стоп! А где Лив? Видимо, она вышла куда-то. Мне надо ее найти. Почему-то я до сих пор чувствую себя ответственным за нее, а теперь еще сильнее, чем прежде. А может, это банальное любопытство. Но я вышел из домика. Надеюсь, никого из нас не убьют.
Ее следов нигде не было видно. Но я увидел слабое сияние и решил пойти на него (ну, а куда было еще идти?). Около воды сидела Лив. Ее светлые волосы были прямыми и слегка спутанными после сна. К моему удивлению, она была в белом платье, с которым игрался ветер. Я так быстро лег спать, что даже не заметил, что надела она. А ведь сейчас она выглядит как нимфа. Рядом сидели наяды. Они о чем-то разговаривали с Лив, периодически посмеиваясь. Она явно ладила с ними. Наверное, все дочери Посейдона ладили с морскими существами, просто я не знаю ни одной.
Одна наяда наконец заметила меня и игриво захихикала. Лив быстро повернулась.
— Перси, что ты…
— Решил проследить, чтобы тебя не сожрали за нарушение комендантского часа, — неуклюже пошутил я. Лив улыбнулась, но глаза ее были такими же печальными.
— Я хотела немного подумать, а ты спал, поэтому я пошла сюда… Прости, что разбудила.
— Да ладно, я не мог уснуть, — повисла неловкая пауза. Девушка сидела, поджав ноги, рядом с водой, кидая в нее чем-то маленьким, вроде прибрежных камушков. Видно, что она не хочет продолжать разговор, а вот я хочу расставить все точки над «i». — Значит, Ливиэна Маре.
— Да. Теперь я понимаю. Моя мама решила превратить меня в шутку.
— Я не понимаю, — она посмотрела на меня своими грустными глазами. Я ожидал увидеть в них осуждение или что-то в этом роде за то, что я не понимаю, но его не было. Она вздохнула и принялась объяснять.
— Значение моего имени — синяя, слегка синеватая. А фамилия с латыни переводиться, как море. Вот и получается Синее Море — Ливиэна Маре. И теперь смысл этой шутки становится мне ясен. Она превратила мою жизнь в шутку.
— Не думаю, что это так. Может, это было ей маленьким напоминанием об отце. — Я сел рядом и уставился на воду. Где-то далеко из воды выпрыгнула рыбка, но быстро вернулась обратно.
— А ты когда-нибудь видел его? — она быстро обернулась ко мне. Вопрос был слегка странный. И, как по мне, неловкий.
— Ты про отца? — Она кивнула. Теперь она не обращала внимания на наяд, которые тоже утратили свою заинтересованность в ее персоне. — Да, пару раз. А ты нет?
— Никогда, — она печально покачала головой. — Мама рассказывала о нем немного, но все, что я поняла из ее рассказов — он был очень хорошим. Она никогда не рассказывала мне, как они познакомились, как долго встречались, но она рассказала мне об их расставании.
— Но зачем? — моя собственная мать наоборот не любила говорить об этом. Да и как можно любить говорить о том, как тебя кто-то бросил.
— Понимаешь ли, мама не хотела, чтобы я винила в его уходе себя. Хотя, иногда мне казалось, что она пытается убедить сама себя. Она говорила, что в один из дней он пришел к ней и сказал, что любит другую. Он не говорил имени, но сказал, что она ему очень дорога. Моя мама отпустила его. Она сказала, что не хочет быть причиной его несчастья, поэтому, раз она не делает его счастливым, он должен найти «ту самую», которая будет дополнять его и делать самым счастливым человеком на земле. Они расстались друзьями.
— А ты? Сколько тебе было?
— Нисколько. В тот день мама только узнала, что у нее будет дочь. Но она ему не сказала.
— А когда у тебя день рождения? — этот простой вопрос не приходил мне в голову, но сейчас меня будто током ударило.
— 20 августа. Я лев, знаешь ли. — Через два дня после моего. Занятненько. Может ли быть такое, что Посейдон говорил о моей матери? Может, он правда ее любил? Но тогда я чувствую себя немного гадко. Ради меня он бросил Лив. Это ужасно.
— Итак, у тебя нет оружия, верно? — я решил вернуть разговор в нужное мне русло.
— Да. Мы так и не нашли подходящий меч, — она снова немного погрустнела, но, сделав глубокий вдох, натянула улыбку.
— Можешь попробовать мой. Если он тебе подойдет, то тебе сделают такой же. Знаешь, у нас тут целый домик детей Гефеста. Они мастера на все руки. — Я встал и протянул девушке руку, в которой сжимал свою ручку. Она одним быстрым движением сняла колпачок, и в ее руке оказался Анаклузмос. Лив сделала выпад в сторону воды, но потом покачала головой.
— Думаю, он не для меня, — она принялась осматривать его со всех сторон. Потом девушка надела колпачок и отдала мне меч. — Наверное, пора возвращаться. Это так приятно поговорить с тем, кто тебя понимает.
— С братом, — закончил я. Я снял с себя кофту и отдал ее Лив, которая, судя по синим губам и нескончаемому стуку зубов, жутко замерзла. Она благодарно улыбнулась мне. И я подумал. А ведь она похожа на отца. Если бы она улыбалась шире, то очень бы походила на него. Голубые глаза, та же форма носа. Единственным отличием были волосы. У Посейдона они темные, а она была обладательницей идеальных золотых волос, которые мне напоминали шелковые нити для вышивки дорогих нарядов. Почему-то именно в таких нарядах мне и представляется Лив. Я не могу представить ее в безразмерной куртке, сидящей у костра и распевающей песни. От нее веяло властью и утонченностью. Даже здесь, в лагере, она умудрялась находить поводы носить платья. Мне нужно принять это, ведь это моя сестра. Теперь мы вместе.