Сквозь время

Гермиона поднялась с пола. Не хотелось возвращаться в пустую квартиру в Лондоне, любезно подаренную министерством. Там было пусто, хотелось убежать от этого одиночества. Гермиона прошла по улице, освещаемой фонарями. Все так же, как и в ночь, проведенную вместе в клубе. Она сняла туфли и босиком прошлась по дороге, всматриваясь в звездное небо. Она мечтала о том, что они будут вместе сидеть на крыше и целоваться. Чувства Фреда оказались совсем не такими, как она думала. Гермиона удивлялась тому, что осмелилась поцеловать его и поселить в голове мысль о его взаимных чувствах. При встрече с ним вся уверенность куда-то делась, она не могла и слова вымолвить нормально, чтобы завязать между ними подобие разговора парня и девушки. В мыслях она трогала мягкие рыжие волосы и нежно касалась губ. Не могла с этим чувством ничего поделать, а когда он улыбался, щеки непозволительно краснели. От одного его взгляда, пусть и случайного, огонь в душе разгорался с новой силой, но он вовсе не обжигал, а согревал теплом. Можно ли это чувство называть любовью? В ее мыслях было и без этого слишком много вопросов… И только на некоторые она имела ответы. Гермиона встала напротив магазина близнецов и, не долго обдумывая, села на скамейку рядом с ним. Только она сама и ее тень. Она посмотрела на закрытую дверь и осторожно, боясь своих движений, шепнула, направляя палочку на замок: — Алохомора! Волшебница толкнула дверь и вошла в помещение. Поднялась по ступенькам наверх и поднесла руку к двери квартиры близнецов. Но вместо того, чтобы постучать, она расправила ладонь и, касаясь ею двери, прислонилась лбом к стене. Ее затея не удалась. А как же ей хотелось поцеловать его снова. Чтобы ее губы пылали от его дыхания, чтобы поцелуй длился так долго, что ее голова кружилась. Ее рука все еще касалась двери его квартиры. Она все еще сомневалась в том, что хотела сделать. Фред говорил, что влюбляться не сложно, а совершенно легко. Но как же легко, если любовь ставит на колени перед гордостью. Она заставляет отбрасывать принципы и менять свой характер. Гермиона спустилась вниз и подошла к выходу из магазина. Но услышав шорох рядом, отдернула пальцы от дверной ручки и забежала за один из стеллажей. Затаив дыхание, она увидела Фреда, который только вернулся домой. Уже было поздно, но он только вернулся в магазин, что очень удивило ее. Парень медленно поднимался к квартире, девушка выдохнула и хотела выходить из своего укрытия. Гермиона повернулась спиной к стеллажу и рукой задела одну из бутылочек с зельями. Звук битого стекла означал, что Фред ее все-таки заметит (ну, это очевидно). В магазине стало светло. Гермиона застыла под взглядом, обернувшегося на нее близнеца. Краска на щеках показалась в мгновение, как и чувство стыда. Фред подошел к девушке и ухмыльнулся. Она же приняла гордый вид и непоколебимо стояла с немного поднятым подбородком. — Что же ты здесь забыла, Грейнджер? — елейным голосом спросил парень. Он подошел к ней, одним взглядом требуя объяснений. — Захотела с тобой поговорить. — Я, конечно, не против того, что ты хочешь со мной поговорить, но есть одна проблемка: уже ночь. — Ты считаешь это проблемой, а я… — Гермиона попыталась как-то выкрутиться с неловкой ситуации, но попытка провести близнеца оказалась не совсем такой удачной, как она предполагала. — А ты просто не умеешь врать. — Да! То есть нет, я правда хотела с тобой поговорить, я пришла к тебе и испугалась, что ты не захочешь этого, спустилась в магазин, а ты меня увидел! — Гермиона думала, что после этого он не захочет с ней говорить не только ночью. Его реакция была более чем неожиданной. Фред заговорщически улыбнулся и, обняв ее за плечи, наклонился к лицу: — Странная ты, Грейнджер, я тебя не понимаю, но если уж ты пришла, домой я тебя так поздно не отпущу. — Я сама уйду, — гордо заявила она, отодвигая от себя Фреда, и убрала его руки с плеч. Но это и на малость не смутило самоуверенного парня. — Не спорь со старшими, — бывшая староста Гриффиндора пришла в негодование. — Зная неимоверную способность находить неприятности на свою задницу, тебе лучше не бродить в одиночестве так поздно. Мне показалось или он волнуется за меня? — подумала Гермиона, попутно мысленно улыбаясь. — Переночуешь у меня, а потом я отведу тебя домой, — Фред подал ей руку и начал наблюдать, как забавно краснела Гермиона. — Если уж мы заговорили о нашем возрасте, то по мозгам я старше тебя. Девушка продолжала сопротивляться его обаянию, но с каждой секундой близкого контакта природные инстинкты брали верх. Дыхание учащалось, а краска на ее лице разливалась с неимоверным энтузиазмом. Она утопала в его немного надменном взгляде, который казался до неприличия сексуальным. Если бы балом правили гормоны, а не мозги, то она бы несколько минут стонала под его спортивным телом и, вероятно, устроила бы небольшой бардак на столе. Ведь она уже мечтала о том, как целовала его губы и кусала их, как спелую вишню. — Какая ты все-таки милая, когда краснеешь, — сквозь ее мысли прошел хриплый тон голоса Фреда. — Я… Воспользовавшись замешательством Гермионы, Фред взял ее за руку и мигом пошел ко входу квартиры. Девушка уже не сопротивлялась, следуя за ним по коридору. Фред прекратил свой путь у одной из комнат и открыл дверь. Они зашли внутрь и Гермиона кинула на него взгляд. — Джордж придет домой не раньше, чем утром. Эта комната в твоих владениях. Доброй ночи, Грейнджер, — он вышел за пределы комнаты и закрыл за собой дверь. Гермиона стояла, перебирая пальцами низ майки и смотря на пустое место, где мгновенье назад стоял Фред. Как только Фред вышел с комнаты, понемногу трезвость начала возвращаться. Она, думая о своих чувствах, совсем забыла сказать «спасибо». Девушка выбежала в коридор и осмотрелась по сторонам. Она постучала в дверь напротив. Отворив ее немного, она заглянула в дверной проем. — Нехорошо подглядывать за парнями, — неожиданно Гермионе сказал Фред, который только вышел из-за двери шкафа. Видимо, парень собрался в душ, потому что на нём не было ничего, кроме полотенца. — Ладно, заходи. — Я вообще-то стучала, — она отводила глаза от его тела. Стоит ли заводить разговор о том, насколько это льстило Фреду? — Я хотела поблагодарить тебя. О, Мэрлин... Ну зачем он опять это делает? — спросило сознание Гермионы, ожидая очередного опьянения от самого его голоса. Он ухмыльнулся, оценивающе смотря на нее и уменьшив между ними дистанцию, сказал: — Грейнджер, не думаю, что наши отношения дошли до того момента, когда… не знаю, как сказать прилично, до секса, но я согласен, меня трудно не захотеть, — Фред ожидал гневного взгляда. Но вместо него она совершенно спокойно ответила ему: Ох, Фред, если бы ты знал, насколько ты попал в точку... Но не в этот раз, — голос здравого разума велел уйти к себе в комнату. — С тебя и « спасибо» хватит, — Гермиона подошла к выходу, оставляя удивленного и заинтригованного его одного. Она вошла в место своей ночевки и прислонилась к стене. От холода, коим стена пронизала позвонки, казалось, мурашки прошлись по телу, которое еще пару секунд назад полыхало жаром, почти касаясь его чрезмерно привлекательного. Все, о чем были мысли девушки, это чтобы он не отходил от нее ни на дюйм дальше.

***

Прорывавшийся в сон Гермионы голос Джорджа разбудил ее, и она открыла глаза. Она заметила, что близнец что-то искал — на полу валялось множество коробочек. Девушка привстала на локтях и сонно зевнула. За окном было далеко за утро, и она мигом встала, подходя к близнецу. Каштановые волосы торчали во все стороны, но это ничуть не смущало. — Извини, если помешал. Доброе утро, — сказал парень, продолжая перерывать шкаф. — Что ты ищешь? — Я хочу найти коробку из-под зелья, но это пока что не получается. — Неужели вы с братом думаете еще и об упаковке? — удивленно спросила Гермиона парня. — Это зелье своим запахом может повлиять на человека. Хорошо, что я нашел вчера в магазине его под стеллажом. Зелье под стеллажом! Она вчера толкнула стеллаж, когда стояла за ним, прячась от Фреда! Гермиона мысленно упрекала себя за неуклюжесть. Она вышла из комнаты с намерением побыстрее вернуться домой, а потом рассказать обо всем Джинни. Она бежала по ступенькам к выходу, но преградой стал Фред, который загородил собой путь. Ей надоели их постоянные стычки, но в то же время было до головокружения приятно стоять так близко. На таком расстоянии она могла заметить, как он непроизвольно облизывает губы, и как они растягиваются в пренебрежительной улыбке. — Пропусти меня... — попросила Гермиона немного томным голосом. Она все больше удивлялась своему очень необычному поведению. Девушка прикрыла глаза и сделала вдох, но вместо этого издала тихий стон. — Что же такое творится? — спросила сама себя Гермиона, опасаясь своих следующих действий. — Проходи, — ответил довольный Фред и прикоснулся к ее плечу, отходя от ступенек немного в другую сторону. Девушка аж вздрогнула, чувствуя, как по телу проходит словно приятный ток. В комнате стало предельно жарко, а губы словно требовали, чтобы кто-то к ним притрагивался. Всю картину поведения завершало быстрое дыхание. — Фред, дай мне попить... Мне нужно охладиться, — протянула девушка, преодолевая дистанцию к кухне. Парень подал ей стакан, и она несколькими глотками выпила его содержимое. Гермиона начала метать взгляды на парня, пока он не заговорил: — Гермиона, может позавтракаешь с нами, а потом уже пойдешь домой? Раскрасишь нашу холостяцкую, то есть мою, жизнь. — Я бы хотела тебя... твою холостяцкую жизнь... раскрасить... Мерлин, что я несу?... — Гермиона стояла, пошатываясь и сжимая пальцами стакан, и с каждой секундой рядом с Фредом ее разум затуманивался, и лишь мысль стянуть с него футболку владела ею. — Фред, я там внизу нашел флакон с зельем, надеюсь, ты вчера ночью недолго в магазине был, от его запаха почти двадцать четыре часа возбуждение. Конечно, с ничего возбуждаться человек не будет, но там надо всего лишь симпатия. Чем сильнее чувство, тем сильнее возбуждение. Правда на девушек работает намного лучше. Джордж спокойно сел есть тост, наблюдая за немного странными реакциями брата и подруги. Фред и Гермиона прокручивали в голове вчерашний вечер и с каждым кадром понимали, чем было вызвано их поведение. Гермиона стала краснеть то ли от злости, то ли от того, что Фред вновь притронулся к ее плечу. — Так вот почему меня так несет! — вскрикнула девушка и этим вызвала смех Джорджа. Он вышел из комнаты, оставляя неимоверно озадачившихся друзей. — Я... — начал парень, но был быстро перебит девушкой. — Фред, лучше не говори со мной, я просто пойду к выходу и подожду, пока немного остыну... — Гермиона медленно отходила к дверям кухни. Она почти вышла из квартиры близнецов, но Фред пошел вместе с ней и снова задел ее руку. Девушка выдохнула и поняла, что терпеть эту пытку невозможно. Она резко повернулась к нему. Обхватила его лицо и, посмотрев в глаза, шепнула, что больше не может. Через секунду он накрыл ее губы своими. Он жадно кусал их, проникал языком вглубь ее рта. Но никак не мог насытиться этим сладким вкусом поцелуя. Гермиона провела рукой по его рыжим волосам и, понимая, что сделала, отпрянула от его губ. Она мигом развернулась и побежала на улицу. В который раз она жалела о том, что сделала. Они второй раз поцеловались! И оба эти поцелуя были вызваны через огневиски и зелье. Если в своих к нему чувствах девушка была уверена, то о нем не могла сделать ни единого предположения. Все было очень непросто, и выпутаться из сетей своих навязчивых (о его чувствах) мыслях было невыносимо сложно, и то, какими станут их отношения пугало ее все больше. А Фред стоял и в который раз сожалел о том, что за чувство между ними. Ведь с ним было сложно справляться или невозможно, как в этот раз. Он не был уверен, что зелье не подействовало на него, но внутренний голос вторил, что ему просто хотелось поцеловать ее, как в ту совместную ночь, проведенную в клубе. Ему совсем не хотелось признаваться себе в том, что искры в его глазах чуть ли не разгорелись в пожар, когда она притронулась к его губам и поцеловала их. Это было так необычно приятно: чувствовать, как она называет, ток, который будоражит его каждый раз. Но самым невыносимым было держать себя в руках и не пойти дальше, за грани дозволенного. Он уже и сам не понимал, что ему важнее: пересечь этот запрет или получить разрешение. Именно ее разрешение, чтобы она сама этого хотела. Хотела сплетения тел также, как и этого касания губ. Просто говорить с ней и слышать улыбку в голосе приносило удовольствие. Как же сложно бывает понять настоящие чувства тому, кто мог выразить свое отношение к другому человеку, не раздумывая. Как же просто все выглядит другим: любишь — признайся, сомневаешься — посоветуйся со своими мыслями, хочешь любить — позволь себе. Но как же сложно бывает разобраться в себе.