Ужин в "Золотом Яблоке"

– Господин Зелгадис, нам обязательно идти сегодня в библиотеку? – ныла Амелия. – Конечно. Ты же обещала мне помочь, – отозвался тот. – Но Вы же мне не помогаете! Это несправедливо! – Разве я вчера не помог тебе примирить Лину и Гаури? – И как же, интересно знать, Вы это сделали? – Я не дал им новых поводов для ссор, – хладнокровно заметил Зел. – Господин Зелгадис, Вы просто чудовище! – Мне больше нравится, когда меня называют беспощадным воином-магом, – улыбнулся он. – Самодовольное чудовище! – ныла Амелия. Ей было любопытно посмотреть, что будут делать Лина и Гаури, оставшись одни, но бросить Зела ей не позволяла совесть. А Лина тем временем рылась в чемодане. – Швейцар сказал, что у них дресс-код! Ха! Я им покажу дресс-код! Скоро весь этот городок узнает, что я не только великая волшебница, но красавица Лина Инверс! – говорила она, извлекая на свет тонны непонятных вещей. – А разве люди не сначала должны заметить, что ты красивая, а потом уже узнать про магию? Магия же не так заметна? – засомневался Гаури. – Молчи, медузьи мозги! По-моему, даже слепой заметит мой Драгу Слейв! Или ты хочешь сказать, что моя красота его затмевает? – Тебе это маркиз в письме написал? – Заткнись! О! Вот оно, наконец-то! Ну-ка выйди, я переоденусь. Гаури послушно вышел. – Ладно, можешь зайти, – позвала его через какое-то время Лина. – Эй, Гаури! Ты куда пропал? Её телохранитель мирно посапывал под дверью, опустив голову на грудь. – Ты что, заснул, пока я переодевалась?! – заорала Лина. – Ты очень долго копалась! А я всего-то на минуточку и присел! – защищался тот. – Ладно, просто замолчи. Ну как я тебе? – волшебница начала вертеться, поглядывая то на Гаури, то на себя в зеркале. В розовом с рюшами и бантиками платье Лина выглядела ещё лет на пять младше. Рыцарь смутился. – Ну… тебе это… очень идёт, – невнятно промямлил он. Лина скептически посмотрела на него. – Видимо, моя красота и правда сражает наповал, раз ты даже сказать ничего толком не можешь. Хотя ты и так не мастер говорить. Блин, жаль, здесь нет Амелии, уж она-то не раз была на королевских балах и разбирается в нарядах! Ладно, иди, я переоденусь. Сегодня Люмьер придёт только вечером. – То выйди, то зайди, то опять выйди, – проворчал тот. Амелия тем временем загородилась книгами и спала. Бесконечные поиски в библиотеке её утомили. Зелгадис прошёл мимо и благородно сделал вид, что ничего не видит. Лина вскоре удрала куда-то в город, и Гаури остался один. Он побродил в округе, поиграл с оклеветанной кошкой, затем поднялся наверх. Через несколько минут он торопливым шагом вышёл из гостиницы. Лина и Зел с Амелией случайно встретились у библиотеки, и пошли обратно вместе. Девочки без умолку щебетали о платьях, а Зелгадис страдал, выслушивая их болтовню. «Господи, хватит с меня этих бантиков» – взмолился он. – Пойдём скорее Амелия, может, мы успеем что-то переделать в платье, до ужина ещё полчаса, – позвала Лина. Они торопливо убежали вперёд. Зел удовлетворённо кивнул. «Но если Бог есть, то почему же мне никак не удаётся вернуть своё тело? Неужели я прикладываю мало усилий? Или он способен выполнять только маленькие просьбы?» – задумался он. Ему ещё оставалось метров сто до гостиницы, когда он услышал душераздирающий крик. В этом крике смешался волчий вой с плачем больного ребёнка и предсмертным криком раненной жертвы. Земля затряслась, он едва устоял на ногах. «Господи, ты чего? – взмолился он. – Я же это просто так! Я не со зла!» Неизвестно, как далеко он зашёл бы, желая замолить вину и избежать кары небесной, но тут он услышал рёв Лины: – Моё пла-а-атье! Зелгадис поднялся с колен, отряхнулся, и, убедившись, что никто не видел его позора, побежал в гостиницу. В комнате он нашёл ревущую в три ручья Лину и до смерти запуганную Амелию. Посреди комнаты лежали две розовые тряпки. Это и было горе-платье, разорванное пополам. – Как только узнать, кто это сделал, я его самого на два чести порву! На три! На сто! По косточкам разберу и каждую отдельно прожарю! – то плакала, то грозилась волшебница. – А-а-а, моё пла-а-атье-е-е!!! Как всегда не вовремя в дверь постучали. Горничная, молодая, но уже поседевшая за последние дни девушка, молча оставила коробку и смылась прежде, чем её успели остановить. – Госпожа Лина, давайте посмотрим, что там, в коробке, – предложила Амелия. – Если там не голова этого гада, то мне абсолютно неинтересно! – рвала и метала Лина. – И куда запропастился этот Гаури! Тоже мне, телохранитель, свалил куда–то, и к нам забрался грабитель! У-у-у, убью-у-у-у! – Госпожа Лина! – радостно завопила принцесса. – Здесь платье! Примерьте! Лина недоверчиво на неё посмотрела. – Откуда бы ему здесь взяться? – Горничная принесла коробку. Тут и платье, и туфли, и сумочка, и перчатки! – восторженно копалась в коробке Амелия. – Ну-ка дай сюда, – Лина ловко вырвала коробку у неё из рук. – Зел, поищи горничную и узнай у неё, кто всё это прислал. В любом случае, ему придётся постараться, чтобы загладить свою вину! Это было моё любимое и единственное платье! Зелгадис сам был рад уйти. – Госпожа Лина, Вам невероятно идёт! – восторженно крутилась вокруг неё Амелия. И фасон, и цвет! Чёрный выглядит очень элегантно, и Ваши волосы великолепно с ним контрастируют. У Вас даже грудь больше выглядит! Лина врезала Амелии локтем. – Это потому что тут специальные подкладки! Не знаю, кто додумался прислать мне это платье, но он, безусловно, очень хорошо знает мои слабые и сильные стороны. Она ещё повертелась у зеркала. – Может, это сделал сам господин де Гарсон? Ну, прислал платье? – спросила Амелия. – Тогда получается, что это он разорвал старое, или же он шпионил за моей комнатой. Ладно! Не до этого, потом его спрошу, – отмахнулась Лина. В дверях она налетела на хозяина. – Эмма (так звали горничную) уже боится к вам заходить. Вот, вам просили передать письмо. – Потом прочитаю, – решила Лина и уже выскочила в коридор, но её нагнал крик хозяина: – Это от маркиза Люмьера де Гарсона! Он попал в какую-то передрягу, это письмо принёс его самый верный слуга. Волшебница остановилась. – Попал в передрягу? – Я не знаю подробностей. Полагаю, они в письме, – ответил хозяин и ушёл. Кошка мягко проскользнула в незакрытую дверь. – Ладно, Амелия, давай прочитаем, – Лина разорвала конверт. На мятой и исписанной бумажке было что-то написано корявым торопливым почерком.