Сепсис

Диана чувствует сообщение в кармане куртки. Медленно останавливается у самого выхода из Каро и достает телефон. Бесчестная улыбка рассекает лицо, но она быстро ее проглатывает. Это, конечно, мило. Блядь, на самом деле мило. Но девушке обидно, действительно, очень обидно за такое отношение. Еще больше удивляет, что трепливая Сашка ничего ему не рассказала. Но это не важно. Он не должен был так себя вести. Понимание этого стирает улыбку напрочь. Диана сначала слышит тяжелое дыхание за спиной, шаги, а после - руку на своем плече. - Эй, - выдох и зажмуреные глаза. Бежал. Но это не впечатляет. Совсем. Девушка ведет плечом и скидывает ладонь, оборачиваясь. - Я слушаю. Нарочито холодно говорит она, окидывая парня раздраженным взглядом. Страх диким зверем бродит на задворках сознания - стоит ей перестараться, и они навсегда так и останутся людьми, один раз сходившими в кино. Ваня навсегда застынет в памяти, как бестактный мудак, а сама девушка... Диана сжимает губы. Сама она так и останется "прикинь-бывшей-Рестора". И ей бы не хотелось. Это клеймо, если честно, намного неприятнее, чем кажется. Потому что она превращается прямо в священную корову в кругу своего общения. Смотри, но не трогай. Не трогай, я серьезно, ты что, не знаешь?... - Давай встречаться? Его глаза смотрят серьезно. Прожигают дыру в ее сетчатке. Не испытывают на прочность, просто давят, как ладонь на шее. В чем подвох? Что она должна ответить, чтобы не показаться последней идиоткой? В голове пусто и выжжено его взглядом. В груди застрял кусок воображаемой черепицы, и каждый вдох отзывается тупой болью. - Что, прости? Она переспрашивает с таким видом, мол, какого черта ты несешь, придурок? Идиотка тут не я, понимаешь? Ты несешь бред, а я его не понимаю. Это нормально. Так же нормально, как и мое полное недоумения лицо. - Я говорю, что хочу, чтобы ты была моей девушкой. Да он серьезно! Диана удивленно хлопает ресницами, после чего раздраженно выдает. - Издеваешься? - Нисколько. Решительность во взгляде. Напряженное тело выдает Рудбоя. Но девушку это почему-то радует. Хочется заулыбаться. Хочется кинуться на шею. Сказать: "Да! Конечно, да! Давай поженимся и заведем мальчика и девочку!" - Я отказываюсь. Хмыкает брюнетка, вопреки глупым порывам. Не будь дурой, Ди. Не надо. И она не будет. Не в этот чертов раз. - Почему? Он искренне удивляется. А чего ты хотел? Хотел того, о чем я думала? Хотел легкой победы, после потока презрения, от которого все еще мерзко. Этого не будет. И я не стану твоей карманной девочкой, которую можно будет выбросить, как фантик от конфетки. Возможно, такой легкомысленный подход и сработал бы с какой-нибудь пустоголовой фанаткой. Но не с ней. Не в этот раз. - Потому что ты придурок. Ване это нравится. Ваню это задорит еще сильнее. Ее хочется затащить к себе насильно. Хочется дернуть за волосы и тянуть, пока она не согласится. И этот задор на грани азарта, который крайне опасен для таких, как он. - Поехали, я познакомлю тебя со своими друзьями. Идеальное решение приходит само собой. Относительно идеальное... - Вряд ли там будет кто-то, кого я не знаю. Диана скептически ведет бровью, но явно сдается натиску. - Так даже лучше. *** - Ваня! - Катя с разбега впечатывается в тело парня и виснет на шее. Ноги до пола почти не достают. И ему почему-то жутко неловко. Настолько, что глаза начинают бегать по бару в поисках соломинки, которая его спасет. Но девушка, вопреки ожиданиям, быстро от него отскакивает. - Это пиздец. Они тут такую сцену закатили. Ваня рефлекторно хватает "Матильду" за руку, но та ее резко выдергивает. Внимание рогатой шельмы переключается на девушку. - О. Ты же та барменша, - авторитетно выдает Катя, глядя как-то неуловимо недовольно. Но это обычное ебало "рогатой бабы с Версуса". Для тех, кто ее не знает, конечно. Евстигнеев ждет, что она снова посмотрит на него и спросит: "Что она тут делает?". Но Шальная не спрашивает. Шальная внимательно рассматривает неопознанный объект. - Дианка! - с другого конца бара раздается высокий голос и все на него оборачиваются. Дани, мерно покачивая бедрами, идет в их сторону. Она всегда и все делает "мерно". Эта ее неторопливость, на самом деле, привлекательна. Когда-то Ваня тоже соблазнился. Но. Это было так давно, что даже вспоминать бессмысленно. - Боже, Островская, что с твоими волосами? - девушка сразу же вписывается в разговор, и Ваня немного расслабляется. Нет тяжелых пауз и вопросов в стиле "что ты тут делаешь?". - Хули ты тут забыла, грубиянка, а? - лицо у Дани надутое и обиженное. Она картинно поправляет шевелюру распущенных волос и игриво стреляет глазками. А, нет. Вопросы все-таки есть. Сука. Ваня старается вести себя непринужденно. Проходит к барной стойке и просит бокал пива. Темного. - По-моему это пока что не твой бар, - хмыкает Диана и складывает руки на груди. Это так по-детски, на самом деле. Но внутри девушки бушует целый ураган из страха и опасливости. Все понимают, что она так себя не чувствует. Но все сочувствующе молчат. По мнению Вани, Матильда пока неплохо держится, но ему становится сильно совестно из-за того, что ей приходится держаться. По его блядской прихоти. Боже, Евстигнеев, когда ты уже научишься думать? Не наперед. А вообще. Думать, блядь, не только о себе и своих каких-то порывах. Да никогда. - А где звезда балета? - Ваня поворачивается лицом к собравшимся и отпивает глоток холодного пива. Неуклюже. Как и многое, что он делает, конечно. - Ты о Мироне? - Катя будто оживает и подходит ближе к приятелю. Матильда медленно и осторожно прослеживает это движение. Катя оживает тогда, когда становится главной героиней. И с ней так почти всегда. Если нет возможности заполучить главную долю внимания, девушка вряд ли станет что-то делать. Она будет втыкать в телефон, неохотно поддерживать общую беседу. Но дайте ей волю и любое самое уныло мероприятие превратится в потрясающую по размахам вакханалию. Это Ване в ней и нравится. Она живая, настоящая и влекущая. Во всех смыслах этого слова. За собой и к себе. - Ага, - еще один глоток и короткий взгляд в сторону блондинки. Рудбой как-то по-детски не хотел давать Шальной шанса украсть свое внимание. В том смысле, что Матильда, конечно, не дура. И это будет крайне неприятно, если она догадается. О моих настоящих чувствах. О том, зачем она нужна. А Дани молчит несколько секунд. И пауза затягивается. Ладно. Диана собирается с силами. На самом деле собирается. Это всего лишь испытание на прочность. В которое ей хватило мозгов вляпаться. С момента расставания с Сашей она крайне редко видела эту компанию, которая, конечно, не игнорировала ее. Но вела себя достаточно отстраненно. Тут уж каждый занервничает, оказавшись в эпицентре. - Что такое, Островская? - бар практически не изменился. Эти люди - тоже. Так почему Диана должна вести себя как-то иначе? Так, будто она впервые сюда попала? А не почему. Режим насмешливой сучки. Без капли такта. Диана умеет быть bff для кого угодно в любой момент времени. Ей рассказывают тайны под влиянием момента и природного обаяния, а потом перестают общаться. Как будто само собой. Но по сути потому, что брюнетка теряет интерес. Эта ее черта. Она уже и забыла каково это. - Где твой принц? - В пизде! - раздраженно отзывается девушка, и Ваня с Катей хихикают. Евстигнеев даже немного давится пивом. - А что вы ржете? - обиженно реагирует блондинка. - Ему там самое место! Она вальяжно проходит обратный путь и плюхается на барный стул. Бармен тут же ставит на стол стакан воды. Короткое "о, спасибо", и залпом выпитая жидкость, немного охлаждает пыл. Диана хмыкает и последняя подходит к стойке. Но ничего не заказывает. Чешущееся под кожей желание уйти, подсознательно давит. Это не то место, где ей хотелось бы быть. Совсем не то. Дома под тепленьким одеялом - да. Да хоть на работе. Но явно не среди людей, которые когда-то вышвырнули ее из своей жизни просто потому, что она больше не предоставляла свою вагину их другу. Это было жестоко и до сих пор оставило осадок. Прямо рыхлину на гладкой дорожке ее чувств. Но она смирилась. С глубокой философией приняла это их решение. Потому что выбора не было. И страдать времени не было. Было время работать и как-то собирать жизнь по кусочкам, оставшимся после отрыва главной составляющей. Интрижка с Ресторатором не была интрижкой, по сути. Это был полноценный книжный роман. Длинной в год. Длинной в самые счастливые дни. Длинной в самые светлые чувства. И самое горькое разочарование. И это прилагательное "самое" преследует ее до сих пор. Редко, но иногда крайне жестко настигает оправившийся от разрыва разум. - Сама ты, блядь, в пизде, - из туалета выходит хмурящийся парень, чье лицо знает чуть ли не каждый от 12 до 20 в этом городе. А то и больше. И, конечно, не только в этом городе. Дани вспыхивает как бенгальский огонек моментально. - Конечно, в пизде! Потому что встречаюсь с тобой! - немногочисленные посетители бара оборачиваются на слух. Мирон смеется. Немного жестоко, но с долей той доброжелательности, которую впору тратить на несмышленных детей. - О, - Мирон замечает брюнетку и на лице явственно отражается крайнее удивление. Не очень вежливое, но крайне искреннее, - А тебя, Ди, какими ветрами? - Это я! - быстро встревает в разговор Ваня, протягивая Мирону руку. Тот ее, конечно, пожимает, продолжая внимательно разглядывать девушку. Пора выручать Матильду, а то это как-то не по-джентельменски. Да. Евстигнеев хуевый джентельмен, но кинуть девушку в воду, а потом спасти. Это же классика, мать его, жанра. - Мы с Дианой встречаемся. Тишина не могла быть более оглушающей в баре, где играет музыка и гомонит толпа. С каменным лицом замерли абсолютно все. А Диана кажется даже вся побелела от шока. Что. Этот. Придурок. Сейчас. Сказал?! Чтобы прийти в себя было слишком мало времени. Но лицо девушки расплылось в насмешке. Ту, которая защищает самых испуганных и нестойких. - Вообще-то я тебе отказала. - хмыкает она и, чтобы все-таки отвлечься, просит у бармена бокал пива. - Но ты же не серьезно, - обижено бурчит Рудбой, краем глаза замечая обалдевшее лицо Шальной. О, это именно то, чего он и добивался. Что? Удивлена? Для Кати Матильда не была чем-то неправильным здесь. Она казалась настоящей угрозой. Угрозой исключительных прав на Охру и его время, на Ваню и его чувства. А тут такое. Самодовольство где-то глубоко заиграло новыми красками. Не отразилось на лице, нет. Но неплохо пощекотало самолюбие. - Я абсолютно серьезно. - бокал пива был спасительным отвлечением от того нервяка, который чуть ли не трястись заставлял. Конечно, Диана хотела во всеуслышанье заявить. Да. Этот парень мой. Я не святая корова. И есть те, кому плевать на мое прошлое. Которые любят меня такой, какая я есть. Но это не было бы правдой. Рудбою она максимум нравится. Не факт, что у него нет скрытых мотивов. Не факт, что это надолго. А снова казаться несчастной брошенной девицей среди этих людей - слишком жесткое испытание для ее эго. Нырять с головой - не для нее. Короткие непослушные волосы не прощают таких ошибок. И девушка их больше не допустит. Катя пошла в наступление слишком неожиданно, что конечно слегка выбило из равновесия мерно попивающую пиво девушку. - А почему, собственно, все знают эту красотку, а я нет? - улыбка. Милая такая. Пирсинг сжимающий щечки. Но неуловимое недовольство. Девушка подходит ближе, чтобы обнять ее? Кажется, да. Неуловимая ненависть. Диана замечает это. Замечает, что рогатая бестия хочет взять ситуацию под контроль. Хочет вписаться, как и многие бы хотели в ее случае. Но такие вещи лучше пресекать с самого начала. А что лучше неловкости собьет спесь? Диана выставляет руку и скептически улыбается. - Давай-ка без этого. Не люблю обниматься с незнакомыми людьми, извини. Удивление Шальной. И внутренний, просто-таки гомерический смех Евстигнеева. Заглушенный соображением такта. Вот шельма. У Матильды ведь нет таких заморочек на самом деле. Она преспокойно лежала на его коленях, на его плече. Да и не выглядит человеком, настолько не любящим прикосновения. Все здесь выкупили тонкий ход. И Мирон, наверное, даже поапплодировал бы. Ну, если бы не ситуация и зрители, конечно. Он помнит, хорошо помнит, кто такая Диана. Какой злобной сукой она может быть. И насколько тонкие интриги может плести. Ване нужно быть осторожнее. Не то игра, которую он затеял обернется совершенно неожиданной и, возможно, крайне неприятной для парня развязкой. Да. Люди полностью почти никогда не меняются и это, наверное, замечательно. Хотя первоначальная потерянность девушки неплохо ввела в заблуждение. Парень повернулся, чтобы посмотреть на Дани, на лице которой читалось искреннее удивление. Дани искренняя. Во всяком случае сейчас намного больше, чем раньше. Люди вокруг нее поменялись. Она в значительной степени тоже. Но Федоров не перестает удивляться. Мне не скучно жить, пока она рядом. - Эм, окей, - недовольство рогатая уже не скрывала. Неприязнь тоже. Но Диане плевать. Это - показательное выступление. Я не стану играть по твоим правилам даже если меня они пока что устраивают. Потому что, кто знает, что будет дальше? А кто выбирает условия, тот и выигрывает. - Вань, - Диана не успевает скрыть удивления, когда девушка обращается к Евстигнееву, и вскидывает брови. К счастью, Шальная к тому времени сосредотачивает внимание на парне. - М? - обращение застает Ваню за глотком пива, поэтому отклик получается немного неразборчивым. - Что? - уже добавляет он, ставя практически пустой бокал на стойку. - Выйдем? - многозначительно произносит девушка, кивая в сторону двери. - Э, - Рудбой успевает немного опешить, - ну... ладно. Послушно следуя за Шальной Ваня коротко кидает, даже не глядя на брюнетку, что он ненадолго. Но какая к черту разница? Для Дианы все понемногу становится на свои места. И розовый придуманный мир потихоньку приобретает другие оттенки. Черные и красные. - Только не ебитесь там. Это все-таки общественное место! - смеясь, кричит Дани и тут же понимает, как неуместно это звучало. - То есть, Ди, я просто в шутку. Они ничего такого... - Да мне плевать, - спокойно отзывается Диана, отпивая глоток пива и прослеживая парочку взглядом, - я же сказала, мы не встречаемся. Такие, как он не в моем вкусе. Ты же знаешь. Дани молча покосилась на Мирона, ловя осуждающий и хмурый взгляд. Да. Возможно, она не так изменилась, как Федорову хочется думать.