Вызов

Когда они в следующий раз собрались все вместе - кататься на лодке Иды по лагуне - все заметили, что напряжение между Меланией и Сципио резко спало. Они не болтали и не вели себя как друзья, по-прежнему держались чуть поодаль друг от друга, но уже не смотрели волком и не обменивались колкими фразами, не старались друг друга поддеть и обидеть. Проспер этому явно обрадовался, и даже Риччио как-то смягчился. Еще день спустя Мела, наконец, присоединилась к ним вечером в "Уголке поэта", и они с аппетитом уплетали пиццу, рассказывали анекдоты и придумывали всякие небылицы, так будто она всегда была в их компании. Когда она уходила, Проспер вызвался проводить ее до дома. Уходя, Мела обернулась, и они со Сципио обменялись долгим выразительным взглядом. Мела подмигнула ему, как в тот вечер в палаццо Лоредан. Судя по тому, что случилось следующей ночью, Сципио понял намек. Стояла тихая, влажная венецианская ночь. Звезд не было видно за пеленой затянувшего город густого тумана. Сципио беззвучно пробирался сквозь эту сизую пелену, как призрак какой-то демонической птицы с длинным черным клювом. Он подошел к палаццо Лоредан. Обстоятельства как нельзя лучше располагали к совершению того, что он задумал. Путь уже давно был ему известен, и не прошло и десяти минут, как он бесшумно проскользнул в окно спальни Мелании. Старинные часы в отдаленном зале внизу гулко пробили два. Мелания сладко спала, свернувшись клубочком, как котенок. Ее длинные волнистые волосы разметались по подушкам, в которых утопала ее маленькая головка. Несколько минут Сципио невольно стоял и любовался на нее, чуть не забыв, зачем явился. Затем он внимательно огляделся. Туалетный столик с зеркальцем был завален флаконами духов, баночками блесков для губ, расческами, заколками, и прочими безделицами. Огромный резной гардероб, предположил Сципио, был набит платьями, юбками, блузками, жакетами, и еще много чем, что сейчас не могло его заинтересовать. Круглый пуфик на золоченых ножках тоже мало походил на тайник. Он посмотрел на письменный стол с несколькими ящиками. Вот это уже больше было похоже на то, что он искал! Сципио выдвинул первый ящик. В нем вперемешку валялись карандаши, мелки, пастель, тюбики с акриловой краской, ластики. Во втором ящике лежала бумага: альбомы, листы ватмана, записные и телефонные книжки. Третий ящик оказался заперт. Предвкушая удачу, Сципио извлек из кармана сюртука связку отмычек, которые когда-то стянул у Виктора. Сколько раз уже они приходились ему кстати! Замочек у ящика был несложный, и Король воров без трудностей с ним справился. Легкий щелчок, и - вуаля! - третий ящик открыт. Но там не было дневника. Там были рисунки. Он взял их в руки и стал перебирать. Сципио и не подозревал, что Мелания так здорово рисует! Натюрморты у нее выходили как живые, персики с них так и хотелось съесть. Пейзажи тоже были симпатичные, хотя и слишком простенькие. Но лучше всего у нее получались портреты. Вот она изобразила мать: очень точно переданы не только черты лица, но и взгляд, даже характер проступает. Вот Микеле, как всегда с гордо задранным носом, как всегда ухмыляющийся, аж с рисунка он как будто заявляет: "Я принц, принц я!" А вот... Сципио почувствовал, как сердце у него забилось чаще: на следующем листе был изображен он сам. Его лицо, точь-в-точь как в зеркале, только он не знал, что умеет смотреть так сурово и непримиримо. В этом его взгляде, который нарисовала Мела, была открытая враждебность. Он подумал, как неприятно, должно быть, чувствовал себя человек, на которого он так смотрел. Сципио заметил дату в уголке: этот портрет Мела нарисовала после того, как он набросился на нее тогда, в баре. Он убрал свой портрет, чтобы посмотреть остальные рисунки, но и на следующих четырех было его лицо. То она рисовала его грустным, то веселым, то задумчивым, то... эмоцию на четвертом рисунке он разобрать не мог. Сходство было поразительным. И ничего и никого Мела не рисовала так часто и с таким явным вдохновением, как его, Сципио. -- Ты не это ли ищешь, случайно? - внезапно раздался хитрый голос у него за спиной. Сципио вздрогнул, чуть не выронив рисунки на пол, и резко обернулся. Мелания, усмехаясь, сидела на кровати и держала в руке блокнот в белом кожаном переплете. В тот момент, растрепанная, заспанная, в голубой ночной сорочке с кружевными оборками, она была еще милее, чем обычно. -- Это мой дневник, - пояснила она опешившему Сципио. - Я храню его под подушкой. -- Всегда? - Сципио попытался принять невозмутимый вид. -- Э нет, не всегда! - засмеялась Мела. - Только когда сплю. В остальное время я ношу его с собой. -- Ладно, на этот раз твоя взяла, - Сципио положил рисунки на стол и направился к двери. - Надеюсь, я могу выйти по-человечески, а не вылезать в окно? -- Это уж как хочешь, - пожала плечами она. - Мне все равно. Он взялся за ручку и был уже одной ногой в коридоре, когда она шепотом позвала его и спросила: -- И ты ничего не скажешь про рисунки? -- Красивые рисунки, - кивнул он. -- И все? - Мела приподняла брови. -- А что еще? Красивые и все, - холодно ответил он. -- Но ведь на них ты! - сказала она. -- Я заметил. Похож, - всеми силами сохраняя спокойствие, выдавил Сципио, и ушел, тихонько прикрыв за собой дверь. Как хорошо он разыграл безразличие! Странно, что она не услышала, как колотилось его сердце, когда он смотрел на эти рисунки. Странно, что не заметила, как руки предательски дрожали с листами в руке. Странно, что такая проницательная, наблюдательная Мелания не догадалась, что спокойствие - последнее слово, каким можно было описать его состояние. Он весь горел, пытался взять себя в руки и не мог. Все, чего ему в тот момент хотелось - это украсть свои портреты. "Надо бы сделать," - подумал он. Возможно, именно за этим и явился он пару дней спустя в палаццо Лоредан. Мелании еще не было дома, но Сципио на это и рассчитывал. -- Она должна вернуться часика через пол, - сказала ему экономка, высокая дама с высокой прической и в строгом синем платье, делавшем ее еще выше. - Можете подождать, если хотите. -- Отлично, я подожду, - с готовностью согласился Сципио, про себя пританцовывая от радости: все складывалось как нельзя более удачно. Он подошел к широкой мраморной лестнице и уже поднялся на три ступени, когда в холле появился Микеле. Гаденько улыбающийся, как всегда, он уставился на гостя. -- Куда это ты пошел? - противным голосом спросил он. - Подождать можешь здесь, а наверху тебе делать нечего. Там наши личные апартаменты. -- Ах, личные апартаменты, - повторил Сципио, комично всплеснув руками. -- Да-да, именно так, - манерно подтвердил Микеле. - А поскольку я не уверен, что моя сестрица пустила бы тебя в свою комнату, и вообще не уверен, что она рада будет тебя видеть, то сиди и дожидайся здесь, - он указал холеной ручкой на диван возле двери. -- Да ты блещешь гостеприимством, друг мой, браво, у тебя просто придворные манеры! - поддразнил его Сципио. -- Я тебе не друг, - в голосе Мике появились металлические нотки. - И как ты смеешь издеваться надо мной в моем собственном доме? И это ты находишь мои манеры предметом для насмешек? Про твои, знаешь ли, можно сказать еще больше интересного. -- Например? Что ты вообще можешь обо мне знать? - раздраженно огрызнулся Сципио. -- Например, что твой отец относительно тебя придерживается скорее моего мнения, - Мике скривил губы. - Слышал я, как он тебя распекал за поведение при людях. "Ведешь себя, как плебей!" Ох, если бы мой папаня так меня опустил, я бы повесился со стыда. -- Ну так и повесься, - злость Сципио нарастала в геометрической прогрессии. -- Ну так повода нет, - возразил Мике. - Папаня считает меня идеальным сыном. Хотелось бы тебе, чтобы у тебя был такой же? Тяжко, наверное, чувствовать себя отбросом собственного семейства, паршивой овцой? Понятное дело, что ты вообще никому не нравишься, и сестрица моя на тебя волком глядит. Бесишь ты ее, вот что, и в этом нет ничего удивительного. Если уж даже папка твой видеть тебя не желает... Тут терпение Сципио лопнуло, и он в порыве неконтролируемой ярости бросился на Мике с разрушительной силой. Тот, забыв о белизне своей рубашке и о том, что причесывался перед этим целый час, не поскупился на ответные тумаки. Двое сцепились в клубок, который, подобно торнадо, стал виться по просторному холлу, сбив два стула, подставку с книгами, канделябр и постамент с бюстом, от которого откололся нос. Они посыпали друг друга ругательными словами и кулаками, колотили ногами, царапали, драли за волосы, благо у обоих было за что драть. Они не заметили, как открылась входная дверь, и на пороге появилась Мелания. За секунду справившись с шоком от увиденного, она швырнула сумку на тот самый диван у двери, и бросилась разнимать дерущихся. С горем пополам ей это удалось, хотя при этом она сама потеряла заколку и одну пуговку с пальто. Зато теперь Сципио и Микеле стояли на расстоянии пяти шагов, все еще взвинченные, побитые, с расцарапанными щеками, и злые как черти. -- Porca miseria*, вот бесы, и что вы не поделили? - недоумевала Мелания. -- Я ничего такого не сделал! Я только не пустил его шастать по нашим личным апартаментам! - воскликнул Микеле. -- И за это он накинулся на тебя с кулаками? - усомнилась Мела. -- Ну, да. Я, может быть, сказал ему пару слов правды, которую он спокойно слушать не может, - заявил Мике. Сципио счел ниже своего достоинства что-то объяснять и оправдываться. Больше ему в палаццо Лоредан делать было нечего. Он угрюмо буркнул в сторону Мике: "Да пошел ты!" и поплелся к выходу, даже не попрощавшись с Мелой. Та проводила его взглядом, а затем снова посмотрела на брата. -- Пойдем, хоть в порядок себя приведешь, - и она, как нянька, повела потрепанного братца наверх. Некоторое время спустя, когда Мике уже пришел в себя, умылся и причесался, и Мела могла быть за него спокойна, она спустилась в холл, чтобы забрать брошенную там сумку. Что-то привлекло ее внимание, какая-то инородная вещь валялась на полу, среди упавших стульев, свечей, канделябра и безносого бюста. Мела опустилась на корточки и подняла вещь с пола. Довольная улыбка расплылась у нее на лице, и она чуть было не рассмеялась в голос. Видимо, сама судьба была на ее стороне! Во время драки замочек расстегнулся, и теперь Мелания держала в руках серебряную цепочку Сципио с подвеской в виде крылатого льва. _________________________ *porca miseria - распространенное итальянское ругательство, что-то вроде "черт побери!"