Сепсис

Телефон упрямо наяривал уже 10 секунд. Раздражающая дьявольская игрушка. Ваня с трудом разлепил глаза, чувствуя как веки буквально отлипают друг от друга. Существо на соседней половине кровати недовольно что-то простонало. Рука потянулась к тумбочке. Неопределенный номер. Ахуенно. - Да? - сиплый голос как бы должен был намекнуть, что звонок слишком ранний и идите, пожалуйста, нахуй. Глаза сами собой снова закрылись, а смартфон парень положил рядом с ухом, не удосужившись особенно придерживать. - Привет, это Диана, - раздражающе бодрый голос отозвался в трубке. Смутно знакомый. Девичий. Эта малышка точно не спит уже давно. И откуда у людей столько сил с утра пораньше? Ваня быстро мазнул взглядом по стене незнакомой комнаты в поисках часов. Отвратительно зеленой стене, к слову. Пол второго. Ну, ебать. Утро - это когда проснулся. А если разбудили, то это - раннее утро. Слишком раннее. Потому что нехер его будить. - Кто? - безразличный тон и полушепот. Дай мне поспать, о, жестокая незнакомка. Но мозг все равно упрямо искал варианты "Диан", которых он знал. Их было не так уж много. И, как отметил про себя Ваня, мысленно улыбаясь этому наблюдению, все они были рыжие. Что важнее, все они забиты в его резиновой телефонной книжке. С хуя ли ему звонит какая-то неопределенная Диана, заспанный мозг понять не мог. - Та девчонка, за который ты таскаешься уже два дня, но так и не удосужился узнать ее имени, - жесткий голос заставил шестеренки в голове работать на пределе. - Матильда? - на автомате выдал парень, пытаясь, конечно, уточнить. И. Ну, ты и дебил, Евтсигнеев, если честно. - Матильда? - насмешливо вторили на том конце. - Это так ты называешь меня в своих влажных фантазиях? - девушка прыснула, не сдержавшись. И вот нехера не смешно. Ваня закатил глаза и провел ладонью по лицу, зевая. Сон ушел безвозвратно. - Именно. Я шепчу именно это имя, когда дрочу в душе на твой горячий образ в форме горничной, - тело рядом неожиданно пошевелилось, и Ваня, как припадочный, дернулся. Упс. Надо быть посдержаннее. Парень осторожно покосился на рыжую макушку, уже придерживая телефон. Ему еще не хватало, чтобы "Матильда"... тьфу, блядь. Чтобы Диана узнала, как "весело" он провел вчерашнюю ночь. - Извращенец, - ого. А вот и презрение подъехало. Хотя оно было чисто номинальным. Ваня уже просек, что его горячая барменша еще та врушка. - Допустим, это так, - без энтузиазма согласился парень, медленно поднимая торс и ища взглядом собственные вещи. В поле зрения валялись только джинсы, - не пойми неправильно, - он встал с кровати, и девушка на соседней половине снова зашуршала одеялом, - я очень рад, что ты каким-то образом узнала мой номер и сама позвонила, - Евстигнеев почти увидел, как закатываются карие глаза и недовольно поджимаются губы, - но зачем такие сложности? - улыбаться, как дебил он умеет, может, практикует. Все-таки дразнить ее было в некоторой степени весело. Ви-и. - Не пойми неправильно, - передразнила "Матильда" неестественно высоким голосом, - но какой-то придурок забыл у меня в баре вчера свой кошелек, - Ваня поднял глаза, вспоминая, что, действительно, в "Семнашке" бухал за Сашин счет, потому что думал, что похерил его. Ну, Диана, ты прощена за ранний подъем. Хорошие новости с утра - это всегда заебись, - не знаешь, какой идиот мог его там оставить? Грубиянка. Ваня хитро улыбнулся, проходя по комнате и поднимая пока единственный предмет гардероба. Глаза медленно переместились от пола к кровати, и он встретился взглядом со своей ночной подружкой. Размазанная тушь и подводка, слегка покрасневший от остатков помады рот. Симпатичная. Евстигнеев, право дело, не помнил ничего с момента первой рюмки бренди в "1703". Ну, хорошо хоть эта девчонка не была похожа на чучело, которое вполне себе мог подцепить рэпер по пьяни. Тем более, что бар-то не на роскошных моделей рассчитан. Как Катя. Янтарные глаза смотрели на него с каким-то прямо благоговением. Бр-р. Это всегда стремно. - Хочешь... , - как только губы девушки двинулись, чтобы произнести какую-то чушь, Ваня резко дернулся всем телом вперед, мягко зажимая ей рот ладонью. Шок в ее глазах был равносилен его собственному. Он ебнулся что ли? Ну, узнает "Матильда", что он с кем-то спал сегодня и что? Какого хуя он так распереживался, что аж напугал бедную девочку? На том конце провода послышалось тихое шуршание, а после - обманчиво мягкий голос: - У кого-то была веселая ночка? - парень расстроенно зажмурился. Ну, блядь. Откуда столько разочарования-то? Рука медленно отпустила девичий рот, но большущие глазищи продолжали непонимающе на него таращиться. Ой, прекрати, а? Евстигнеев собрал яйца в кулак и выдавил максимально беззаботный и нахальный голос, на который были способны его связки. - Вполне возможно, - усмехнулся он, сам себе не веря. Хоть оправдываться не стал - уже спасибо. Жалкое ты зрелище, Вано. Просто жесть. - И как она? - неожиданная насмешка вызвала просто поток негодования. Не злится. Не бросает трубку. Кажется, ржет с его растерянности, но это не точно. Скептический взгляд осмотрел рыжую девушку. Она продолжала молчать. И, блядь, продолжала пялиться! Заебала. Могла бы хоть как-то отреагировать на ту хуйню, что он только учудил. Губы сжались в тонкую линию, и брови с сомнением поползли вверх, создавая морщинку на лбу. - Ну, такое, - неуверенно произнес блондин, на автомате пожимая плечами. Девушка в удивлении приоткрыла рот. Закрыла его. Сделала, кажется, самое злое лицо из всех, на которые была способна ее детская мимика. И с нереальной скоростью кинула в него подушкой. Та попала прямо в лоб, заставляя парня чуть ли не на задницу приземлиться. Но он только отшатнулся, коротко ойкнув от неожиданности. Ну, и дополнив свое удивление сочным "блядь". Хоть телефон не уронил. - Пошел нахер из моего дома, - Диана услышала отдаленные крики в трубке и против воли улыбнулась. Какой же он все-таки придурок. А мог ведь не отвечать. Ветер растрепал ее и так неуложенную и подскочившую шевелюру. Холод пробирал до костей. Она быстро сбросила вызов, засовывая руки в карманы куртки. Не сомневаясь, что он придет и сегодня. Хотя бы потому, что у нее был кошелек со стремными вкладышами внутри. Которые были либо его грязной тайной, либо большой гордостью. *** Забитый до отвала бар. В понедельник. Вот это да! Ваня докурил сигарету перед входом, улыбчиво подмигнул симпатичной девчонке с кошачьими ушками и уверенно толкнул деревянную дверь. В нос сразу ударил сладкий запах плавленой карамели и парень слегка поморщился. Лучше б водкой окатили, ей-Богу. Этот странный запах витал решительно во всем помещении. Или кроме него никто не чувствовал отвратительной сладости? Ваня оглянулся на вход. Девушка, которая зашла за ним тоже поморщилась. Нет. Он не один такой. Что здесь вообще происходит? Когда в колонках заиграл Кевин Рудольф парень искривил губы. Слишком громко. Но, кажется, это волновало опять же только его. Потные тела отрывались посреди зала, в большинстве своем уже пьяные. Ваня разблокировал экран телефона - два часа ночи. Неудивительно, что тут такой треш. Аккуратно огибая танцующих, он упорно приближался к стойке. Сегодня сборище в "1703". Кое-кто просто заберет кошелек и съебет восвояси. Да. Так он думал до момента, когда увидел "Матильду" в образе... Матильды. - Я сплю и попал в свои влажные фантазии? - авторитетно выдал Евстигнеев, присвистнув. Темноволосая девушка обернулась скорее на движение, чем на шум. Из-за непробиваемой громкости колонок она вряд ли слышала его полный удивления вопрос. Кулон на чокере качнулся от резкого поворота, и Ваня проследил взглядом как это же движение повторила совсем не девичья грудь, утянутая в полосатый топ. Чертова красно-белая ткань. Его никогда особенно не возбуждал косплей, но вот желание узнать, по канону ли длина ее шорт просто вышибало мозги. До этого он видел своего монстра только в закрытой одежде. А Ваня почти забыл, что кроме осознанного желания обладать и подчинять есть кое-что, не поддающееся контролю. Например, эта горячая волна, прокатившаяся от висков к низу живота. Как бы намекающая, что не шорты он там рассматривать собирается. Взгляд неосознанно застыл на месте, где девичье тело прикрывалось стойкой. Перед лицом как будто щелкнули пальцами. Кажется, это был его здравый смысл. Но Евстигнеев бы его не узнал даже если бы тот подошел с табличной. Парень медленно моргнул. В горле отчего-то пересохло. - О, - Диана с узнаванием вскинула брови, - ты поздновато, - она встряхнула шейкер пару раз. Рука размашисто двигалась в воздухе. И вот тогда Ваня окончательно понял, что останется здесь. И не ебет. Губы расплылись в хитрой усмешке. Его малышка была очаровательна. И пусть пока что не совсем "его", но уж точно горячая штучка. Будь она мотыльком, блондин бы сжег любое чучело, чтобы привлечь ее к себе. - А что это за карнавал? - парень кивнул в сторону девушки. Ну, на ее грудь вообще-то, но выглядело это довольно расплывчато, так что потока возмущения не вызвало. "Матильда" осмотрела себя, как будто не понимая о чем речь, а потом расплылась в ответной ухмылке. - Карамельная ночь. Я как бы должна одеваться по тематике, - она пожала плечами. Снова влила что-то в шейкер. И начала трясти. Боже. Перестань... Ее непрошибаемая, почти детская невинность причиняла боль. Ага. Невинность. Как же. - А в чем, прости, связь Матильды с карамелью? - парень нервно прикрыл глаза, интересуясь скорее для отвлечения внимания. Диана была похожа на девочку-с-папоротником не больше, чем любая другая брюнетка. Тем более, что фигура у нее была, мягко говоря, не детская. И эти, опять таки, мягко говоря, не детские прелести находились на уровне его глаз из-за подъема за стойкой. Слишком жестокое испытание для его самоконтроля. - Матильда - ребенок, дети любят сладости, - отчеканила явно не в первый раз за вечер. Шейкер со стуком приземлился на стойку, заставив парня незаметно вздрогнуть. На деле - просто моргнуть. Она внимательно посмотрела на него с таким видом, будто собиралась выбить согласие. Но с Евстигнеевым так просто не бывает. - Матильда - нимфетка, - он просто пожал плечами. И как эта девчонка умеет из совершенно шуточных разговоров делать целый скандал? Блондинка стоявшая рядом с Ваней покосилась сначала на него, потом на шейкер и, наконец, на Диану. Прожигающий взгляд совершенно никак не трогал барменшу. Она не торопилась наливать уже взболтанный напиток. - Это одно и то же, - для подтверждения серьезности девушка кивнула. Не глядя достала из-под стойки стакан. Вылила содержимое шейкера в него и толкнула в сторону, собиравшейся уже возмущаться, клиентки. Та распахнула было рот, но снова посмотрев на парня, зарделась. Поставила на стойку деньги и удалилась с коктейлем. Ваня вопросительно поднял бровь играя в эти идиотские гляделки. - Нет, если ты хоть раз дрочила на Натали Портман, - вкрадчиво произнес Рудбой, подмигивая. И таки выигрывая "войну". - Евстигнеев! - возмущенно простонала девушка, закатывая глаза. Привыкай к честности, малышка. Ваня рассмеялся. Общение с Катей выдавало последствия - он разучился следить за словами. О, и часто пытался казаться хуже, чем есть на самом деле. В его кругу популярно быть хуевым "взрослым". Детские закидоны и подростковые выходки - вот это прямо про них. - Я бы с удовольствием обсудил, какой я испорченный, но, может, сначала вернешь мой кошелек, чтобы я мог заказать стаканчик чего-нибудь? - Ваня, наконец, сел на стул прямо напротив брюнетки и уставился на нее с очаровательной улыбкой. Хитрющие глазищи. Приподнятые уголки губ. Наглый котяра требовал своего и явно не собирался уходить после сметанки. "Матильда" недоверчиво покосилась сначала на него, потом на подошедшего за неон-пожалуйста-клиента. Нагнулась, чтобы достать из-под стойки и то и другое. Бутылка со звоном приземлилась на дерево. Кошелек упал с глухим стуком. Евстигнеев честно пытался не дернуться проверять внутренности. Не то чтобы он не доверял Диане, но не одна она тут работает, а внутри было кое-что ценнее денег. Но парень только дотошно осмотрел его снаружи, мол, мой ли это вообще и, слегка приподняв задницу, засунул его в карман джинс. На фоне полилась тихая мелодия Ланы Дель Рей, призывая дать танцполу остыть. Большинство людей направились к стойке. - Так какая твоя любимая модель? - Диана поставила еще одну бутылку перед Ваниным лицом. И снова не для него. До Евстигнеева дошло не сразу. Сначала его мозг искал варианты никак не связанные с бесчестностью его избранницы. Потом, конечно, извилины заработали, и парень нахмурился. - Ты рылась в моем кошельке? Коллекция вкладышей из жвачки "Turbo" - его маленькая страсть. Такая маленькая, что кошелек еле-еле помещается в кармане. Детский сад? Ну, может быть. Но, черт побери, почему нет? Коллекционировать крышечки от пива вот норма. Он бы оставлял их дома, но скорее потеряет что-то в сраче в комнате, чем сам кошелек. Ну, так Ваня думал до вчерашней ночи. - Нет, заглянула, - с нажимом поправила девушка, - я заглянула в твой кошелек. Я же должна была узнать, кому он принадлежит. Резонно. Вот только есть одно "но". - И как ты узнала, что мне? И тут Диана опешила. Вот серьезно. Так зависла, что в глазах только "Eror 404" не хватало. Непонимающе моргнула пару раз. Сжала губы в тонкую линию, которая медленно переросла в шкодливую улыбку. Такого себе ребеночка, который разъебал гостиную, но еще не в курсе какой зуботычины словит. - Я видела его у тебя. Ваня закатил глаза, обессиленно застонав. Серьезно? Эта девушка сводит его с ума. Прямо-таки вытаскивает его самообладание пинцетом из какого-то жутко болезненного места, где это мифическое нечто обитало. С кропотливостью ебучего хирурга. Но он не может злиться. Блядь. Просто не может не улыбнуться в ответ, после того как с уст срывается смешок. Он бы, сука, обиделся. Так обиделся, что ого-го. Но не в этот раз. Перед его лицом снова стукнула бутылка. Какой-то немного незнакомой формации. - Не злись. Я угощаю, - усмехнувшись сказала "Матильда", оттягивая слишком короткий топ пониже. Грудь колыхнулась вниз и снова подскочила. Если бы эта дьявольская косплейщица была без лифчика, он бы,наверное, завалил ее прямо здесь. А так, просто недоверчиво покосился на бутылку с неизвестным названием. Да. Просто на бутылку. Перед этим мысленно облизав все выпуклости, до которых доставало его не стопроцентное зрение. - Оно отравлено? Девушка вопросительно вскинула брови. - Нет. - Тогда в чем подвох? - Ваня не то, чтобы не доверял ей. Но да. Симпатия не подразумевает доверия. А беря во внимания стремный характер брюнетки, ему бы даже находиться рядом не рекомендовалось. Но, как все знают, когда Господь раздавал инстинкт самосохранения, Евстигнеев бухал. Протрезвел только когда пришла очередь харизмы, кажется. Да. Что-то такое в пьяном угаре он помнит. - Ни в чем. Пей уже, - буркнула девушка. Она снова отвлеклась и ушла в противоположную сторону стойки. Голоса вокруг к удивлению слышались ужасно громко. На фоне играл какой-то кислотный шлак, а люди собрались в круг. Кто-то орал "пиньята". Гомон стоял невыносимый. Это как в книжках для одиноких женщин: "Рядом с ней он не слышал голоса, терзающие его сознание". Только у Вано она была отвлекающим от раздражающих факторов фактором. Как-то так. Глаза сами следили за вальяжной фигурой. Что она делает? Как она двигается? С кем разговаривает? Евстигнеев поймал себя на мысли, что на него накатывают волны необъяснимой злости, если его "Матильда" разговаривает с каким-то мужским персонажем. О-о-о. Парень. Да это клиника. Рука медленно потянулась к бутылке пива. Наконец-то для него. От самой Дианы. Это имя неприятно пощекотало кончик языка. Ваня бы с удовольствием называл ее иначе. Но, кажется, это будет стоить ему причинного места. Прохладное стекло приятно остужало кожу. Короткий смешок клиенту - глоток. Улыбка во все 32 - глоток. Секунда ее внимания с конца стойки - глоток, второй, третий. Глаза зажмурились. Да ты пытаешься нажраться, идиот! Взгляд плавно переместился на бутылку. Она смотрела на это с каким-то повышенным интересом. Как-то подозрительно. Извернув кисть, Ваня посмотрел на этикетку - все-таки классное пойло, но... Черт с бокалом эля. И надпись - "Arrogant bastard ale". Брови поползли вверх. Диана осторожно подошла ближе. Снова. Снова, как нашкодившее дитя. Чуть ли не злобно хихикая, почти потирая пальчики. Злющая баба. Только рогов не хватало. Хотя в пекло рога, если честно. - Надменный засранец? Серьезно? - он посмотрел на нее взглядом аля "что за херня?". Хотя внутренности в один голос орали, что это довольно забавно. Особенно мысли об орущих кишках после бутылки бражки. Девушка насмешливо хмыкнула. Но все же ждала его реакции. В этом вся она - не делать первый шаг, смотреть омутами, умоляя сделать его первым. - Ты ведь не можешь просто улыбаться и быть милой, да? - Не в этой жизни. *** Ваня втыкал в телефоне на Лиговском. Нет. Не в "Семнашке". Возле Каро. Такой себе подросток-бандит-идиот. На голове - капюшон толстовки, на теле - кожанка, в кармане - салфетки. Потому что этот ебучий насморк его добьет. Или Ваня победит и тогда вообще какая-то хуйня получится. Это не важно. Перепрыгивая с ноги на ногу, парень листал ленту инсты одной рукой и держал сигарету другой. Бронхит на горизонте - не причина бросать курить. Рудбой сделает это только, если уже физически не сможет затянуться. А так: жги, пока молодой, ведь легкие на месте. Он стоял здесь всего минут пятнадцать, а такое чувство, что целую вечность. Окей гугл, как не отморозить жопу? Гугл молчит, зато внутренний критик пиздит не останавливаясь. "Вали-и. Сдалось оно тебе? Хуе-мое. Бе-бе-бе". Отмороженная жопа тоже подливала масла в огонь, который, к сожалению, нихера не грел. - Давно ждешь? - интересно, от нее всегда пахнет кофе? Евстигнеев с улыбкой обернулся, встречаясь взглядом сначала с красным девчачьим носом, а уже после - с глазами. Из-под бардовой шапки игриво торчали локоны черных волос. А рот был полностью прикрыт шарфом. Закуталась, будь здоров. Именно, Вано, будь здоров, да. - Только подошел, - легко соврал парень, улыбаясь во все 32. Довольный, падла. С Карамельной ночи прошла всего неделя. Целая ебучая неделя. Полная унижения и отчаяния. Он мучал и себя и "Матильду", звал на свидание, получал отворот-поворот, лез целоваться и получал зуботычины и укоризненные взгляды. Пару раз нажрался до беспамятства. А Саша каждый вечер стоически забирала их из бара. Что характерно, без возмущения и очевидной выгоды (для почти-еврейки это было вдвойне странно). Диана всю дорогу молчала, передавала привет Рестору под конец поездки, и выглядело это ужасно неуместно, беря во внимание, что эти двое в пиздецкой ссоре. Как всегда. Но "Матильда" продолжала гнуть свою линию, а Саша молча кивать. И вот вчера молитвы отчаявшегося грешника были услышаны. "Ой, блядь, хорошо, только отъебись" - впервые звучало настолько приятно. Из уст хамки и матерщинницы. Хабалки, можно сказать. Но, черт, он попался на крючок и сам стал мотыльком без мозгов, летящим на свет девочки-с-папоротником. *** "Матильда" клевала носом. Просто смотрела мутным взглядом фильм и стабильно каждые пять минут роняла голову. Быстро поднимала ее, зажмуривала глаза и продолжала смотреть. Выглядело это минимум забавно. Особенно, когда она мотала головой, пытаясь понять, где находится. Евстигнеев улыбался, глядя на эту беспомощную мордашку и тоже не особенно был сосредоточен на фильме. Насколько же она упрямая? Укол совести внезапно задел грудину, вместе с подоспевшим осознанием. Это ведь ее первый выходной за неделю. Смена закончилась часов девять назад, а зная Ди (Ваня честно пытался переучиться на это имя), она ложится не раньше полудня. Три часа сна. И это в лучшем случае. У нее, кажется, даже выбора не было. Вано бы и сам согласился на что угодно, лишь бы настолько навязчивый персонаж от него отъебался. Между бровей залегла складка, парень нахмурился. Ее короткие потери сознания уже не казались такими милыми, скорее болезненными, отдающимися ноющей болью в его же голове. Когда девушка в очередной раз чуть не уснула, блондин глубоко вздохнул. Рука потянулась к чужому затылку, грозясь вызвать шквал гнева. Но, похоже, Ди была слишком уставшей, чтобы как-то реагировать на странный выпад. Большая ладонь легла на темные волосы, и девушка вздрогнула. Непонимающе уставилась на него огромными глазами. - Спи уже, - парень надавил на ее висок, и голова медленно коснулась плеча. Карие глаза прикрылись, сдаваясь без боя. В нос снова ударил аромат крепкого кофе. Шампунь что ли какой? Диана сонно улыбнулась, слегка приподнимая голову. Шею обожгло горячим дыханием, и мышцы моментально окаменели. Как бы тут не окаменело кое-что еще. Бархатная щека кропотливо устраивалась на плече, а у Вани внутренности ходили ходуном. Вели дичайшую борьбу с адреналином. Сердце грохотало, как паровой молот, и, блядь, она это слышала. Не могла не слышать. Брюнетка не стала церемониться или строить из себя... себя. Просто что-то мурлыкнула на границе сознания и провалилась в сон. Весь фильм. Все ебаные 2 часа Евстигнеев боялся даже глубоко вздохнуть. А вдруг разбудит? Откуда в этом придурке столько нежности - это уже вопрос для ночных размышлений за рюмкой чего-то крепкого. Не чая. Размеренное дыхание, мучающее его шею, на которой только ожогов не хватало, сосредоточило на себе все внимание. Вдох. Ваня прикрыл глаза, полностью забивая на фильм. Выдох. По телу мигрируют мурашки, и парень мелко вздрагивает иногда. Думает о чем угодно, что может хоть как-то отвлечь от сладкой пытки. Сара Джессика Паркер. Сара Джессика Паркер. Кто-нибудь закончите этот пиздец! Он и сам может, конечно. Просто дерни плечом... Сара Джессика Паркер, блядь. Глаза беспомощно зажмуриваются. Рука затекла. И все бы ничего, но Ваня-то не спит. Он чувствует, как кровь медленно перестает поступать в кончики пальцев. Как холодеет рука до кисти, а потом и до плеча. Сара Джессика Паркер сдает свои позиции физическому дискомфорту. Который, в свою очередь, ну нихера не может сделать с патологическим упрямством. *** Свет. Титры. Конец. Они все еще сидели на месте. Евстигнеев сжимая челюсть. "Матильда" мерно вдыхая и выдыхая любые надежды уйти отсюда до темноты. Люди, как муравьи разбегались кто куда. Единственное, что радовало и одновременно отчаивало - это то, что они сидели с краю. Нет. Не с того края, куда ломанулась вся биомасса. Ее ресницы дрожали во сне. И, Господи, это было прекрасно. Грудь, утянутая в трикотажный свитер с пуританским вырезом, мерно вздымалась от каждого вдоха. Ваня стоически сжимал зубы и пялил в черный экран. Спящую красавицу не разбудил даже свет прожекторов. Гомон толпы тоже прошел мимо. А этот поц боялся пошевелится. Да сбросьте рядышком пару взрывных снарядов - его "Матильда" даже не поморщится. Они сидели там так долго, что, кажется, кто-то из стаффа собирался поскандалить. Заебись. Вот тут он не виноват. Разбудит, значит, разбудит. Фильм давно закончился, и Ваня ничего не мог поделать. Ведь не мог же? Не мог. Ну, и все. Когда молодой паренек в рабочей форме подошел к ним, Евстигнеев мысленно материл себя трехэтажным. Материл, как последнего в мире идиота. Но как только парнишка попытался что-то сказать, блондин резко поднес к губам указательный палец свободной руки и шикнул. Ошарашенный работник действительно промолчал, но непонимающе пялился то на рэпера, то на Диану. Раздражающий. Ваня нахмурился, засунул руку в карман джинс и максимально неловко, но аккуратно достал из него пару купюр. Около тысячи рублей, плюс-минус. И сунул их прямо в чужую ладонь, кивая головой в сторону своей сонной спутницы. Понимающий кивок, заставил расслабленно выдохнуть. Ну, какой там следующий фильмец? Как оказалось, все тот же. С каменным ебалом, и осыпая себя проклятиями, Евстигнеев сидел с онемевшей рукой и думал о том, какой же он все-таки идиот. *** Посреди сеанса Диану будит вибрация телефона в его кармане. Ваня тоже это чувствует, и когда чужая голова медленно поднимается с его плеча, честно старается не застонать от удовольствия. Получается. Девушка сонно зевает и смотрит на экран. Как ни в чем не бывало, блядь, продолжает смотреть фильм. О, не бойся ты не много пропустила по сюжету. Парень достает телефон той рукой, которая еще что-то чувствует, и это выглядит странно. На экране сообщение от Кати. "Дани разносит бар, потому что Мирка назвал ее тупой пиздой при всех. Я не знаю долго ли протянет крестный отец рурэпа, Вань. Приезжай, а". Евстигнеев улыбается экрану смартфона, и это не ускользает от девушки. Она наклоняется так внезапно и так близко к его уху, что парень вздрагивает. А Ди задушено смеется, после чего снова наклоняется ближе. Рудбой чувствует себя, как младшеклассник. - Случилось что-то хорошее? Его настроение выше среднего, потому что она близко. И это как-то сглаживает дискомфорт предыдущих часов. На самом деле, совершенно его стирает. Теперь она на самом деле рядом. Ваня широко улыбается в ответ и громко шепчет. - Одна девушка, Дани, вернулась из Штатов и куролесит в "Семнашке". Кажется, надо ее утихомирить. "Матильда" почему-то понимающе смеется. Потому что знает, о ком речь? Евстигнеев перестал удивляется ее всезнанию. Эта ее мистическая сторона была довольно притягательной. Но она согласно кивает, доставая телефон. - Езжай. Я вызову себе такси. Она - что? Евстигнеев перехватывает тонкую девичью кисть и смотрит в глаза. Они по прежнему разговаривают полушепотом, и это немного странно. Стоило бы, наверное, выйти, но Ваня хочет решить этот вопрос прямо сейчас. Потому что не отпустит эту девчонку. Никогда.Пафосное заявление в голове звучит до смешного. И он смеется. - Шутишь? Я не упущу возможности похвастаться тобой. Нагло? Да, конечно. Ну, и что? На самом деле парня просто убивает то, что отношения необходимо "строить". Что нельзя с уверенностью сказать: "Так, мы встречаемся и давай без этого". Потому что они не встречаются, а его "Матильда" любительница поебать мозги. Это не то чтобы выбивает из колеи или делает ее особенной, но неприятно щекочет и так не очень здоровые нервы. На самом деле, Евстигнееву есть кому вытрахивать душу. Роль уже занята. - Абстрагируясь от того, что мы даже не встречаемся. - Девушка говорила со спокойной улыбкой. Такой, как прохладное летнее утро. Смотрела в глаза. И у Вани почему-то было хорошее предчувствие, потому что она первая заговорила за их отношения. Потому что это можно перевести в "так давай попробуем". - Ты не сможешь "похвастаться" мной, потому что я бывшая Тимарцева. Как кувалдой в затылок. Евстигнеев непонимающе нахмурился. Хорошее предчувствие? - Что? Он не мог не переспросить, потому что, кажется, у него херово со слухом, а это уже не шутки. - Я бывшая девушка Тимарцева, Вань. И снова. Парень резко отпустил руку и та безвольно упала на худые ляжки. Последние надежды перейти в более уединенное место терпели крах. А она смотрит удивленно, будто не ожидала такой реакции. Будто это, блядь, нормально - говорить такое. - Какого черта ты говоришь мне это только сейчас? Наконец, вскипает парень после пары секунд размышления и весь прямо поднимается на дыбы. Только торчащей во все стороны шерсти не хватает. Это злит. Ох, пиздец, как злит, на самом деле. Потому что если это правда, то на лбу у Дианы теперь появляется штамп "испорченной". Потому что нельзя так просто трахать бывших своих друзей. Нельзя прийти в компанию и сказать: "Знакомьтесь снова. Это Диана. Теперь она моя девушка, прошу не путать." Это на самом деле злит. Ваня злится от бессилия изменить это. И почему злится "Матильда" догадаться тоже не сложно. - А что, я когда представляюсь должна называть всех своих бывших? Ее брови очень сильно хмурятся. Глаза прямо загораются непониманием и раздражением. И Ваня не может не понимать, как херово сейчас себя ведет. Но, черт, он просто был не готов. В такие моменты парень всегда включает уебка, потому что иначе просто теряет ориентиры. Это вне зоны комфорта. Вне ожиданий. - О, ну ты могла бы упомянуть это в светской беседе, знаешь? Шипит он, взмахивая рукой и ловя в затылок первый предупредительный шик с задних рядов. Да пошли вы нахуй! Девушка на секунду смотрит наверх и снова переводит раздраженный взгляд на Ваню, еще больше понижая голос. - Да, точно. Эй, вот пиво, надменный ты засранец, кстати, я трахалась с Ресторатором Версуса! И она подскакивает с места, как подожженная. Хватает сумку и направляется к выходу. Слышит в спину что-то вроде "отношения надо дома выяснять" и останавливается. Ваня сомневается, что из-за этого. Надеется, что из-за него. Но темноволосая девушка поворачивается, окидывает остервенелым взглядом зал. Кажется, отлавливает в темноте пару взглядов-под-подозрением и громко, но четко произносит перебивая тишину момента на экране. - Идите на хуй, - средний палец рассекает воздух, вызывая шквал возмущения. На секунду они снова встречаются глазами. И только одними губами, специально для Вани, девушка произносит тоже самое. Разворачивается. И выходит. И, сука, Евстигнеева аж потряхивает. Он бьет кулаком по подлокотнику и стискивает зубы. Не его вина, что это произошло. Не его. И злиться на себя он не станет. Блядь! С яростью во взгляде он всматривается в экран и ничего не видит. Да пошла она к черту, думает парень, разблокировав телефон, чтобы напечатать сообщение. "Скоро буду. Проследи, чтобы Ян не убил их обоих)". Ему плевать. Да. Плевать. Всего лишь девчонка-для-развлечения. Ничего особенного. Ничего особенно интересного. Ничего. Ваня все-таки себя ненавидит, когда подрывается с места, на ходу печатая сообщение. В этот раз не Кате. "Стой где стоишь или я поеду к тебе домой орать под окнами".