Встать, суд идет!

      Шум в голове — вполне привычное ощущение для человека, который близко знаком с большим количеством алкогольных напитков, а с некоторыми из них даже переходит на стадию серьёзных, долгосрочных отношений. Наверное, поэтому Коди не понимал страдальческого вида Малфоя, который не мог отнять пальцев от висков без сопровождения фальцетных завываний в голове.       — Живой? — с толикой нарочитого сочувствия поинтересовался Коди. — Кажется, этот раунд остался за соперником.       — Говори, пожалуйста, тише, — с умоляющим видом обратился к нему Малфой. — Что это вообще было?!       — Ну, у меня появилась пара теорий на этот счёт. Однако рекомендую не торопиться с выводами и обождать.       — Обождать?! На меня напали средь бела дня! В магловском районе, а Аврорат даже пальцем не пошевелил!       — Зато я видел пару репортёров, — как-то слишком жизнерадостно, по мнению Малфоя, подметил Коди.       — Ты так говоришь, будто это хорошо, — буркнул в ответ Драко, продолжая неистово растирать виски.       Коди прошагал от рабочего стола Малфоя к бару и по-хозяйски достал бутылку дорогого коньяка и два бокала. Просветив бутылку на солнце и оставшись довольным от увиденного, Коди разлил содержимое по бокалам и направился обратно к столу, насвистывая незамысловатую мелодию.       — Пожалуйста, прекрати! — не выдержал Драко. Его голос был полон неподдельной муки, а Коди словно не замечал этих страданий.       — Выпей, — предложил он, — полегчает.       — Я не понимаю, отчего ты в таком хорошем расположении духа? — не поднимая головы, пробурчал Драко. Запах алкоголя отозвался в голове неприятным звоном, от которого он только сильнее поморщился.       — А по-твоему, нет повода? — Коди залихватским движением поднял бокал, словно собирался чокнуться с невидимым собутыльником, а затем залпом осушил тару. Издав звук, похожий на рычание, он со звоном поставил бокал на лакированную поверхность стола, отчего Драко глухо простонал и как-то заметно съёжился. — Сегодня мы убедились, что у тебя нет провалов в памяти и на самом деле никакие шуры-муры с мисс Грейнджер ты не ведёшь.       — Будто бы раньше мы этого не знали.       — Зато мы наверняка выяснили, что фотографии подлинные, — продолжал рассуждать Коди, не обращая внимания на недовольные комментарии пострадавшего. — А ещё — у твоей копии определённо есть связи в «Пророке».       — Это ты с чего взял?       — С того, что в парк журналисты прибыли быстрее авроров.       — Час от часу не легче, — простонал Драко. Неутешительные новости заставили его отнять руки от гудящих висков и протянуть их к бокалу коньяка, который уже через мгновение был опустошён. — Зачем тот хмырь вообще туда пришёл?       — Возможно, там намечалась новая фотосъёмка для завтрашней статьи. Только вот дама припозднилась.       — Радует хотя бы то, что мы сорвали им планы! — уже более живо отозвался Малфой.       — Не совсем. Статья всё равно появится. И журналисты выкрутят факты так, как им удобно, сам знаешь.       — Не понимаю, почему авроры не стали разбираться? Пара строк в протоколе и всё! Коди, нас послали куда подальше с таким видом, словно я каждый день сам на себя нападаю.       — Мы сдвинулись с мёртвой точки, Драко, и это хорошо. Дело начинает принимать интересный оборот, а значит, нам пора действовать.       Малфой почувствовал прилив жизненной энергии. То ли решимость бывшего аврора придала ему сил, то ли живительная сила коньяка наконец-то разорвала оковы раздражающей боли в его голове. Однако выпивать с Коди уже начало входить в привычку. Подобная мысль заставила Драко подумать о защитных заклинаниях на бар в своём кабинете.       — Для начала я советую тебе пригласить своего адвоката и связаться с Грейнджер.       — Я пробовал. Она игнорирует любые попытки выйти на связь.       — Предоставь это мне.       — Ты очень самоуверен, Коди, — с усмешкой отозвался Малфой. Вся мощь его корпорации не смогла пробить железный занавес, которым окутала себя Гермиона Грейнджер. Тот факт, что старику удастся найти подход к этой суровой особе, казался Драко очень сомнительным.       — У всех свои методы, шеф, — ответил Коди с недоброй ухмылкой. Драко нервно сглотнул. Он сам всегда считал свою ухмылку образцом коварства и обаяния, пока не познакомился с Коди, который в этом аспекте на сто шагов вперёд его обставлял. Эффект от ухмылки старика был таким ошеломляющим, что Малфой, признаться честно, испугался спрашивать о методах, которыми тот собирается связаться с Грейнджер.       — Я сейчас же напишу Забини, — ответил Драко, явно пытаясь показаться более деловым перед подчинённым.       — Ну, я пошёл, — только и ответил Коди. Подхватив со стола свою большую фетровую шляпу и театральным движением поместив её себе на голову, как на постамент, он скрылся за дверью кабинета, насвистывая всё ту же незамысловатую мелодию и оставляя за собой навязчивый запах алкоголя.       Услугами адвоката Драко Малфой пользовался нечасто. Работа мистера Забини стоила ему недёшево как в материальном, так и в моральном плане. «Дружба дружбой, а галлеоны счёт любят», — не забывал повторять Блейз каждый раз, когда Драко обращался к нему за помощью. Кроме того, каждая совместная работа в конечном итоге превращалась в длинную беседу о личной жизни дорогого друга Малфоя, которая по факту мало его волновала, но не могла быть проигнорирована.       Вот и сейчас — вместо лаконичного и внятного ответа на свой запрос в юридическую контору «Забини и ко» Малфой получил огромный прайс с расценками на услуги разных видов и категорий, а затем полный подробностей и нюансов рассказ в письменном виде о том, как сложно проходит бракоразводный процесс в благородном семействе Забини. Письмо сводило смысл к тому, что у отправителя и самого проблем выше крыши.       Прочитав четыре абзаца витиеватого почерка, Драко почувствовал, что головная боль снова решила наведаться в гости, и с раздражением отложил куртуазные повествования незадачливого товарища.       Малфой, в отличие от Блейза, был более краток в своих письмах, поэтому на составление ответа ушло ровно три секунды, две из которых были потрачены на поиски пера. Затем чернокрылый филин унёс в своих лапах послание, содержащие краткое, но ёмкое: «Приезжай».       Несмотря на «океан отчаянья» и «беспросветную душевную тьму», Блейз не заставил себя долго ждать. Его появление в камине кабинета Драко Малфоя вынудило разлететься по всему периметру помещения клочки обгоревших газетных страниц.       Драко раздражённо втянул воздух — одно упоминание об этих статьях выводило его из равновесия. Зато с излишней театральностью своего друга Малфой вполне свыкся. А вот Забини не привык пачкать обувь о пепел умерщвлённого выпуска «Пророка». Он брезгливо скинул с носка своих дорогих ботинок клочок не до конца сгоревшей колдографии. Изображение безумно влюблённого Малфоя пропорхало над утихающим зелёным пламенем, а через секунду исчезло навсегда.       — Прости, мой друг, что так безжалостно растоптал твою любовь, — елейным голосом обратился к нему Блейз, — однако мои чувства были растоптаны не менее вероломно.       — Забини, — Драко изобразил на лице улыбку, старательно делая вид, что оценил юмор, — присаживайся.       Он любезно указал на комфортное кресло напротив своего стола, однако Забини проигнорировал предложение и вместо этого направился прямиком к бару, что вновь навело Малфоя на мысли о запирающем заклятье.       — Если вкратце, — начал диалог Забини, — то с кем ты собрался судиться в этот раз?       — По-моему, это очевидно — конечно же с газетчиками!       — И в чём же, если не секрет, ты собираешься их обвинять? — Блейз наполнил бокал красным вином и вальяжно прошествовал к креслу. Весь его облик выражал смертельную скуку и грусть. Чёрная мантия, расшитая замысловатыми рисунками, добавляла мрачности его пронзительно печальному образу. Даже в походке Забини чувствовалось какое-то смятение.       — Разумеется, в клевете. Мало того, что они публикуют непроверенную информацию, так ещё и отказываются опровергать свои же бредни! Это немыслимо! Сегодня из-за их проклятой утки я пострадал физически, — воспоминание об утреннем происшествии отразились болью в голове Малфоя, словно тело осознало свою травму и тут же откликнулось. Резкие и неприятные ощущения заставили Драко вновь застонать и вернуться в уже ставшую привычной позу с руками у висков.       — А вот с этого места прошу поподробнее, — заинтересованно отозвался Забини.       Максимально лаконично, но с длительными перерывами на стоны и с жалобами на головную боль Малфой изложил события утра, особенно красочно применяя эпитеты к своему двойнику и представителям аврорского корпуса, которые, по словам пострадавшего, не просто некомпетентно, но даже вредительски подошли к такому серьёзному делу.       За время рассказа Забини успел дважды наполнить свой бокал вином, чуть больше десятка раз томно вздохнуть, трижды вспомнить о своём неудавшемся браке и единожды не очень удачно пошутить. Весь этот перечень едва ли был по достоинству оценён Драко, однако этих двоих связывали долгие годы общения, переросшие со временем в крепкую дружбу и партнёрство. Поэтому Малфой снисходительно воспринимал иллюзорную беспечность Блейза, с которой, как может показаться, он отнёсся к озвученной проблеме, ведь на поверку он был первоклассным адвокатом, умеющим правильно и точно растолковывать факты, грамотно обращаться с законами, находя в них безупречные лазейки, и, кроме того, обладал невероятным обаянием, которое безотказно действовало на судей.       — Что ж, Драко, — дослушав до конца историю, начал Блейз, — процесс против «Пророка» — очень громкое предприятие, которое, я гарантирую, отразится на твоей репутации и, как следствие, на карьере. Ты готов к этому?       — Я готов к чему угодно, лишь бы этот ад закончился! — мученически простонал Драко, продолжая растирать свои многострадальные виски. — Ты даже не представляешь, какое письмо я на днях получил от матери. Она доверяет газетчикам больше, чем родному сыну. Теперь мало того, что она обвиняет меня во лжи и скрытности, так ещё и приступила к какой-то нелепой подготовке к свадьбе! Меня каждый день одолевают сообщения от портных, из кондитерских и невесть ещё каких магазинов со свадебными акциями и рекламами! И знаешь, это только самая малая часть проблем, доставленных этим мерзким враньём.       Надо сказать, что Драко весьма преуменьшил вмешательство миссис Малфой в данную историю. Нарцисса всегда ставила в приоритет счастье собственной семьи и поэтому, как и любая другая мать, была уверена в том, что сыну необходима достойная спутница жизни. Однако так сложилось, что Драко в гонке за общественным признанием и с его бесконечной работой абсолютно не заботился о личной жизни, предпочитая длительным и серьёзным отношениям краткосрочные романы с девушками из своего круга. Глубоко опечаленная такой ситуацией миссис Малфой давно для себя решила, что личное счастье Драко — это её забота, и уже долгое время подыскивала для него идеальную кандидатуру, не надеясь, что её ребёнок справится с такой важной задачей самостоятельно. Таблоидная новость последних дней стала шоком для всей семьи Малфой. Изначально приняв в штыки выбор сына, Нарцисса вскоре изменила своё мнение, вероятно посчитав, что те ярость и негодование, с которыми Драко отрицает перед семьёй факт своих отношений, являются подтверждением его глубоких чувств и страхом осуждения. А так как счастье сына является первостепенной задачей Нарциссы, она скрепя сердце приняла «избранницу» своего отпрыска и решительно вознамерилась поддержать его в таком серьёзном деле.       Всё это доставляло Драко определённые трудности, так как семейные ужины больше походили на комедийные представления, в которых хладнокровным оставался только отец, решивший попросту не вмешиваться. А любые поползновения Драко в сторону «интрижки на стороне» стали для него просто опасными для жизни.       — В этом я не могу винить твою матушку, — задумчиво прервал мучительные размышления Драко Блейз. — Признаться честно, я и сам был немало удивлён этой шумихе вокруг твоего романа с Грейнджер, однако не воспринял эту новость как шокирующую.       — Не понимаю тебя, Блейз.       — Ну, я всегда считал, что Мисс Заучка тебе симпатична, — тон Забини превратился в игривый, отчего Драко сморщился, как от кислого лимона.       — Вот это уж совсем неправдоподобно, — откликнулся Драко.       — Отчего же?! Всю школьную жизнь ты к ней относился по-особому, — последнее слово Забини сопроводил воздушными кавычками, — да и её привлекательность отрицать сложно. В конце концов, очень видная девушка, лакомый кусочек для влиятельных мужчин нашей страны. Хочешь сказать, что это не так?       — Да, возможно, — Драко словно впервые посмотрел на ситуацию с подобной стороны. Он и раньше-то не отрицал выгоды из вымышленного романа с Грейнджер, но обострённое чувство справедливости не давало чётко сформулировать эти положительные моменты. Сейчас же Блейз высказал их напрямую. — Но всё же это неправда. Я не встречаюсь с Грейнджер и не собираюсь. Я просто хочу как можно быстрее замять эту историю с газетчиками и поэтому прошу тебя вмешаться. А не рассказывать мне о том, какой я счастливец.       — Понял тебя. Как всё-таки удивительно складывается жизнь. Ты бежишь от любви, в то время как я не могу её догнать, — высокопарно произнёс Блейз и сделал большой глоток из бокала. — Всё же не могу понять, почему тогда сама Грейнджер не реагирует на эту шумиху?       — Для меня это тоже остаётся тайной, Блейз. Я отправил Коди разобраться с этим, не совсем уверен в его успехе, но других идей у меня пока нет. Что касается тебя, я могу рассчитывать на твоё содействие?       — Скажем так, я заинтересован, дело определённо будет громким, и если прогорит, то я получу немалую выгоду, однако не жди от меня поблажек. Дружба дружбой, а галлеоны счёт любят.       — Само собой, — Драко довольно улыбнулся. Наконец-то ситуация сдвинулась с мёртвой точки. Теперь уж репортёры поплатятся за принесённые ему неудобства. — Я попрошу, чтобы секретарь прислала тебе все выпуски «Пророка» со статьями об этом пресловутом романе — будет что предъявить в суде.       — Да. И, будь любезен, попроси мистера Коди держать меня в курсе. Мне пока совсем неясно, зачем кто-то использует твою личность для романтических встреч с Грейнджер, но этот человек определённо тоже должен понести ответственность. И за нападение в том числе.       — Благодарю тебя, Забини, если бы ты ещё мог избавить от физической головной боли, цены бы тебе не было!       — Что ж, к сожалению, я не могу излечить ни твои физические, ни свои душевные раны, но могу напомнить, что ты всё же занимаешься фармацевтическим зельеварением и просто обязан знать хоть что-то обезболивающее.       Последнее время чувствовать себя идиотом у Драко вошло в привычку. Сначала из него делали дурака газетчики, потом мать относилась к нему как к глупому младенцу — это выбило из колеи. Теперь же очевидный факт, высказанный Забини о его откровенной некомпетентности и рассеянности, заставил Малфоя всерьёз задуматься о своём здравомыслии. Однако, быстро утешив себя тем, что стремительная череда событий в его жизни привела бы в смятение кого угодно, Драко успокоился. Но настырный голос маменьки в голове всё же не к месту пропищал на запредельно высоких нотах: «А вот был бы женат на хорошей девушке, о твоей головушке бы уже позаботились!» Откинув навязчивое видение, Драко вежливо улыбнулся Блейзу и решил перевести разговор в менее унизительное для себя русло.       — Я так и не понял, что произошло у тебя с Милисентой?       Забини томно вздохнул и встал со своего места. Очевидно, чтобы в очередной раз наполнить опустевший бокал.       — Признаться честно, я сам ничего толком не понял, — начал рассказывать Забини, неторопливо приближаясь к бару. — Просто в один прекрасный день она собрала свои вещи и ушла. Я пытался с ней связаться, просил поговорить, приезжал к её родителям, но всё тщетно. Она попросту не желает меня видеть.       — Может, она узнала о твоих интрижках?       — Это же не повод разрушать брак! — Блейз так резко отреагировал на высказывание Малфоя, что часть содержимого бокала пролилась мимо. В другой ситуации Драко бы непременно отчитал его за криворукость, но сейчас это было бы крайне невежливо, и поэтому просто воспользовался волшебной палочкой и исправил оплошность.       — Прости, я так неловок, — произнёс Блейз без тени сожаления. — Да, я не спорю, верным назвать меня можно с большой натяжкой, но я всегда ценил наши отношения. Не забывал про даты и праздники. Да и если уж быть совсем честным, она и сама не была идеальной женой.       — Хочешь сказать, что Милисента тебе изменяла? — удивился Драко. Он не считал бывшую жену Забини поборницей морали и чести, но всё же её глубокая влюблённость в Блейза ещё со школьной скамьи казалась Драко чем-то болезненным, и представить её неверной было сложно.       — Именно. Эти подозрения появились ещё полгода назад. Но я же сам не ангел, не стал придавать этому значение, а тут оказывается, всё было гораздо серьёзнее.       Блейз снова занял своё место. Теперь его бокал был полон вина так же, как и глаза — сожаления. Весь вид Забини говорил о том, что ему плохо без жены и он с присущей его натуре театральностью переживает из-за её ухода.       — Ну вдруг оно и к лучшему? — осторожно спросил Драко, понимая, что подобная фраза в данных обстоятельствах может вызвать нежелательную агрессию.       — К лучшему — остаться одному в этом жестоком мире?! — яростно ответил Блейз, подтвердив опасения насчёт своего высказывания. — Я раздавлен, Драко, я брошен и унижен. Ты же её знаешь — она отберёт у меня дом, я буду брошенным, одиноким и бездомным!       — Не драматизируй. Ты же адвокат, ты можешь не позволить ей забирать твоё имущество, в конце концов. Да и зачем бы Милисенте забирать у тебя дом?       — Не знаю! А зачем Грейнджер встречаться с тобой?       — Так, стоп! Мы уже выяснили, что с Грейнджер у меня нет никаких отношений и никогда не было. И что за бредовое сравнение? Блейз, я ещё понимаю, если бы она подала на меня в суд за домогательства, вернее, не на меня, а на двойника, но это было бы логичнее. Будь рассудительней, прошу тебя.       Забини что-то собирался ответить. И это что-то должно было быть несомненно высокопарным и драматичным, однако этой речи не суждено было достичь слушателя. В дверь кабинета настойчиво постучали.       — О, — облегчённо вздохнул Драко, — вероятно, Коди вернулся.       Но, к несчастью Малфоя, его посетителем был не Коди. Из-за двери донёсся приглушённый голос мужчины средних лет.       — Мистер Малфой, я аврор Виллистон. Прошу вас собраться и проехать со мной.       Драко молниеносно подскочил со своего места, сперва обнадёженный тем, что всё же аврорам удалось задержать нападавшего. Но его надежды быстро разбились о жестокую реальность, когда следующими словами Виллистона стало:       — Вы обвиняетесь в разбойном нападении на дом мисс Гермионы Грейнджер, прошу вас следовать за мной.       — Шутка ли? — начал было Забини. Однако, увидев, что публика явно не оценит его драматических стараний, не стал продолжать.       — Забини, мне понадобится твоя помощь, — внезапно охрипшим голосом обратился к нему Малфой.       — Я так понимаю, выбора у меня нет, — обречённо ответил Блейз.