Вызов

"Если бы он знал, если бы он только знал! Как хорошо, что он не знает." Мелания вывела последнюю строчку записи в своем дневнике и захлопнула толстый блокнот. Откинувшись на спинку стула, она закрыла глаза и стала вспоминать. Картины прошедших дней рисовались перед ее мысленным взором с небывалой яркостью. Вот они идут домой по темным улицам, и Проспер тихо и серьезно спрашивает ее, зачем она влезает во всяческие неприятности, зачем ворует, зачем играет в игры с Королем воров. Он вообще не по возрасту серьезный, этот Проспер, и выглядит это очень привлекательно. А какие синие у него глаза! Если бы Мела сама не видела, то не поверила бы, что бывают глаза такого яркого темно-василькового цвета. Невероятно. Вот она выходит из лицея, и в тени ближайшего сотопортего* видит Проспера, который стоит там, стараясь быть незаметным, и ждет ее. Это так неожиданно, что Мелания на минуту отворачивается, не поверив своим глазам, прощается с подружками, а потом снова смотрит в сторону темного прохода. Проспер все еще там, и знаком подзывает ее подойти. Оглядевшись по сторонам, она быстро ныряет в сотопортего, стараясь сохранять заговорщицкий вид, но безуспешно: она вся цветет и сияет улыбкой. Проспер торопливым шепотом сообщает ей, что они всей компанией собрались пойти в кино, и зовут ее, Меланию, с собой. "Кто это придумал, позвать меня?" - удивляется Мела. "Я придумал, и все согласились," - объясняет Проспер. "Все? Даже Сципио?" - недоверчиво уточняет Мела. "Ну, Сципио... в конце концов, и он согласился," - пожимает плечами Проспер. "В конце концов," - задумчиво повторяет Мелания, понимая, что Сципио против, но не может возражать, если все остальные друзья - за. Вот они собираются на кампо Сан Поло, чтобы веселой гурьбой ввалиться в кинотеатр. Они покупают кучу попкорна, занимают едва ли не целый ряд, фильм жутко смешной, и они хохочут в голос и громко шутят, раздражая остальных зрителей. Но им нет дела до других, им смешно, и они хотят веселиться! У Мелании никогда не было таких друзей, и ей никогда еще не было так легко на душе. Она смеется в голос вместе с остальными, присоединяется к безумию, набивает щеки попкорном. И осторожно смотрит на Сципио, который сидит на противоположном конце ряда красных плюшевых кресел. Тот тоже улыбается, сверкая рядом идеально ровных белоснежных зубов, перешучиваясь с Моской. Но стоит ему встретиться взглядом с Меланией, как улыбка исчезает с его лица, он тут же становится мрачным и молча отворачивается. Мелании хочется ударить его за это, но между ними - Риччио, Оса, Бо, Моска и Проспер. Проспер... который невольно замечает разочарование во взгляде Мелании и дарит ей ободряющую улыбку. Какие же синие у него глаза, нет, какие же все-таки синие! Мела через силу улыбается в ответ, но ей хочется расплакаться. Она рассматривает профиль Сципио, уставившегося в экран. Рассматривает внимательно, запоминая каждую черточку, ведь это важно. И никто не узнает, почему это так важно. И хорошо, что не узнает. -- Мелания! - голос синьоры Лоредан заставил ее опомниться и открыть глаза. - Уже одиннадцатый час, ложись спать, а то опять не выспишься! -- Хорошо, мам, - пробубнила Мела, вставая и направляясь в ванную. На следующий день она стояла напротив палаццо Массимо, и от нервов у нее пылали щеки и леденели руки. Она была уверена в своих силах, но уверенность в себе еще не значит, что человек перестает что-либо чувствовать. В тот момент она переживала так, что боялась свалиться в канал от волнения. "Скорее бы уже он появился! - думала она. - Сделать дело, и гулять смело! А то ждать тут невыносимо..." Словно в ответ на ее нетерпеливые мысли, приоткрылась огромная, украшенная резьбой дверь с бронзовой ручкой в виде мавра в тюрбане, и из прохладной полутемной глубины палаццо показался Сципио. Видимо, он направлялся в гостиницу "Уголок поэта", к друзьям, так как на нем был длинный черный сюртук, а в руках он нес маску. На подкашивающихся ногах к нему приблизилась Мела. Однако улыбка на ее лице была такая дерзкая, что никто и предположить бы не смог, что она нервничает. -- Привет! - воскликнула она, выскакивая рядом с ним, как черт из табакерки. -- Чего тебе нужно? - Сципио вздрогнул от неожиданности, но тут же взял себя в руки. -- Ты со всеми так здороваешься? - Мела сморщила носик. -- Нет, только с тобой, - огрызнулся Сципио. -- Вот спасибо, - фыркнула она. - Слушай... - Мела слегка замялась. -- Предпочел бы тебя не слушать, если бы мог, - не пожалел ее он. -- Да уж я знаю. Но у тебя нет выбора. Потому что я за тобой иду и говорю, не заткнешь же ты уши? - она нарочно издевалась над ним. -- Не заткну, - кисло ответил Сципио. - Так чего тебе? -- Ну, я подумала... Ведь на самом деле мы с тобой не обязательно должны враждовать, верно? - предположила она. -- Да что ты? Не должны? - передразнил ее он. -- Не обязательно, - Мела сделала вид, что не заметила издевки. - Во всяком случае, я тебе ничего плохого не сделала, чтобы ты так со мной обращался. Предложила увлекательную игру, и всего-то. Я тебе зла не желаю, наоборот: ты мне даже нравишься. -- Не знаю, радоваться этому или рвать на себе волосы! - ответил Сципио, но уже как будто мягче. -- Это уж твое дело. Мое дело - предложить тебе... нам... не вести себя как дети. Почему бы нам не забыть все обиды и недопонимания, и не сходить вместе в кафе, так сказать, за дружбу? -- Потому что я не хожу по кафе с кем попало, - сказал он. -- Я - не "кто попало", и ты сам прекрасно это понимаешь, - заметила Мела. -- Да с какой стати я должен с тобой куда-то идти? - недоумевал Сципио. -- В энотеке Контровенто работает Паоло, старший брат моей подруги, он может угостить нас вином, по секрету! - выложила Мела свою самую козырную карту. Она отлично знала, что самым большим желанием Сципио было поскорее стать взрослым, чтобы никто больше не имел право им помыкать и указывать, что делать. Все, что приближало его к взрослости, имело для него магическую притягательную силу. А что, как не возможность не спеша попивать вино в баре, отличало взрослого от несовершеннолетнего подростка? Сципио невольно приостановился и недоверчиво посмотрел на Меланию. -- Что это ты задумала? - нахмурился он. -- Только то, что предложила, - невинно хлопнула ресницами Мела. - Паоло можно доверять, даю слово! -- Не то чтобы твое слово чего-то для меня стоило, - холодно сказал Сципио, - но если ты врешь, то пожалеешь об этом. -- Значит ли это, что ты согласен? - воодушевилась она. - Тогда жди меня завтра в семь часов на мосту Толентини! Колокол церкви Сан Никола гулко отбивал ровно семь часов, когда вечером следующего дня Мела взбежала по ступенькам небольшого моста Толентини. Сципио уже стоял там, в глубокой задумчивости глядя сверху на холодную зеленую воду. Он не заметил приближение Мелы - или сделал вид, что не заметил. Она же, притворившись, что ее это не задело, поприветствовала его, как самого лучшего друга, и они отправились в находившийся неподалеку бар Контровенто. Мелания не соврала: в баре на самом деле работал ее знакомый, который втихаря угостил подростков легким белым искрящимся просекко. В конце концов, в Италии все то и дело пили вино, зная в нем толк и не спиваясь, именно потому, что с детства привыкли ценить тонкости этого напитка. Сципио, обрадовавшись такой возможности, после второго бокала даже подзабыл, как его злила и выводила из себя Мелания. Ему вдруг стало хорошо и легко, тепло и весело, море по колено и все проблемы ни по чем. Ему даже пришло в голову, что Мелания очень даже хорошенькая, и что глаза у нее совсем кукольные, а фигурка такая тоненькая и хрупкая, что ее хотелось носить на руках. Ее шутки вдруг перестали быть противными и здорово его смешили, ее истории показались самыми увлекательными на свете, и ему самому захотелось чем-нибудь с ней поделиться, рассказать ей что-нибудь такое, чего он никому еще не рассказывал. И они болтали, как самые лучшие друзья на свете, перебивая друг друга, потому что так много хотелось сказать. Сколько бы они ни говорили, им все было мало. Они смеялись до слез, до боли в животе, откровенничали, сплетничали, говорили гадости про общих знакомых из числа напыщенных богачей, признавались в своих тайных желаниях. А Паоло не жалел для них вина, впрочем, не спуская с них глаз, понимая: лучше уж пусть они напьются под его присмотром, чем пойдут и сделают это черти-где в обществе черти-кого. Если бы только этот вечер мог никогда не заканчиваться, они на всю жизнь остались бы беспредельно счастливы! -- Знаешь, я был неправ насчет тебя, - медленно и вяло пробубнил Сципио, прислоняясь к стене, голова у него нестерпимо потяжелела, а глаза слипались. -- Знаю, - согласилась Мела, - конечно, неправ! -- Ты... такая... такая... - он из последних сил поднял на нее затуманенный взгляд, но так и не договорил. Его голова безвольно повисла, налившиеся свинцом веки закрылись, и сам он навалился на стену. Мелания сидела напротив и наблюдала, как он ровно дышит в одолевшем его сне. У нее перед глазами тоже все плыло, но спать не особо хотелось. Она воспользовалась возможностью безнаказанно смотреть на Сципио, сколько влезет, и глядела так, будто видела его в последний раз. Его ресницы отбрасывали длинную тень на раскрасневшиеся загорелые скулы. Длинная шевелюра, затянутая в хвост, разлохматилась и закрывала чуть ли не пол-лица. Приглушенный свет в баре желтыми бликами отражался в его густых волосах. Глаза были закрыты, но Мела отлично знала, какие они глубокие и черные, как венецианская ночь. Она подалась вперед, протянула руку и несмело дотронулась до растрепавшихся темных прядей. Они оказались такими жесткими, такими непослушными на ощупь. Ей хотелось зарыться в них лицом и гладить его по затылку, но вместо этого рука ее скользнула к вороту рубашки. Осторожно, чтобы не разбудить Сципио, она приоткрыла его шею, предвкушая легкую победу. Но триумфа не состоялось: цепочки со львом на шее Сципио в тот вечер не было. -- Черт! - шепотом выругалась Мелания. Ей ничего не оставалось, кроме как тоже подпереть стенку и задремать. По крайней мере, засыпая, она видела его безмятежное красивое лицо. ________________________ *сотопортего - проход под домом в виде тоннеля, часто низкий и темный