* POV Фриск *
В тронном зале стало невероятно темно, но при этом всех, кто меня окружал, было видно хорошо. Друзья стояли поодаль, печальные и сдавшиеся, а Гастер смотрел прямо на меня. Что он будет делать? Что делать мне? Всё не может закончиться вот так! И боюсь, что если я тоже сдамся, конец наступит не только для меня и моего путешествия, но и для всего мира. Но этого никогда не случится. Я решительная, и я не сдамся. — Ты смотришь на меня так, как будто я начал какую-то катастрофу вроде конца света, хотя я толком ещё ничего не сделал, просто сказал тебе пару слов, и всё, — проговорил Вин Дин. — Просто сказал пару слов?! — возмутилась я. — Это теперь так называется? Ты забрал души почти всех подземных жителей, вот такая пара слов! — А ты хотела, чтобы я так и оставался манекеном? — спросил он, и, похоже, вопрос этот был риторическим. — В конце концов, я делаю это ради тебя, Чара. Ну вот как объяснить ему, что я не Чара? Правильно, никак! И странно, что он стреляет по мне ради меня же. — Я больше не хочу убивать тебя, — сказал Гастер, — теперь моя цель — переделать эту плохую временную линию, чтобы мы с тобой всегда были счастливы! Темнота вокруг вдруг вспыхнула и окрасилась во все цвета радуги, мерцающие и переливающиеся. Вин Дин вытянул вперёд руку, и тут же в меня выстрелило странное оружие, похожее на череп хищного динозавра, который я когда-то, ещё до падения с горы, видела в музее. Ай, предупреждать надо, Гастер! Не успела я опомниться, как в мою сторону полетело сразу несколько вращающихся полумесяцев. К счастью, на этот раз увернуться получилось. Раньше таких резких атак я ни у кого не встречала! — Ну как тебе Гастер-Бластер и Лунопад? — хмыкнул скелет. — Знаешь, это самая слабая и простая из моих атак, и я использовал её, потому что берегу тебя. Но учти, если ты продолжишь упрямиться и не дашь мне всё перезапустить, я использую свои возможности в полную силу! Но ведь если изменится временная линия, могут погибнуть мои друзья, а это было бы очень плохо. Так что я буду держаться до самого конца! — Ладно, Чара, посмотрим, как тебе понравится это! Сверху посыпалось много-много разнообразных месяцев и лун. Увернуться от них и так было сложно, но я вообще не могла пошевелиться, словно вросла в землю. — Всё ещё решительная? — поинтересовался Гастер. — Представь себе, да! — ответила я. Так, что можно делать в таком случае? Только мечтать и надеяться. Попробую мечтать и посмотрю, что из этого выйдет. Я помечтала о том, что спасу друзей и найду способ разрушить барьер, и Гастер тоже будет на нашей стороне — он ведь просто несчастен, а сам ни в чём не виноват. И под действием мечты… В моей руке появился пакетик с растворимым кофе, а рядом в воздухе зависли кружка и горячий чайник. Что? Сейчас не время пить кофе! Да и вообще я его не очень-то люблю. Увидев, что я «вызвала» кофе, Гастер чуть не покатился со смеху. Потом он по очереди выстрелил из нескольких бластеров и создал большой полумесяц, распавшийся на много маленьких. Мечта не особо помогает, значит, буду надеяться! И такой выбор, похоже, оказался правильным, потому что атаки скелета после этого стали не такими сильными. — Если ты так хочешь испытать на себе мою сильнейшую атаку, я не буду тянуть кота за хвост, — проговорил Вин Дин. Не к добру это… Я снова смогла двигаться, но в следующее мгновение ко мне подлетел огромный Гастер-Бластер, размером чуть ли не во весь тронный зал. Бластер зловеще клацнул зубами и начал, подобно пылесосу, затягивать воздух и все предметы. С большим трудом, но я смогла удержаться. — Как? Это просто невозможно! — воскликнул Гастер. — Ты пережила мою сильнейшую атаку! Сильнейшую для этой формы. Значит, мне придётся немного измениться. Снова яркая вспышка. Вместо радужного тронного зала вокруг раскинулось бескрайнее чёрное пространство. Вин Дин стал в два-три раза больше и действительно немного изменился внешне. Кроме того, вокруг него летали шесть рук, что выглядело достаточно странно. — Это Пустота, — пояснил Гастер, — измерение, которое я создал, чтобы закончить эту битву! Когда я лишу тебя твоей решимости, хотя я назвал бы это упрямством, все недавние события будут перемещены сюда. Только представь, Чара! Все ошибки и все неудачи, всё плохое, что с нами произошло, исчезнет! — Но раз так, значит, пропадут и все мои успехи, и все приключения, и даже мои друзья! — Иногда для достижения счастья приходится чем-то или даже кем-то жертвовать. Но… — голос прозвучал немного робко и гораздо добрее, чем раньше, — если ты так привязалась к этим монстрам, я дам тебе возможность с ними попрощаться. Передо мной встали знаменитый козлёнок и его мама, но теперь они были абсолютно серые и безрадостные. Ториэль вяло кидала в меня огоньки, Азри разбросал цветы. И тут у меня в голове появилась мысль. А что если попробовать вернуть их, просто напомнив о чём-нибудь? О песнях, о пироге, о Флауи… Хотя нет, о нём не надо! В общем, я попытаюсь пробудить в них воспоминания, а там уже посмотрим. — Ториэль, помнишь тот плеер, на котором ты слушала радио? — спросила я у Тори. Козочка никак не отреагировала. Неужели ей не помочь? Такого быть не может! Что ж, попытка номер два. — Помнишь, ты пекла пирог? Ториэль не изменилась, но в её почерневших глазах промелькнула живая искорка. Мне показалось, или она даже улыбнулась? Дальше я сделала абсолютно сумасшедшую, но, как не странно, действенную вещь. — Азриэль, что с тобо-о-ой? Как ты мог про всё забыть? Всё нормально или как? — пропела я и почувствовала себя ужасно глупо. — Эй, дружок, ты поёшь очень даже неплохо, ещё чуть-чуть — и будешь круче меня петь! — воскликнул козлёнок, радостно подпрыгнув. — Что произошло? — спросила Ториэль, оглядываясь вокруг. — Мне приснились такие странные вещи! Как будто я познакомилась с человеком, мой сын вернулся и оказалось, что он был Флауи, а ещё был какой-то говорящий манекен… Стоп, так это всё не сон! И вообще, где это мы? Козочка взволнованно огляделась и вздрогнула от окружающей черноты. — Мы в Пустоте, параллельном измерении, которое создал Гастер, тот, кем на самом деле был Безумный Манекен, если ты его знаешь, — объяснила я. — Только не переживай! Вы с Азриэлем будьте поблизости и ничего не бойтесь, а я попробую вернуть остальных. — Хорошо, — кивнула Тори и отошла в сторонку. — Удачи, дружок! — помахал лапкой Азриэль, когда я побежала к следующим Потерянным Душам — почему-то мне хотелось называть подконтрольных Гастеру друзей именно так. Ими оказались Монстер Кид и Альфис. Королева повесила голову и забрасывала меня молниями, а её племянник атаковал хвостом. — Я ужасная королева, — бормотала ящерка. Думаю, легче будет напомнить, кто он такой, Монстер Киду, потому что с Альфис мы знакомы не больше часа, а с динозавриком пережили достаточное количество приключений, чтобы он мог меня узнать. — Дино-бро, — начала я. — Я не Дино-бро, я Обречённый! — перебил меня Кид. — Потому что мы все обречены, и ты тоже. Всё ужасно. Что ж, попытка — не пытка, нужно напомнить ему что-нибудь ещё. Только вот что? Телефонные звонки, футбол во дворе, печеньки… Нет, эти события были не такими яркими, так что их напоминание вряд ли подействует. А может быть, их вернуть нужно не словом, а действием? Прощаясь с Монстер Кидом в Пустом городе, мы с ним обнялись. Скорее всего, это душевное прощание запомнилось динозаврику больше всего. Я подошла к Потерянным Душам ещё ближе и крепко обняла их. Сразу обоих, и Кида, и Альфис. К динозаврам тут же вернулся их солнечный желтоватый цвет, а на лицах появилось сначала выражение недоумения, а потом — улыбки. На этот раз не потребовалось ничего объяснять, ящеры помнили все недавние события. — Ещё не всё потерянно, Фриск! — заверил Кид. — Я знаю, что у тебя всё получится. — М-может, чтобы искупить всё, я как-нибудь помогу Фриск вернуть остальных? — спросила Альфис. — Что же ты всё так переживаешь, тётя? Тебя никто не судит. Что было, то, всё-таки, прошло… А помогать лучше от чистого сердца, а не в качестве извинения! Монстер Кид абсолютно прав! Даже королева не стала это отрицать и кивнула. — Если что, мы всегда с тобой, Фриск! С улыбкой на лице и лёгкостью на сердце я приблизилась к ещё двум Потерянным Душам. Они имели пушистые хвосты, по четыре лапы у каждой и ровно столько же ушей. Ну конечно же, это Тэм и Боб! Только вот одёжка у них сильно потускнела, а в глазах, как я уже говорила, была лишь пустота. Впрочем, здесь повсюду Пустота… Хе, Тэм бы понравился такой каламбур, будь она в норме. Но сейчас всё, что могла кошка — всего лишь говорить: — Бороться нету сил и смысла, я сдалась, сдайся и ты! — Сдавайся, глупый человек! — вторил ей брат. Сдаться? Нет, спасибо, я лучше шутку придумаю! Когда Тэм начала атаковать, я очень удивилась, потому что вместо обычных хлопьев, как у Боба, она использовала синее пламя и удлиняющуюся лапу. Ладно бы просто лапу вытягивала, но она ведь при этом ещё и выпускала когти! Интересно, удлинять конечности её тоже в колледже научили, или же Тэмми на 80 процентов состоят из резины? Ладно, пришло время для «гениального» каламбура от Фриск! — Вы видите, какая вокруг ТЭМнота? Просто КОТострофа! — выдала я первое, что пришло в голову при мысли о шутке. Тэм немножко похихикала, а Боб, наоборот, негодовал, да так, что даже слегка затрясся. Я их уже узнаю! Но кофточки и глаза говорят о том, что этой шутки было недостаточно. Я подмигнула Тэм, как она сама подмигивала мне, но та всё ещё ничего не вспоминала. И вдруг меня осенило. Мечта была вовсе не бесполезной! Где там кофе, чайник и кружка? Всё ещё со мной. Я сделаю кофе для Боба! Любимый напиток точно вернёт ему память. — Это что, кофе? — удивился кот. — Для меня? Но ведь кофе для меня может сделать только друг, значит ли это, что ты… Стоп, я всё вспомнил! Фриск! Ты и есть мой друг! Боб и Тэм стали нормальными, и я была очень рада этому. Кот спокойненько пил заваренный мной кофе, а его сестра сидела рядом и улыбалась. — Ни за что не сдавайся! — сказала мне Тэм. — Я знаю, у тебя получится помочь всем-всем-всем. Теперь предстояло спасать Лодочницу. Это уже кажется не таким лёгким… А вот и она! Выражение лица у Лодочницы было злое, как никогда. Я рассказывала разные истории, которые с ней приключались — и те, в которых приняла участие сама, и те, которые услышала от неё. Однако адмиралша с каждым разом всё сильнее и сильнее била меня своим веслом, да и глаза её оставались чёрными, как дыры, а плащ — уныло-серым. Вдруг Лодочница промахнулась, ударив саму себя, и упала. Надо ей помочь! — Ты в порядке? — спросила я, наклонившись к ней и протягивая руку. — Ничего страшного, — ответила Лодочница. Её глаза стали нормальными, цвет плаща, шерсти и гребня-плавника возвратился. — Ты помогла мне, прямо как в тот раз после нашей битвы. Прости, что вела себя сейчас, как полная тра-ла-ла. Адмиралша мягко улыбнулась и, держась за мою руку, встала на ноги. — Ты не виновата, — сказала я. — Сейчас все в Пустоте, и вы с друзьями долгое время были под контролем того, кем на самом деле был Безумный Манекен… В общем, это сложно объяснить, но я помогаю всем вернуться в норму. — О… Ты молодец! Будь смелой, Фриск, и всё получится! Тра-ла-ла! Осталось спасти Напстаблука! Вот он смотрит вниз и плачет. Бедняжка! Может, надо было подойти к нему раньше? — В этом мире не бывает счастливых финалов, и вся наша жизнь — лишь сплошное горе, только призракам приходится ещё тяжелей, чем людям и животным, — шептал сам себе Напстаблук. — Привет, Блуки! Заметив меня, учёный стал плакать ещё сильнее, причём его слёзы попадали на меня и ранили. В прямом смысле. Так, а о чём же ему напомнить? Знаю! — Жизнь даёт одни лимоны, но можно сделать лимонад, Блуки! — проговорила я. — Я не согласен с этим утверждением. Лимонад — это напиток, а то, что случается в жизни, в напиток не превратишь… Что же такое? Он даже забыл свой статус в соцсети! Помнится, Лодочница говорила, что Напстаблук обожает одну из её песен. Быть может, от любимой песни ему и память вернётся? — Жизнь моя — как лодка на реке, — начала я. — Качнёт туда её, качнёт сюда её! — подхватил призрак. — То-о-олько я держу… Ох, Фриск, прости, пожалуйста, что я так ужасно пою. Я могу и помолчать… — Всё хорошо, Напстаблук! — сказала я. — Ты умный и добрый, а это гораздо важнее, чем умение петь! Блуки улыбнулся и окончательно перестал плакать. Все мои друзья теперь снова со мной. Как же это здорово! Хотя меня не отпускает чувство, что я кого-то забыла. Нужно спасти ещё одного друга, но кого именно, я почему-то не знаю. — Так вот что ты делаешь! — воскликнул внезапно появившийся Гастер. — Зачем ты вернула им память и дала надежду? Их временная линия скоро полностью уничтожится, лишь ты зачем-то этому мешаешь. Я правда хочу как лучше для тебя, ведь мы с тобой лучшие друзья, и ты мне дорога. И тут я поняла, кто тот забытый друг, кто та оставшаяся Потерянная Душа, кого я ещё не спасла. Это сам Вин Дин! — Но зачем тебе уничтожать временную линию? — спросила я. — Ты же стал собой. — Ты не понимаешь! — ответил скелет. — Когда монстры полностью выйдут из-под моего контроля, я снова стану манекеном. Если же ошибку прошлого устранить, мы с тобой снова будем счастливыми друзьями! Гастер призвал штук десять бластеров, и они выстрелили в меня, причём не по очереди, как обычно, а все разом. Я продолжала смотреть на него, попутно думая, как же можно спасти того, с кем я почти не знакома. — Ты правда думаешь, что можешь победить? Девочка со свитером и шарфиком против того, кто может стирать временные линии и создавать миры! И ещё… Чара никогда не одаривала окружающих таким позитивом и не была такой наивной. Ты не Чара! Ну наконец-то он догадался! — Ты не Чара, — повторил скелет, — а это значит, что при стирании временной линии вместе с теми монстрами исчезнешь и ты… Но я не могу это сделать! Твой взгляд на мир, твоя доброта… То, как ты поддерживаешь своих друзей в, казалось бы, безвыходном положении… Я долгое время не мог дружить, не чувствовал привязанности, любви или сострадания, но сейчас я по-настоящему снова стал собой! Боюсь, ненадолго, но это всё-таки лучше, чем стирать временную линию со всеми, кто в ней присутствовал, не так ли, Фриск? Гастер улыбался и плакал одновременно, да и мне самой было и радостно за спасённый мир и друзей, и в то же время жалко Вин Дина. Неужели нет никакого способа ему помочь? — Пустота нам больше не нужна, пора вернуться в наш мир, во всё тот же тронный зал! И снова вспышка. Вот и позолоченный трон Альфис, и изящная клумба с цветочками, и даже осколки пушки. А вот и Гастер. Теперь он снова маленький, такой же, каким был сразу после превращения из манекена. — Фриск, ты можешь меня простить? — спросил он с грустью в голосе. Я, ничего не отвечая, подошла к Вин Дину и обняла его. Он очень удивился. — После проделок манекена, после Пустоты, после всего этого ты меня не ненавидишь? — Я? Да брось! Мы же с тобой друзья навек, пускай я и не Чара. — Вообще Чара была очень грустной, — рассказал Гастер. — При этом иногда она хулиганила, чтобы не думать о своей грусти. Одной ящерице даже дом разрушила. Она вообще попала к нам, желая сброситься с горы… А ты как в Подземелье попала? — Хотела посмотреть на звёзды, — со вздохом ответила я. Ох уж эти звёзды! Действительно, ведь вся эта история завязалась из-за мелочи — моей неуклюжей попытки посмотреть на звёзды с вершины горы. «Все дети как дети, а эта по горам шастает и на звёзды пялится» — сказала бы бабушка одного из моих одноклассников, узнай она об этом происшествии. Но я не жалею о том случае, наоборот, я невероятно рада, что так получилось. Когда-то мне было интересно, что победит — моя неуклюжесть или моё везение, но сейчас у меня появилась мысль, что неуклюжесть, возможно, само тайное оружие везения. Мои размышления прервал голос Вин Дина: — Звёзды… Они выше поверхности, эти яркие ночные огни. Будет несправедливо, если монстры окажутся лишены звёзд! Да и не пропадать же даром моим временным способностям. — В каком смысле? — В прямом! Я разрушу барьер, который держит всех взаперти. Все станут свободны, и мне будет приятно это знать. Несколько Гастер-Бластеров подлетели к барьеру, выстрелили и сломали его. Гастер улыбался. — Ну, Фриск, можешь звать своих друзей и говорить им, что они больше не заперты. — А ты наверх не пойдёшь? — Я? Нет, ты что? Я останусь здесь. Да, кстати, позаботься о Монстер Киде и Альфис, хорошо? — Обязательно позабочусь! Скелет помахал рукой и направился к выходу из тронного зала. Мне стало грустно, что я ничем не могу помочь Вин Дину. И вдруг сзади послышались тихие шаги… — Кэтсвилл! Стоп, Кэтсвилл… Получается, я сплю? То есть все события с Гастером и разрушение барьера были сном? — Нет, это всё было наяву. Иногда бывает очень сложно отличить сон и реальность. Ты грустишь из-за того, что не смогла помочь всем друзьям, и я прекрасно тебя понимаю. Но знаешь, это ещё не конец! Ты можешь его спасти, если я тебе немного помогу. Хочешь знать, зачем это мне? — Вирд вздохнул. — Просто мне тяжело смотреть на то, как кто-то грустит или страдает, особенно если он этого не заслужил. Поэтому я изо всех сил стараюсь помочь и монстрам, и людям стать хоть чуточку счастливее…* Конец POV Фриск *
Фриск лежала на полу пещеры, а вокруг неё столпились друзья. — Что с ней? — спросила королева Альфис. — Ох, наука не может дать точного ответа, — сказал Напстаблук. — Странно это всё! — воскликнул Боб. — А что тут странного? — ответил Монстер Кид. — Она билась с тем чуваком, ну и, похоже, не всё так хорошо, как мы думали. — Тра-ла-ла-ла-ла, — бормотала себе под нос Лодочница. — Ребят, ура, нет барьера! — промяукала внезапно появившаяся Тэм. — Нам не до барьера сейчас, — грустно ответил Монстер Кид. — А чего вы все такие печальные? — поинтересовалась Фриск. Друзья радостно ахнули. — Ты жива! — тявкнул Боб. — Конечно, жива! Я просто спала, а вы уже трагедию придумали. — Малая, слыхала новость? Барьер исчез! — протараторила Тэм. — Это же замечательно! — воскликнула Фриск, а потом шепнула кошке на ушко. — Тебе привет от Кэтсвилла. — Ему тоже от меня привет передай! Хотя нет, зачем? Я сама с ним поговорю, когда он мне приснится! Незачем отчуждаться и прятаться. Девочка решила немножко поговорить с остальными своими друзьями. — Йо, Фриск, я теперь есть в ПодЗемлёй! — радовался Монстер Кид. — Хотя сомневаюсь, что сайту стоит так называться… Я думаю, НаПоверхности звучит очень даже неплохо! — Моя мечта сбылась, это лучший день в моей жизни! — сказал Боб, светясь от счастья. — Это нужно отметить самой большой кофейно-клубнично-леденцовой музыкальной вечеринкой в истории! — Можешь поговорить со мной попозже? — попросила Тэм. — Я пытаюсь заснуть. — Тра-ла-ла, жизнь прекрасна! — Ох, я даже не знаю, что я буду делать на поверхности… Вряд ли там востребованы призраки-учёные вроде меня, тем более те, что не умеют петь… Но я буду настолько смелым и оптимистичным, насколько это возможно в данной ситуации! — Я не лучшая королева, но и не худшая, так ведь? В любом случае, наверху я наверняка смогу искупить свою вину. Пока друзья торжествовали и были заняты подготовкой к переезду, Фриск решила прогуляться по милому Подземелью, вспомнить всё, что с ней было… А, кроме того, Вирд Кэтсвилл рассказал ей во сне, что в Пустом Городе есть машина, которая может вернуть любого пострадавшего монстра (правда, только одного) в нормальное состояние. Так что шла она и за этой машиной тоже. Первым знакомым, которого встретила Фриск, была Саламандра. — Вот совсем покою не дают, а! — жаловалась ящерица. — Только переехала в Столицу, и на те — опять чемоданы собирай, поверхность открылась! Нет, я, конечно, очень этому рада, но переезжать устала уже. В Земле Науки девочка увидела сестёр-тучек и их брата. Все четверо были счастливы. Около маленького домика на отшибе Ривертопии стояли Ториэль и Азриэль. — Здравствуй, Фриск, — добродушно и радостно сказала козочка. — Привет, дружок! — воскликнул козлёнок. — Мы с мамой планируем на поверхность переезжать. Будем там выступать. А ты на новоселье приходи, пирог будет! — Обязательно приду! Птахи восторженно чирикали и думали, как бы перенести всё добро из Бёрдтауна, вроде статуи орла и магазина-яйца, на поверхность. Кто-то из птиц был категорически против переезда, но большинству пернатых всё-таки хотелось посмотреть, что там наверху. В деревне крутились Мэри и её подруги, причём единорожка неустанно что-то писала в блокноте — а что, никому не показывала. Возможно, это была просто глупая частушка, но не исключено, что блокнотик был волшебный и создавал новые миры на основе того, чего в нём понаписала Мэри. В самом конце Ривертопии бегала Андайн. — Фриск, я так рада тебя видеть! Слушай, у меня появился новый кумир. Лодочница, конечно, крутая, но она всё-таки донельзя странная! А мой новый кумир — он невероятно крут, как все десять Лодочниц. Его имя можно прочитать задом наперёд, а ещё он любит кофе! В Лесной Деревне всё тоже было хорошо, и, наконец, в самом начале Пустого Города Фриск встретила Гастера. — Привет, Вин Дин! — Привет. Я вот сижу здесь и жду, когда превращусь в Безумного Манекена, — грустно сказал он. — Тебе не надо в него превращаться! — возразила Фриск. — Здесь недалеко есть изобретение Кэтсвилла, которое тебе поможет! Это сложно объяснить, но оно может вернуть монстра в норму, если он из-за какой-то ситуации серьёзно пострадал. Друзья девочки тем временем уже вышли на поверхность и делились мнением о новом месте. — Какой классный огненный шар! — восторженно воскликнул Боб. — Это Солнце, — объяснила Тэм. — Откуда ты знаешь? — недоверчиво глянул на сестру кот. — Колледж, Бобик, колледж. — Небо такое синее, — задумчиво произнёс Напстаблук. — Тра-ла-ла! От этого место прямо душа поёт! — радовалась Лодочница. — Красота, — сказали в один голос Альфис и Монстер Кид. Из пещеры, около которой они стояли, вышла Фриск, и не одна — она держала за руку Вин Дина. — Всем привет! — О, привет! — Хой! — Ребята, вы не против, если он пойдёт на поверхность с нами? — спросила Фриск. Она знала, что они не будут против. Так и получилось: все радостно приняли Гастера в компанию! — Что ж, крутому кофейному коту пора знакомиться с людьми! — сказал Боб и убежал вниз по склону горы. — Ну куда он без меня? — улыбнулась Тэм, отправляясь за братом. — Я думаю, на поверхности ракушки ещё лучше и больше, чем в Ривертопии! — мечтательно протянула Лодочница, и вскоре тоже спустилась. — Меня подожди, — прошептал Напстаблук и исчез. Альфис, виновато взглянув в глаза Фриск, тоже решила пойти. Последним спустился Гастер, невообразимо счастливый оттого, что он больше никогда не будет Безумным Манекеном. Фриск и Монстер Кид остались вдвоём. — Йо, вот и настало время прощаться… Я так не хотел расставаться с тобой, но поверхность — твоя родина, и наверняка тебе нужно куда-то идти. — Я не уйду, дино-бро! Я останусь с вами, моими настоящими друзьями. Я просто не могу вас бросить! Динозаврик изумился таким словам. Он сам не ожидал, что девочка захочет жить с монстрами. — Йо, если так, — наконец, с улыбкой сказал он, — то мы будем тебе самыми лучшими, самыми верными и самыми заботливыми друзьями, которых только можно пожелать! Ну, по крайней мере, я. С этого момента началась новая эра — эра дружбы людей и вышедших на поверхность монстров. А где-то там, в другом измерении, улыбался добрый вафельный кот. Ему было хорошо от того, что его изобретение помогло сделать Гастера счастливым, да и Фриск, отчасти, тоже. Кот знал, что всем в мире сразу не может быть хорошо, но делал всё, что в его силах, чтобы счастливых людей и монстров стало как можно больше. И у него это вполне получалось.