Долг

17 февраля 1790 г.

Несмотря на сезон, погода выдалась тёплой. Не было ни снега, ни дождя — крыши ночного Парижа оставались сухими, так что ассасины могли свободно двигаться навстречу своей цели. Четыре силуэта скользили во тьме к трёхэтажному серому зданию, окружённому такими же серыми зданиями. Но важен был не внешний вид, а то, что внутри. — Так и что же там внутри? — не выдержал один из ассасинов. Они стояли на крыше напротив нужного дома: Луи, Лина, Хамон и Саин. Хамон был тем, кто задал вопрос: высокий широкоплечий ассасин в тёмном наряде, но светлом капюшоне. Саин казался незаметнее, ниже ростом, без капюшона — длинные тёмные волосы скрывали его лицо не хуже. Оба ассасина были старше Луи. — Разведчики считают, что в этом здании находится один из артефактов Предтеч, — сказал он. — Предтеч?.. — Кое-что очень могущественное, что не должно попасть в руки тамплиеров. — Я слышал о подобных артефактах, — молвил Саин. — Но почему задание такой важности доверили нам? — Потому что слухи о появлении той или иной Частицы возникают постоянно, и очень часто это просто… — Луи пожал плечами, — слухи. Пару секунд все молчали, затем раздался голос Хамона: — Тогда за работу. Саин, проверь крышу. Лина… Девушка громко кашлянула. — Вообще-то, — сказала она, — я думала, что главный тут Луи. — Ах, точно. Прощу прощения, командир Реверди. — В голосе высокого ассасина прозвучали издевательские нотки. Луи ощутил неловкость. Да, эти ребята из Орлеана, и да, они должны подчиняться ему. Но как же неудобно командовать старшими и как невыносимо видеть их насмешливые взгляды. — Ну, э-э-э… — протянул парень. — Ладно. Саин… проверь крышу. Попробуй найти вход на чердак, осмотри окрестности. Хамон, иди по земле, заглядывай в окна. Для начала надо понять, что вообще творится в этом доме. Как всё узнаете, возвращайтесь. Когда ассасины с неохотой отправились выполнять поручения, наступила тишина. Казалось, что вокруг ничего нет — только вдруг обозлившийся ветер пробирал до костей. Луи несколько минут прислушивался к буйству погоды, затем покачал головой и повернулся к Лине: — Видишь? — М-м? — Они не воспринимают меня всерьёз. Я же говорил, что не смогу быть лидером. — По-моему, всё прошло неплохо, командир Реверди. — Это не смешно! Вместо того чтобы обидеться, Лина подошла ближе. — Ты слишком многого требуешь от себя, Луи. Тебе только 21 год; было бы странно, если бы все бились в счастливых конвульсиях от каждого твоего слова. Указания ты раздал грамотно и умело, а подчинение появится со временем. — Девушка положила руку ему на плечо. — Что касается меня, то я всегда готова выполнить любой твой приказ. — Прямо-таки любой? — хмыкнул Луи. Лина лукаво улыбнулась, но ответить не успела — громко топая, больше не заботясь о скрытности, к ним подбежал Саин. — Они схватили Хамона! — Что? — С другой стороны здания есть вход… Я с крыши видел, как Хамон подошёл слишком близко, и два человека втащили его внутрь. — Ох. Что нам делать? — обратилась Лина к Луи. — Я не… Я… — Молодой ассасин не знал, он сомневался, ни в чём не был уверен. В голову приходило то одно, то другое. Конечно, товарища надо выручать. Но идти вперёд напролом, без разведки, нельзя. Как и возвращаться в убежище без Хамона. — Саин, ты нашёл какой-нибудь проход на крыше? — Есть люк, но я не успел его осмотреть. — Ладно, идёмте, — кивнул Луи. И они пошли; теперь осторожно, прислушиваясь и приглядываясь ко всему. Три тени перенеслись с одной крыши на другую, и не было таких глаз, которые могли бы заметить их. Они остановились у деревянной дверцы в полу, о которой говорил Саин, Луи подёргал за ручку — заперто. Если раньше он мог позволить себя неуверенность, то теперь на это просто не было времени; парень активировал скрытый клинок и в два удара разрубил притаившуюся с другой стороны люка щеколду. — Клинок над запястьем, — выдохнул Саин. — Да ещё и на правой руке. Что за извращения? — Это далеко не все извращения, на которые он способен, — пробормотала Лина. — Тихо вы! — прошептал Луи. — Внизу что-то происходит. Внизу и вправду что-то происходило. Спустившись по деревянной лестнице в пыльную тьму дома, ассасины в этом убедились: со второго этажа доносились голоса, пока что слишком приглушённые. Ориентируясь только на звук, натыкаясь на какие-то предметы и друг на друга, они двигались вперёд, надеясь обнаружить дорогу вниз. — Луи? — шепнула Лина. — Что? — Тут темно. — И? — Никто не увидит… Не понимаешь, что ли? Саин многозначительно кашлянул и спросил: — Я вам не мешаю? Нога неожиданно потеряла опору, и Луи чуть было не покатился по ступенькам: лестница. Теперь они спускались на второй этаж; тьма рассеивалась, а голоса звучали чётче. — …врёт он всё, понятно же. Просто шёл мимо дома? Да бред собачий. Вы посмотрите на него, у него же клинок за поясом! Наверняка один из агентов Лафайета. — Тома, мне всё равно, кто он, у меня нет на это времени. Наша договорённость в силе? — Конечно, граф. — Тогда я удаляюсь. Меня не должны видеть в подобном месте. А с этим… делайте, что посчитаете нужным. Послышалось неистовое мычание, полное страха, затем звук удара и возглас: «А ну, заткнись!». Всё это заставило Луи действовать. Он ринулся вперёд, Лина и Саин — следом. Они вбежали в просторную комнату, которая оказалась восхитительно живой по сравнению с увиденным ранее. Столы с едой, свечами и бумагами, несколько стульев, напротив весело потрескивает камин, слева — пара окон, справа — дверь. Помимо вломившейся компании, в помещении находились и другие: трое стояли вокруг привязанного к стулу Хамона, ещё один собирался покинуть комнату через второй выход. — Стоять! — крикнул Луи, поднимая руку с взведенным арбалетом. — Даже не думайте… Все замерли лишь на секунду, а затем события стали развиваться в ускоренном темпе. Человек, которого называли графом, выскочил из комнаты быстрее пули, при этом вопя так, что слышно было, наверное, в самом Версале. Другой крикнул: «Ален, прячься!». Третий отдал короткий, но ёмкий приказ: «Убить их», — и бросился на Луи. Ассасин, недолго думая, выстрелил ему в колено, и тот с криком повалился на пол; тут же налетел ещё один противник, настоящий великан. Луи полагал, что ему досталось очередное разведывательное задание, поэтому не взял с собой никакого оружия: оно бы только мешалось во время беготни по крышам. Теперь же выходило, что такое решение может привести к очень неприятным последствиям. Громила размахивал топором во все стороны, так что Луи оставалось только отступать. Взмах снизу вверх, диагональный удар, ещё одна атака — подобраться ближе не представлялось возможным. Ассасин пятился, пока не наткнулся на стол, вскочил на него, подпрыгнул, чтобы лезвие топора не прошлось по щиколоткам и… пинком ноги отправил тарелку с фруктами в лицо обидчику. Это заставило здоровяка отшатнуться, и Луи прыгнул вперёд, поражая клинком цель. Теперь было время, чтобы оглядеться. Саин и освобождённый Хамон сдерживали прибывшее подкрепление, а Лина сражалась в углу. Именно в этот момент противник сильно ударил её в живот, девушка охнула, согнулась; он занёс кулак снова, но ударить не успел. Луи атаковал его сзади, прочертив кровавый крест на спине. Повалил врага на пол, вонзил лезвие в сердце. Затем под рёбра. В область желудка. Снова в грудь. И ещё, и ещё… Пока Лина не оттащила его, не прижала к себе и не зашептала, что всё уже закончилось. Всё закончилось: Хамон спустился на первый этаж, Саин остался осматривать комнату, заполненную трупами и следами насилия. Пропали домашнее тепло и уют, счастье и беззаботность. Кровь отпечаталась на полу, на стенах и столах; отпечаталась она и в сознании. Луи, оставаясь в руках Лины, старался не смотреть на тело, которое он изуродовал. «Что я наделал? Что на меня нашло?» — тонули в страхе и отвращении вопросы. — «Ни за что и никогда больше не допущу такого». Постепенно приходя в себя, Луи услышал слабые стоны. «Значит, остались и живые?» — всплыла первая трезвая мысль. Ассасин осторожно освободился от объятий Лины и подошёл к человеку, в которого выстрелил в начале потасовки. Тот сидел под окном, прислонившись спиной к стене, и держался за окровавленное колено. Луи присел рядом. Пора было выяснить, что здесь происходит. — Ну… Расскажешь нам, чем вы тут занимались? — спросил он. Раненый мужчина не ответил — даже взгляд не перевёл. И что делать? Пытать его? Едва Луи подумал об этом, как желудок вздрогнул, и парня чуть не стошнило. «Хватит на сегодня крови», — решил он. — Кто выбежал из комнаты? Он что-то взял с собой? — Луи почувствовал надвигающееся отчаяние. — Артефакт? — Письмо от графа Прованского маркизу де Фавра, — прочёл Саин, склонившись над столом. Незнакомец при этих словах перестал стонать и поднял голову. — Луи, взгляни! — воскликнула следом Лина. — Тут распланирован целый заговор… Убийство Лафайета, Неккера… Бегство короля… — А что-нибудь о Предтечах? — М-м-м, нет, ничего. — Ладно, — вздохнул Луи. Оглядев комнату ещё раз, он сказал: — Тогда уходим отсю… И замолк. Не понимая. Рядом с человеком, который напал на Лину, с тем, которого зарезал Луи, сидел и бесшумно плакал мальчик со светлыми волосами. Луи вспомнил недавний крик и вдруг покачнулся. «Ален, прячься!». Пришли и другие воспоминания, из других времён. «Ты от него убежал?» «В Братство людей приводят несчастья и горе, потери близких, жажда мести и крови. Здесь собрались те, кто потерял уже всё, кому больше некуда идти». «Во имя Алена». «Это галлюцинация? Или чья-то злая шутка?» — слабо подумал он. — «Снова дать такое имя… такому мальчику?» Послышался панический голос Хамона. Из реальности, не из прошлого. — …бегут сюда! Если нас поймают в комнате со всеми этими доказательствами… — Луи, уходим! — крикнул Саин. — Нет. Все застыли. Хамон — в дверях, Саин — посреди комнаты с бумагами в руке, Лина — в двух шагах, и, кажется, только её взгляд выражал понимание. — Мальчик пойдёт с нами, — твёрдо сказал Луи. — Ты рехнулся?! — взорвался Хамон. — Нас сейчас арестуют, а ты играешь в добродетельность? Ты же только что прикончил его папашу. — Я знаю. И, тем не менее, я забираю его. Никто из вас не понимает, каково расти в одиночестве. Лина подошла к мальчику и осторожно взяла его за руку. Тот никак не воспротивился, просто покорно двинулся следом, постоянно оглядываясь на мёртвого отца. — Я понимаю, — прошептала она, проходя мимо Луи. Все вместе они спустились и покинули мрачное здание через чёрный вход. Меньше чем через минуту внутрь ворвались люди с факелами, обнаружили комнату с информацией о заговоре против революции и полуживого маркиза. Спустя два дня, 19 февраля, Тома де Фавра был обвинён в государственной измене и казнён. Будущему королю, графу Прованскому, удалось избежать наказания.