Pretty kitty

Сьюки

      Я читала несколько часов подряд. Вернее, пыталась читать несколько часов подряд.       Книга была сущим наказанием. Язык настолько устарел, что английский практически превратился в тарабарщину. «Приидет» здесь, «твоея» там, повсюду странные метафоры и притчи. Боже, ну почему автор не мог писать попроще? Как теперь кто-то мог расшифровать этот беспорядок?       Я закрыла глаза, давая им отдых. В миллионный раз за день я жаждала общества Эрика. Даже если бы не случилось всей этой ерунды с Софи-Энн, он бы посидел со мной и помог разобраться с книгой. Он, возможно, даже жил в те времена, когда эту галиматью еще писали. Я пообещала себе, что когда все закончится и все виновники будут мертвы (кроме Хэдли), я заберу книгу домой. Вдвоем мы изучим ее должным образом, а когда соберем всю информацию о моем сказочном наследии, уберем талмуд в его навороченную библиотеку к остальным раритетам. Я не смогла бы придумать лучшего места для жизни.       Я со вздохом открыла глаза и перечитала часть про Свет.       И она была чертовски замысловатой. В одном предложении он упоминался просто как Свет. В других — как Сияние или Пламя. Очевидно, этим Светом (или Сиянием) обладали все феи. Он присутствовал в нас все время. Не просто как оружие, но как состояние бытия. А под Пламенем подразумевалось нечто другое. Как я поняла, феи обладали Пламенем, но не могли использовать его, как Свет. Этот особый вид Света проявлялся через Посредника. Книга не уточняла, кем или чем был этот Посредник, но, кто бы это ни был, он не мог сделать это без согласия феи. Черт, я запуталась.       Какую бы часть книги я ни читала, согласие фигурировало постоянно. Наши враги могли убить, выпить, замучить или поработить фею без всяких проблем, но если кто-то желал наших способностей, а не крови и смерти, тогда он нуждался в разрешении.       Я могла лишь вообразить, как эта информация рассердила королеву. Эрик однажды упомянул, что она буквально повалила его на пол, когда он ее расстроил, и угрожала ему, несмотря на его очевидное превосходство. Так как у нее не было и не могло быть моего согласия, я предположила, что меня ждал столь же грубый прием. По-видимому, она никогда не слышала, что мух проще ловить на мед, предпочитая бегать за ними с тесаком.       Я раздвинула колени и попробовала немного потянуться. Спина болела. Руки ныли просто дико. Я попыталась пошевелить ими в рукавах, отчаянно нуждаясь в возобновлении кровотока. Их слегка закололо, и я получила крохотное и долгожданное облегчение. Черт, как я устала. Я подумала обо всей той крови, что отдала Эрику, и об ущербе, который наносил человеку постоянный страх. Наверное, мне пора было как следует вздремнуть.       Я сделала глубокий вдох и сосредоточилась на книге. Я высплюсь, когда выстрою маршрут побега, или когда Эрик меня спасет. На самом деле, второй вариант звучал фантастически. Я ждала его прибытия, как соловей — лета. Мы улетим куда-нибудь подальше от этого дурацкого места и стаи оборотней, свернемся и уснем на траве, как сегодня утром.       Я задумалась. Боже, это правда было сегодня? Моя встреча с Эриком и Клодин, казалось, произошла много лет назад.       Я вспомнила приятную тяжесть головы Эрика у меня на коленях, пока мы прижимались друг к другу, как ленивые собаки. Я не смогла бы придумать лучшего способа уснуть.       Нет. Сперва побег. Потом сон. Пора учиться.       Я заморгала, пытаясь взбодриться. Снова наклонилась над краем кровати, готовая вникать в запутанную прозу, но тут моя дверь распахнулась. Я подпрыгнула от звука.       — Нашла что-нибудь полезное? — Королева улыбалась. Она стояла в дверях. Ее взгляд скользнул к ее драгоценной книге, выложенной передо мной, и она нахмурилась. Я открыла рот, чтобы ответить, но она только щелкнула пальцами, подав знак другому вампиру, стоявшему за ней.       — Отведите ее в гостиную.       Неуклюжий охранник кивнул, скользнул в мою комнату и подхватил меня. Я успела только пискнуть от удивления. Меня перевернули через его плечо, как мешок с картошкой, и вынесли, а открытая книга осталась позабытой на кровати. Мы двигались по дому, но с моего насеста я видела только то, что оставалось позади.       Мы подошли к новой комнате, но я могла видеть лишь пройденный коридор. Наша связь с Эриком резко запылала; еще до того, как охранник сбросил меня на пол, я поняла, что он тоже находился в этом помещении.       — Эрик! — Я вскочила на ноги и отчаянно осмотрелась вокруг. Еще одна безвкусная гостиная с камином и красивыми, неудобными на вид диванами. Четыре других вампира уже были там, ожидая нас. Двое из них были охранниками, один из которых с легкостью удерживал Билла. Очевидно, по возрасту он значительно превосходил моего бывшего. Другой носил кожаные перчатки и придерживал конец толстой серебряной цепочки. Цепь семь или восемь раз оплетала грудь и голые руки моего прекрасного, бешеного вампира. Он стоял на коленях, ворча от подавленной боли и обнажив клыки перед королевой.       Эрик.       Я не медлила.       Я рванулась через комнату. Я даже не подумала, попытается ли кто-то меня остановить, но, к счастью, никто этого не сделал. Я скользнула на колени, едва не упав на него. Его футболка защищала грудь, но я слышала, как серебро шипело, впиваясь в кожу его бицепсов. Его злой взгляд смягчился, когда он переключил внимание с королевы на меня. Я не дала ему заговорить. Не имея рук, я просто прислонилась к нему, захватив его клыки в рот в мягком человеческом поцелуе.       С громким рычанием облегчения он ответил. Я просунула язык между его зубами, не обращая внимания на все остальное в комнате. Полоснула его о клыки, давая ему кровь, как доказательство моей радости. Его рычание углубилось, и он ответил взаимностью, взрезав свой собственный язык и твердо впечатав его в мой рот. Смесь нашей крови потекла по жилам, и мы застонали от удовольствия, когда наша связь засияла. Соединение вышло столь интенсивным, что нас едва не разбросало в разные стороны.       Королева, кажется, хмыкнула, а Билл, возможно, застонал от разочарования. Я не знала.       Комната поблекла. В ней не было никого, кроме нас.       Я потянула свою смирительную рубашку и громко выругалась. Из-за нее и его цепи мы не могли обнять друг друга.       Он отстранился и осмотрел меня, кипящий от ярости.       — Они трогали тебя?       Я не поняла, имел он в виду изнасилование или кровь. Лишь быстро покачала головой.       — Нет, я в порядке.       Он опустился на корточки и сгорбился, его голова прижалась к моему животу, его лицо скользнуло по перекрестью связывающих меня рукавов вверх, к моему горлу, вынюхивая правду моих слов. Я наклонилась в ответ и пробормотала заверения. Наша связь наполнилась его гневом при малейшей возможности того, что кто-то пробовал или брал меня. Когда его губы приблизились к моим, я прошептала:       — Тебе больно?       Он ответил сухой улыбкой, сдерживая очевидную боль, и покачал головой.       — Прости меня, любимая. Я подвел тебя.       — Замолчи, — пробормотала я, прижимая губы к его горлу и двигаясь ниже. Я поцеловала цепи на его груди, словно это убедило бы их перестать жечь моего бедного вампира.       Я потерлась о его тело, отчаянно желая контакта. Даже после всего того, что произошло между нами, мне все еще хотелось успокоить его, убедить, что ничто — ничто — не сможет когда-либо разорвать мою связь с ним. Я тихо прошептала:       — Я не согласна с ней. Я твоя.       Он озадаченно посмотрел на меня, взвешивая мои слова. Он не знал о фолианте или значении того, что я сказала — такой возможности просто не существовало, — но это не помешало ему согласиться на все сто процентов.       — Я не согласен с ней. Ты моя, — шепнул он в ответ. Я слабо улыбнулась. Это точно.       Внезапно меня дернули назад. Эрик попытался двинуться следом, но его оттащил охранник, державший его цепь. Он зашипел. Серебро впилось чуть глубже.       Софи-Энн деловито потащила меня на другой конец комнаты. Билл попытался гневно рвануться в мою сторону, но его страж лишь сильнее сжал его в ответ. Я услышала, как одна из костей его руки треснула под давлением. Билл тоже зашипел, взбешенный болью. То, что его держали, меня беспокоило. Что бы ни планировала эта сука, Билла это явно не устраивало. Это было плохо для меня. Очень плохо.       Слова фолианта пылали в моем сознании. Я до сих пор не понимала их или того, как я могла бы использовать их для нашего спасения. У меня имелись некоторые новоиспеченные теории и много предположений. И все же. Это все, что у меня было. Неуклонно глядя на Эрика, я не переставала повторять, словно песнопение: «Я не согласна с ней, я твоя, я не согласна с ней, я твоя» снова и снова.       Согласие. Казалось, это стало словом дня. Я подняла его, словно щит. Я была феей, черт возьми! И я не собиралась мириться с тем, что эта женщина хотела присвоить мои силы. Я не давала гребаного согласия.       Королеве, должно быть, наскучило мое бормотание. Она закрыла мне рот рукой.       Эрик снова зашипел на нее. Кровавое свидетельство нашей усиленной связи покрывало его губы и зубы.       — Что, блять, ты собираешься теперь делать, Величество? — Последнее слово источало сарказм. — Ты похитила присоединенного человека. Человека, присоединенного ко мне. Ты вообразила, что можешь изменить мое владение ею?       Она фыркнула позади меня и потянула мою голову в сторону, обнажая горло для ее выжидающих клыков.       Эрик и Билл свирепо сражались в ответ.       — Нет! — рявкнул Билл!       — Выпей от нее — и я тебя уничтожу, — поклялся Эрик.       Я была так напугана, что почти не слышала, как королева хихикнула в ответ.       — Пить ее, Нортман? Ты правда думаешь, что я заинтересована в ее крови? — Она выплюнула это слово, будто моя кровь была самой дешевой маркой самогона. Я резко выдохнула. Если не моя кровь, то что?       Ее палец потянулся вниз по моему горлу, провоцируя Эрика интимным прикосновением к коже, которая принадлежала ему.       — Я жажду дневного света, идиот. Мне поебать, если она на вкус, как вишневый пирог. Меня тошнит от тьмы. Я устала от имитационных ультрафиолетовых ламп. Устала чувствовать запах солнца в волосах моих людей. Я была созданием света, прежде чем меня обратили. Теперь я возьму свое, так или иначе.       «Я не согласна. Я не согласна. Я не согласна. Я не согласна», — я посылала Вселенной мое беззвучное послание.       — Это невозможно, — сказал Эрик. — Она не может это отдать, ты не можешь это взять. Отпусти ее, Софи-Энн. Ее кровь не преобразит тебя, а ее связь — моя.       — Да, — пропела она в ответ. — В этом смысле ты выбросил ключ, это точно. Сейчас мой выбор невелик.       Ее пальцы игриво танцевали по моему горлу. Я не видела, но чувствовала злой изгиб ее усмешки.       — Если я не могу связаться с ней, я обращу ее.       Я напряглась в ее руках и отчаянно забилась.       — Нет! — вскрикнула я в ее руку. — Не-е-е-ет!       Эрик вскочил на ноги, проявляя чудеса силы под изнурительным весом серебра, и попытался броситься к нам. Цепь дернула его обратно, но он боролся, как бешеный медведь.       — НЕТ! — его оглушительный рев наполнил крошечную комнату. — Чертова сука, я тебя убью! Ты не можешь превратить ее! ОНА МОЯ!       — Еще как могу, — легко утверждала она, наблюдая за тем, как он вырывался. — Ее связь может сопротивляться, но она послушается меня, как ее создателя. Она будет иметь силу, как фея, и как мое дитя, она даст мне то, что я хочу. Мой приказ не оставит ей выбора.       Я силой укусила ее пальцы. Она ахнула от боли, но не сдвинула их. Мои руки были почти готовы вырваться из плеч, лишь бы сбежать из рубашки. Она обезумела, эта женщина. Обратить меня? Что, черт возьми, ей это даст?       Билл заговорил, борясь со своим охранником.       — И что тогда, ваше Величество? Что произойдет, когда она утратит естественную способность ходить при свете дня? Как она сможет восстановить твою? Кто сказал, что она не потеряет все, включая ее телепатию и свет? Вы бы воспитали столь обычного ребенка?       Меня не слишком радовал источник, но я оценила, что хоть у кого-то мозги быстро соображали. Билл указал на очень важную вещь.       Но королева лишь пожала плечами.       — Тогда я ничего не потеряю. Если способности Сьюки не перейдут к ней, как к вампиру, я прикончу ее.       Билл взревел от ярости, но звук исчез за громовым воем Эрика. Его глаза пылали, как угли, он изо всех сил боролся против оков.       — Ты убила бы собственное дитя? Без причин? Ты не можешь просто отпустить ее?       — Тебе не нужно беспокоиться, шериф. С тобой я покончу задолго до того, как она поднимется. Она никогда не будет твоей, независимо от того, будет ли она одарена. — Она замолчала, крутя прядь моих волос. — Если так и будет, она присоединится к тебе в истинной смерти.       Я жалобно, приглушенно застонала. Страх пустил корни в моей голове и теле, но это померкло в сравнении со страданием Эрика. Он превратился в путаницу отчаяния и боли.       Она опустила губы к моей яремной вене. Мое человеческое сопротивление ничего не значило в сравнении с ее стальной силой. Она без труда удерживала меня. Слезы потекли из уголков моих глаз, я смотрела, как Эрик беззаветно сражался… и проиграл.       Вдруг ее рука отпустила мой рот.       — Попрощайся.       Охранник выбил ноги Эрика из-под него. Крича от ярости, он упал на колени, его выражение наполнилось мукой.       — Нет, — прохрипел он. — Ты не можешь забрать ее у меня. Я не согласен.       Страх горячо вскипел в нашей связи. Я задыхалась от него. Но если это был конец, мне нужно было, чтобы он понял. Я оттолкнула большую часть ужаса в сторону, как только могла, и заполнила пустое пространство моей любовью. Всей ее силой. Эрик неровно ахнул, когда я позволила себе проникнуть в его голову.       — Я люблю тебя, — сказала я. — Помни об этом.       И снова больше ничего не существовало. Ни комнаты, ни вампиров, ни бывших, ни королев. Только он. Я закрыла глаза, когда его любовь прошла через пространство и соединилась с моей.       — Я люблю тебя, — прошептал он. — Даже обращенная, ты все равно будешь моей, Сьюки.       Я кивнула, и королева щелкнула языком, недовольная его глупым заявлением.       — Наслаждайтесь шоу, господа, — предложила она Эрику и Биллу.       Ее клыки опустились. Она поднесла рот к моему горлу и укусила. Я закрыла глаза и начала кричать.       Кричать.       О мой Бог. Так много крика. Я и не знала, что мой голос мог достичь таких панических высот. Он разрушил воздух вокруг нас, атаковал мои барабанные перепонки. Я не чувствовала боли. Я была слишком напугана, чтобы осознать это. Это произошло, только когда я перестала кричать, чтобы вдохнуть, и поняла, что это не мой крик звенел на такой свирепой громкости.       За моей спиной была пустота. Я обернулась. Королева больше не стояла позади меня. Она лежала на полу у моих ног, визжа в агонии, ее руки крепко зажимали рот, а сквозь пальцы текла кровь. Моя кровь? Боже, она успела выпить так много?       Женщина дико заметалась и сплюнула полный рот крови. Но через мгновение рот наполнился новой. Тогда я поняла, что это вообще не моя кровь. Это не могло быть моей кровью. Это была ее кровь. Королева истекала кровью. Она отвела руки, чтобы снова плюнуть, и тогда я увидела это.       Ее клыки.       Они исчезли.       Я в ужасе отшатнулась. Что за чертовщина здесь творилась? Моя нога заскользила по мокрому полу, и я упала. Из-за связанных рук я тяжело приземлилась на бок и испустила испуганный вопль. В красной луже у моего лица я разглядела мелкие белые осколки.       Зубы королевы. Они не исчезли насовсем. Они разбились.       — Сьюки!       Голос Эрика заставил меня мгновенно перекатиться на другой бок.       — Эрик, она…       Я замолчала, увидев сцену передо мной.       Его охранник выронил цепь и медленно уползал прочь. Билл и его страж в ужасе переводили взгляд с Эрика на королеву. Я смотрела только на Эрика. Я с изумлением наблюдала, как мой вампир корчился, стоя на коленях. Его лицо исказилось от боли, а кожа засветилась неестественно ярким светом.       — Эрик!       — Не приближайся, — прорычал он. Свет усилился. Он заполнил его лицо и резко вырвался из глазниц. Каждый дюйм его рук светился. Он стал настолько сияющим, что одежда уже не могла его сдержать, и взорвалась с громким хлопком, почти столь же оглушительным, как и крики королевы.       Свет коснулся пятерых других вампиров в комнате. Раздались новые оглушительные крики и присоединились к воплям Софи-Энн.       Эрик громко ревел, по-прежнему борясь с цепями, когда стал настолько сияющим, что я не могла больше разглядеть его черты. Серебряная цепь взорвалась, посылая по всей комнате смертоносную шрапнель. Я услышала новые крики боли, когда осколки металла внедрились в тела вампиров. Ни один не попал в меня.       — Эрик, малыш, что проис…       Свет ярко полыхнул, словно все мы разом оказались в одном помещении с карликовой звездой. Я всхлипнула и зажмурилась от нестерпимого блеска. Крики вокруг меня обрывались один за другим, по мере того, как их владельцы разжижались. Я слышала это. Их вязкие, теперь безмолвные останки расползались по паркету.       Я рыдала.       О, милосердный Господь на небесах. Шум. Металлический запах огромного количества крови. Солнце, что вывернуло моего возлюбленного наизнанку.       Я плакала, как ребенок. Все умерли. От шестерых вампиров не осталось ничего, кроме жижи, растекавшейся вокруг меня, словно жуткий бассейн. Я спрятала лицо в коленях. Я не хотела смотреть. Я уже поняла по собственному одинокому плачу, что все остальные исчезли.       Небольшой кусочек горя был отведен для Билла. Моя первая любовь, он не заслужил той ужасной судьбы, что встретила его.       Но я едва осознала это и быстро забыла. У этой печали не было шансов уцелеть под волнами горя, которые затапливали теперь меня из-за гибели Эрика. Я выла, пока мое сердце разламывалось пополам.       «Забери меня! — безмолвно кричала я убийственному свету. — Убей меня и позволь быть с ним! Я не буду жить без него! Ты меня не заставишь, черт возьми! Ты не можешь…»       — Сьюки.       Мой клубок разжала сила, намного превосходящая мою собственную.       — Открой глаза, любимая. Посмотри на меня.       Застонав, я зажмурилась крепче.       — Нет, — отчаянно простонала я. — Просто забери меня. Позволь мне пойти к нему.       Мою рубашку развязали. Мои руки распрямились, рукава упали с них. В ту же секунду, как мои руки освободились, их снова захватила пара теплых, настойчивых рук. Они заставили меня схватить два до боли знакомых плеча, и меня подняли из кровавого болота.       — Сьюки, — прохрипел мрачный голос. — Черт тебя дери, девочка. Ты посмотришь на меня!       Мои глаза открылись и встретили красивые синие, смотревшие на меня с тревогой. О, слава Богу. Все закончилось. Я была мертва.       — Это сработало, — с облегчением пробормотала я, позволив себе расслабиться. — Бог дал мне умереть.       Он встряхнул меня.       — Посмотри на меня! — огрызнулся он. — Ты не умерла, любовь моя. Скажи, что ты не ранена. Сейчас же!       Мои глаза дрогнули от его гнева. Странно. Я бы не подумала, что небеса могли быть так враждебны. Я подвигала руками и ногами, шеей, ища боль, раз уж для него это было так чертовски важно. Я не чувствовала ничего, кроме покалывания от многочасового пребывания в рубахе. Я села чуть ровнее и осмотрела его.       Его волосы на затылке были такими мягкими, что я улыбнулась. Линия его челюсти была первой вещью, которую я заметила. Его желваки напрягались и двигались от беспокойства. Щетина в ямке его подбородка была гуще, чем обычно.       Мысль о том, что Эрику по-прежнему было необходимо бриться, вывела меня из ступора. Кто вообще стал бы бриться на небесах?       — Эрик, — медленно произнесла я. Его земное имя. Не ангельское.       Он слегка расслабился и выдохнул, когда напряжение покинуло его тело.       — Сьюки, — ответил он, опустив лоб к моему. — Ты ранена?       Я медленно покачала головой.       — Нет, — ответила я. — Я так не думаю.       Он фыркнул и поудобнее устроил меня в охапке, крепче прижимая к нему.       — Что случилось? — спросила я.       Он покачал головой, поворачиваясь на каблуках, осматривая бойню.       — Я не знаю.       Я рискнула глянуть за край колыбели его рук. Красная мешанина и брызжущая мякоть — вот чем стала некогда благородная свита. Одна лужа была королевой, уничтоженная там, где она лежала, визжа над ее раздробленными клыками. У двери был мой охранник. Еще одна лужа — там, где стоял охранник Эрика, и две последних, которые я боялась распознавать, были Биллом и его тюремщиком.       Только Эрик был спасен.       Я сжала его, как тонущий человек хватает спасательный круг, и уткнулась лицом в его грудь. Ту грудь, в которой жил мой свет. Тот свет, что поднялся во всемогущем воздаянии, карая тех, кто пытался разделить нас.       Теперь я поняла.       Я крепко обняла Эрика. Мой Посредник обнял меня в ответ, отвечая мне облегчением и уверенностью. Мое Пламя, недоступное для меня, крепко спало рядом с его сердцем, готовое снова взвиться, если наша связь окажется под угрозой.       Я подняла палец между нами.       Он выглядел обыкновенным. Хрупким и легко прокалываемым. Но теперь — только для него. Моя кожа превратилась в сталь под недозволенным укусом королевы.       Я приложила палец к одному из его клыков и мягко прижала.       Он прокололся легко, как виноград. Капля крови наросла, когда я поднесла палец к его языку. Он обхватил его губами и нежно пососал.       Я вздохнула. Он тихо застонал, его голова наклонилась вперед, он нежился в доказательствах нашей нерушимой связи.       — Мой муж, — пробормотала я, закрыв глаза.       Он открыл рот, язык приятно скользнул по моей коже.       — Моя дорогая жена.