Family secrets

– И кто же мне угрожает? – с вызовом спросила Кэтрин, отстраняясь от него. Стекла машины запотели, и казалось, что они только вдвоем в этом мире. – Угроза в тебе самой. – Ты говоришь загадками. – А ты играешь с огнем. – Его глаза блеснули в темноте. Клаус снова повернулся к ней, и, почувствовав жар его тела, она потеряла голову. Его дыхание было теплым и прерывистым, глаза горели. – Зачем ты это делаешь? – спросил он, а затем наклонил голову и прижался губами к ее губам. Поцелуй был почти грубым, но он зажег ее кровь. И когда язык блондина проник к ней в рот, она с готовностью откликнулась на поцелуй. Руки Кэтрин, казалось, сами обняли его за шею и притянули ближе. Девушка с наслаждением прижалась к его груди. Вдруг Клаус так же неожиданно отстранил ее. – О, Боже! – Он, тяжело дыша, откинулся на сиденье и закрыл глаза. – Черт побери, Кэтрин, что ты от меня хочешь? – Но я... – Только не разводи снова эту канитель о дружбе. Думаю, я только что доказал, что это невозможно. Девушка не знала, что ответить, ее чувства и мысли все еще были в смятении. – Никлаус, но ведь я не могу... То есть это не то, что... – Что, не то что? – Клаус открыл глаза и посмотрел ей прямо в лицо, словно колеблясь – задушить ее или снова поцеловать. – Дьявол! – прорычал он, снова наклонился к ней и впился в губы, прижимая ее всей своей тяжестью к сиденью. Его язык снова проник в ее рот, разжигая огонь в ее венах. Кэтрин должна была остановить его, но не могла, да и не хотела. Он целовал ее губы, лицо, шею, его руки гладили, изучали, заставляли ее дрожать от страсти. Но когда Клаус, наконец, оторвался от нее, она увидела в его глазах неприкрытую ненависть. – Только не говори мне, что ты не можешь, – проворчал он сквозь сжатые зубы. – Ты можешь и очень хочешь. Но ты этого от меня не дождешься! Ты такая же, как она. – Клаус резко сел и взялся за ручку двери. – Ее волновала только постель. – Мне очень жаль. – Тебе жаль? – Блондин даже задохнулся от негодования. – Жаль? – переспросил он с издевкой. – Не надо изображать святую невинность, Кэтрин. Ты этого хотела и была готова на все. Девушка хотела дать ему пощечину, но вместо этого изо всех сил сжала кулаки. – Нет. Если бы она только могла солгать и убедить его, что он ее совсем не привлекает как мужчина, но Кэтрин предпочла придержать язык, чтобы не выдать себя окончательно. Безумное желание, вот что толкало их друг к другу, и бессмысленно было отрицать это. Иначе Клаус со свойственным ему упрямством начнет доказывать обратное. – Я просто хотел проверить, насколько ты похожа на Татию, – продолжал блондин, пристально рассматривая ее растрепанные волосы, горящее лицо и припухшие от поцелуев губы. – И как далеко ты готова зайти. От такой наглой оскорбительной лжи Кэтрин вскипела: – Ты хочешь, чтобы я поверила, что ты поцеловал меня из любопытства? Клаус пожал плечами. – Мне плевать, во что ты веришь. – Не лги, Ник, я же не лгу. Ты поцеловал меня, потому что ты хотел меня. Можешь говорить что угодно, но ты чувствовал то же самое, что чувствовала я. – Господи, теперь ты говоришь, как она! Страшная мысль заставила девушку содрогнуться. Она представила себе Клауса в пятнадцать или шестнадцать лет и Татию, слившихся в страстном поцелуе. – Что ты хочешь этим сказать? – прошептала она с ужасом. – Что она добивалась тебя? Что она была твоей... – Никем она не была! – От его взгляда можно было онеметь. – Я не верю тебе. – Мне плевать, во что ты веришь, Кэтрин. Не заставляй меня все время повторять это. – Клаус открыл дверь автомобиля, и внутрь проник холодный воздух. Его лицо в темноте казалось гневной маской. – Я не знаю, что тебе нужно от меня, но советую быть осторожнее, не то ты это получишь. Блондин захлопнул дверь, развернулся и пошел к входу в ресторан. У девушки не было выбора, медленно досчитав до десяти, чтобы успокоиться, она последовала за ним. Кэтрин нашла его у стойки бара. – Я уже заказал для тебя, – сказал он. – Пошли за столик. Кэтрин попыталась справиться со своим негодованием. Хотя внутри у нее все кипело, она молча уселась на пластиковое сиденье и взяла кружку с пивом, расценивая ее как знак примирения со стороны Клауса. Он выпил полкружки за один прием и спросил с уже ставшей привычной издевкой: – Что еще ты хотела бы узнать о семье Майклсон? – Все, что ты хотел бы мне рассказать. – В этом вся проблема. Я ничего не хочу тебе рассказывать. Я считаю, что будет лучше всего, если ты соберешь свои вещи и отправишься прямиком в свой Мистик Фоллс, – пробормотал он и допил свое пиво. Клаус помахал пустой кружкой, и официантка немедленно принесла ему полную вместе с меню. Когда она отошла к соседнему столику, Кэтрин сказала: – Знаешь, несмотря ни на что, я считаю, что мы могли бы стать друзьями. Она сама не верила тому, что говорила. Клаус презрительно хмыкнул в ответ. – Друзьями! – повторил он с мерзкой улыбкой. – Ты так ведешь себя со всеми своими «друзьями»? – Не смей! – Это ты не смей! Мы с тобой никогда не будем друзьями! – рявкнул блондин, грубо схватив девушку за плечо. – Поняла? Она сердито сбросила его руку. – Почему ты так стремишься возненавидеть меня? – Так будет легче, – ответил он, уставившись в свою кружку с пивом. – Для нас обоих. – Ты боишься, что я получу наследство Майкла. Клаус продолжал хмуро изучать свое пиво. – Мне наплевать, даже если ты завладеешь всеми чертовыми деньгами, акциями, лесопилками, отелем и чертовым ранчо. Я скажу только, что легко отделался. Я тебя не боюсь. – Я тебе не верю. – Твое дело. – Он равнодушно пожал плечами. – Ты настоящий сукин сын, Майклсон. Ты ведь знаешь это? Он довольно ухмыльнулся: – Я над этим работал. Некоторое время они не разговаривали. Кэтрин наблюдала, как официантка кокетничает с Ником, предлагая ему дежурные блюда. Наконец они заказали салат и мясо с жареным луком. В зале зазвучала песня в стиле кантри о потерянной любви и разбитом сердце, заглушая звон посуды и гул разговоров. В этом ресторанчике собиралась простая публика, и все здесь напоминало девушке родной Мистик Фоллс. – Почему ты привез меня сюда? – спросила она, когда официантка отошла, поставив на столик корзинку с горячим хлебом. – Я думал, что ты хочешь узнать меня получше. – Его глаза блеснули. – Теперь ты знаешь. – Не думаю. Мне кажется, ты что-то скрываешь, Ник. И пытаешься меня напугать. – Кэтрин откусила хлеб и посмотрела ему в глаза. – Это не сработает. Клаус откинулся на спинку стула и отхлебнул пива. Некоторое время они молчали, потом блондин решил сменить тему разговора. – Ну и что ты узнала о моей знаменитой семье? – Пока недостаточно. – От его взгляда ей стало не по себе. После того как принесли заказ, Кэтрин добавила: – Конечно, я нашла информацию о похищении и о семье вообще, но за всем этим нет ни атмосферы, ни деталей. – Так что ты осталась ни с чем, – подвел итог Майклсон. – Почти. Но я не закончила копать. – Кстати, в твоей легенде имеется дыра, - заметил он. – Просвети меня, – Кэтрин приподняла изящную бровь. – Если все, что ты говоришь, правда, зачем Лола Смит украла Катерину? – Клаус неторопливо разрезал мясо. – Не потому, что ей нужен был ребенок, иначе она не отдала бы его Пирсам. И не ради денег, ведь она даже оставила свои сбережения на банковском счету. И никогда не обращалась за выкупом. – А если ей за это заплатили? – предположила девушка. – Сколько? Мой отец обещал миллион долларов за возвращение дочери и освобождение от любых преследований. Двадцать лет назад это была куча денег. – Это и сегодня куча денег. – Но Лола их не взяла. – Ее не могло не пугать наказание. Твой отец, то есть наш отец, считался не слишком разборчивым в средствах. Известно, что он держал слово только тогда, когда ему это было выгодно. И у него была репутация очень мстительного человека. Есть еще один мотив для похищения. – Какой же? – Месть. Майкл нажил слишком много врагов. Он шагал по головам, не заботясь о том, куда наступает. Многие были бы рады увидеть его поверженным, страдающим. Просто нужно узнать, кто из них организовал это похищение. И я надеялась, что ты мне поможешь. – Зачем мне это нужно? – Потому что Катерина – твоя сестра и многие люди в этом городе думают, что ты причастен к ее похищению. – Я был тогда еще подростком. И не имею никакого отношения к тому, что случилось с девочкой! – резко заявил Клаус. – Отлично, Майклсон. Теперь у тебя есть шанс доказать это. Все, что от тебя требуется, – помочь мне выяснить, кто я на самом деле. Если я Катерина, тогда ты навсегда освободишься от грязных подозрений. Все узнают, что маленькая девочка не умерла, а выросла на ферме в Вирджинии. А если это не так, по крайней мере, ты ничего не потеряешь. И твоя семья, и все остальные, кому это небезразлично, узнают, что ты пытался докопаться до правды. – Ты кое-чего не учла, – ответил блондин, отодвигая пустую тарелку. – Чего же? – Мне плевать, что будут думать люди, которым это «небезразлично». Твое предложение не проходит, Кэтрин. – Клаус гипнотизировал ее взглядом. – Я отказываюсь тебе помогать.