Family secrets

Клаус забросил сумку за плечо. Он уже два дня не видел девушку, но не мог выбросить из головы мысли о ней. Несмотря на кучу дел, блондин постоянно находился в напряжении, ожидая увидеть ее или услышать ее голос. Он медленно, но верно сходил с ума, а ведь прежде его мысли всегда были ясными, и он знал, чего хочет. До тех пор, пока не встретил Кэтрин. Когда Клаус находился рядом с ней, его чувства брали верх над разумом, и он начинал плохо соображать. Она была дьявольски красива и казалась точной копией Татии. Блондин терял чувство реальности, ему казалось, что прошлое снова вернулось. И вместе с прошлым вернулось жгучее желание, лишающее его воли и разума. Кинув сумку на заднее сиденье, Клаус помчался в фамильный особняк Майклсонов. Финн просил его появиться на семейном сборище, и он решил заехать туда и заявить о своем отъезде. Ему требовалась передышка, пространство, в котором можно бы свободно дышать. Клаус смотрел на дом, в котором вырос, стараясь подавить горькие воспоминания. Наконец он подошел к двери и забарабанил по ней костяшками пальцев. Вскоре появилась Сейдж, и улыбнулась ему своей бледной улыбкой. – Проходи, Никлаус. – А где Финн? – Внизу. – Отлично. Я найду дорогу. Они с Колом частенько катались по этой лестнице в картонных коробках, гонялись друг за другом по крутым ступенькам, и, когда Майкл хотел наказать их, он тащил их вниз. Незабываемая картина: отец одной рукой держит его за воротник, а другой расстегивает ремень. Майкл стремился любой ценой сломать Клауса, заставить его бояться, выбить из него непокорность. И, несмотря на мольбы Эстер, ремень снова и снова обрушивался на спину парня. – Черт, – пробормотал он, не в силах прогнать непрошеные воспоминания. Несмотря на частые жестокие порки, отцу не удавалось сделать сына мягкой глиной в своих руках. До боли сжав зубы, Клаус молча терпел побои. Он нашел старшего брата играющим в дартс. Финн бросал стрелы в цели, укрепленные на стене около зеркального бара. Основную площадь комнаты занимал бильярдный стол. В одну из стен был вделан огромный камин. Две двери вели в сауну и джакузи. На стенах были развешаны охотничьи трофеи их дедушки, который очень гордился своими успехами на этом поприще. – Что ты узнал? – Финн даже не посмотрел брата, запуская следующую стрелу. – О Кэтрин? Совсем немного. – Клаус взял бильярдный шар и принялся катать его в руках. – Она выросла на маленькой ферме в Вирджинии. Ее мать была религиозной фанатичкой, а отец очень любил свою дочь. – Блондин присел на стол. – Кэтрин решила любой ценой узнать правду, какой бы она ни оказалась. – То есть она действует в одиночку, – уточнил Финн. Клаус нахмурился и уставился на огонь. – Я думаю, что Кэтрин просто интересует ее происхождение. Финн покосился на брата и метнул стрелу, в очередной раз поразив цель. – Похоже, у тебя слабость к нашей вновь обретенной сестренке. – Я продолжаю считать, что она не Катерина. – Конечно, она не Катерина. – Финн снова бросил стрелу, но на этот раз промахнулся. – Мы за ней последим, и она себя выдаст. – Я уезжаю на ранчо. Вернусь через пару дней. Финн собрался возражать, но придержал язык, услышав звук шагов на лестнице. Фрея, не говоря братьям ни слова, направилась к бару и налила себе изрядную дозу текилы. – А где Кол? – спросила она, устроившись на стуле. – Скоро должен быть. – Я слышала, маму тоже позвали, это правда? – Дьявол! – проворчал Клаус, бросая на стол бильярдный шар. – Она тоже включена в завещание, – ответил Финн. – В любом случае она заинтересованное лицо. – А девушка тоже придет? – поинтересовалась Фрея. – Кэтрин? – Блондин напрягся. – Ты и ее позвал? Финн посмотрел на часы. – Она приедет с минуты на минуту. Может быть, мы сегодня заключим с ней соглашение и отправим обратно на родную ферму. – У тебя ничего не выйдет, – разозлился Клаус. Он не хотел снова видеть девушку, не хотел чувствовать ее запах и тонуть в ее глазах. – Послушайте меня! Даже если Кэтрин самозванка, она слишком похожа на Татию. Да газеты с ума сойдут! Они будут полны фотографий: старые изображения нашей мачехи и портреты Кэтрин, одним словом, найдите десять отличий. Но, как ни сравнивай, вы должны признать, что она выглядит словно ожившая Татия. – Ну и что ты собираешься делать, брат? – спросил Клаус, стараясь не выдать своих чувств. На губах Финна появилась неприятная улыбка. – Как говорилось в «Крестном отце», я сделаю ей предложение, от которого она не сможет отказаться. Думаю, что сто тысяч вполне способны решить проблему. Фрея открыла рот от удивления. – Ты отдашь ей такую кучу денег? – Ну, вначале я, конечно, предложу меньше. Начнем с более скромной суммы и попытаемся ее убедить. Но сто тысяч совсем не так много, если учесть, сколько мы потеряем, если завещание будет опротестовано и все имущество окажется под контролем судебных исполнителей. – Держу пари, что отец сидит в аду и смеется над нами, – сказала Фрея, прикуривая сигарету и выпуская колечки дыма. – Уму непостижимо: оставить почти половину состояния потерянной дочери, о которой даже неизвестно, жива она или нет. Он просто поиздевался над нами. – Это положение завещания действительно до того момента, пока мы не представим доказательства ее смерти, – напомнил Финн. – Тогда ее доля наследства будет поделена между нами. От холодного взгляда, которым Финн сопроводил свой комментарий, Нику стало не по себе. Насколько далеко готовы зайти его братья и сестра, чтобы получить наследство? У каждого из них свои слабости. У Финна страсть к деньгам. Фрея всегда ненавидела Катерину и ревновала к ней отца, а амбиции Кола простираются до небес. Они готовы лгать, чтобы добиться своей цели, и даже готовы красть. Но готовы ли они убивать? – То, что отец сделал в завещании распоряжения относительно Катерины, не означает, что мы не можем бороться с таким положением, – заметил Финн. – Вы ведь знаете, как часто завещания оспариваются в суде. Нам нужно доказать, что старик был не в своем уме, когда составлял этот идиотский документ. В конце концов, кто в здравом уме оставит миллионы девчонке, которая пропала почти двадцать лет назад? – Так почему же ты ничего с этим не делаешь? – завизжала Фрея. – Если ты такой опытный юрист? – Потому что поверенный отца поклянется, что старик был в таком же здравом уме, как вы и я. Поэтому, первое, что необходимо сделать, – избавиться от очередной Катерины, – продолжал Финн. – Отошлем ее на родную ферму и займемся опротестованием завещания. – Я не думаю, что она на это согласится. – Клаус старался говорить спокойно. – Для нее это скорее вопрос чести. Кэтрин стремится не к деньгам, она хочет узнать правду. Финн скептически покачал головой. – За всем стоят деньги, Ник. Разве ты не знаешь, что у каждого своя цена? Даже у мисс Пирс. Нам просто нужно предложить ей ее цену. Клаус услышал шаги на лестнице и напрягся. Он ощутил присутствие Кэтрин раньше, чем Сейдж ввела ее в комнату. – Вы ведь все знакомы с Кэтрин? – продемонстрировала хозяйка свое безупречное воспитание и по молчаливой команде мужа, извинившись, вышла. Девушка совсем не казалась испуганной. Наоборот, она держалась с достоинством. Она бросила на Клауса беглый взгляд, от которого он почему-то внутренне сжался. Затем обратилась к Финну, спокойно глядя в его холодные оценивающие глаза: – Мне передали, что вы хотели меня видеть. – Да, я пригласил вас. Проходите, садитесь. – Он показал на мягкие кожаные кресла, расставленные у камина. – Что будете пить? Кэтрин колебалась всего пару секунд. – Белое вино, пожалуйста. Финн пошел к бару с таким видом, словно готов выполнить любое желание гостьи. Клаус решил уйти, но не успел он сдвинуться с места, как в комнату вошли Кол с Эстер. Мать увидела Кэтрин и побелела, однако ей удалось быстро справиться с собой. – Значит, вы и есть мисс Пирс, – сказала Эстер, протягивая девушке руку. Она улыбалась, но глаза оставались холодными. – Я Эстер Майклсон. Что ж, Кэтрин, Кол сказал мне, что ты называешь себя похищенной дочерью Майкла. – Эстер отпустила руку девушки, продолжая улыбаться ледяной улыбкой. В этот момент Финн подал Кэтрин бокал вина. Она изо всех сил сжала ножку бокала, пытаясь скрыть внезапно охвативший ее страх. – Да, и именно поэтому я здесь, – ответила Кэтрин. – Чтобы узнать правду. – Правда, – сказала Эстер, удобно устраиваясь в кресле, – не всегда дается нам в руки. Ну что ж, давайте перейдем к делу. Кэтрин поставила бокал на столик, даже не пригубив. Каждый ее мускул трепетал от напряжения, атмосфера внутри ее предполагаемой «семьи» была накалена до предела, и девушка не знала, что хуже – смотреть в стеклянные глаза мертвых животных или в глаза людей, окружавших ее. Кэтрин села на край кресла так, чтобы между ней и Эстер находилась преграда в виде кофейного столика. Финн устроился на диване рядом с Кэтрин. Клаус опирался спиной о каминную плиту и задумчиво смотрел на девушку. Она подвинулась, усаживаясь поудобнее и наблюдая, как Кол занимает место как можно ближе к матери. – Здесь никто вам не верит, – жестко сказала Эстер, когда все устроились. – Я этого ожидала, – внешне спокойно ответила Кэтрин. – Я приехала, чтобы узнать. – Помню, помню, – презрительно закивала Эстер. – Чтобы узнать правду. Слушайте, – она наклонилась вперед, – хватит всех этих разговоров о правде. Это становится скучным. Очень благородно звучит, но все равно скучно слушать одно и то же, тем более что все мы понимаем, что это ложь. В действительности вы хотите получить круглую сумму, шантажируя нас своим сходством с Татией. – Но я не... – Хватит болтать! – вмешался Кол. – Мы готовы платить, но вам придется подписать документ. – Неужели вам безразлично, что я могу оказаться вашей сестрой? – с возмущением спросила Кэтрин. – Это не имеет ни малейшего значения, – равнодушно заявила Фрея, выпустив струйку дыма. – Для нас ты чужая, и нам на тебя плевать. Кэтрин встала и набросила на плечо ремешок сумки. – Извините, но мне здесь больше нечего делать. Я думала, что вы позвали меня, чтобы помочь узнать правду, но я ошиблась. Верите вы в это или нет, я приехала сюда не для того, чтобы портить вам жизнь или отнимать ваши деньги. – Мы могли бы компенсировать ваши усилия, - предложил Финн. – Вы все еще думаете, что от меня можно откупиться? – Кэтрин машинально взяла свой бокал и отпила глоток вина. – Ну, понимаете, мы могли бы предложить вам двадцать пять тысяч долларов. Девушка поперхнулась вином. Она ожидала, что ей предложат отступные, но такая крупная сумма ее поразила. – Думаю, меня это не устроит. Улыбка на лице Финна застыла. – Может быть, вас устроит пятьдесят тысяч? Кол заметно побледнел, Клаус казался равнодушным. Кэтрин вскипела. Она считала его не таким, как остальные, надеялась, что он ей поможет. Значит, она ошиблась. – Прошу вас всех меня простить, – сказала девушка, дрожащей рукой ставя бокал на столик. – Но я иду собирать вещи. Я сделала ошибку, переехав в отель. Одну из многих. Кэтрин посмотрела на Клауса и на этот раз уловила непонятную искру в его серых глазах. Она вспомнила, как они целовались в машине, и он был полон страсти и гнева. Неужели это было только частью общего плана, который они составили, чтобы отделаться от нее? Неужели он готов был пасть так низко, чтобы соблазнить ее, только для того, чтобы она не угрожала их состоянию? Кэтрин молча повернулась и направилась к лестнице. Военные действия начались. Семья Майклсон может отправляться в ад.