Сьюки
В конце концов нам пришлось встать. В его разуме я ощущала, что он был бы счастлив провести весь день, прижимаясь к моему животу, пока я волнуюсь за него. Но осторожность победила. Мы поднялись на ноги, и он заставил меня драться с ним. Я ненавидела каждую секунду. Чтобы стрелять в него с агрессией, а не с любовью, мне приходилось вызывать в воображении жуткие картины о том, как теряю его. Я представляла, как солнце набросилось на него и обожгло, прежде чем он успел спуститься в землю. И стреляла в него. Воображала, что администрация завернула его в серебро и опустила на дно океана. И снова стреляла. Видела, как его побеждают оборотни. Видела, что его одолевает невероятная ярость. Видела, что он защищает меня от всего зла мира, пока не падает кровавой лужей у моих ног. И стреляла, стреляла и стреляла. Свет наносил ему урон. Каждый удар, что достигал цели, казалось, понемногу иссушал его. Он становился медленнее. Более неуклюжим. Он сдерживал каждый удар, потому что если бы вампир напал на меня по-настоящему, я была бы мертва раньше, чем упаду на пол. Тем не менее я была рада шансу проявить себя. К тому же большинство вампиров прожили лишь малую долю от его возраста. Я полагала, что на молодых мои силы сработали бы еще лучше. В какой-то момент он замедлился, и я мельком увидела в его глазах настоящую усталость. Моя концентрация против воли ослабела, и я подумала о том, как беспокоилась за него, вместо того чтобы огорчаться из-за его гипотетической потери. Свет выстрелил из моих рук, и он не успел среагировать. Погрузился в его тело, не отбросив его назад, и он взревел, когда моя любовь одарила его новой энергией. — Что я сказал?! — заорал он на меня. Его глаза загорелись голубым огнем. Ой-ой. Снова не тот свет. Вместо боли я зарядила его своими сексуальными мыслями. И, черт побери, от этого он обезумел. Даже с другого конца двора его воспламененная похоть достигла меня, и я закричала, словно маленькая девочка. Глупо дразнясь, я обратилась в бегство. Я не подчинилась и снова его отвлекла. И по его лицу я видела, что попала в беду. Я даже удивилась тому, сколько успела пробежать. Наверное, футов десять, прежде чем меня дернули сзади и потянули на землю. Визжа и крича, я боролась с его хваткой, пока он разрывал свои джинсы и запястье. Покрыв бушующую эрекцию своей кровью, Эрик толкнул меня на локти и колени, вздернул мое желтое платье вверх и погрузился в глубину. В моих глазах взорвался белый свет. Я закричала. Экстаз рвал меня пополам, пока мой любовник жестоко врезался в меня. Наша связь превратилась в неразбериху диких инстинктов. Он должен был трахать меня. Я выстрелила в него слишком мощной дозой любви, чтобы оставить ему хоть какой-то выбор в этом вопросе. Схватив меня за бедра, он безжалостно качался, проклиная сквозь стиснутые зубы мое имя. И только благодаря Эрику я смогла узнать, что такое испытать кровь вампира вагинально. Она полностью впиталась в меня в том самом месте, где могла воздействовать сильнее всего. — Эр-р-рик! — Мой голос превратился в первобытный крик. С того момента, как он вошел в меня, я кончила. И теперь меня накрывала разрушительная волна удовольствия, отказываясь отпускать, и пока он продолжал сводить меня с ума своим суровым ритмом, я поняла, что он ввел в меня свою кровь, чтобы мой оргазм не закончился, пока он не кончит. И я кричала без перерыва. — Видишь? — заорал он на меня, дергая мое тело к своим мощным бедрам. — Вот на что это похоже! Вот как сильно ты воздействуешь на меня! Я едва слышала его. Мое тело дрожало в муках оргазма и продолжало сжиматься вокруг него, затягивая его глубоко внутрь. Я наполнила его светом, и теперь он мстил, наполняя меня кровью. Он убивал меня. — Эрик, — тихо пробормотала я, пытаясь достучаться до него. — Пожалуйста, малыш. Это чересчур. Он не замедлился. — Знаю, — прошипел он, наклоняясь к моему плечу. — Ослепляет, не так ли? — Да, — громко простонала я. — Ты не можешь думать, правда? Не можешь ясно видеть. Скажи это! — Да, — подтвердила я, готовая к коллапсу наших сталкивающихся тел. — Я не могу. Он разогнался. Мои стоны переросли в крики, когда ослабевающий оргазм превратился в парализующее удовольствие. — Теперь ты знаешь, — сердито проворчал он, глубоко погрузившись и позволив себе впечатляюще сильно кончить. — Ты знаешь, каково это — любить тебя. Я рыдала. Мое сердце разрывалось, пока не закончился его ошеломляющий взрыв. Пылающие стенки влагалища охладило его успокоительное присутствие. Я не могла перестать дрожать. — Эрик, — это было единственное слово, что я могла произнести. Единственное слово, что я могла вспомнить. — Сью-у-у-ки, — ласково прошипел он, останавливая свои толчки и позволяя мне, наконец, успокоиться. Я задыхалась. Моя голова повисла. Травинки щекотали лоб. Я упала перед ним, как тряпичная кукла. Освободившись от его порабощающего вторжения, я оправила платье и свернулась в позе зародыша, надеясь, что дезориентация уйдет. Он застегнул ширинку. Обошел вокруг меня и разжал мое скрученное тело. — Позволь мне, — мягко приказал он и зарылся головой в мой живот, точно так же свернувшись. Мои глаза были плотно закрыты, так что пальцы сами нашли путь к его голове. Я благоговейно обхватила ее, страстно желая прикасаться к мужчине, который порвал меня на куски. Мы устали. Обучение и теплое солнце сговорились против нас. Мне показалось, что я уплываю. Мы уснули.***
«Сьюки». «Хм, — думала я. — Не сейчас». Я была теплой. Счастливой. Что бы это ни было, оно могло подождать. — Сьюки. — Не-е-ет, — раздраженно пробурчала я. — Уходи. — Сьюки. Я открыла глаза. Солнце стояло высоко над нами. Я по-прежнему лежала на боку, и он затек и болел. Руку покалывало. Отлично. В изгибе моего тела расположились спутанные волосы песочного цвета. В них вплелись мои пальцы. Я осторожно вынула их и пригладила его прическу. Мягко улыбнулась. Мой вампир спал со мной под солнцем. Мне потребуются годы, чтобы перестать удивляться этому новшеству. — Сьюки. — Боже, что? — Я оторвалась от травяной постели, увидев свою родню. Она сидела рядом с нами, словно у нас был дружеский секс втроем на веселом пикнике. — Клодин! Я резко села. Голова Эрика, естественно, упала мне на колени. Я чисто инстинктивно обхватила ее руками. Феи ненавидели вампиров. Я прижимала его к себе, и его длинное тело растянулось во всей возможной уязвимости. «Нет, — вопил мой разум. — Не трогай его!» Клодин изящно подняла руки вверх, сообщая, что пришла с миром. — Успокойся, кузина. Я не испытываю ни малейшего желания вредить твоему избранному. — Она улыбнулась и обняла руками мое лицо. — Я пришла повидать тебя. Я выдохнула и накрыла ее руку своей. Слава богу. — Клодин, — более любезно повторила я. — Рада видеть тебя. — Я тоже, — ответила она. Ее взгляд упал к моим коленям, и она улыбнулась. — Вижу, ты не скучала с тех пор, как оставила нас. Я смущенно рассмеялась. — Знаю. Наш народ приходил ко мне в ту ночь. Они рассказали мне о том, что между нами произошло, — я указала на него. — Странно, правда? Ее брови поднялись. — Ты находишь свой выбор странным? Почему? — Ну, может, потому, что ты сказала мне, что феи и вампиры едва не уничтожили друг друга несколько лет назад? Клодин пренебрежительно махнула рукой. — Давным-давно, и лишь чистокровные феи и вампиры. — Кому-нибудь из них удалось справиться со смертельной враждой? — нерешительно спросила я. Клодин усмехнулась и покачала головой. — Ты первая. Но это объяснимо. Вы очень хорошо дополняете друг друга. Его разум закрыт перед тобой, а твоя кровь очаровывает его. Будь ты чистокровной феей, это бы сокрушило его. А с полукровкой он способен проявить больше самоконтроля. — Она развела руки, словно подтверждая. Я фыркнула и пожала плечами. — Полагаю, так. Я думала, феи будут возражать против нашего союза. Она покачала головой. — Это не нам решать. Связь фей — священное соединение. У нас на нее не больше влияния, чем у тебя. Может, это и был твой выбор, но в этом мире выбор — не более чем замаскированная судьба. Ты была предназначена этому мужчине. Связь бы не образовалась, если бы он представлял для тебя угрозу. — Что, если бы я выбрала человека? Или оборотня? Что бы случилось? Она пожала плечами. — Я не могу сказать. Ты выбрала Эрика. — Что еще я должна знать о нашей связи? Есть еще… сюрпризы? Но ее внимание быстро переключилось. На прекрасном лице отражалось то, как она была очарована вампиром, растянувшимся на моих коленях под солнцем. Ее рука медленно проплыла над его лицом, выражение было непонятным. — Я помню его с древних времен, — пробормотала она. — Он старый вампир, это правда, — сказала я, наблюдая за ее рукой. Она рассеянно покачала головой. — Нет, до этого. Я имею в виду человека, жившего в этом теле до обращения. Мой лоб сморщился от удивления. — Ты имеешь в виду человека Эрика? Викинга Эрика? Ты знала его? Она улыбнулась моему тону. — Звучит так, будто ты удивлена. Разве ты не помнишь, что люди и сверхъестественные создания вместе осваивали этот мир? — Конечно, но… — Я моргнула и посмотрела на него сверху вниз. — Я имею в виду, каковы шансы? Откуда ты его знаешь? — От него, кузина. Я знала о нем. Тысячу лет назад феи свободнее перемещались между мирами, и этот человек был известен многим. — Как? В смысле, люди уже тогда говорили о старом добром Эрике Нортмане? В ее улыбке сквозила печаль. — Его имя было иным, — ответила она. — Лишь недавно вампирский мир переименовал его. Должно быть, я слишком недоуменно пялилась на нее, потому что ее выражение сменилось на терпеливое при виде моего шока. — Ты думала, тысячу лет назад в Норвегии в ходу было имя Нортман? Разве это не звучит по-английски? — Я… — Я не закончила. Мои пальцы погладили его по щеке. Мой связанный, мой любовник, мой избранный. И я даже не знаю его настоящего имени. Она догадалась о моих мыслях. — Он всегда был Эриком, — успокоила она меня. — На его древнем языке он был Eiríkr inn Sigrsæli. В современном шведском — Erik Segersäll. — Она сделала паузу и позволила этой странной информации уложиться в моей голове. — В книгах по истории, — добавила она, — он был Эриком Победоносцем, древним королем Швеции. Я быстро моргнула, не давая появиться слезам. Она заметила и тихо закончила: — Только последние несколько сотен лет он был известен как Нортман. Это связано с его происхождением. Эджингтон точно так же взял в качестве имени название своей древней английской родины. Имя земли Эджингтон эпохи неолита давно мертво. Примерно три тысячи лет. Я перевела взгляд на длинное тело мужчины, лежавшего между нами. Я никогда его не спрашивала. Никогда не интересовалась ничем, кроме того, что видела сейчас. Он был викингом, и это я знала. Но услышав, как Клодин говорит о нем как о… смертном… Слезы все равно закапали. Ну и черт с ними. — Каким? — Я шмыгнула и вытерла лицо. — Каким он был? Эрик? — Ах, — Клодин посмотрела на него с нежностью, — он был воином, твой мужчина. Суровым. Беспощадным к своим врагам, но необычайно милостивым к тем, кого победил. — Ее рука вернулась к праздному плаванию над ним, на сей раз над его сердцем. — Еще до смерти он завоевал Данию. Датчане по-прежнему отрицают, что у него был контроль над их землями. — Она посмотрела на меня. — Его смертельно ранили в девятьсот девяносто пятом году. Если бы Годрик не проявил к нему интереса, Eiríkr inn Sigrsæli истек бы кровью на погребальном костре холодной осенней ночью того же года. Я снова шмыгнула, и Клодин улыбнулась. — Вместо этого он лежит здесь. С тобой. — Я не знала. — Никто не знал, кузина, кроме тех, кто жил во время тех событий. — Я даже никогда не спрашивала его. — Любовь к нему — новое для тебя чувство, Сьюки. В конце концов ты бы спросила. Я наклонилась к коленям и нежно поцеловала его в лоб. Его кожа под моими губами была мягкой, и я улыбнулась. — Почему Годрик выбрал его? — Глупышка Сьюки, — мило упрекнула она. — Вампиры не так уж отличаются от людей. Они ценят уникальность и физическую красоту. Превращают тех, кто отлично дополнит их расу. Эрик прекрасен даже по сегодняшним меркам. Можешь представить, каков он был в то время, когда такая красота была редкостью? Его рост. Его тело. Его темперамент. Он был ошеломляющим. Годрик, как и все вампиры, хотел такое дитя. Ему очень повезло. Эрик был редким экземпляром. Рука Клодин, наконец, уперлась ему в грудь. Я наблюдала за ней; мои инстинкты по-прежнему готовились защищать его, хоть я и знала, что он будет в безопасности. Она задумчиво склонила голову. — Ты отлично выбрала мужчину. Вампир он или нет, он бесстрашен. Он будет защищать тебя до смерти. Мысль вырвалась без приглашения. — В отличие от Билла? Она моргнула. — Нет, Билл Комптон защищал бы тебя до смерти, — медленно произнесла она. — Тем не менее Билл не бесстрашен. Он наемник, а не воин. Он нерешителен. Но что хуже всего, — ее глаза сверкнули, — Биллу не хватает фантазии. Я недоверчиво фыркнула в ответ на это игривое обвинение. — Это его худшее преступление? Отсутствие воображения? — Я могла бы придумать одно или два гораздо более тяжких. — С твоими проблемами отсутствие воображения — смертный приговор, кузина. — Она показала на Эрика. — Разве он не доказал свою полезность? Я тихо рассмеялась и погладила его по лицу. — Сказать, что у Эрика просто воображение, будет занижением. — Точно. Если есть способ спасти ситуацию и сохранить ваши шкуры, Эрик Нортман найдет его. Когда она произнесла это, я не могла не согласиться. Он был мастером маневра. Я вспоминала обо всех умных животных: шакалах, воронах, осьминогах и прочих — тех, которые постоянно избегали ловушек, доставали еду из невозможных мест или решали проблемы невероятно хитрыми способами. Таков был Эрик. Слишком умен, чтобы дать кому-то поблажку. Я с надеждой взглянула на нее. — Что-нибудь посоветуешь нам сегодня? К нам идет администрация. И они близки к тому, чтобы узнать, кто я. — Учитывая текущую ситуацию, я предлагаю тебе шире смотреть на вещи. Имей веру, кузина. — Шире смотреть на что? Разве администрация — не большая проблема? Но она уже поднималась на ноги и отряхивала руки. — Ты связана с вампиром не единственным путем, — она указала на мое кольцо. — У судьбы есть на тебя планы, Сьюки. Сомневаюсь, что администрация сможет справиться со столь беспрецедентым союзом. — Судьба — не слишком надежный союзник, — цинично заметила я. — Думаешь, она сегодня сыграет в нашу пользу? Намекнет Доминго, что он не такая уж важная шишка? Воздух вокруг Клодин сгущался. Она готовилась уйти. В последний раз улыбнулась. Глаза отражали всю тяжесть ее любви ко мне. — Верь, Сьюки. Это все, что я могу посоветовать. Громкий хлопок. И она исчезла.***
Я наблюдала за ним несколько часов, пока он не проснулся. Он поразился собственной беспечности. Умерев на солнце, под защитой обычной человеческой девушки, он громко поставил под сомнение собственный рассудок. — Эй! — возмутилась я. — Маленькая человеческая девушка весь день пинала твою задницу, чувак. И была бы рада, если бы ты об этом помнил. Его испуг прорвала улыбка, он притянул меня и поцеловал в макушку. — Я не сомневаюсь в твоих способностях, любимая. Только в своем здравомыслии. Мы не в безопасности на открытом воздухе. Я рассказала ему о визите Клодин. Большую часть, на самом деле. Я скрыла ее маленький урок истории. Когда у нас будет время, я хотела бы услышать это от него. — Так что Клодин бы мне помогла. Мы были в полной безопасности. Он явно не соглашался, но предпочел умолчать. — Иди на кухню, — сменил он тему. — Поешь. Когда солнце село (еще один короткий полет на крышу, чтобы посмотреть), Эрик выбрал в своем олимпийского размера гараже автомобиль, чтобы ехать в «Фангтазию». Я не имела понятия ни о марке, ни о модели. Блестящая, серебристая. Громкая. Мужская. Запахи кожи и денег переплелись и создали ароматное дитя. Вот и все, что я могла сказать. Когда мы были на месте, он, не теряя времени, потащил Пэм в свой кабинет. Она молча слушала все его объяснения. Теперь мы с ним соединены. Его способом и моим. Моя связь одарила его способностью снова ходить днем. За мной охотилась Софи-Энн. Вернулся Билл. До дальнейшего уведомления я должна была жить с Эриком. И в любую минуту в клуб может наведаться администрация, чтобы устроить нам допрос. Пэм сидела без всякого выражения. Когда Эрик закончил, она заговорила. — Ты никогда не спрашивал, как прошел мой день. Я фыркнула в свой джин-тоник. Быстро закрыв рот, я пробормотала извинения. Она и Эрик смотрели друг на друга, прежде чем она склонила перед ним голову. Они достигли понимания. Она повернулась ко мне, и я поразилась, увидев в ее глазах что-то похожее на признательность. Она точно так же склонила передо мной голову. — Спасибо за твой дар моему создателю, Сьюки. Ты сделала его сильнее любого вампира на Земле. Я покраснела. — Время покажет. Но всегда пожалуйста. Я только рада, что смогла дать ему что-то ценное. Эрик дернул меня к себе и впился губами в ухо. — Ты ценна, любимая. А ходьба под солнцем — проклята. Я покраснела сильнее и спрятала лицо в его груди. Мне было трудно вынести их суровую благодарность. К счастью, они не имели склонности к долгому обсуждению и быстро перешли к следующей стадии. Нам нужен был план. Несколько планов. — Проще всего покончить с ними, — сказала Пэм об администрации. Черт, кажется, обо всех них. Эрик понимающе улыбнулся из-за стола и своих переплетенных пальцев. — Покончить с ними — это самое веселое, Пэм. Не привередничай. Нам нужно что-то более постоянное. Я заговорила с его дивана. — Разве, пока мы здесь, мы не можем честно ответить на их вопросы? Им этого не хватит? Я имею в виду, никто из нас ведь не преступил вампирских законов. Взгляд Пэм скользнул по мне. — Думаю, мы можем с уверенностью предположить, что Миссисипи — просто удобный предлог, чтобы добраться до тебя, Сьюки. — Но не попробовав меня, не увидев моего света — который я, черт возьми, точно не стану демонстрировать — как они смогут что-то доказать? Я принадлежу Эрику. Кроме вопросов, они ничего не могут сделать. Не так ли? Язык Эрика скользнул по нижней губе, когда я сказала, что принадлежу ему. В ответ на мой вопрос он самодовольно кивнул. — Верно. Никто не может коснуться тебя без моего разрешения. — Жадина, — проворчала Пэм. Эрик бросил на нее испепеляющий взгляд. Я просто вежливо улыбнулась. Девушки любят комплименты независимо от источника. — Ну так что? Давайте просто послушаем их и узнаем, к чему все идет. Я чувствовала раздражение Эрика из-за отсутствия лучшего плана. Его «творческий» мозг видел множество обстоятельств, которые могли помешать. Он тяжело вздохнул и посмотрел на Пэм. — Мне нужно найти нашу бывшую королеву. Едва ли это будет трудно. За этой шлюхой тянется след из бриллиантов и злых кредиторов. Пэм кивнула. — И когда я найду ее? — Просто разузнай. Не хочу напугать ее раньше времени. Сообщи мне, когда обнаружишь ее местонахождение. Ее смерть принадлежит мне. Она снова кивнула. Тонкости их отношений часто ускользали от меня. Они были настолько созвучны, что порой пропускали разговор полностью. — Иди в бар. Сообщи мне, когда они прибудут. После этого можешь начать охоту. Красивые глаза вампирши засияли от перспектив. Она повернулась и вышла. И потрясла меня, погладив по плечу. Я повернулась, глядя на закрытую дверь. Когда повернулась обратно, подпрыгнула от неожиданности. Эрик сидел на диване рядом со мной. — Боже, — заикалась я от его внезапной близости. — Ненавижу, когда ты так делаешь. Он усмехнулся и обхватил меня за шею, привлекая к себе. — Очень жаль. Он усадил меня к себе на колени и уткнулся носом в мое горло. Он так часто это делал, что я начала спрашивать, был ли он голоден или просто хотел меня понюхать. Я направила свою любознательность в нашу связь. — Чего ты хочешь? — я прошептала вопрос в нежный край его уха. Он уткнулся в мои распущенные волосы, проводя лицом по моей щеке. Его щетина ужасно щекотала. Я обхватила его затылок и захихикала. За закрытыми дверями Эрик Нортман становился тактильным вампиром. Он глубоко вдохнул и застонал. — Я хочу и того, и другого. Но я не должен пить тебя. Еще слишком рано, и мне надо сохранить ясную голову. Я цокнула языком. — У меня с тех пор была твоя кровь. Я в порядке. Пей. Тебе нужны силы. — Я получаю от тебя не просто силы. Я напиваюсь. Я широко улыбнулась и обхватила его лицо руками, отводя подальше от моей шеи и встречая его взгляд. — Открой, — сказала я, как стоматолог. Он хмыкнул и послушно открыл рот. Я осторожно тряхнула его голову. — Выпусти их. Щелк. Его клыки выпали в привычной форме сердца. Я улыбнулась еще шире, приблизилась к его губам, нежно целуя эти чувствительные лезвия. Я отстранилась, прежде чем он успел ответить взаимностью, и подвела голову к горлу. — Пей свой обед, иначе не получишь мороженое. Его тело загрохотало от смеха. Он поднес рот к моему пульсу и сделал так, как ему сказали. Как обычно, он укусил так нежно, что мои нервы не зарегистрировали боли. Вместо этого я дрожала от удовольствия, пока его теплый рот нежно тянул кровоток. Я прижалась к нему и властно схватила за голову, шепча свое удовольствие и отдаваясь своему мужчине. Наши руки переплелись в безмолвном общении. Он хмыкнул и замурлыкал в этом странном вампирском тембре, сообщая, что счастлив. Я чувствовала, что он проникает в нашу связь и интересуется реакцией моего тела. Судя по концентрации, он контролировал мои жизненные показатели и общее самочувствие. Он хотел убедиться, что не иссушил слишком много моих сил. Я шире открылась для его исследования, поглаживая его затылок и плечи в молчаливом поощрении. Через десять минут он извлек клыки и облизнул проколы. Собрался уколоть свой палец, но я остановила его. — Оставь так, — сказала я. Он посмотрел на меня. — Я хотел бы тебя исцелить тебя, — ответил он. Я кивнула, затем покачала головой. — Знаю. Но я хочу, чтобы они это видели. Хочу, чтобы все это увидели. В его глазах жарко загорелось согласие. Он снова лизнул проколы, чтобы убедиться, что они закрылись. Его слюна запечатала их. Я кивнула и хотела слезть с него, но он схватил меня за бедра, удержав на месте. — Они не заберут тебя, любимая. Потеряют головы, прежде чем это случится. Я мягко улыбнулась и поцеловала его суровый рот, уговаривая его снова стать мягким и нежным. — Знаю, Эрик. Что бы ни случилось, я буду твоей. Я люблю тебя, и я твоя. Помни об этом. Он ответил на мой поцелуй, словно перед этим совершенно не утолил своей жажды. Он был тверд подо мной и трахал языком мой рот. Я сжала его плечи. — Из-за тебя я снова буду пахнуть сексом, — предупредила я. С ним я становилась похотливой бомбой замедленного действия. И ему следовало знать об этом, прежде чем провоцировать меня своим талантливым ртом. Он рванулся вперед и рявкнул на другом языке. Какое-то ругательство, судя по раздражению. Обхватил мою челюсть и уставился на меня. — Сегодня ты будешь моей, черт побери. Я запрещаю тебе трахать еще один кубик льда в моем присутствии. Я ухмыльнулась и отодвинулась от него, оправляя платье. — Понравилось, правда? — кокетливо поддразнила я. Я уже предчувствовала новый игривый поединок, когда в дверь постучали. — Войдите! — рявкнул он. Пэм вошла. — Они здесь.