И как тебя так угораздило...

Девушке вкололи успокоительное. В университете, куда она поступила, как планировала, ей стало плохо. Среди студентов поползли слухи, что у блондинки случился приступ эпилепсии, но мать отказывалась в это верить, ведь у её дочери никогда не было никаких приступов, лишь истерики... Кортни всё же уговорила женщину отвезти дочь в больницу, где им пришлось задержаться на несколько дней. По словам доктора, сегодняшний день был последним. ― Вот и хорошо, ― проговорила девушка, переход в сидячее положение. Рядом стоящая Кортни поспешила помочь блондинке. ― Вернусь обратно. ― Милая, я не думаю, что стоит сразу отправляться на учёбу, ― посоветовала мать, только пришедшая с новостью о последнем дне. ― Не думаешь, что стоит немного отдохнуть. ― Мам, я не могу, ― твёрдо заявила Бет, с полной серьёзностью посмотрев на мать. ― Я не могу отсиживаться дома, пока все остальные опережают меня. ― Ты можешь проводить время на улице. Кортни будет рядом. ― Женщина пододвинула стул и села на стуле. ― Вот именно, что Кортни будет рядом... ― пробормотала девушка. ― Я не хочу всегда оставаться под присмотром, не хочу, чтобы за мной следили, пока я пытаюсь «отдохнуть». ― На последнем слове Бет нарисовала пальцами кавычки. Последний раз она так делала ещё в подростковом возрасте, вспомнилось матери. ― Просто отвези меня домой, мам. Кортни, помоги. Сиделка помогла девушке скользнуть в инвалидное кресло с больничной кушетки. Матери ничего не оставалось, кроме как выполнить приказ дочери. Брюнетка понимала, что если надавит на неё, сделает ещё хуже. Такое не раз бывало... Спустя считанные минуты мать, дочь и сиделка покинули больницу и уселись в машину. Они проезжали множество улиц в полном молчании. Аннабет уткнулась взглядом в книгу, недавно купленную, Кортни, как всегда, молча смотрела в окно и, наверняка, думала о своём. Миссис Чейз нервно сжимала руль, но, похоже, этого даже никто и не замечал, либо не хотел замечать. Будь здесь Перси, он тут же спросил бы, что случилось, что стряслось... Женщина обозвала себя последним словом за подобные мысли. Как она может думать об этом мальчишке, когда несколько месяцев назад самолично выгнала того из своего дома, тем самым причинив боль дочери. И почему брюнетка сразу не догадалась, что он нравился Бет. Даже сильней, чем она могла представить. ― Мам, руль сейчас помнётся от твоих натисков, ― одними губами произнесла Аннабет, всё так же, не отрывая взгляда от книжки. Мать нервно улыбнулась, ослабляя хватку. Слова дочери сильно вонзились в сердце женщины. Она не знала, понимает ли Бет, какую боль приносит ей своими резкими словами, но никогда не решалась на «серьёзный разговор с дочерью по поводу её поведения». Правую щеку женщины опалила горячая солёная слеза. Брюнетка лихорадочно смахнула влагу с лица, надеясь, что Бет этого не увидела. После двадцатиминутной поездки обратно домой, девушки решили приготовить ужин. Миссис Чейз предложила Кортни присоединиться к готовке, как только та закончит с помощью Аннабет. Сиделка согласилась безотказно. Сняв куртку, шапку, шарф и обувь, женщина направилась на кухню, проходя мимо фотографии в коридоре, на которой изображались Перси с Аннабет, когда им было всего лишь по десять лет. На глаза невольно наворачиваются слёзы при воспоминании о тех временах. Как же хотелось, чтобы всё снова встало на свои места. Аннабет строчила текст на компьютере, устремив всё внимание на экран. Доклад был задан на четверг, в то время как сегодня был вторник, но несмотря ни на что девушка решила начать подготовку именно сегодня. Она считала, что если отведёт на доклад два дня, а не один, работа выйдет лучше и качественней. Тем самым, будет оценена на отлично. На завтра блондинка уже успела выполнить задание, поэтому схватилась за доклад и принялась упорно искать нужную ей информацию. В уголке экрана компьютера высветилось оповещение о новом сообщении. «От: Перси Джексона» ― гласило оно. Перед тем, как приняться за домашнюю работу, Бет отправило письмо своему другу. И этот ленивец уже написал ответ. ― Хэй, Бет... Вообще-то, я считаю, что тебе всё-таки необходим отдых. Ты не Железный Человек, чтобы выдерживать большие нагрузки, да и тот же Железный Человек не смог бы выдержать такие нагрузки, которые на свои плечи вешаешь ты. Но я и так знаю, что ты меня не станешь слушать и просто-напросто попрёшься завтра в вуз. И знаешь, ты так себя угробишь. Ты, блин, видишь, сколько строк, да вообще слов, я потратил на то, чтобы уговорить тебя не пойти на учёбу?! Ты обязана завтра подарить себе выходной! Будь я рядом, запер бы твою дверь, используя доски и гвозди. Не шучу. Предельно серьёзен. Ну, ла-адно. Слушай, ты как там? Не помираешь? Никто не обижает? И помирись с мамой, ради богов... или хотя бы, ради меня. Не надо обижаться на неё из-за того случая. Ей ведь больно. Мы-то с тобой так и так общаемся, а твоя маман страдает без внимания дочери. Леди, пожалуйста. Если не попытаешься наладить контакт, сам приеду и толкну тебя к ней. «Ради этого я готова не мириться с ней... ― посмела подумать девушка. Она знала, что так думать и говорить совершенно неправильно. Но ей так хотелось озвучить эту мысль, хотя бы, только ради шутки. Характер девушки кардинально изменился после отъезда друга. ― Бет... нельзя так сильно зависеть от людей». Девушка закрыла компьютер и отодвинула в сторону. Дверь в комнату была открыта, поэтому Бет смогла почувствовать манящий аромат жареной курицы, который разнёсся по всей квартире. В комнату вошла Кортни и, увидев блондинку, улыбающуюся от дурманящего благоухания, не смогла сдержать доброй ухмылки. ― Аннабет, пойдём. Ужин готов, ― нежно проговорила сиделка и покатила коляску к выходу из комнатки. Столовую они переместили с первого этажа на второй, чтобы Аннабет могла присутствовать на трапезе вместе с близкими людьми. ― Кортни, я могла бы и сама подойти, ― сказала девушка, успев схватить телефон со стола. ― Так и скажите в следующий раз, я не стану вам препятствовать, ― отозвалась сиделка. Чейз не понимала, как у этой женщины хватает терпения, чтобы всегда/всё время/всю жизнь держать себя в спокойствии. Особенно с такой пациенткой как Бет. Но как-никак девушка была рада тому, что с ней именно Кортни, а не какая-нибудь старушка с манией кормления и соответствия дисциплины. ― Отлично выполненная работа, мистер Джексон, ― произнесла торжественно миссис Андерсен, отдавая в руки парня доклад. На её лице красовалась патетичная улыбка, а в глазах светилась гордость за своего ученика. ― Вы молодцы. ― Благодарю вас, миссис Андерсен, ― Перси, официально произнесся слова, взял в руки свою работу. На листке бумаги великолепным подчерком были написаны слова «Прекрасная работа!» и рисовалась оценка «А». ― Если будете продолжать в том же духе и не сходить с пути, вы заполучите статус одного из успешных учеников академии, ― отметила женщина, опускаясь обратно на своё кресло. Её настроение видно приподнялось после выступления Джексона, из-за чего многие присутствующие учащиеся расслабились оттого, что их не будут строго судить. ― Это обязательно свершиться. ― Перси направился к своему месту, довольный своей работой. Не зря Аннабет заставляла его сидеть за домашним заданием как можно больше времени, чтобы добиться хорошего качества. Это осталось в привычке у парня, поэтому он старался изо всех сил учиться хорошо. Ради матери, ради себя и ради будущего. Брюнета провожали завистливые взгляды со стороны некоторых студентов. В последнее время этот парень уж слишком часто слышит похвалы в свою сторону. Естественно, его никто «ставить на место» не будет, ― это до чёртиков страшно. Каждый учащийся в группе с Джексоном знает, что тот являлся шестикратным чемпионом по боксу... или боям без правил. Мало кто знает, в какой именно сфере именно парень одерживал победы, а при вопросе по этому поводу, Джексон лишь отмахивался. Скромняга ты наш. Перси сидел один за партой около окна и положил голову на стол, спрятавшись за экраном ноутбука. Сдав свою работу, парень мог спокойно посидеть, полежать и ни о чём не волноваться. До конца пары оставалось двадцать с лишним минут, поэтому парень решил проверить сообщения. Взяв в руки телефон и разблокировав его, парень принялся листать новые сообщения. Из большинства глаза брюнета заметили смс от подруги. Она написала о том, что всё-таки не пошла на занятия в университет, чему Джексон был несказанно рад. «А ещё я вчера попыталась нормально побеседовать с мамой. Она была очень приветлива ко мне...» ― гласило письмо. Парня радовало то, что подруга решилась на примирение с матерью. Это было действительно важно для него, даже если она выгнала его. Перси не винил мать подруги, потому что та почти адекватно среагировала на случившееся. В тот вечер они с Аннабет как всегда учились. Перед этим девушка приняла успокоительное, и из-за чего рассказывала вяло, не утруждаясь что-то разъяснить. Так было всегда, когда она принимала лекарства. Бет пару раз отшучивалась чёрным юмором, что на самом деле не было похоже на неё. Дальше Джексон, сам того не понимая, начал постепенно выходить из себя. Он разозлился, из-за чего именно парень до сих пор не знает, и накричал на девушку, а потом и вовсе прижал к кровати. В тот момент в комнату ворвалась миссис Чейз и прям-таки чуть не задохнулась от возмущения. Недолго думая, женщина выставила парня за дверь и крикнула, что больше не желает видеть его в её доме. Перси было стыдно. Ему было очень стыдно за своё несдержанное поведение. Хотелось просто упасть на колени и просить прощения у семьи Чейз. Но вместо этого парень поступил в университет в другом городе и уехал туда. Когда они прощались с Бет, та не смогла сдержать слёзы, что немного удивило Джексона. Ну как удивило, он офигел. Ведь думал, что девушка теперь будет ненавидеть его, ан нет, за что парень был благодарен ей. «Всё равно никому из парней не верь», ― сказал он тогда, прежде чем скрыться в толпе остальных пассажиров. А Аннабет была обижена на мать. Разумеется, она была рада за своего друга, что он поступил в столь престижный университет за счёт своих же знаний, но в душе сидела обида, смешанная с гордостью и не собиралась паковать вещи и покидать девушку. «Отпусти ты эту обиду», ― когда-то говорила её мать. Причина того огорчения являлся отец, который бросил их ради работы или чего-то другого. В принципе, девушке было всё равно, она не горела желанием увидеть того, кто когда-то их покинул. И именно из-за этой чёртовой гордости Аннабет отказалась от операции. В тот день она психанула и начала кричать, а потом у неё случилась истерика. Операцию отложили до следующего лета. Блондинка, укутавшись в тёплое одеяло, сидела перед телевизором на мягком диване и была увлечена новым фильмом этого года. На коленях девушки устроилась миска со сладким попкорном. Бет медленно поедала его. Рядом сидела Кортни, но читала книжку и попивала чай. С кухни послышалась короткая мелодия. Узнав рингтон телефона миссис Чейз, Кортни хотела уже отложить книгу с чашкой чая и побежать отнести телефон хозяйке, но из ванной комнаты выпорхнула брюнетка со словами «Я сама» и забежала на кухню. Кортни, улыбнувшись, опустилась обратно на диван. ― Алло, ― послышалось оттуда. Наверное, матери позвонил не самый приятный человек, потому что тон её был холоден и твёрд. Аннабет навострила уши, желая услышать реплики матери. ― Да, мы дома... Не думаю. По-моему, Бет хорошо себя чувствует. Она сейчас смотрит телевизор. А как ты? Лишь один человек достоин такого сухого и равнодушного «Как ты». Матери Чейз звонил Фредерик, её бывший муж и отец блондинки. На секунду отвлекшись на мысли, Аннабет пропустила пару слов матери. ― Нам не нужны твои деньги, ― произнесла миссис Чейз. ― Мы находимся в достатке. Операция перенесена на лето по желанию Аннабет... Если бы ты интересовался жизнью дочери, не задавал такие вопросы... Это ложь, Фредерик... Ты жалок. Слов дальше не последовало. Разговор закончился. Брюнетка вышла из комнаты и направилась на этаж выше, улыбнувшись дочери. Та улыбнулась в ответ, будто и не слышала разговор её матери и отца.