Pretty kitty

Эрик

      Солнце еще висело над горизонтом, когда я наконец свернул на длинную изолированную дорогу, ведущую к нашему новому дому, но уже едва виднелось.       Дорога была узкой. И не случайно. Для боковых зеркал моего внедорожника едва хватало обзора. По обе стороны маячили высокие вечнозеленые деревья, и закат казался ближе, чем на самом деле. Во время строительства команда Герво спросила, хочу ли я широкую прямую дорогу на две полосы, обрамленную декоративными фонарями. Среди богатых выскочек такое было в порядке вещей. Я вежливо отказался от подобного антуража. Никто не подъедет на танке к моему ебаному дверному звонку. Я удивил ребят, попросив построить особняк-крепость, единственный путь к которому пролегал по узкой просеке. Легко забаррикадироваться. Легко скрыться от наблюдения. Заблудившиеся туристы подумают, что случайно свернули на редко используемую и неприветливую подъездную дорогу. Враги ощутят клаустрофобию, когда их автомобилям придется по одному проползать три долгих мили.       Они не смогут развернуться. Их можно будет подбить, вслепую стреляя по деревьям. Я брошусь на каждое водительское сиденье и превращу его в картошку фри с завитушками. Они будут вынуждены обратиться в бегство. В темноте. Или даже при свете дня. Вернувшись на Т-образный перекресток, от которого отходила дорога, я вывешу их трупы вверх ногами, словно забитых свиней.       «НЕ БЕСПОКОИТЬ, БЛЯДЬ».       Или, может…       «СОБАКИ — ХУЙНЯ. ОСТОРОЖНО, ЗЛОЙ ВАМПИР».       Это точно не совпадет с представлениями Сьюки о загородном доме, но ради Адама она, возможно, согласится признать, что нам необходима более выразительная вывеска, чем просто «Боже, благослови этот бардак».       Сьюки…       Мой взгляд снова и снова возвращался к ней. Она витала где-то далеко. Я видел ее прекрасный профиль, пока она задумчиво смотрела на темнеющий лес. Линия подбородка была так тонко очерчена, что хотелось провести пальцем от уха до подбородка. Ее руки невесомо лежали на животе. С каждым поворотом руля пальцы Сьюки слегка сжимались и расслаблялись только тогда, когда мы возвращались на прямую дорогу.       Я не мог выразить словами, насколько сильно горжусь ее нежным, яростным материнским инстинктом. Непередаваемая комбинация. Пышная красота тела Сьюки скрывала отравленные шипы, которые прорастали в нашей связи. Она любила моего сына, и для любого, кто желал ему зла, была так же смертоносна, как и я. Я вздрогнул, вспомнив, как эти маленькие теплые руки гладили и распаляли меня, а затем Сьюки одним взмахом кисти превращала других вампиров или фей в дымящиеся кратеры, не отрывая губ от моих. А сейчас она спокойно, грациозно восседала рядом со мной. Карие глаза были теплыми и спокойными, словно сама Земля шептала ей на ухо тайны жизни. Черт, Сьюки была неотразима.       Машина замедлила ход. Я задержал взгляд на Сьюки дольше, чем требовали правила безопасности. Даже в бледно-сиреневой пижаме она затмевала любую женщину, когда-либо родившуюся на свет.       — Ты все время на меня косишься. Смотри, заработаешь косоглазие, — предупредила она, не глядя на меня.       — Ничего не могу поделать. Ты чертовски красива. Я так сильно тебя хочу.       Она улыбнулась. На лице появилось безмятежное понимающее выражение.       — Ты говоришь так, будто я тебе отказываю. Я даже не могу подсчитать, сколько раз мы занимались любовью. К тому же, я стала огромной, и нас втянули в смертельную битву за жизнь нашего ребенка. Предлагаю направить мысли в более подходящее русло.       На минуту воцарилось молчание.       — Один-четыре-один.       Сьюки растерянно посмотрела на меня.       — Что?       — Подсчитал. Сто сорок один. Примерно.       — Примерно?       — Это точный подсчет тех раз, когда мой член кончал в твоей киске. Оральный секс доводит счет до ста шестидесяти трех. Анальный, — я подмигнул, — до ста шестидесяти четырех. — Я покачал головой. — Последнее нужно исправить. Позорно малое число.       Сьюки ничего не сказала — лишь смущенно посмотрела на меня. Румянец поднялся до линии роста волос.       — Так много? — прошептала она.       — Так мало.       Она покраснела еще сильнее.       — Божечки.       — Ты делаешь только хуже. Покажи мне свою грудь.       Она стукнула меня.       — По наши души, наверное, идут убийцы! — воскликнула она.       — Тогда нужно собирать бутоны, пока можем. У тебя так много розовых бутонов, Сьюки. Либо поиграй со своими сосками, либо трахни мою руку. Я не могу пососать твой клитор, поэтому соглашусь погладить его.       Она издала странный звук, в котором сочетались разочарование, веселье и гнев. Затем обхватила себя руками и фыркнула, прижавшись лицом к окну.       Часть моей вульгарности была просто шуткой. Хотел немного поднять настроение. Но другая часть не состоялась только потому, что было неразумно останавливаться и трахать глубоко беременную Сьюки в тесном салоне автомобиля.       К тому же, по наши души шли убийцы. Сьюки так легко упомянула эту вероятность.       Я вздохнул и использовал свою руку для чего-то гораздо менее приятного — активировал свой BlueTooth.       Пэм мгновенно ответила.       — Я нашел ее, — сказал я.       — Фею, — голос Пэм сочился ликованием и жаждой крови. Она представила в моих лапах Клодин или Хлою.       — Мою фею, — уточнил я. — Сьюки нашла способ связаться со мной.       Мое дитя резко вдохнуло. Она никогда так не делала.       — Слава богу. — Богов она никогда не признавала. — Где ты?       — Трубкозуб, — я произнес код местоположения нашего нового дома. — Сейчас же отправляйся туда.       — Отправлюсь, как только сядет солнце.       — Прихвати Джессику.       — Нахуя?       — Для помощи.       — Мы что, собираем школьную группу поддержки?       — Она доказала, что может быть полезна. Похуй на возраст. Все, кто когда-либо ее недооценивал, мертвы.       Пэм болезненно зашипела.       — Хорошо. Что-нибудь еще? Мороженое и пару фильмов с Амандой Байнс?       — Не знаю, кто это. Завали. — Я обдумывал, не наказать ли ее. — И да. Принеси мороженое. Для Сьюки. — Я вопросительно посмотрел на возлюбленную.       — Пралине, заткнись и дуй сюда, — передала она Пэм.       — Не порти шутку, — упрекнул я.       — За на-а-ами иду-у-у-ут уби-и-и-ийцы, — ехидно пропела Сьюки.       — Ладно. Пэм, пункт про мороженое можешь пропустить.       — Вот блин. А я уже страдаю над холодильником из-за отсутствия нужного вкуса.       Неправда. Пэм нетерпеливо расхаживала по цементному полу нашего подвала, ожидая наступления сумерек.       — А как у нас с цветочными композициями? — спросило мое дитя.       Кодовое обозначение оружия.       — Под завязку, — ответил я.       — Может, мне подъехать прямо туда?       Прямо к дому.       — Да. Ты знаешь, куда. — Затонувший гараж в тридцати ярдах от главного здания.       — Выезжаю.       Мы повесили трубки. Я позвонил доктору Людвиг.       — Я нашел вашу пациентку, — сказал я, когда она подняла трубку.       Доктор на мгновение замолчала.       — С ней все в порядке? Без изменений?       Господи, как же я ценил людей, которые осмотрительно вели свои разговоры.       — Да. По обоим пунктам.       — Я бы хотела ее увидеть.       — Это возможно. Сегодня ночью. У нее не так уж много времени.       — Напиши адрес.       В этом нет необходимости.       — Трубкозуб.       Пока Сьюки отсутствовала, я взял на себя смелость зачаровать в голове доктора информацию, которая может понадобиться, а затем заставил ее забыть, пока не прозвучит соответствующий вопрос. Спящая память пробудилась. Я услышал, как изменилось дыхание доктора.       — Выезжаю.       Я отключился.       И набрал последний номер.       — Алло? — ответил низкий голос волка.       — Месопотамия.       На линии воцарилась тишина. Наконец слово активировало команду, которую я внедрил ему в голову несколько дней назад.       — Понял.       Звонок завершился, и в машине снова стало тихо. Сьюки не расспрашивала о странностях наших диалогов.       Она заговорила лишь на последней миле узкой дороги.       — Он ведь все знает, не так ли?       Я мог не спрашивать, кого она имеет в виду.       — Наверное… Да.       — Есть хоть какой-то способ противостоять ему? Насколько хорошо он защищен? Сколько солдат он может поднять одним телефонным звонком? — Сьюки посмотрела на меня, и темные озера ее глаз наполнились страхом. — Нам пиздец, Эрик?       — Нам уже грозил пиздец, но теперь мы сидим здесь. А те, кто покушался на нас, уже стали удобрением.       — Но Массава — это…       — Вампир. Мне все о нем известно. И у него есть ограничения.       Она фыркнула.       — Ага, нам все известно о пуле и ее ограничениях. Я могу положить ее в карман, но это не значит, что ею нельзя меня застрелить.       — Я просто имел в виду, что нам посчастливилось узнать, с чем мы столкнулись. Да, он очень силен. Но его мощь не безгранична. Слабости у него такие же, как и у меня. — Я сделал паузу. — Были. До тебя.       Сьюки сглотнула, тщательно обдумывая услышанное.       — Я знаю, что он не дурак. Но… ты можешь выследить его днем? Найти, где он залег? Если проткнуть его во сне, этот бардак уляжется.       Я улыбнулся.       — На это уйдет больше времени, чем мы имеем. И я не собираюсь оставлять тебя одну, чтобы обнюхать весь штат. Массава может быть где угодно.       Сьюки отвернулась.       — Он будет поблизости.       — Знаю.       — Если ему все известно, значит, наши телефоны прослушиваются, верно? Он следит за каждым человеком, которого мы любим. Что, если Массава просто проследует за Пэм и доктором Людвиг прямо к нам? Именно так я бы и поступила, а я не военный гений, — резюмировала она.       Я задумался, тщательно подбирая слова.       — Полагаю, на данный момент он уже знает о твоем похищении… и возвращении. Знает о моем доме. Жилище наверняка находилось под наблюдением последние несколько недель. Было бы глупо этого не сделать. Он подыгрывал нам на наших встречах, потому что знал, что не сможет сражаться со мной в открытую. Уверен, он знает и о моем новом доме. После коронации мне следовало занять королевскую резиденцию, поэтому отследить мое общение с Герво было бы так же легко, как зачаровать любого из его команды. Я использовал вымышленное имя, но правильные вопросы и доступ к спутниковым каналам приведут Массаву к правильным выводам. Большой дом, построенный в глуши в кратчайшие сроки. Кому еще он может принадлежать?       — Ты нанял Алсида для постройки дома? — добродушно улыбнулась Сьюки.       — Ага.       — Как мило.       — Да к черту нежности. Он строит неплохие дома.       — Он тебе нра-а-а-авится. Следовало догадаться, что ты бросишь меня ради брюнета. Этот сучонок еще и красивее меня.       Я предостерегающе посмотрел на нее. Сьюки усмехнулась.       — Итак, — продолжила она. — Ты рассказал обо всем так, будто все знаешь, но ничего не планируешь.       — Напротив.       — Неужели? Ладно, начнем опрос. Архивариус войны знает, где находится наш дом. Вместо возни с солдатами и осадой он просто арендует истребитель и сожжет все к хуям. Бум, Сьюки, Эрик, Адам и Пришествие. Твои действия?       На моих губах заиграла легкая улыбка.       — Тебя не было целую неделю. Я нашел, чем себя занять.       — Это не ответ.       — Все военные и малые летательные аппараты в радиусе тысячи миль выведены из строя.       — Ебануться.       Я пожал плечами.       Сьюки фыркнула.       — Это невозможно. Американская армия дерьмом бы изошла! Всю технику моментально починили бы! А для этого нужны сотни людей! Ни за что!       Я снова пожал плечами.       — Мы не портили технику, любимая. Такой саботаж привлек бы всеобщее внимание. Большинство аппаратов летают совершенно нормально, хотя на каждом теперь есть трекер. Если захочу, могу отследить их с телефона.       — Для этого есть приложение?       — Для всего есть приложение. Ни один самолет поблизости не способен запускать ракеты. Пилоты не узнают, пока не попробуют, а значит, вероятно, никогда не узнают. С гражданскими самолетами тоже поработали; за ними следят на случай, если наше вмешательство обнаружат. Воздушная атака такого рода будет невозможна примерно в течение недели. — Я посмотрел на живот Сьюки. Больше недели нам и не понадобится.       — А если он просто воспользуется обычным самолетом и нацелит его на окно нашей кухни?       — В доме есть радары и средства противовоздушной обороны. Я увижу этот маневр и сожгу самолет задолго до того, как он доберется до нас.       Сьюки указала на окно.       — А если он привезет вертолет и ракетницу?       — Я могу поймать вертолет.       — А ракета? Ее ты тоже можешь поймать?       — Даже если я промахнусь, она уничтожит лишь надземную часть дома.       Сьюки бросила на меня быстрый взгляд.       — Ита-а-ак… Под домом есть второй дом?       — Нет, любимая. Под домом есть цитадель. О которой Массава ничего не знает.       — Она способна выдержать удар бомбы?       Я покосился на Сьюки. Она гладила живот, вытянув шею к ветровому стеклу. Линия деревьев расступилась, и на горизонте показался дом. Мы увидели его одновременно. Закат окрасил здание в теплые кремовые тона, и Сьюки тихо выдохнула от изумления.       Это был внушительный, красивый особняк в эко-стиле.       Изящные колонны. Двустворчатая входная дверь. По внешним стенам взбирались длинные лианы плюща (им помогала натянутая проволока, пока растения не смогут охватить фасад естественным путем). Вдоль последней сотни ярдов подъездной дорожки росли фруктовые деревья, полные зрелых плодов (я подумал, что Сьюки, возможно, нравилось консервировать, или, может, она позволит детям самим выбирать еду).       Маленькая рука скользнула по рулю, накрыла мою ладонь и сжала.       — Ты показываешь мне самый красивый дом в мире, а потом говоришь, что какой-то мудак собирается сровнять его с землей? — изумленно выдохнула Сьюки.       Ее реакция меня обрадовала. Дом для меня ничего не значил — я бы построил ей двадцать таких же, — но ее счастье пересилило мое безразличие и заставило меня увидеть особняк ее глазами. Он был очень красив. Я с нетерпением ждал начала нашей совместной жизни в новом жилище.       — Я обещаю защищать его как можно лучше. А если не получится, восстановлю его один в один.       Я нажал бледно-голубую кнопку на консоли. Земля чуть в стороне от дома загрохотала и ожила, открывая въезд на подземную стоянку, которая, в свою очередь, вела к вышеупомянутой цитадели, скрытой глубоко в склоне холма.       — Господи Иисусе, — пробормотала Сьюки, наблюдая за происходящим.       — А что ты представляла? Пару пистолетов за поясами и матрасы у окон?       — Я определенно не ожидала увидеть логово злодея из «Бондианы».       Я вывел машину на подземный пандус и снова нажал кнопку, как только миновал его. Земля поглотила нас. Наблюдение снаружи стало невозможным. Оказавшись внутри массивной, хорошо освещенной пещеры, я припарковался в ряду других транспортных средств, каждое из которых было выбрано по определенной причине: скорость, мощность, толщина брони, неприметность и так далее. Сьюки окинула коллекцию пустым взглядом. Она заметила у стены большой командный центр: на мониторах мелькали бесконечные новостные потоки, в то время как другие машины, которые она вряд ли могла идентифицировать, гудели и выдавали информацию о местном наземном и воздушном движении, покупках в магазинах (некоторые комбинации предметов вызвали беспокойство), взломанных видеозаписях камер наблюдения из аэропортов, аренде автомобилей, вампирских заведениях и прочем. Здесь же появлялись оповещения моих собственных систем безопасности, сообщения о текущем состоянии арсенала и боеприпасов.       Я вышел из машины и молнией метнулся к Сьюки, протягивая руки, чтобы помочь ей выбраться. Она приняла мою помощь, не сводя глаз с нервного центра всего поместья.       — Беру свои слова обратно. Это не логово, а пещера Бэтмена. Хочешь сказать, Алсид и это все построил?       Я покачал головой.       — «Локхид Мартин». Команда Герво строила на десять футов выше. Они ни о чем не догадывались.       — «Локхид Мартин»? Они забрасывают космические программы и ценные бумаги Пентагона ради строительства домов?       — Когда я навещаю президента компании и зачаровываю ее, а она дает инженерам, которые никогда об этом не вспомнят, разрешение на строительство, — да.       — И все это произошло за один месяц?       Я прижал Сьюки к себе, а она вытянула шею, продолжая оглядываться.       — А ты смеялась, когда я упаковывал только деньги. Это же самый универсальный инструмент в мире.       Наконец Сьюки снова посмотрела на меня.       — Еда?       — Достаточно, чтобы кормить тебя в течение восьми месяцев.       — Вода?       — Три автономных скважины.       — Оружие?       — Есть все, кроме водородной бомбы.       Она медленно вдохнула и обратила внимание на то, как расширились ее легкие.       — Кислород? Могут ли они получить доступ к вентиляции?       — Здесь создана воздушно-независимая система, очень похожая на те, которые используют на атомных подводных лодках. Тебя не удастся задушить или отравить газом.       — Электричество?       — Генераторы. Находятся еще глубже, чем мы сейчас. Их не вырубить без ядерного удара.       Сьюки была права, задавая такие вопросы, а я с удовольствием отвечал на них. Мне нравилось, как ее острый разум вскрывает каждую проблему и исследует ее изнутри, отыскивая новые грани. К тому же, я получил дополнительное удовольствие, успокаивая ее страхи. Я давно привык спасать собственную задницу и делал это с помощью всех доступных технологий, но теперь учитывал и потребности своей живой, дышащей семьи. Люди из «Локхид» о многом позаботились — они имели дело с человеческими слабостями с момента зарождения их компании, — но я внес и свою лепту. Наш враг был посильнее каких-нибудь иракских повстанцев.       Сьюки медленно повернулась, молча прикидывая, где находятся жилые комнаты и складские помещения, которые не были видны отсюда. Она задумчиво вздохнула.       — Возможно, Клодин была права. Это место походе на Шов. Разве что неба здесь нет, а Массава точно знает, где мы находимся. Может, мне следовало просто остаться там, пока все не закончится.       Ее слова задели меня.       Я приподнял пальцами ее подбородок. Сьюки уже смотрела на меня, ощущая мою боль.       — Ты хочешь вернуться обратно? — ужаснулся я.       Она ответила не сразу. Мое сердце затрепетало. Вся тяжелая работа по обеспечению безопасности Сьюки показалась жалким, бесполезным подношением. Она предпочитала чужую тюрьму, а не мою крепость.       Сьюки вздохнула.       — Нет, — тихо ответила она. — Я не переживу, если снова потеряю тебя. Я знаю, что ты защитишь меня, и что мы как-нибудь справимся с этим. Просто ненавижу этого парня. Не хочу жить в подземном стальном ящике, как и в книжном шкафу Клодин. Хочу жить в том доме, который находится над нами. Сидеть с тобой на крыльце, водить машину без орудийной башни на крыше, рожать детей, которых никто не пытается убить.       Она больше не могла обнимать меня, поэтому прижалась боком. Голова Сьюки нежно терлась о мои ребра, а мягкий, словно воздушный шар, живот упирался мне в пах.       — Я хочу быть с тобой, несмотря ни на что. Но я хочу побыть с тобой наедине. Почему все остальные не могут просто отвалить?       Я прижал Сьюки к себе сильнее, чем нужно.       — Я убью его ради тебя. Буду вечно стоять на коленях у твоих ног, словно верный пес, и рвать глотку каждому врагу, пока остальные не начнут бояться даже смотреть в нашу сторону. Я дам тебе ту жизнь, которую ты хочешь. Обещаю.       Она замурлыкала от удовольствия.       — Мы заведем настоящую собаку. А ты останешься в статусе мужа.       — Я принадлежу тебе. Это делает меня своего рода питомцем.       Сьюки фыркнула.       — Вот уж не знаю. Это законно — владеть тираннозавром?       — Возможно. Если ты зарегистрируешь меня, как тираннозавра-поводыря.       — Супер. Но придется тебя переименовать. У меня уже есть питомец по имени Эрик.       — Увы, нет. Бывший Эрик ныне Чизбургер — так решил его новый владелец. Я одобрил. Теперь я — твой единственный Эрик.       Руки Сьюки крепче сжались вокруг меня.       — Ты всегда был моим единственным Эриком.       Мы постояли в тишине. Мои губы касались ее волос, а ладони поглаживали спину.       Прижавшись к моей футболке, Сьюки приглушенно пробормотала:       — Трубкозуб? Месопотамия? Что, черт возьми, происходит? Ты, очевидно, все продумал. Наши люди будут в безопасности?       Ах да.       Я взял ее за руку, намереваясь устроить небольшую экскурсию. Верхний дом мог подождать до утра — уже наступил закат, и я не хотел рисковать, пока солнце не прогонит в землю самых опасных врагов. Я собирался показать Сьюки нашу удобную кровать, глубокую ванну, кухню, где она сможет приготовить более двухсот различных блюд, а затем усадить ее поудобнее, помассировать опухшие ноги и рассказать о плане.