Неприкасаемые Тундра-тауна

      Билл отряхнул с плеч мокрый, липкий снег и вошел в «Гондолу». Обстучав ботинки, он расправил черный смокинг, после чего медленно двинулся к барной стойке. Кривой Эдди подмигнул единственным глазом, тут же поставив перед гостем пару бутылочек безалкогольного. Старый бурый медведь, проработавший здесь барменом, наверное, целую вечность, всегда был приветлив ко всем посетителям. Томпсон улыбнулся и, забрав пиво, потопал вдоль длинного ряда крепких дубовых столов, за которыми сидели веселые белые медведи.       На широкой скамейке в дальней части зала отдыхал Марлон. Он уже успел дернуть стаканчик виски со льдом, отчего глаза мафиозо налились приятным вечерним теплом.       — Привет, дружище — поприветствовал Риццо друга детства.       — Здорово — ответил Билл, усаживаясь напротив.       Томпсон откупорил первую бутылку и сделал большой глоток.       — Сейчас мне принесут салат с рукколой — проговорил Марлон — а еще я заказал гренок к пиву. Как знал, что ты подойдешь.       — С удовольствием погрызу.       Томпсон залез левой рукой во внутренний кармашек пиджака и щелкнул там маленькой клавишей. Клавиша тут же слегка завибрировала, сигнализируя, что система включилась. Весь костюм Билла являлся настоящим чудом инженерной мысли. В правый лацкан пиджака была встроена миниатюрная камера, замаскированная под заколку с черным камешком. Подобные украшения были весьма модны среди мафиозных солдат и не вызывали подозрений. В галстуке, чуть ниже узла, пряталась еще одна камера — дублирующая. Она скрывалась под орнаментом из кружочков. Заметить этот девайс со стороны не смог бы никто. Оба регистратора снимали цветное видео в FullHD с частотой сто кадров в секунду и не боялись темноты.       Через систему тончайших, плоских проводков, проложенных прямо в ткани, камеры связывались с крошечными записывающими устройствами, расположенными в каждом из двух карманов, под подкладкой. Это были легонькие SSD-диски повышенной емкости. Они могли хранить свыше пятидесяти часов видео. В рукавах и в воротнике костюма находились ненаправленные микрофоны, которые также связывались с накопителями. В кармашке для носового платка покоился GPS-приемник. Питалась вся система от мощных литиевых батарей, замаскированных под пуговицы пиджака и рукавов. Чтобы не «светиться» при возможной проверке детекторами, все устройства и их проводка имели полное экранирование. Брюс Миллер — создатель этого чуда техники — мог по праву гордиться своим детищем.       Каждый день, приходя на «работу», Томпсон включал устройство, после чего занимался привычными криминальными делами. Вечерами, по возвращении домой, белый медведь снимал костюм и подключал его к зарядному устройству через специальный проводок, спрятанный в одном из швов. По другому шлейфу Билл скачивал записи на компьютер.       — Как там твоя невеста? — спросил Томпсон, откинувшись на спинку.       — Хорошо. Нервничает, что я свадьбу отложил.       — Она знает, чем ты занимаешься?       — Догадывается. Тут особого ума не нужно — самодовольно улыбнулся Марлон.       — И на когда теперь?       — Где-то через полгодика. Решил все-таки продать квартиру и прикупить двухэтажный домик на Айзенберг-роуд.       — Ого-го! — присвистнул Томпсон — это же какие бабосы нужны!       — М-да. Как две мои квартиры примерно.       — Накопил, да?       — Ага. За последний год.       — А как налоговая?       — Да пососет, как обычно. У капитана есть маленький «благотворительный» фонд, зарегистрированный в Мексике. На его счета можно закинуть наличные через банк на Каймановых островах. Только не всем куском, разумеется. В течение месяца порциями не более двадцати косарей за раз. Потом фонд «дарит» тебе необходимую сумму или готовую покупку. Вот ты у нас кто?       — В смысле?       — Ты у нас — ветеран войн. Следовательно, тебе, как ветерану, благотворительная организация «Лос Маричитас» может подарить, скажем, автомобиль Мерседес представительского класса. Все бумаги будут оформлены официально, с благодарственными открытками и пожеланиями крепкого здоровья. В прессе этого никто афишировать не станет, а налоговая обломается, так как по документам все прекрасно.       К посетителям приблизился официант в сером костюмчике, делавшем своего обладателя похожим на заключенного провинциальной тюрьмы. Это был молоденький белый медвежонок. Он смущенно отворачивался от гостей, словно боялся взглянуть им в глаза.       — Спасибо, Джимми! — поблагодарил Риццо паренька, принимая из его рук заказ — Возьми, амичетто.       Марлон сунул официанту в кармашек пять долларов. Медвежонок вымученно улыбнулся, кивнул и тут же убежал на кухню.       — Племянник одного покойного солдата — с легкой грустью пробормотал Косточка — он аутист. Не старайся заглянуть ему в глаза — напугаешь. Он почти не разговаривает, но очень услужливый и аккуратный. Кто жертвует Джимми — тот жертвует своему ангелу-хранителю. Уже и не могу представить «Гондолу» без него… Так вот, когда соберу необходимую сумму, я переведу ее в наш фонд. Через пару месяцев он мне презентует эти же самые деньги, как инвалиду.       — Что — серьезно? У тебя есть инвалидность?       — Да ерунда. Хвост этот гребаный, оторванный в школе.       — Страшная нетрудоспособность, я понимаю…       Марлон рассмеялся.       — Ага-ага. Ну, и куплю дом, наконец.       — И я тоже так могу?       — Конечно. Без проблем. Единственный момент: надо будет каждый месяц полсотни баксов отдавать. На технические расходы, так сказать. Мы все скидываемся. И еще не тянуть с этим, понятное дело. Примерно через год Эндрю этот фонд обанкротит и закроет.       — А потом что?       — Откроет новый. Где-нибудь в Коста-Рике или Венесуэле. Нельзя, чтобы одно название всюду мелькало. Раз в пару лет надо менять марку.       — А к кому обращаться?       — Да есть у Мартинелли хорек один — бывший банковский спекулянт — через него дела проворачиваем. Зовут Мозес Кравиц…       В этот момент в бар влетел капо. С кожаного плаща члена Семьи капала вода. Эндрю был серьезен и сосредоточен. Все разговоры моментально прекратились. Белые медведи повернулись к своему командиру и приготовились слушать.       — Привет, народ — произнес Мартинелли негромко — сейчас нам надо будет поговорить. Заканчивайте свои дела, собирайтесь в моей приемной. И не забудьте сдать мобильники и прочие устройства бармену. Кто пройдет с телефоном — накажу.       Договорив, капитан прошел к двери рядом со стойкой и исчез за ней. Солдаты потихоньку последовали за своим предводителем.       Через несколько минут молчаливая толпа в смокингах заполнила небольшой холл перед кабинетом. Красные обои помещения подсвечивались матовыми настенными светильниками, создавая напряженную обстановку. Эндрю любил держать своих посетителей в состоянии легкой тревоги. Сам он, несмотря на ярко выраженную горячность и эксцентричность, всегда беседовал с визитерами весьма предупредительно и даже деликатно, но обстановку вокруг поддерживал гнетущую. Так он казался гостям «островком спокойствия», невозмутимым зверем, за которого можно в окружающем хаосе ухватиться. Все, с кем Мартинелли общался в своем кабинете, становились крайне сговорчивыми.       Капитан вышел на середину приемной и прошелся туда-сюда, уперев руки в боки.       — Как вы все знаете — заговорил он — ягуары недавно совершили налет на поместье нашего уважаемого дона Конти. Эти грязные звери не хотят, чтобы мы спасли их собственный район от того произвола, что они в нем насаждают. Но в последнее время погибло слишком много наших зверей. Мой родственник — Айвен Конти — просит Семью о помощи. Ему нужны бойцы для окончательного решения вопроса с колумбийской бандой паршивца Дельгадо.       Эндрю остановился, обвел глазами присутствующих, после чего продолжил:       — Сейчас я назову троих из вас, кто поступит под командование Айвена. Это будут: Николо Милани, Джеймс Теста и Ридли Уолмер. Завтра вы встретитесь с мистером Конти в его хоккейном клубе «Трионфаторе» и начнете выполнять приказы этого капо. Всем все понятно?       Медведи закивали.       — Хорошо, народ. Я буду пару часов в своем кабинете. Если кому-то что-то надо — подходите, пообщаемся.       В кадре замелькали спины и затылки выходящих из холла медведей. Потом камера показала проход к столу, за которым друзья только что сидели. Оператор устроился на своем месте. Напротив него разместился Марлон Риццо, сейчас же отпивший из стакана, в котором плавали кубики льда. Малкольм нажал кнопку пульта и остановил ролик.       — И часто он вас так собирает? — спросил детектив Томпсона, сидевшего рядом с ним на диване.       — Нет. Первый раз на моей памяти — отозвался Билл.       — А где он обычно тусуется?       — В этом своем кабинете. Часто выходит в бар поговорить с солдатами.       — Как тебя с ним знакомили?       — После первого дня Косточка представил меня. Пообщались. Наверняка капо как-то проверил по своим каналам мою личность, но виду не подал.       Иствуд подошел к телевизионной мультимедийной приставке и вытащил из нее карту памяти с записью. Спрятав ее в сумку, болтавшуюся на спинке стула, песец вернулся на диван.       — Как ощущения в «новой шкуре»? — спросил Малкольм с улыбкой.       Медведь почесал в затылке и невозмутимо ответил:       — Нормально. Даже получше стало. Теперь хоть не приходится все это в себе держать — можно с тобой поделиться. Да и чувства положительные. Когда чертова шушера строем двинется в тюрягу я успокоюсь окончательно.       — Двинется, двинется. Не сомневайся. Ну что, может, постреляем?       — Давай — с готовностью отозвался Томпсон.       Иствуд переключил телевизор на канал игровой консоли. На экране тут же вспыхнула заставка очередного Баттлфилда. Сменяя друг друга, самцы принялись бегать по полю боя, охотясь за «флагом». Как только один погибал, второй тут же занимал его место. Для этого приходилось постоянно переключаться между джойстиками, так как геймпад Малкольма был для Билла слишком маленьким. Томпсон со дня на день собирался купить собственную консоль, чтобы играть нормально, но все никак не доходили руки.       — Ну что это за бред! — кричал весело медведь — Не может гранатомет так стрелять! У него ракета летит раз в десять быстрее, чем тут показано!       — А гильзы, которые вылетают перед физиономией, вместо того, чтобы лететь вправо, тебя уже не смущают? — потешался песец.       — И это тоже. Блин, вся игра — одно сплошное недоразумение!       — Посмотрел бы ты видео с интернета, где парашютист в полете ножом зарезает истребитель — вот где ад!       — И взрывы-то какие красочные. Будто в каждой гранате бутылка с бензином спрятана. Не, создатели игры никогда реального поля боя не видели.       — Это точно…       Пообщавшись с Биллом больше недели, Иствуд стал ощущать, что этот медведь перестает быть для него просто агентом, собирающим информацию. Томпсон был таким добродушным и легким в общении, он так искренне радовался и грустил, что детектив больше не мог относиться к нему, как рабочему инструменту. У Малкольма имелось немало приятелей, в основном, среди зверей из отдела и однокашников по полицейской академии, но никто из них и близко не походил на Билла. Сдружившись с Томпсоном, Иствуд начинал испытывать угрызения совести, что он вот так вот цинично использует его в своих целях. Однако выкладывать медведю всю правду относительно «охоты на Дона» он не спешил. В работе следственной группы была чрезвычайно важна секретность. Ни один из детективов не имел права раскрывать все карты перед зверями, работающими с мафией. Каким бы надежным не был Билл, он мог попасть в переплет, и его бывшие дружки выпытали бы у него все, что он знает. И тогда под удар попали бы коллеги Малкольма. Помимо дружеских чувств к Томпсону, песец ощущал ответственность перед Уайлдом, Паунсом и прочими детективами. «Ну, уж нет» — думал Иствуд — «Пускай лучше побудет в неведении, а там посмотрим».       Внезапно раздалась трель телефонного звонка. Детектив подхватил смартфон, лежавший рядом с ним на диване, и посмотрел на экран. Звонила Лили Лаудер.       — Побегай пока один — сказал песец Биллу, после чего вышел в коридор. Прикрыв дверь, он снял трубку.       — Привет.       — Привет, Малкольм — сердито отозвалась подруга.       — Что у тебя случилось?       — Как — что? Ты обещал сегодня заехать и не заехал. Зачем обманывать?       — Извини, работа, как обычно. А ты и вправду соскучилась?       — Ты смеешься? Конечно! Мы не виделись, кроме как через Скайп, уже больше недели! Сегодня пятница. Я думала, мы куда-нибудь сходим. Погоди-ка… Что за звуки я слышу? Ты что — опять заигрался?       — Черт! Нет — соврал Малкольм — Это телевизор в отделе. Хорошо. Давай сделаем так. Я скоро освобожусь и приеду к тебе. Через пару часов. Будет поздно, но мы можем сходить в кино на ночной сеанс. Как тебе идея?       — Давай!       — Вот и замечательно. Готовься, я скоро.       — До встречи!       Детектив положил трубку и вернулся в комнату.       — Срочный вызов? — проговорил Томпсон, обернувшись.       — Типа того…       — Ладно, я к себе пойду. Завтра у меня будет интересный денек — Марлон по нескольким точкам пройдется ежемесячную оплату рубить. Так что давай.       Иствуд распрощался с другом и отправился в ванную приводить себя в порядок.

***

      Этим утром Уайлд опоздал на планерку. Он проспал подъем, потом собирался в спешке и, чтобы не стоять в пробке, поехал на метро. Трясясь и слушая перестук колес в вагоне, Ник поймал себя на мысли, что он впервые за последние два месяца смог настолько глубоко заснуть, что не услышал два будильника подряд. Прежде лису приходилось основательно накачаться спиртным или снотворным, чтобы провалиться в черный и глухой, как могила сон. Мысли об Элис, горькое сожаление о той ночи, когда он опоздал к месту встречи на какую-то вшивую минуту, не давали лейтенанту покоя. Первую пару секунд после пробуждения он обычно плавал в дремоте, но воспоминания тотчас же наваливались на него тяжеленным грузом, обрекая Уайлда на новый мучительный день.       Однако сегодня ощущения изменились. Грусть все еще продолжала точить лейтенанта где-то глубоко под сердцем, однако дышалось уже заметно свободнее. Глядя в окошко на пробегающий мимо сумрачный тоннель, Ник перебирал в памяти исключительно положительные моменты их с Элис жизни. Негативные эмоции от прикосновения к еще не зажившей до конца душевной ране стали куда мягче. Уайлд понял: былое горе начало «перемалываться».       Влетев в рабочий зал, лис увидел удивленных детективов, которые дружно проводили его глазами до стола. Сев в кресло на колесиках, начальник следственной группы сразу же заговорил:       — Привет всем. Извините за опоздание. Давайте начнем. Во-первых, выражаю благодарность Паунсу и Иствуду за прекрасную работу по сбору данных наружного наблюдения. Благодаря вам, парни, мы, наконец, установили многочисленные связи наших мафиозо, а также смогли завербовать одного из солдат. Ничего из того, что вам удалось добыть, не пропадет зря. Во-вторых, о «плохом»… я хотел бы послушать вас — Уайлд взглянул на Дэйва и Кристофа — Что там с этим инсайдером с продовольственного склада? Вы мне все время обещаете рассказать про этого индивида, но как-то, видимо, не решаетесь.       Хаск откашлялся и встал с места.       — Со свидетелем — заговорил он — мы общались шесть дней назад. У нас состоялся долгий разговор, в ходе которого мистер МакФарелл сообщил массу ценной информации. Самое главное, что мы выяснили, это то, что бурозубки действительно активно работают на складе. Нынешний директор склада — полярный волк Вольфганг Вермайер — по уши в мафиозных делах. Они с его бывшим заместителем Скоттом МакФареллом проворачивали весьма интересные мероприятия с контрабандой овощей и фруктов, которые поставляли звери, связанные с Доном Конти.       — Как их подловили? — спросил Ник.       — Как обычно. С помощью подкупленного профсоюза сместили неугодного директора и поставили Вермайера. МакФарелл давний союзник последнего, поэтому он сразу же стал его заместителем. Профсоюзом, по словам зайца, руководит лично консильери Де Сантис.       — Неудивительно. Чем коротышки занимаются на складе кроме контрабанды?       — Хранением наркотиков.       — Что — вот так, на глазах у всех?       — Нет, конечно. Одно из небольших строений, рядом с товарной станцией «сдано в аренду» юристу Альберта Конти. Официально, правда, двухэтажный флигель числится частью складских помещений.       — И никто из работников ничего не знает?       — Самое интересное, что да. МакФарелл отдельно упомянул, что бурозубки очень тщательно оберегают данный факт. Мафиозо понимают: если про наркотики узнают рабочие, они могут устроить бунт, пожаловаться в прессу и сдать шайку полиции. Это не конторские клерки. Синие воротнички — звери решительные и достаточно смелые.       — Нам бы такую секретность. Как же они сохраняют конспирацию?       — Работников привозят на микроавтобусах без окон — заговорил с места Ривера — Это еноты и обезьяны, в основном. Самки. Пашут в две смены. Одна смена приезжает, другая тут же выезжает. Со стороны никто ничего не видит. Товар привозят по железной дороге. Каждые две недели приходит опломбированный вагон, в котором лежат коробки без маркировки. Белые медведи его разгружают и относят все во флигель. Сортировщицы фасуют на порции. Потом приходят микроавтобусы и пикапы, которые готовый продукт куда-то вывозят.       — Да — продолжил Дэйв — по словам Скотта, внутри организованы столовая и санузел. В течение смены никто из работниц не покидает своего места. Складские понятия не имеют, что в этом флигеле творится.       — Очень хорошо! — с сарказмом сказал лис — Настоящий Клондайк прямо посреди района. Могу поспорить на свой хвост, что ягуары продали бы душу, чтобы узнать об этом месте. А кстати, почему выгнали зайчишку?       — За его грязный язычок — улыбнулся кугуар — Скотти конкретно подсел на кокаин и алкоголь. Под этими делами он редко сдерживается. Я удивлен, как зайчишка до сих пор не замарал свое доброе имя в транспортной полиции с ездой в состоянии опьянения.       — Да — подхватил Хаск — МакФарелл вдрызг разругался с Вермайером. Конфликт разгорелся из-за каких-то накладных, за которыми заяц не проследил. Слово за слово, потом, видимо, МакФарелл послал начальника куда подальше и написал заявление об увольнении — хотел покуражиться…       — Ага — перебил весело Кристоф — а директор возьми, да и подпиши. Ну, Скотти и обломался!       — Интересные отношения у топ-менеджеров — задумчиво пробормотал Уайлд — А этот Вермайер не боится, что зайчонок куда-нибудь стуканет?       — Вряд ли — ответил Дэйв — МакФарелл сам глубоко завяз в «болоте». Жаловаться на волка — все равно, что на самого себя. Первое же, что мы сделали, когда пошли общаться с зайцем — заморозили его счета. Теперь он от нас никуда не денется.       — Молодцы. У нас есть отличный свидетель, который вытянет за собой всех причастных.       Хаск с Риверой просияли от гордости.       — А чем занимались последнюю неделю? — поинтересовался Ник следом.       — Проверяли показания МакФарелла — ответил Дэйв — негласно, понятное дело. Отправили множество запросов в государственные структуры. Сейчас анализируем.       — Окей. С этим понятно. Теперь третье — лейтенант перевел взгляд на техников — У вас пока что только косвенные данные. Масса телефонов, адресов, следов в сети, но ничего конкретного. Так?       — Так точно — флегматично проговорил Миллер — мафия довольно часто общается, но никогда не говорит о серьезных делах по телефону или Скайпу. Если что-то и обсуждают — не произносят ничего конкретно. Намеки, кодовые слова. К делу не пришьешь. Все средства связи, где есть микрофон или камера, остаются перед дверьми, за которыми идут интересующие нас беседы.       — Я сумел кое-что выудить через компьютеры и мобильные устройства — раздался тенорок Вуди — Мы знаем все о связях членов Семьи друг с другом, их почтах и рабочих номерах телефонов. Однако все дела они ведут по старинке: делают записи на бумажных носителях, хранят множество наличных в тайниках. Их мир слабо соприкасается с современными технологиями.       — Ясно — ответил лейтенант — Но вы, парни, не расслабляйтесь. Продолжайте слушать и читать. Есть вероятность, что рано или поздно кто-то из них проколется. Тогда-то ваши наработки будут крайне полезны…       Ника перебил телефонный звонок.       — У кого там мобилка такая некультурная? — нахмурился Уайлд.       — Извините, сэр — отозвался Малкольм — это Билл Томпсон. Видимо, что-то важное.       Лис понимающе кивнул:       — Отвечай. Мы помолчим.       Иствуд снял трубку.       — Алло — сказал он собеседнику.       В телефоне послышалось глухое бормотание. Белый медведь что-то быстро говорил.       — Хорошо — задумчиво ответил песец — А у тебя-то все нормально? Услышав утвердительный ответ, детектив попрощался с агентом и положил трубку.       — Вы охренеете! — проговорил Малкольм и обвел сотрудников глазами — Мафия собирается атаковать резиденцию сеньора Дельгадо!