«Заботливый дворецкий»
— Вы видели, — не успел было договорить влетевший на кухню садовник, как споткнулся и рухнул лицом прямо в пол. — Финни! — Тут же подлетела к нему встревоженная горничная. — Ты как, не ушибся? — помогая тому подняться, произнесла она. — Больно, — раздалось из-под стола, перед которым и потерял равновесие юноша. — Куда ж ты так несся? — чуть усмехнувшись, проговорил повар, пытаясь за предметом мебели разглядеть друга. — Как на пожар, — добавил он, после чего молодой человек живо встрепенулся и быстро поднялся на ноги, при этом ненароком чуть было не сбивая с ног неуклюжую Мэйлин. — Вы уже видели нашего гостя? — в нетерпении произнес Финни, смотря то на одного, то на другого из своих коллег. — Гостя? — хором отозвались служащие, невольно переглянувшись между собой. — У графа сегодня гость? — недоуменно произнесла девушка. — А когда он прибыл? — тут же подхватил ее мужчина. — Да буквально только что! Я как завидел подъезжающую карету, тут же бросился вам сообщить. — Странно, — приложив палец к губам, протянула Мэйлин, — граф ничего не упоминал о госте. Да и Себастьян. Может, просто кто заехал? Спросить дорогу например? Ах! — Вдруг воскликнула она, ясно что-то вспомнив. — Что? — Вчера Себастьян просил меня подготовить одну из гостевых комнат. Вот же глупая, надо было догадаться! — И он не сказал для кого? — уточнил Бард, тоже явно заинтересованный таинственным гостем. — Нет, — несколько расстроенно протянула девушка. — Друзья, — недобро сверкая глазами, произнес повар, — мы обязаны выяснить личность этого инкогнито. Во что бы то ни стало! — Да! — Поддержали воспылавшие энтузиазмом товарищи. И только Танака, как ни в чем не бывало, сидел чуть поодаль и попивал чай по всем законам японских традиций: — Хо-хо.***
Поскольку дорога была крайне долгой и утомительной, а спать в карете так вообще не представлялось возможным, леди Рэднор оставалась крайне уставшей и неимоверно хотела спать. Побеседовав с графом, она хотела было немного разобрать некоторые из своих вещей, в следствии чего случайно наткнулась на давно забытый ею французский роман, который девушка читала еще до замужества, но так и не закончила, оставив непрочитанными главы три-четыре. Приятная ностальгия посетила ее, стоило только дотронуться до обложки, вдохнуть запах пожелтевших страниц, невольно вспоминая родительский дом во Франции, вспоминая те мысли и вопросы, терзаемые ее в то время. Как же давно это было. Решив дочитать, наконец-таки, книгу, Элла и не заметила, как задремала, провалившись в сон вплоть до самого вечера. Заботливый слуга, что приехал вместе с ней, очень просил не тревожить его госпожу, поведав графу непростую историю ее последних дней. Уже почти месяц девушка не знала здорового сна, то и дело вскакивая среди ночи, а иногда, даже не просыпаясь, кричала сквозь сон. Сегодня же она впервые за долгое время спала спокойно: было то связано с вымотанным бессонницей организмом или же на то повлияла долгожданная смена обстановки, — сложно сказать, но скорее всего оба фактора сыграли свою роль в равной степени. Проснулась Элла только к ужину, буквально за пару часов до его подачи. На письменном столе, что был напротив ее кровати, стоял поднос с уже давно остывшем овощном рагу и запеченным осетром. Признаться, девушка была ужасно голодна, и проснулась она не столько оттого, что выспалась, сколько от чувства голода. Элла обожала морепродукты, а тем более осетров, которые, к слову, были довольно редки даже в кругах знати и считались тем еще деликатесом. «И как он узнал?» — промелькнула было мысль, но девушка тут же одернула себя, прекрасно отдавая себе отчет в том, что это скорее всего обычное совпадение. Тем более, вкусы знатных особ нередко совпадают. То ли от ни на шутку разыгравшегося голода, то ли от мастерства повара Фантомхайва, но эта рыба казалась графине самой вкусной из всех, которые она когда-либо пробовала в своей жизни, даже не смотря на то, что она давно остыла. Девушка даже овощи доела, полностью опустошая тарелку. Утерев рот салфеткой и допив предложенную воду, Элла поднялась со своего места и направилась к шкафу. Пройдя мимо зеркала, стоявшего неподалеку от него, она остановилась. Поскольку заснуть графиня умудрилась в платье, оно ужасно помялось, а потому требовало смены. На счастье девушки, ей не пришлось никого звать, чтобы попросить найти горничную; получившая от Себастьяна распоряжение добудиться их милую гостью, Мэйлин была тут как тут. — Ой, простите, госпожа, — тут же поклонилась ей девушка, только сейчас догадавшаяся, что ей стоило бы сначала постучаться, — я была уверена, что Вы спите. — Тогда зачем пришла, раз думала, что я сплю? — холодно произнесла их гостья, отчего могла показаться слегка высокомерной. Горничная тут же стушевалась. — Простите, — повторилась она с опущенной головой. — Граф приказал мне разбудить Вас к ужину. Его подадут через час. — Хм. Что ж, ясно, — бросила Элла, продолжая вертеться перед зеркалом. «И надо было мне заснуть в этом платье». Мэйлин хотела было удалиться, как ее прервал властный голос графини. — Постой, — горничная вернулась. — Помоги мне переодеться.***
Сегодня поместье Фантомхайв принимало дорогую гостью, а потому присутствие всего персонала за ужином (раз уж не вышло с обедом) было обязательно. Из обслуги воочию лицезреть их гостью довелось лишь Себастьяну и Мэйлин, последняя же и то перед самым ужином. Финни же с Бардом после рассказов горничной еще больше сгорали от нетерпения и любопытства, наконец, увидеть таинственную красавицу. Горничная описала ее им, как сказочную русалку с необычайно длинными и красивыми волосами, удивительно-нежной кожей и волшебными изумрудными глазами. Вот только весь этот мистический образ портил ее холодный и надменный тон, с каким она все время обращалась к служанке, но даже не смотря на него, голос леди Эллы показался Мэйлин очень мелодичным и даже, как она сама его описала, бархатным. Поздняя аглицкая осень. Дни становятся короче, ночи — длиннее. Вот и сегодня Лондон погрузился во мрак, не было и восьми часов. Дом же Фантомхайва оставался залит светом. В зале накрыт шикарный стол, прислуга уже стоит на местах в ожидании гостьи. Со стороны молодых людей то и дело слышаться короткие перешептывания, которые, право, уже порядком надоели юному графу. Наконец, двери отворились. В проеме показался открывший их мужчина средних лет, с которым слуги поместья семьи Фантомхав уже успели немного познакомиться. Бертран де Лоррен, мужчина сорока с лишним лет, француз, интеллигентен и очень сдержан в общении. Он показался молодым людям несколько нелюдимым, но очень добрым. Когда же Финни полюбопытствовал у него о госпоже, мужчина ушел от ответа, мастерски заговорив парнишке зубы. Все это казалось очень странным и подозрительным, отчего в каждом из молодых людей просыпался маленький Шерлок, желающий раскрыть тайну загадочной пришелицы. Наконец, в дверях появилась сама виновница сплетен. Мэйлин попала в точку, сравнивая эту девушку с мистической русалкой. Аккурат уложенные в элегантную прическу волосы сияли в потоке бесконечного света, подобно чешуе волшебной рыбки из сказки. Собранное на макушке кольцо волос, ровными локонами ниспадало на правое плечо, едва ли касаясь выступавших ключиц и тем самым подчеркивая соблазнительную лебединую шею. Платье девушки было лишено пышного кринолина и отличалось насыщенным темно-фиолетовым оттенком, невольно придававшим возраст юной деве, но это ей даже шло. Плотный корсет делал и без того осиную талию еще уже и выгодно подчеркивал красивую грудь. Вырез платья почти полностью оголял соблазнительную зону декольте, увенчанную скромным серебренным крестиком, и плечи, а короткий рукав демонстрировал тонкие женские ручки. Признаться, такой фасон платьев шел ей куда больше, нежели полностью закрытый, потому как точно подходил к ее юному возрасту. — Какая красавица! — Не скрывая своего искреннего восхищения, произнес шепотом Финни. Стоило лицу девушки появиться в поле зрения Бардроя, как взгляд её больших изумрудных глаз ослепил его, подобно молнии. Тонкая, хрупкая, такая грациозная, она словно плыла по облакам, проходя в глубину залы, гордая и величественная, но в тоже время скромная и нежная, она воистину казалась существом неземным. «А говорят, идеальных людей не бывает», — думал он, зачарованно глядя на истинного небожителя и ловя каждый мимолетный жест этой девушки. Лицо мужчины озарила теплая улыбка, а глаза засияли незримым светом: — Необыкновенная, — блаженно протянул он, не замечая за собой, что стал говорить вслух, благо, никто, кроме Финни и Мэйлин этого не услышал. — Добрый вечер, — тепло поздоровалась она с графом, в то время как Себастьян помогал ей сесть, подвигая стул. — Как Ваше самочувствие, Элла? — дежурно осведомился у нее Сиэль, внимательно изучая лицо своей гостьи. — Лучше, спасибо, — улыбнулась она. — Сегодняшний осетр был изумителен, никогда еще не пробовала ничего подобного, — в ее по обыкновению сдержанном тоне, так или иначе прослеживалось искреннее упоение пред мастерством повара. Девушка заметила мужчину в соответствующей одежде, стоящего подле своего господина. — Кому я могу передать свои восхищенные комплименты? — Элла выразительно взирала на Барда, желая узнать его имя, но тот лишь кашлянул, словно пытаясь сгладить неловкость. — Боюсь, что мне, — выдержав короткую паузу, нарушил тишину дворецкий, вновь натягивая свою фальшивую улыбку, которая так раздражала девушку. — Вы? — презренно осмотрев его с головы до ног, произнесла она резко похолодевшим тоном. — Это правда, — вмешался в их диалог Сиэль. — Все, что есть на этом столе, дело рук моего дворецкого. Элла на какое-то мгновение округлила глаза, но вскоре вновь вернула себе былую невозмутимость. «Он приготовил все это в одиночку? Тогда зачем Сиэль держит этого доходягу-повара?» — она бросила в сторону Барда странный взгляд. — «Ерунда какая-то! К тому же, это просто физически невозможно, приготовить столько блюд одному человеку. Или он с самого рассвета на кухне? Но этого же быть не может». — Девушка мягко усмехнулась. — Признайтесь граф, Вы несколько преувеличили, не так ли? — почти утверждая, произнесла юная особа. — Скорее, приуменьшил, — отвечая ей неоднозначной улыбкой, произнес Сиэль. Благо, тема их разговора быстро сменилась оригинальной подачей блюда. Элла давно не припомнила столь изысканного оформления, подобное можно было встретить разве что на столе у королевы. Себастьян. Этот человек не внушал девушке доверия с самого начала, а сейчас и вовсе внушал нешуточные опасения. И почему ей было так не комфортно в его обществе? Шестым чувством девушка ощущала исходящую от мужчины угрозу. Это было странно. Никогда ничего подобного с ней не происходило, а сейчас Элла кожей чувствовала исходящую от дворецкого темную энергетику. Быть может, всему виной простое переутомление? Она успокаивала себя этой мыслью, понимая, что если то странное ощущение не покинет ее, графиня с ума сойдет от столь продолжительного проживания под одной крышей с этим человеком. За непринужденной трапезой родилась вполне себе теплая, учитывая темперамент графа, беседа. Сначала, она как обычно у знати была ни о чем: комплименты дому, комплименты платью, разговор о погоде, о здоровье ее Величества — такие разговоры всегда утомляли прагматичного Сиэля. Но после того, как подали основное блюдо, Кок-а-вин — жемчужину национальной французской кухни, представлявшей собой один из сложных французских рецептов, все тонкости которого может понять только профессиональный повар, — их беседа логично приобрела французский акцент. — Вы говорили, что родом из Франции, — произнес юноша. — Как приняла Вас Англия? — Весьма дружелюбно, как ни странно, — тихо проговорила девушка вторую часть фразы. — У наших стран всегда были размолвки. Хорошо, что то нелепое противостояние кончилось. — Вы считаете, оно было нелепым? — заинтересованно протянул граф, до этого момента уверенный, что перед ним сидит лишь высокомерная кукла; красивая, даже очень, но очередная пустышка. — Это очевидно. — Пожала плечами девушка. — Какой смысл двум коммерсантам спорить из-за дочерних предприятий на другом конце страны, когда их общий сосед вот-вот станет монополистом? Элле удалось удивить юного графа. Редко встретишь светскую даму, интересующуюся политикой, да еще в столь юном возрасте. Взгляд молодого человека озарила мелькнувшая в нем искорка азарта. Девушке удалось произвести на Сиэля впечатления. К слову, он оценил ее интересную аллегорию, но вот не до конца понял, на кого конкретного общего врага их стран намекает девушка: — Вы о колониальной войне в Азии? — Именно. В Африке тоже было неспокойно в последнее время, — пригубив вино, заметила Элла. — В любом случае, это затишье, как мы уже знаем, не продлиться долго. — Поскольку в тот момент девушка не могла ответить из эстетических соображений (все же, мы помним, они говорили за столом), она одним лишь выражением лица показала свою полную солидарность в сказанном графом. — Вы понимаете, о чем они? — шептала ребятам Мэйлин, но те лишь пожимали плечами. — Кого же Вы тогда принимаете за будущего «монополиста» Европы? — умело скрывая свое истинное любопытство, произнес Сиэль, отправляя в рот очередной кусочек цыпленка. Элла странно усмехнулась. — Германию, — лукаво протянула она. Такой ответ несколько удивил графа, и он поднял на девушку вопросительный взгляд. — Промышленное производство в мире с каждым годом растет все стремительнее, и немцы, вопреки общему мнению, работают на опережение. Немудрено, что Союз трех императоров распался. — Он был для них просто нежизнеспособным, — в подтверждение ее словам произнес Сиэль, — и совершенно не обеспечивал должных стремлений. Насколько мне известно, место России заняла Италия? — уточнил молодой человек. — Да, и это не на руку Франции. Я более чем уверена, что Виктория не станет вмешиваться в дела Европы, а жаль. Ей бы помощь королевы не помешала. Признаться, заводя разговор о Франции, Сиэль ожидал услышать что-то, связанное с ее культурой, традициями, искусством, но никак о ее месте на политической арене: — Вы так осведомлены о событиях в мире, — заметил молодой граф. — Отчего девушка такого положения и возраста интересуется столь неоднозначной темой политики? — Мой отец, — она выделила это слово интонационно, — был непосредственно связан с политикой. Он был послом в этой стране, — как само собой разумеющееся произнесла Элла. Но выдержав паузу, призналась: — Я частенько подслушивала его разговоры по поводу работы. И даже одно время лелеяла мечту пойти по его стопам. — Даже так? — холодно произнес Сиэль, опустив подбородок на сцепленные пальцы. Пусть по его выражению лица было это и не понять, но он был весьма впечатлен этой девушкой. Из нее получилась бы сильная пешка, хотя какая там пешка, — конь. Такая же незаметная, но ловкая и смертоносная. Разумеется, это касалось не ее физических данных. Ее интеллект, эрудиция и острый ум в довершение к кукольной внешности делали девушку поистине мощным оружием. Вопрос состоял лишь в том, в чьих, да и каких руках будет это оружие. Теперь Элла казалась графу куда более сложной личностью, и что-то подсказывало юному Фантомхайву, что сегодня очаровательная миссис Рэднор продемонстрировала далеко не все свои таланты. «С нетерпением буду ждать, какой сюрприз Вы мне преподнесете следующим». — Ну вот, Мэйлин, — склонившись к ее лицу, прошептал Себастьян. — Ужин подходит к концу, и ты ни разу не оплошала. Молодец, — искренне произнес мужчина, очаровывая горничную своей неподражаемой улыбкой. Девушка тут же вспыхнула пунцовым румянцем и от дрожи во всем теле едва ли устояла на ногах: — С-спасиб-бо, Себ-бастьян, — заикаясь, произнесла она, чуть ли не падая на Финни. Последние двадцать минут Элла отсидела еле-еле, каждый раз то и дело поглядывая на часы, что стояли за спиной юного графа. Воздуха катастрофически не хватало, и она старалась как можно менее заметно делать неестественно глубокие вдохи. Тугой корсет ужасно сильно стал сжимать грудную клетку, час назад данный дискомфорт был не так заметен, но сейчас существенно осложнял наслаждение ужином. — Можно мне еще воды, — проговорила она, как ни в чем не бывало, хотя уже ощущала за собой легкое головокружение. Мало того, что графиня сегодня не спустилась к обеду, так теперь по причине своего недомогания она грозила сорвать еще и ужин. Ну уж дудки! Сиэль внимательно следил за каждым ее движением, размышляя над чем-то своим, и Элле была на руку эта затянувшаяся пауза в разговоре. «Скорей бы уже подали чай». Откушав десерт, Элла, наконец, смогла вздохнуть с облегчением. В переносном смысле конечно же, ведь дышала сейчас еле-еле. Граф извинился перед ней, что не может и дальше составлять девушке компанию этим чудесным вечером, ссылаясь на неотложные дела ее Величества. Рэднор славила в своих мыслях Всевышнего, на деле одаривая Сиэля мягкой непринужденной улыбкой. — Себастьян покажет Вам поместье, как освободится, — леди хотела было сказать, что в том нет никакой необходимости, ведь не желала лишний раз оставаться наедине с этим человеком, но не успела; Фантомхайв к тому времени уже скрылся за дверью. Ей срочно требовалось на воздух. Ориентируясь на планировку ее сгоревшего особняка, Элла пошла в том направлении, где, по ее ощущениям, должна была находиться бальная зала. Шестое чувство не подвело ее. Быстрым шагом Рэднор прошла ее всю, следуя по направлению к балконам. Распахнув двери, она, на сколько это позволял сдавливавший грудь корсет, максимально глубоко вздохнула холодный воздух. На улице стоял дикий холод, но Элле было все равно. Сколько она так простояла, девушка не знала, но ей стало ненамного лучше. Порыв колючего ветра заставил поежиться. Но вдруг на ее тонкие плечи легло что-то теплое, опустив взгляд, графиня увидела плед и обернулась на своего благодетеля. Сердце тут же ушло в пятки. — Вам не следует так стоять на морозе, — с рисованной доброжелательностью произнес дворецкий, чем вызывал у Эллы тошнотворные порывы. — Я сама решу, что и как мне следует делать, — резко ответила она, поспешив отойти от мужчины как можно дальше. И почему ей каждый раз было не по себе в присутствии этого слуги? — Господин велел показать Вам поместье, но, я вижу, Вы не готовы сейчас к экскурсии, — Себастьян словно и не замечал ее грубость по отношению к себе. Тут он увидел, как девушка опасно пошатнулась. — Миледи? — вопросил дворецкий, но Элла уже не слышала его слов, провалившись в беспамятство. Мужчина вовремя поймал ее, одной рукой держа ее обмякшее тело, а другой повернув очаровательное лицо к себе за подбородок. Их лица находились в такой опасной близости, что невольный наблюдатель этой сцены скорее всего замер бы в предвкушении романтического поцелуя, точно как в сказке о спящей красавице (в ее отредактированной версии, а не той, что предлагали Братья Гримм), но дворецкий лишь лукаво усмехнулся, по обыкновению чуть сощурив глаза. — Вы так отчаянны, миледи, — тихо говорил он, внимательно рассматривая ее спокойное лицо, — терпеливо ожидать конца трапезы, едва ли не задыхаясь. Ваши манеры впечатляют. — Вдруг его лицо посерьезнело. Почти нежно беря ее за шею, он притянул голову графини ближе, ныряя носом в ровные кудри несравненных волос. Запах ее души был настолько притягателен и неподражаем, что демон не смог сдержаться, нагло пользуясь столь удобно представившейся возможностью. Прямо над ее ухом он жадно вдыхал этот аромат, пробуждающий в нечестивой душе неслыханный голод, какой он доселе мог испытывать только к душе господина. Но даже его запах не сводил демона с ума так, как это очаровательное создание. Быть может, вкус души Сиэля и был вне конкуренции, но даже он не источал того благоговейного благоухания, чем душа графини. Очнувшись от наваждения, дворецкий подхватил леди на руки. Взгляд его невольно скользнул по ее шее, ключицам… И вскоре снова вернулся к бледному лицу. — Надеюсь, Вы простите мне мою вольность, — его рука скользнула по завязкам платья.