Pretty kitty

Сьюки

      Ладно, это уже точно было странно.       Они зажали меня с двух сторон и лапали меня с голодным рвением. Эрика невозможно было ломом выдрать из моих волос, а Клодин прилипла к животу, весьма нехарактерно нарушая личное пространство. Ее прохладное спокойствие покинуло ее. Фактически, она увлеклась моим животом столь же сильно, как Эрик — остальной частью меня.       — Ребята, вы не хотели бы отодвинуться?       Меня проигнорировали.       Я положила руку на грудь Клодин, другую — на живот Эрика. Напряглась изо всех сил, но ничего не изменилось.       — Эй, Сьюки нужен воздух, — я попыталась сказать это легко и беззаботно.       Клодин пришла в себя и опустила руку, отступив назад. Но не отводя взгляд от моего живота. Эрик, как я и подозревала, лишь ужесточил свою хватку и отказался сдвинуться хотя бы на дюйм, вовсю натираясь о мою спину и издавая гортанные звуки.       Я повернула голову и зашептала:       — Малыш, — увещевала я. — Не сейчас.       Ворчание лишь углубилось.       — Он тебя не слышит, — сказала Клодин, совершая медленный, очарованный круг вокруг нас двоих.       — Почему, черт возьми?       Меня захватил вампир и изучала фея. Да, это определенно было странно.       — Мое присутствие усилило твою волшебную суть, кузина. Твой запах намного сильнее обычного. Это выбило его из колеи.       Я задушила писк, когда руки моего вампира начали гладить мои бедра. Его клыки опустились. Язык отыскал мое ухо. Я изо всех сил старалась не дать глазам закатиться, отвлекая себя разговором.       — Почему… Почему он не принюхивается к тебе? Разве… хм… разве ты не пахнешь вкуснее, чем я? Перестань! — Я шлепнула его по руке, которая уже добралась до моей груди.       Клодин понимающе улыбнулась, нарушив свою концентрацию.       — Он твой избранный. Ему никто больше не нужен.       — Наверное, — пробормотала я.       Обернувшись к нему, я обхватила его лицо и посмотрела в глаза.       «Очнись! — мысленно кричала я. — Перестань. Тебе нужно сосредоточиться, помнишь? — Я посмотрела на забытую на земле книгу. — У тебя есть вопросы».       Тяжелый туман в его глазах не хотел уходить. Он был так голоден, словно тосковал по мне десятилетиями. Он был в отчаянии. Без меня все не имело смысла. Я вытянулась и прижалась к его лбу.       — Я здесь, — успокаивала я. — Попозже я тебя покормлю. Ладно?       Его челюсть слегка разжалась. Внезапно он снова меня увидел.       — Нет, — сурово ответил он, прижимая свою голову к моей. — Я в порядке. Я просто чувствую… что хочу выпить тебя до последней капли.       Клодин остановилась перед нами, завершив свой круг. Меня оценивали со всех сторон. Оглядев себя, я не заметила ничего, что вызвало бы столь странное поведение. Обычная футболка. Возможно, шорты были не очень уместны, но основное внимание заслужили не они. Клодин была феей-крестной, а не Мэри Уорт (ПП: она же Кровавая Мэри. В разных версиях убивала красавиц и детей). Я всерьез сомневалась, что ее волновали мои оголенные бедра.       Я глубоко вздохнула и встала прямее.       — Ладно, — сказала я. — Давайте начнем сначала. Клодин, почему ты так смотришь на меня, словно у меня волосы загорелись?       Ее взгляд замер на моей талии. Я подняла бровь.       — Эй?       — Сьюки… Ты… — Она прочистила горло, глядя в сторону с беспокойным выражением. Я чувствовала, как на моем лице образуется гримаса замешательства. Что, черт возьми, их внезапно укусило? Она прикусила губу, прежде чем заговорила. Но с Эриком.       — Тебе не о чем волноваться, вампир. Твоя реакция нормальна. Феи и их спутники всегда чувствуют потребность друг в друге.       Эрик насмешливо фыркнул.       — В моем случае, фея, это настоящий риск. Ты должна уйти. У меня серьезные проблемы с контролем.       Величественная женщина изящно взмахнула рукой, опровергая его слова.       — Ты не причинишь ей боль. Просто не сможешь.       Эрик зарычал от ее безразличия.       — Ты недооцениваешь меня. Ее запах сводит с ума. Если я сейчас укушу ее, то уже не смогу остановиться, пока не осушу ее.       Я начинала чувствовать себя невидимкой, пока два древних существа говорили обо мне так, словно меня там не было. Клодин покачала головой, указав на книгу у наших ног.       — Ты даже не читал ее, прежде чем вызвал меня? Ты совсем не понимаешь природу вашего союза?       — Эм… ребята?       — Я прочел все, что мне нужно, — ответил Эрик, игнорируя меня. — Все, что я хочу знать, — это что Сьюки теперь разделяет мою жизнь. — Он угрожающе наклонился к Клодин. — Всю мою жизнь.       Я моргнула.       — Что?       Клодин выглядела почти заскучавшей.       — Боже, вампир. Это правда твоя самая большая забота?       Я снова надавила на бродячие руки Эрика.       — Ребята, — попыталась я.       — Самая большая забота? — выплюнул вампир. — Я привязан к человеку. Я не имею никакого интереса к безумию, которое поглотит меня, если она умрет от чего-то банального вроде болезни сердца через сорок лет.       — Умрет от болезни сердца через сорок лет? Ты меня утомляешь, викинг. Феи не болеют. Сьюки никогда не болела. И ей суждена не человеческая жизнь. Жизненные силы пары переплетены. Навсегда.       — Ребята! — заорала я и тут же осеклась. — Стоп, что?       Клодин наконец удостоила меня вниманием.       — Ваши жизни, кузина. Ты же понимаешь, что твоя жизнь и жизнь Эрика отныне одинаковы.       — Откуда, черт подери, мне об этом знать? — недоверчиво ответила я. — И что значит «одинаковы»? Эрик. — Я посмотрела на него. Он все еще прижимался ко мне, а руки исследовали мое тело, несмотря на все мои наставления. — О чем ты ее спрашиваешь? И ты! — Я повернулась к Клодин. — В каком это смысле Эрик не может причинить мне боль, даже если попытается? И какого хрена ты все еще пялишься на мой живот?       Ее глаза снова подозрительно забегали; ее раздражало возвращение к этому вопросу. Чтобы избежать этого, она выбрала первое.       — Эрик не может причинить тебе боль. Избранные не могут. Ему можно пожирать твою кровь часами. И ему не нужно сдерживать свою силу, прикасаясь к тебе: он не сможет навредить.       Как и Эрик, я презрительно фыркнула.       — Ага, конечно. Эрик может разорвать автомобиль пополам, словно это газета. Он способен причинить мне боль.       Она лишь моргнула.       — Больше нет.       Бред сивой кобылы.       Она ухмыльнулась.       — По чесноку.       Блять! Глупая фейская телепатия. Я забыла, что не была ее единственной обладательницей.       — Но как ты можешь знать? Ты сказала, что ни одна фея даже не встречалась с вампиром, не говоря уж о связи. Как ты можешь быть уверена, что он не сможет причинить мне боль? — Я замолчала и вспомнила. — Мой свет в порыве злости навредил ему.       — Едва ли, — рассуждала она. — Наш удар убивает, если фея достаточно зла. Твои тренировки с Эриком просто оглушили его. Если бы ты поразила с той же яростью другого вампира, ты бы убила его.       — Поразила?       Она закатила глаза и пошевелила пальцами.       — Твое оружие. Ты тоже не читала фолиант?       — Эй! — защищалась я. — Этой книге, должно быть, миллион лет, и в ней сплошь тарабарщина. Дай мне перерыв.       Тело Эрика практически гудело о его намерениях. Одна рука поглаживала изгиб моей задницы, другая заявляла свои права прямо под грудью. Клодин это не смущало. Ее, кажется, совершенно не интересовало изменчивое, голодное состояние Эрика.       Я снова переключилась.       — А что насчет вопроса Эрика? О нашей жизни?       Ее брови поползли вверх. Разговор, очевидно, снова ее утомлял. Она изящно наклонилась и подняла книгу, которую так бесцеремонно вышибла из моих рук. Теперь она держала фолиант нежно, как хрупкую диковину, а не забытый на полу гостиной «Телегид». Пальцы ласкали переплет.       — Все именно так, как я и сказала, — ответила она. — Если бы ты выбрала человека, ты прожила бы обыкновенную жизнь. Но ты выбрала вампира. Ты будешь жить так же долго, как и он. Бесконечно.       Эрик радостно заворчал мне в шею. Каким-то образом ему удалось снова к ней прижаться. Но мой мозг не мог отвлечься от слов Клодин. В мыслях царило полное смятение.       — Я ничего не понимаю.       Крестная резко вздохнула.       — Эрик бессмертен, — произнесла она медленно, словно объясняла малышу. — Ты отдала ему свой свет. Твой свет — твоя жизненная сила, поэтому она будет жить в нем до тех пор, пока он ходит по этой земле.       — А если его завтра убьют?       — Тогда твой свет погаснет. И ты, где бы ты ни находилась, тоже умрешь.       — Боже мой, — прошептала я. Отче Наш, сущий на небесах, это просто невозможно. — Но… но что, если я завтра умру? Новая атака вампиров? Автокатастрофа или что-то подобное?       Эрик, который не участвовал в беседе, провел руками по моим плечам, дернул меня к себе и сердито загрохотал. Думаю, он был достаточно внимателен, чтобы разозлиться из-за неприятных вопросов.       Клодин слегка смягчилась.       — Другой вампир не сможет тебя тронуть, если атака предназначена для того, чтобы разделить вас. Связь предотвратит такую смерть. Но ты не неуязвима. Если ты умрешь в автокатастрофе, твой свет внутри вампира погаснет. Он не умрет, но твои дары исчезнут. Он больше не сможет ходить под солнцем.       Я сказала первое, что пришло в голову.       — Ну слава Богу!       Я горевала при мысли о том, что он больше не увидит солнца, но он, по крайней мере, не умрет вместе со мной. Я была намного слабее и медлительнее, чем он, и имела гораздо больше шансов проверить это первой. Но он — снова — сжал меня крепче.       — Это не имеет значения, — проворчал он мне в ухо. — В день твоей смерти я встречу солнце. Я отказываюсь жить без тебя.       — Нет! — Я шлепнула его.       Он даже не заметил моего удара.       — Как только твой свет покинет меня, я последую за тобой в загробный мир и заберу его обратно.       К горлу подступили слезы. Я сглотнула их, заставив отступить.       — Я люблю тебя, — пробормотала я.       — Тогда не умирай.       Я слабо улыбнулась и кивнула.       — Ладно.       Я повернулась к Клодин.       — Итак, если Эрик умрет через две тысячи лет, я умру тоже? Разве к тому времени я не стану высушенной старой мумией?       — Конечно, нет, — оскорбилась она. — Феи — самые красивые существа на земле. Мы не гнием, как люди. Ты останешься в том же возрасте, в котором выбрала себе спутника.       Она сказала это так небрежно. Словно я выбрала пару не полторы недели назад. Я вздохнула.       — Мне всегда будет двадцать шесть? Через две тысячи лет я буду выглядеть вот так? — Я махнула на свою футболку и шорты.       Она кивнула.       — Точно.       О, черт. Ко мне подступила мощная, подавляющая стена паники. Мои легкие застыли. Поле зрения заполонили мелкие белые точки, заставляя меня зажмуриться. Я задыхалась. Руки Эрика вокруг меня обратились в сталь. Его тело стало твердым и неподвижным; он поддерживал меня, пока я переживала свой испуг. Если бы я была способна размышлять, я бы вспомнила, что он тоже прошел через это.       — Это пройдет, — прошептал он мне в волосы. — Не бойся своей юности. Это подарок.       — Это неестественно, — хрипло ответила я. — Люди умирают не просто так. На то есть Божья воля.       — Если это правда, то все это — тоже Божья воля, — мягко возразил он. — Включая твою жизнь со мной. Ты сама сказала, помнишь? Я был рожден дважды — для тебя. — Он был доволен собственной логикой. — А теперь ты родилась во второй раз. Для меня.       Я не открывала глаз. Внезапно мне расхотелось смотреть на два образца древней молодости передо мной. Возможно, Эрик был прав, но в ту секунду я отказывалась в это верить. Я была человеком, черт возьми. Может, у меня и были гены феи, которые помогали мне загорать или наказывать плохих парней, но всему есть предел. Вечная жизнь была далека от этих маленьких привилегий.       Эрик почувствовал мои потрясенные мысли. Он вырвался из похотливого ступора и взял инициативу на себя.       — Я могу пить кого-нибудь, кроме нее?       Она покачала головой.       — Больше нет. Если она не умрет раньше тебя. Тогда можешь употреблять, кого захочешь.       Я ощутила его желание убить ее и в испуге сжала его руки.       — Слушай, когда я говорю, фея, — сердито огрызнулся он. — Я не стану пить других, если Сьюки умрет. Я убью себя, как только почувствую, что она оставила меня.       Он повернулся ко мне и лизнул вдоль линии роста волос. Я задрожала всем телом.       — Не, — произнес он с нажимом, — оставляй меня.       Я хотела оттолкнуть его и притянуть ближе. Его ревнивая натура была столь сильна, что я едва могла дышать. Но когда его не было рядом, мне хотелось пройти тест на трезвость на краю скалы. Я выбрала невозможность дышать и прижалась к нему.       Я протянула руку Клодин из-под моего вампирского навеса.       — Я бы хотела книгу, пожалуйста, — вежливо попросила я.       Она твердо покачала головой и схватила ее крепче.       — Нет. Этот том пропал из нашего мира на многие века. Не знаю, как его заполучила вампирская королева, но он не может остаться здесь. Мы рискуем нашими секретами, оставляя его в ваших руках.       — Девушка хочет этого, — мягко проговорил Эрик. — Отдай, иначе я заберу ее у тебя.       Воздух мгновенно сгустился в волшебных золотых вихрях. Магия фей вокруг нас усилилась десятикратно. Мысли Эрика спустились еще на несколько пунктов к животным импульсам, желанию рычать, лапать и нюхать мой запах. Мои глаза расширились от страха. Я знала, что будет дальше.       — Подожди! Не уходи! Можешь ее забрать. Беру свои слова обратно. Просто… — Я смотрела, как ветер плясал вокруг моей кузины, морщась от разочарования. У меня было еще столько вопросов. Она не могла просто так уйти! Я еще раз пихнула Эрика — посильнее — и приготовилась умолять ее остаться. Если она сейчас ускользнет, то едва ли когда-нибудь соизволит вернуться, раз Эрик грозит ей тяжкими телесными.       Она равнодушно стояла. Магическая сфера вокруг нее не уменьшалась, но и сама она не исчезала. Она слушала, но не собиралась дожидаться, пока Эрик бросится. Я сделала единственное, что смогла придумать. Сняла руку Эрика с талии, поцеловала кончики пальцев и пожелала, чтобы он замер. В нашей связи Эрик взбесился. Каждый страх, что у него когда-либо был обо мне — мой ужас, моя смерть, выбор мной другого мужчины, его собственная смерть и неспособность меня защитить, — теперь взорвались в его голове. Он боролся с моей хваткой, напрягая мускулы в невидимом плену. Но его борьба, как и на лугу, была бесполезна. Я послала ему свои безмолвные извинения и повернулась к Клодин.       — Любимая, — прошипел он. — Освободи меня.       — Секунду, — пообещала я, не глядя на него.       Клодин была явно впечатлена. Волшебная сфера сошла на нет и исчезла, выражение ее лица преисполнилось одобрения.       — Ты научилась обездвиживать. Прекрасно.       Я сожалела, очень сожалела, что не попыталась прочесть побольше.       — Обездвиживать?       — Телекинетическая способность захватывать объекты силой разума, — пояснила она.       Эрик боролся со мной, как голодный тигр. Не было ни малейшего шанса, что он вырвется, но вампирская мощь в соперничестве с моей магией была поистине поразительна. Я вытянулась у его неподвижной груди и нежно поцеловала его в губы.       — Ты не можешь ей угрожать, — мягко укорила я. — Она нужна нам.       — Освободи меня, Сьюки.       Я повернула голову.       — Ты останешься? — спросила я. — Пожалуйста?       Она перевела взгляд с меня на очень разозленного вампира и обратно, затем кивнула.       — Книга уйдет со мной, — уточнила она. — Это не обсуждается.       — Конечно, — быстро кивнула я. — Пусть так, просто… Просто не уходи.       — Хорошо.       Я отпустила руку Эрика. Магическая хватка исчезла. Он выпутался из невидимых оков, негодующий, яростный. Я подняла палец, не давая ему нарушить мир.       — Спокойно, — предупредила я. — Или я сделаю это снова.       Он открыл рот, чтобы возразить. Я прижала палец к его груди. Ему придется сдерживать себя, что бы ни случилось. Он посмотрел на нее, закрыл рот, прижав клыки к нижним зубам.       — Ладно.       Превосходно. Я убрала палец и вернулась к той части книги, которую запомнила. И которую Клодин с удовольствием игнорировала.       — Что, черт возьми, за «наследник»?