Family secrets

Кэтрин никак не ожидала, что планы Клауса так быстро изменятся. Но после того, как она пообщалась с репортерами и получила заверения, что ее история снова появится в газетах, он сделался беспокойным и на следующее утро сказал, что им пора возвращаться в город. С одной стороны, девушка была бы счастлива остаться здесь вдвоем с Ником, вдали от всех и притвориться, что остальной мир просто не существует. Но с другой стороны, не могла себе этого позволить и сдаться, когда цель так близка. Пока блондин рубил дрова, она налила себе бокал вина и прошла в кабинет. Это была необыкновенная комната: огромный камин, старая мебель, акварели с изображениями лошадей и сельских пейзажей на стенах. Она представляла себе, как Клаус проводит здесь вечера, и ей захотелось стать частью этой уютной картины. Но такие мечты были сумасшествием, она не должна думать, что у них может быть какое-то общее будущее. Кэтрин провела рукой по корешкам книг в шкафу и заметила в углу одной из полок старый альбом с фотографиями. – Я и не знал, что он тут, – указав на альбом, сказал вошедший Клаус и положил у камина охапку дров. Кэтрин свернулась клубочком на диване. – Я налила тебе бокал вина, – сказала она. – Оставила его на кухне. Он вернулся с бутылкой пива и бокалом, который поставил рядом с ней на журнальный столик. Затем Клаус устроился в кресле напротив нее, открутил пробку с бутылки и принялся наблюдать, как девушка, прихлебывая вино, рассматривает фотографии. – Ты не найдешь здесь ничего особенного. Кэтрин чувствовала, что Клаус с непонятным беспокойством следит за ней. – Почему же? Она продолжала листать альбом. Фотографии были старыми и слегка выцвели. Нашлось несколько детских фотографий Клауса. Он нигде не улыбался и смотрел на камеру как на врага. Здесь не было Эстер, зато было много снимков Татии. Она улыбалась, принимала естественные, но соблазнительные позы и, казалось, флиртовала с камерой. Кэтрин прикусила губу, рассматривая эти фото, а когда появился снимок Татии с кудрявой малышкой на руках, ее сердце сильно забилось. Клаус сделал длинный глоток из бутылки, затем снова склонился над огнем, подбросив несколько кленовых поленьев. – Ты так ничего и не рассказал мне о ней, – заметила девушка. Клаус, отряхивая руки, смотрел, как жадное пламя охватывает дерево. – Здесь нечего рассказывать. Кэтрин не поверила ему. Что-то в его тоне взволновало ее. Она инстинктивно почувствовала, что Клаус хочет, чтобы она отступила, и это лишь подзадорило ее. – Почему ты так говоришь, Ник? – спросила девушка, глядя ему прямо в глаза. – Что она тебе сделала? Кэтрин снова взглянула на него, и у нее перехватило дыхание. Глаза Клауса потемнели, он сжал зубы. Лицо застыло словно маска. Одного взгляда девушке оказалось достаточно, чтобы понять все. Благодаря интуиции любящей женщины она по выражению лица Клауса поняла, что он и Татия были любовниками. – Нет... – в ужасе прошептала она, качая головой. – Нет, только не это! Боже! Ты не мог! Нет!.. – Альбом с семейными фотографиями упал на пол. – Кэтрин! – Вы с Татией были любовниками? – Наконец ей удалось выговорить эти страшные слова. Клаус промолчал и закрыл глаза. Его рот сжался в тонкую линию. – Но она была моей матерью, – прошептала она. – Я знаю, кем она была, – бросил Клаус и схватил со стола свое пиво. – Так вышло. – Так вышло? – недоверчиво переспросила Кэтрин. – Господи, Ник, она была твоей мачехой! – А ты можешь оказаться моей единокровной сестрой. Не такая уж приятная мысль, как ты считаешь? – Он отпил из бутылки. Девушка вскочила с дивана. – Но я не... Клаус толкнул ее, и она упала на диван. Он наклонился к ней так близко, что почти касался ее лица. – Разве ты здесь не для этого? Разве это не входило в твои планы? Доказать, что ты моя любимая маленькая сестренка? – Нет, – прошептала Кэтрин, не желая понимать, что он говорит правду. Она опять вскочила на ноги, но Клаус схватил ее за руки. – Я предупреждал тебя! – Ты только намекал на что-то. Ты мог бы мне сказать, что ты... ты... – Что я что? – злобно сказал Клаус. – Что я спал с женщиной, которая может оказаться твоей настоящей матерью? – От этих слов девушке стало дурно. Если бы Клаус не держал ее за руки, она бы упала. – И что бы ты сделала? Ты бы отступила? – безжалостно продолжал он. – Не думаю. Грубо притянув ее к себе, Клаус поцеловал ее. Грубо, словно наказывая. Он злился на нее, на себя, на весь мир. Когда он оторвался от ее губ, они оба тяжело дышали. – Ты занимался со мной сексом, потому что я похожа на нее? – Боже, нет! Я всегда хотел вычеркнуть Татию из своей жизни. Еще до того, как все случилось. Но она не отступала. Она была очень страстной женщиной, а я – сексуально озабоченным парнем. Я не собираюсь оправдываться. Этого не должно было случиться. – Значит, Майкл поэтому исключил тебя из завещания? – Это было одной из причин. – Клаус мрачно улыбнулся. – Как же вы помирились? – продолжала допытываться Кэтрин. – Когда она стала спать с Финном, старик перестал лезть из-за меня на стену. Потом она умерла, и мы заключили своего рода соглашение. Я восстанавливал для него старый отель и получал ранчо. Почему, ты думаешь, Татия покончила с собой? – спросил он. – Из-за меня. Из-за Финна. Из-за дочери и Майкла. Из-за проклятого бремени – быть членом семьи Майклсон. К чему ты так стремишься. Кэтрин оттолкнула его. – Не делай все еще хуже, чем на самом деле, – сердито сказала она. Девушка смотрела в его мрачное лицо и не понимала, чего ей хочется больше: ударить его или поцеловать. – Не думаю, что это возможно, – сказал он и стремительно вышел из комнаты. Клаус решил напиться. Не выпить, а именно напиться до потери сознания, до полного забвения. Он схватил куртку и вышел на улицу. Блондин так хлопнул дверью, что стекла в ней зазвенели. Клаус забрался в машину, вставил ключи в замок зажигания, завел мотор и умчался. Любым путем он должен был отделаться от Кэтрин и вырваться из этого порочного эротического круга, который душил его. *** На следующий день, вечером, они вместе покинули ранчо и не разговаривали всю дорогу до города. Это весьма устраивало Клауса. Его голова гудела после вчерашнего продолжительного общения с виски. И теперь за это приходилось расплачиваться. Жестоко расплачиваться. Когда они въехали в город, блондин сказал: – Я заказал тебе номер. Кэтрин даже не посмотрела в его сторону. Девушка видела, что Клаус злится, но ей было все равно. Он оскорбил ее до глубины души. Только подумать – он и Татия! Ей не хотелось больше думать об этом. Она проворочалась всю ночь, представляя себе свою мать, страстную, нетерпеливую, и горячего, не умеющего владеть собой мальчика. – Хорошо, – раздраженно сказал Клаус. – Скажи, чего ты хочешь. – Пока не знаю. Верни мне машину, и я сама разберусь, куда мне ехать. – Твою машину еще не починили. – Тогда отвези меня в аэропорт, я возьму машину напрокат, – решительно сказала Кэтрин. Девушка не могла больше переносить свое подчиненное положение. Она должна сама управлять своей жизнью. Она узнает правду и потом решит, что ей делать дальше. Клаус бросил на нее хмурый взгляд. – Ты должна оставаться со мной. – Конечно, ради моей безопасности! – с издевкой заметила Кэтрин. – Даже не думай об этом. Клаус мрачно посмотрел на нее и промолчал. Он проехал мимо поворота на аэропорт и направился в центр города, не останавливаясь, пока не оказался в подземном гараже отеля Майклсонов. Кэтрин трясло от злости. – Что ж, возьму такси до аэропорта, – сказала она, когда Ник вытащил ее сумку из машины. – Отлично. Он нажал локтем кнопку лифта и ждал, держа в руке ее вещи и раздраженно постукивая носком сапога. Наконец кабина приехала. Клаус пропустил девушку вперед, вошел следом, и они поднялись в главный холл отеля. Он отозвал в сторону управляющего и, сверля его глазами, распорядился: – Мисс Пирс необходимо поместить в отдельный номер с одним ключом. Никто, кроме мисс Пирс, не должен входить туда, включая персонал отеля и членов моей семьи. Понятно? – Да, мистер Майклсон. – Она будет отвечать на телефонные звонки. Ее гости будут ожидать в холле, пока она не позволит им войти. И никто, даже Финн, не должен избежать этой процедуры. Если кто-то попытается пройти к ней без ее разрешения, немедленно известите меня. Я буду в своем номере. И не регистрируйте мисс Пирс. Она моя гостья. – Да, мистер Майклсон, – кивнул управляющий. Затем он повернулся, снял с доски ключ и передал его Кэтрин. Она решила не устраивать скандала при посторонних и, сжав зубы, взяла ключ. На время. До тех пор, пока она не возьмет напрокат машину и не переедет. Но Клаус еще не закончил. – Я сам отнесу ее багаж. Считайте ее особо важным гостем, и никто не должен знать, что она здесь. Девушка хотела возразить, но придержала язык. Пусть делает что хочет. Осталось потерпеть совсем немного, и она освободится от его опеки. Кэтрин последовала за ним в кабину лифта, они поднялись на шестой этаж и прошли в роскошный угловой номер из нескольких комнат, с камином, зимним садом и джакузи. Клаус бросил сумку на диван и закрыл дверь на замок. – Мне было бы спокойнее, если бы я остался с тобой, – сказал он, показывая на диван, на котором стояла сумка. – Я считаю, что в данных обстоятельствах это было бы большой ошибкой, – ответила Кэтрин. Мысль о том, что они остались вдвоем, заставляла ее нервничать. – Если я не буду рядом, то не смогу тебя защитить. Расстояние в несколько метров между ней и Клаусом казалось ей одновременно и слишком маленьким, и слишком большим. – А я не смогу защитить себя, если буду рядом с тобой, – заявила она дрогнувшим голосом, отступая к окну. – Все это зашло слишком далеко, Никлаус, но я не виню тебя. То, что между нами произошло, было ошибкой. Теперь я это понимаю, но я не уверена, что смогу держать себя в руках, если ты будешь рядом. Кэтрин говорила искренне, ей хотелось бы забыть обо всем и прижаться к его сильному телу, поцеловать его, утонуть в его объятиях. Чтобы не сказать ничего лишнего, она закусила губу. Лицо Клауса стало несчастным. – Это твое решение, Кэтрин, – мягко сказал он и вышел из комнаты, закрыв за собой дверь. *** Клаус подъехал к стоянке автомобилей компании. Он не хотел покидать отель, понимая, что Кэтрин может уехать, но должен был получить ответы на свои вопросы. А для этого следовало встретиться с Финном и прижать его к стенке. Убедившись, что брат в своем кабинете, Клаус немедленно поехал к нему. Блондин пересек небольшой холл, миновал пустующий стол секретаря и прошел в кабинет президента. Финн в костюме и галстуке развалился на кожаном диване перед телевизором. Судя по тому, что его волосы были слегка растрепаны, а узел галстука ослаблен, день у него выдался не из легких. Закинув ноги на журнальный столик, он потягивал виски из высокого бокала. Клаус с силой захлопнул за собой дверь и остановился, осматривая комнату, в которой принимались главные решения корпорации. Две стены были сделаны из стекла и обеспечивали вид на панораму города, особенно красивую вечером. Остальные стены украшали различные призы и трофеи, которым Майклсоны были обязаны своим богатством. – Я вижу, ты сердишься, – заметил Финн, вставая и заправляя рубашку в брюки. – Из-за Кэтрин? – Финн выключил телевизор и взял свой бокал. – У нее упрямый характер. – Я думал, тебе это нравится в женщинах. – Но не в этой. Финн вопросительно поднял бровь, но не стал продолжать тему. Клаус присел на угол широкого письменного стола. – Я приехал, потому что хочу поговорить с Уитмором. – Он недавно звонил. – Финн глотнул виски. – Он вроде бы нашел Сэма Смита. Он действительно оказался бывшим мужем Долорес Нельсон и живет в городке штата Кентукки. – Финн отпил из бокала и продолжил: – По словам Уитмора, Смит не знает, где сейчас его бывшая жена. Он не имел от нее известий уже около двух лет, с тех пор как она получила место няни в Сан-Франциско. У Клауса вспотели ладони. Он хорошо помнил Лолу Смит. Это была невзрачная, безвкусно одетая женщина, которая рядом с Татией казалась старухой. Но каким-то образом она ухитрилась похитить любимого ребенка прямо у Майкла из-под носа. – Что еще он сообщил тебе? – Много всего. Сэм говорит, что у его бывшей жены не все дома. Это случилось с ней после того, как их малышка утонула. Лола постоянно обвиняла мужа, обвиняла себя, и их брак в конце концов распался. Смит рассказал, что около двадцати лет назад Лола появилась в городе. Она была с ребенком – темноволосой девочкой лет четырех. Ему показалось это странным, но Лола сказала, что это ее дочь, и он поверил. Она всегда была помешана на детях, еще до того, как потеряла свою дочку. – Финн посмотрел на брата. В его глазах были ненависть и отчаяние. – Самое странное, за что Уитмор немедленно ухватился, заключалось в том, что она называла девочку Кэтрин. Именно так звали их утонувшую дочку. – О, Боже! – прошептал Клаус с ужасом. – Вот и я почувствовал то же самое! Клаус вцепился в края стола. Этого не могло быть! Не должно было быть! – Дай я поговорю с Уитмором. Я просто хочу задать ему несколько вопросов. Финн понимающе улыбнулся, словно говоря, что видит своего брата насквозь. – Номер телефона ты найдешь на моем столе, Ник. Но ты ничего не добьешься этим разговором. Как говорится, факты есть факты. Кэтрин Пирс может оказаться нашей сестрой. Хорошо хоть, она об этом ничего не знает. Пока не знает, – добавил Финн. Его челюсти сжались, и Клаус заметил, что в этот момент брат, как никогда, стал похож на отца. – И насколько это будет зависеть от меня, она никогда ничего не узнает. Разговаривая с Уитмором по телефону, Клаус был напряжен до предела. Майклсону необходимо было узнать адрес Лолы. Уитмор пару секунд поколебался, затем неохотно сообщил Клаусу адрес и телефон последних хозяев Лолы. Как только он повесил трубку, в кабинет вошел Кол, бледный и растрепанный. – Что происходит? – Уитмор нашел Лолу Смит, – ответил Финн. – Вернее, почти нашел. Уитмор считает, что она в Сан-Франциско. – Значит, все это правда? – Колу не удалось договорить. Он прошел в кабинет, упал в одно из кожаных кресел и принялся тереть виски. – Она действительно Катерина? – Это еще неизвестно, – решительно заявил Финн. – Мы не должны сами доказывать, что она Катерина. Нам просто следует молчать об этом. – Так не пойдет, Финн, – ответил Клаус так же твердо, несмотря на всю горечь ситуации. Кол прекратил тереть виски и начал массировать за ушами, пытаясь избавиться от головной боли. – Сплошные неприятности, – устало бросил он. – Сначала мама, теперь еще это. – Что с Эстер? – спросил Клаус. – Она ловила своего чертова кота, поскользнулась и упала, – ответил Кол. – Немного ударилась, несколько царапин, но, слава богу, ничего серьезного. Но это дело с Катериной! Просто не могу поверить! – Он посмотрел на Клауса и попытался улыбнуться. – Знаешь, много лет назад я тобой восхищался. Меньше всего Клауса интересовали сейчас экскурсы в историю. Он похлопал младшего брата по плечу, затем пересек комнату и направился к двери. – Эй, куда ты собрался? – закричал ему вслед Финн. – Подожди, Ник! Черт, что ты собираешься делать? – Какая разница? – обреченно сказал Кол. – Все кончено, Финн. – Пока еще нет. Продолжения разговора Клаус не услышал, так как он закрыл за собой дверь и направился к лифту. Мысль, что Кэтрин может оказаться Катериной, причиняла ему боль. Он не мог поверить в это, говорил себе, что это невозможно. Что ж, по крайней мере, они приблизились к развязке. Дамоклов меч, столько лет висевший над семьей Майклсон, готов был упасть.