Рукопись, найденная в Смолевичах

Русская шхуна «Дмитрий» 25 июля 18….года Прошли мыс Каравуэйру Кролик был не просто лиловый. Он был очень лиловый. Нет, он был – фиолетов, а местами даже пурпурен. Он лежал, вытянувшись на боку, в выдернутом ящике все того же многострадального комода, у которого Лендер позаимствовал емкость под рассаду, и тихонько попискивал. Как посмотреть – так обычный кролик, ничем, кроме окраса, от живых собратьев не отличается. Вроде бы. Ну разве что размером побольше, да ноги подлиннее… Тут грызун поднял голову, шевельнул носом, усы его распрямились, вытягиваясь не меньше, чем на пол-аршина, и на кончике каждого уса загорелась темным огоньком красноватая точка. - Ойййй, лааапочка какая! – Полина потянулась и коснулась шерстки грызуна, намереваясь почесать его за ушком. Кролик дернул головой, взбрыкнул голенастыми задними лапами, уселся, слегка покачиваясь, обвел собравшихся тяжелым осоловелым взглядом и глухо икнул. Мадемуазель опасливо отдернула руку и нервно потрогала свою чудовищную паукообразную брошь. Глаза грызуна, перечеркнутые пылающим вертикальным зрачком, источали багровое сияние, а следом, невесть почему, вспыхнул и засветился фиолетовым и кончик носа. Кролик встряхнулся и совсем по-собачьи почесал за ухом задней лапой, и как-то сразу всем стало ясно, что это – не крольчиха. - Да, и впрямь лапочка, - пробормотал штурман, глядя, как отражается в длинных, изогнутых, как турецкие ятаганы, кроличьих когтях лунный свет. Всласть начесавшись, грызун уселся поудобнее (Станиславу показалось, что он прямо на глазах еще прибавил в габаритах) и начал обстоятельно перебирать шерсть, приводя себя в порядок. Свежепрочесанная, шерсть начинала тут же посвечивать неярко бледно-голубым призрачным светом с сиреневым оттенком. «Как гнилушки в старом амбаре», - отвлеченно подумал Станислав. - Ну согласитесь, капитан, отличный же получился кадаврик, - рулевой сидел возле своего творения на корточках, склонив голову, и смотрел на фиолетовую тушку с законной гордостью и умилением многодетной мамаши, отправившей младшего сына к конфирмации. - Эээ… ну в целом да, неплохой, - осторожно сказал эмиссар, не очень еще понимая, как эта лиловая животина поможет им скоротать досуг. А животина меж тем (то ли шерсть после расчесывания распушилась, то ли магические манипуляции, совершенные Лендером, еще не закончились) все прибавляла и прибавляла в размерах. Вот уже и ящик стал тесноват, и рулевой, подцепив кролика под пушистую задницу, высадил его на доски палубы. Кролик встряхнулся и зевнул. - Вот это да-а-а! – прошептала мадемуазель Полина. Рот кролика все раскрывался и раскрывался, постепенно превращаясь в пасть, украшенную двумя рядами крупных желтоватых зубов с выдающимися во всех смыслах клыками, среди которых мелькнул, как показалось присутствующим, раздвоенный, словно у змеи, язык. Разглядеть его как следует, однако, не получилось – кролик внезапно пасть захлопнул с клацающим звуком, и оказался саблезубым – клыки во рту ожидаемо не поместились. - Какой занимательный экземпляр, - посмеиваясь, сказал доктор. – Вы, голубчик, как его использовать предполагаете? - Ну как, известно, - Лендер смущенно почесал затылок. Такого эффектного результата он как-то и сам не ожидал. Когда он видел уже завершающего превращение грызуна в последний раз, в нем ничего необычного, кроме короткой и нежной шерстки нежно-лилового оттенка, не было. Но признаваться в этом рулевой не собирался. Вот еще! Саблезубый – значит, саблезубый. Тем забавнее. – Думаю, на него можно будет поохотиться. - Поохотиться? - заинтересовался эмиссар. Ему отчего-то начало казаться, что одной проблемой на борту этой ночью стало больше. - Ну да, поохотиться. Ну, если это можно так назвать. – Рулевой говорил все увереннее, поясняя свою изначальную затею. – Он будет прятаться, мы его искать и ловить. Тут ведь главное что? - Что? – хором спросили доктор и мадемуазель. - Главное, что мы его случайно не покалечим, а убить его теперь невозможно. Есть ему не нужно, так что прослужит нам до самого прибытия, а потом мы его развоплотим, и все дела! Я же обещал капитану – все в рамках приличий и традиций. - Ой, ну как же? – Полина с жалостью посмотрела на освещенное луной фиолетовое чудовище. – Он же такая лапочка… Лапочка утробно заурчала, привстала, задрала к небу внезапно длинный, совершенно некроличий хвост с пушистой кисточкой на конце. Мадемуазель предусмотрительно сделала шаг в сторону и спряталась за спиной штурмана. - Сдается мне, - задумчиво сказал штурман, - главное совсем не это. - А что? - Главное, чтобы этой лапочке не вздумалось поохотиться на нас… Вы посмотрите, какие клыки, позавидовать можно. А когти? Все дружно посмотрели на кролика. Клыки задорно торчали над верхней губой, придавая морде грызуна выражение нахальное и залихватское. Нос светился, глаза пылали, левая задняя лапа поскребывала палубу, снимая когтями с досок короткие желтоватые стружки. - А как же мы будем с ним управляться? - задал Станислав самый насущный вопрос, озабоченно переглянувшись с доктором. - А мы прямо сейчас и проверим, - ухмыльнулся рулевой, - по идее, он должен мне во всем подчиняться? - По идее да, - мягко сказал Вениамин, приглядываясь к кролику, который вроде бы задремал, а вроде бы и нет. По крайней мере, глаза его были прикрыты, но розоватый свет из-под век пробивался. - Эй, кроля! – гаркнул рулевой, притопнув сапогом о палубу. – Не спи, замерзнешь! Кролик мигом пробудился, подобрался, сжался в комок и напружинился. - Ну вот, работает, - Лендер секунду помолчал, видимо, выбирая, какая команда больше подходит к случаю. – Гулять! Кролик взвился вверх на добрые полсажени, оттолкнув задними лапами ящик комода, пролетел по воздуху, помахивая ушами, почти до самого правого борта, метнулся вбок, заскочил на мостик и присел за штурвалом, притворяясь, что его там нет. Лендер подождал немного, подумал и резко свистнул. Одним большим прыжком покрыв сразу несколько саженей, кролик тяжело и мягко приземлился возле ног рулевого. В момент, когда он проносился над беспрестанно шуршащей и подрагивающей клеткой живых собратьев, которую и покинул-то всего лишь чуть более суток назад, там внутри стало очень тихо. - Ничего себе, вот это прыжок, молодчина, ушастый, - рулевой нагнулся и потрепал фиолетовую холку. - Ну и как он будет прятаться, - проворчал эмиссар, - если он светится в темноте, как папоротник на Иванов день? - Ну так, значит, не будет прятаться. Просто будет убегать, а мы его ловить, - жизнерадостно ответил Лендер. – Даже лучше, пусть светится, в трюме не затеряется, а то ищи его там, в сырости среди паучьих нор. Да, ушастый? А ну-ка, гулять! Кролик послушно подпрыгнул и понесся по шхуне зигзагом, то вскакивая на самый край борта, то возвращаясь на палубу. - Ату его, ребята, - гикнул рулевой и первым бросился вдогонку. За ним, чуть ли не опережая, несмотря на длинное платье, устремилась мадемуазель, и даже доктор потянулся за молодежью. Рядом со Станиславом остался только невозмутимый штурман. - А вы что же, юноша? – хмуро спросил Станислав. Затея ловить этого светящегося хулигана почему-то не вызывала в нем энтузиазма. - А я подожду, - слегка улыбнулся рыжий. – Пусть первым его поймает Лендер. Это по праву его добыча. С кормы раздался радостный крик – видно, кролик попался. Рулевой торжествующе поднял его над головой. Кролик висел смирно, фосфоресцируя на фоне все еще темного неба. - Эй, так нечестно! – раздался голос мадемуазель Полины. - Он вам поддался, вы же его хозяин! - Да ладно, мне просто повезло, мадемуазель, - довольно ответил рулевой. – Это уж такое дело, охота. Кому какая удача! Капитан, а что же вы? Давайте, это же здорово! Кроля, гулять! Станислав стоял посреди палубы, скрестив руки на груди. Гоняться за жуткой тварью он и не собирался – вот еще! Но улучив момент, когда кролик проносился мимо, эмиссар, слегка подвиснув в воздухе, резко выбросил вперед правую руку и ухватил чудище за фиолетовую шкирку. Кролик дернул лапами, чуть было не вырвавшись, – сильная все же зверюга – но тут же смирился со своей участью, обмяк и больше не трепыхался. - Ой, капитан, как это вы так ловко его изловили? – глаза мадемуазель излучали неподдельный восторг. – Мы за ним носимся, носимся, а вы вот прямо так, не сходя с места? - Достигается упражнением, - мрачно сказал эмиссар. - Нет, правда, кэп, - подоспел рулевой, - это было здорово! Покажете, как вы это делаете? - Как-нибудь в другой раз, Лендер. Держите свою скотину, а то он мне уже и руку отмотал, - Станислав слегка встряхнул трофей, собираясь передать его Теодору, как вдруг кролик, словно вспомнив о чем-то, дернулся, вытянул, насколько мог, шею, зажатую мертвой эмиссарской хваткой, и издал протяжный, долгий, леденящий даже не-живые сердца вой, которому позавидовал бы самый матерый оборотень. - Курва мать! – от неожиданности Станислав разжал пальцы; кролик, вместо того, чтобы шлепнуться на палубу, невероятным образом извернулся в воздухе, затрепетал ушами, словно птица крыльями, перенесся по воздуху к грот-мачте, уцепился за нее, облапил и застыл, шевеля усами и (эмиссар готов был поклясться) довольно прихрюкивая. - Что здесь происходит? – раздался в наступившей тишине резкий голос магистра. Странно, что объявился он только сейчас – видно, кроличий вой привлек. - Мадемуазель, а вы, конечно, опять здесь, опять вам больше всех надо. Опять отлыниваете от своих обязанностей, лезете куда не следует, будто вам тут кровью свежей намазано! По возвращении в Санкт-Петербург вы можете даже не рассчитывать… Кролик заинтересованно обернулся, шевельнул ухом, разжал лапы, плюхнулся на палубу, как огромная чернильная клякса, и, не поднимаясь, пополз, извиваясь и помахивая хвостом, к источнику нового незнакомого звука. - Мне рекомендовали вас как девицу грамотную и благоразумную, - магистра несло по накатанному, словно он заранее выучил гневную речь наизусть. – И что же я вижу? Никакой ответственности, никакой…. ЧТО ЭТО? Кролик вплотную подполз к башмакам Вольдемара и принялся тщательно их обнюхивать. - Эмиссар, что вы себе позволяете? - Я?! – искренне изумился Станислав. - Ну не вы, скотина эта ваша инфернальная, откуда вы ее только взяли, - магистр попытался отскочить назад, но не тут-то было. Кролик рванулся, обхватил передними лапами магистерскую ногу, прильнул к ней, как к родной, подтянул задние лапы и попытался умостить их на ботинке. Это ему не очень-то удалось, потому что магистр с завидной прыткостью подпрыгнул, стараясь сбросить кролика на палубу. Не получилось. Кролик заурчал, клацнул зубами и лишь прижался теснее. - Кыш! Пошел! Пошел, я тебе говорю, прочь, тварь, изыди! Пан Станислав, уберите животное, он же мне обшерстит все панталоны! Ну, раз дошло до «пана Станислава»… - Рулевой, отзовите кролика, - обратился эмиссар к изумленному не меньше магистра Лендеру. Тот кивнул и свистнул коротко и резко. Никакого эффекта. Кролик лишь дернул кисточкой на хвосте и свернул хвост калачиком. А потом… - Нееет! – магистр завопил так, что на палубе материализовался озадаченный плотник, а из дверей каюты высунулись заинтересованно Натали и как всегда что-то жующая Марья Сидоровна. Кролик ворчал и недвусмысленно дергался в припадке внезапной страсти к ноге магистра. Кончики ушей его вскидывались и опадали, пламенея отблесками фиолетового света. Ошалелый рулевой непонимающе посмотрел на эмиссара, потом на Вениамина, на штурмана, на магистра. - Уберите же его, ради всех сил ада! – вопил тот. Впервые за все время путешествия Стах пожалел склочника Вольдемара. Такого конфуза он не пожелал бы никому. В воздухе раздался мелодичный звон хрусталя: - Ох, капитан, какое у вас тут веселье, и все без меня! Но знаешь, милый, от этого… ерзанья такая вибрация! Я немного опасаюсь за шпангоуты! - Спасибо, Мари. Пожалуй, вы правы. Лендер? - ФУ! Плохой кролик! – рулевой наконец сообразил, что вся надежда - только на него. – ФУ! Кролик дернулся в последний раз, разжал лапы и сгустком лилового пламени прянул во тьму. Магистр всхлипнул, перевел дыхание и, не говоря ни слова, скатился по трапу вниз, в глубину судна. Общее молчание нарушил Вениамин. Он подошел к рулевому, все еще ошарашенному происшедшим, и спросил негромко: - А скажите-ка, батенька, что вы такое, собственно, проделали с кроликом? - Ну как, док, что я такое мог проделать? – Лендер вовсе не собирался оправдываться. – Я же говорю, все в рамках приличий. Ритуал-то один на всех и всем известен. Даешь жертве выпить каплю своей крови… Ничего нового, ничего экзотического… - Ага, - кивнул понимающе доктор. – Ну что же, значит, он обрел часть ваших личных качеств. А как вы думали? Кровь, дорогой мой, не водица. То-то он тут лётал по палубе – ваша манера, по всему видна. Ну и, видимо, прочие, не столь явные…способности и навыки… - Так ведь кролик же, чего ж вы от него хотите, - посмеиваясь, сказал штурман, незаметно пихнув приятеля локтем. Тот лишь отмахнулся. - Ну да полно вам, молодой человек, - доктор ободряюще похлопал рулевого по плечу. – Вы нам лучше скажите, чего еще от него ожидать можно, от кролика вашего? Может, он огнем плюется? - Да нет, не должен вроде! Капитан, - рулевой повернулся к Станиславу. - Слово чести, я не предполагал такого коленкора! Кто же знал, что кролик на этого… ученого польстится? - Да верю, верю, - Станислав вздохнул. – Вот только сюрпризы еще не кончились. Оказывается, когда ему надо, он и не светится вовсе. Вон, на мачте сидит, на самой верхотуре, его и не видно почти, еле-еле заметил. Все задрали головы вверх, пытаясь разглядеть кролика среди парусов и такелажа. - А, да, вон он, - штурман первым разглядел возмутителя спокойствия. – Уже немножко сиреневым подсвечивает. - Эй, ты, ну-ка, иди сюда, - кликнул рулевой, но кролик не послушался. – Иди сюда, я кому говорю! Не бойся, ничего тебе не будет, дурень ушастый! Капитан, вы не волнуйтесь, сейчас мы его отловим! - Ладно, ловите, а я пойду вниз, - сообщил Станислав. – Доктор, может быть, партию в шахматы? Еще успеем до рассвета? Все лучше, чем гоняться за этим архаровцем. - Да ну, что вы, эмиссар, - неожиданно вступился за кролика доктор. – Забавный же получился упырек, – и, понизив голос, добавил: - Стах, надо хоть иногда отвлекаться от забот. Никто не виноват, что так получилось. - Я никого и не виню, - с достоинством ответствовал эмиссар, - но гонять этого башибузука по мачтам тоже не собираюсь. Не хочешь в шахматы – оставайся, а я пойду на день устраиваться. И, Вень, проследи, чтобы они тут не заигрались. До рассвета всего ничего. И заприте его потом где-нибудь, ну хоть в… в общем, заприте! Капитан ушел, а команда принялась подманивать кролика, который, впрочем, скоро спустился и с видимым удовольствием метался по палубе, уворачиваясь от охотников. Так Станислав и заснул под приглушенные звуки возни на палубе, изредка прерываемые протяжным кроличьим воем.