Dancing on the edge

Солнце едва только тронуло зеленые луга перед крепостной стеной, когда топот копыт разбудил стражника у городских ворот. Лениво потягиваясь, он повернулся на своем косоногом табурете. Рядом с заспанным лицом озарилось светом решетчатое окошко. Стражник равнодушно бросил взгляд внутрь крепости. Белая лошадка нетерпеливо переминалась с ноги на ногу, в то время как ее всадница тихонько потрясала пухлым бархатным кошелем около самой решетки. Стражник вздохнул. С полминуты он прикидывал, чего ему хочется больше: денег или спокойствия. Маленький кулачок метнулся в воздухе, а монетки в мешочке звонко и дразняще зазвенели. Серые и мутноватые после сна глаза встретились с прекрасными голубыми очами, которым невозможно было отказать. - Ладно. Но это в последний раз. Когда маленькая фигурка одинокой всадницы рассекла изумрудную траву, стражник похлопал себя по округлившемуся голенищу сапога. Он надеялся, что у принцессы хватит ума вернутся раньше, прежде чем ее мать поставит на уши все королевство, а сэр Конрой прикажет всыпать нерадивому охраннику по первое число. *** Дрина скакала по лесу, в упоении встречая славное утро. От энергичной рыси мышцы ее лошади ходили ходуном, а у самой принцессы тонкие прядки у лица прилипли ко лбу. Вместе они представляли собой живое воплощение кипучей энергии. Солнце поднималось плавно, но быстро. Каждые несколько секунд новый сантиметр роскошных волос всадницы получал новый оттенок янтаря. Рассветное солнце золотило копну цвета мускатного ореха, превращая ее в расплавленную смолу, в свежий мед, в огонь. В это утро облик принцессы отражал всю ту пламенную страсть, что таилась у нее в душе. Утренний ветерок принес запах вереска, и Дрина окунулась в него с величайшим удовольствием. Ей нравились подобные прогулки. Нравилось видеть красоту этих земель и осознавать, что однажды она станет королевой. Повелительницей всего это богатства. Мир казался дружелюбным, интересным, неизведанным и прекрасным. О, как бы ей хотелось узнать, что скрывает за собой далекая линия горизонта. Может там действительно Край Света, как утверждала мама? Она добралась до самой опушки леса, бархатный оттенок изумрудной хвои казался ей волшебным. Птицы взвились со своих мест, а через секунду и сама Дрина услышала тревожный вой рожка. Ее искали. Она недовольно поморщилась. Сегодня все раскрылось слишком рано. Ее мать не любила вставать раньше полудня, особенно с той поры, как Дрина отвоевала себе отдельные покои. В отсутствии необходимости показывать дочери пример дисциплины, вдовствующая королева предалась лени. Только один человек мог заставить ее подняться в любое время дня и ночи - сэр Конрой. Дрина представила себе заостренный профиль и прямой черный плащ маменькиного фаворита. Кровь юной принцессы вскипела от негодования в ту же минуту. Лошадка была немедленно пришпорена, наверное, даже сильнее, чем было необходимо. Рожок все надрывался. Дрина думала, что эти звуки привычные, почти домашние, как голос доброй няни, раздосадованной ее непоседливым характером. Но было в тот день что-то новое в протяжном вое рожка. День пах предвкушением перемен. *** - Дрина, дорогая, как ты не можешь понять, что принцессе не пристало скакать по лесам! Одной! Без сопровождения, охраны или хотя бы фрейлины! - причитала ее мать уже битый час. - Особенно такой принцессе, - с едким сарказмом вставил Конрой, окидывая Дрину скептическим взглядом. - Что вы имеете в виду, сэр Джон? Дрина была в ярости. Ее ругали за невинную прогулку уже слишком долго, а сэр Говнюк при этом и вовсе не имел прав судить ее. Принцесса походила сейчас на маленький ураган: с растрепанными локонами, в платье к подолу которого прилипли листья, она могла бы показаться воинственной амазонкой случайному наблюдателю. Но таковых тут не было. Была лишь мама и этот мерзкий человек. Они совсем не считали, что Дрина выглядит решительной или отважной. - Принцесса, которая даже не может подтянуть свой рост до соответствующего своему положению, - ухмылялся Конрой. В глазах у Дрины щипало. В ту минуту они почти была готова проверить, что и в самом деле не годится ни на что путное. Но слезы остались невыплаканными. Дрина гордо вздернула свой курносый носик. Она была готова к бою. Потому что никто не собирался сражаться вместо нее или хотя бы за нее. - А кто тебя вообще выпустил? - внезапно сменил тему Конрой. - Городские ворота запираются на ночь. Как ты смогла обойти охрану? - Я выехала, когда ворота были уже открыты. Следом за тележкой с пряностями. Меня никто не узнал, - это был тот случай, когда Дрина врала с чистым сердцем. Нагло и без малейшего чувства вины. Но видимо ее оппонент давно ждал подобного шанса. Давно ждал возможности унизить ее, выставив в глазах всего королевства легкомысленной дурой. Холодные глаза блеснули весело и недобро. - Тогда может Ваше Высочество сможет объяснить, почему у охранника из ночной смены нашли кошель с вашими инициалами? У Конроя было такое выражение лица, как будто он выкинул из рукава сразу четыре туза. Дрина похолодела до самых кончиков пальцев. - Вы не имеете никакого права следить за мной. И обыскивать стражу тоже. Гвардия подчиняется королю, - выпалила она на одном дыхании, стараясь, чтобы ее голос звучал твердо. - Король стар, болен и слаб. К счастью, в его окружении есть люди, которые могут позаботиться о том, чтобы ему не нужно было беспокоится по пустякам, - все еще невыносимо самодовольно цедил свой яд сэр Джон. - Вы только что говорили, что моя безопасность - не пустяк, - резонно заметила Дрина. - Да. Но разборки с челядью - пустяки. Не стоит беспокоить короля, когда дело ясное. Охранник, посмевший выпустить Ваше Высочество за ворота, подвергнув Вас опасности, а значит - совершивший государственную измену - будет казнен. Вот оно! Как же она раньше не догадалась… Конрой хочет, чтобы невинный человек погиб из-за нее. Чтобы на ее репутации остался кровавый след. Такое не любят в простом народе. А неугодная народу королева.... - Вы не можете такое решать! - вспылила Дрина, осознав, в какую ловушку попала. - Я не могу. Но Лорды могут. Они приказали назначить ему наказание, соответствующее тяжести преступления. - Я не допущу, чтобы за мою ошибки расплачивался другой! - Дрина почти кричала. - Значит Вы хотите сами пойти на корм к Великой Жути? Глаза сэра Джона блестели. Алчно и победно. Рядом тихо ахнула мать. Дрина поняла, что этот змей все просчитал. Ее ошибки и порывы. Настоящий Говнюк. Не зря его так лакеи за глаза звали. Дрина злилась. На себя и на Конроя. Вот только последний просчитался, думая, что всем этим сможет раздавить ее. Ошибался, если считал, что она недостойна грядущего трона. Хороший монарх умеет нести ответственность за свои действия. - Да. Я спущусь в подземелье вместо того несчастного охранника. А его вы отпустите. Краем глаза Дрина увидела, как мать свалилась в обморок. *** Ее отговаривала мать. Няня. Подруги-фрейлины. Даже девушка, что утром помогала принцессе одеваться. Но в тот же вечер Дрина стояла у входа в подземелье. Огромные двери. Действительно огромные, а Дрина на их фоне - настоящая букашка. За широкими дубовыми створками царила священная тишина. Но так же это была и мертвая тишина - отсутствие жизни, прекращение ее для всякого, кто переступит порог, висело над Дриной тяжким грузом. За дверью была Великая Жуть. Никто точно не знал, как это существо выглядит, но достоверно было известно - благодаря ему на их королевство никто не решался нападать. Дурная слава о кровожадном чудовище пошла с тех времен, когда еще только дед Дрины носил корону. Ходили легенды, что некий отважный Лорд смог укротить Великую Жуть и посадить ее на цепь в подземелье дворца. Но погиб при этом сам. Это была туманная история, и Дрина привыкла ей не верить, хотя и любила всевозможные сказки и песни. Невозможно было допустить, что эти величавые стены, под защитой которых она выросла, могут хранить подобные кровавые тайны. “Это все глупости”, - уговаривала себя Дрина, мусоля вспотевшими ладонями откровенно пугающих размеров дверную ручку. - Передумали, Ваше Высочество? - раздался прямо над ее ухом голос ядовито-любезный голос Конроя. Дрина отступила назад, делая вид, что испугалась неожиданного вторжения,но на деле каблук ее сапожка очень точно и хладнокровно врезался в ногу сэра Джона. Не слушая приглушенные проклятия, Дрина потянула дверь на себя. Та заскрипела, плохо поддаваясь. Принцесса упрямо повисла на массивной створке, всем своим телом стремясь приложить силу. Дверь нехотя поддалась, открывая тонкую щель, выпуская затхлый воздух и порывы сквозняка. Дрина шмыгнула внутрь раньше, чем исполинская дверь захлопнулась, способная переломить ее пополам. Она перевела дыхание после сражения с тяжестью. Сейчас это было трудно. Воздух в подземелье был тяжелым, полным запаха серы и чего-то неуловимого. Рядом с Дриной на стене чернел обрубок факела. Она смахнула в него угольки из своего маленького фонарика. Пламя весело лизнуло старую труху на верхушке, заставляя факел обрести новую жизнь. По стенам тут же поползли причудливые тени. Дрина огляделась. Просторные своды подходили больше пещере, чем части замка, но сам коридор был узким, будто рассчитанным на одного человека. И при всем при том - не слишком уж широкого в кости. Дрина могла бы свободно развернутся в этом коридоре, но по сути, это ни о чем не говорило. Она была крошечной. Маленькая глупая Дрина. Против темноты и неизвестности. Она и сама не знала, чего хотела всем этим добиться? Возможно, сбежать. Возможно, доказать что-то. Что она не никчемная. Что ее упрямство - не порок, а дар и путь к величию. Дрина перебирала в голове спутанные цепочки мыслей, а ноги ее несли свою обладательницу вглубь подземелья. Свет массивного факела, дрожащего в тонкой руке, рассекал черноту этого мрачного царства, превращая эту прогулку в более-менее осмысленное действие. Конца коридора видно не было, а для места обитания чудовища здесь было слишком тихо. Шорохи и завывания. Жуткий хруст скелетов под ногами. В своих мыслях Дрина представляла себе что угодно, но не эту звенящую тишину, нарушаемую только треском угольков и мягкими звуками ее шагов. И так было до определенного момента. Когда раздался первый писк, Дрина ничего не заметила. Когда писк повторился, принцесса уловила его, но подумала, что ей показалось. А потом что-то дотронулось до ее ноги. Дрина застыла, и казалось, что даже укрощенное пламя в ее руке перестало колыхаться. Медленно опустив глаза, она приподняла юбку. В тусклом освященном пятне, со всех сторон съедаемого тьмой, Дрина разглядела худую серую крысу, которая удобно устроилась на королевском сапожке. Крыса лениво подняла свои глазки-бусинки, загадочно мерцающие, отражая свет, и пискнула. Дрина пискнула в ответ. Сначала тихо, тон-в-тон одинокой крысе, а потом, уже громко и протяжно, в соответствии со степенью своего ужаса. Дрина визжала столь отменно, ей даже не пришлось трясти онемевшей ногой. Крыса испуганно покинула ее, убегая в спасительный покой тьмы за спиной девушки. Тем временем Дрина, продолжая переживать последствия этой встречи, обнаружила, что ноги ее снова обрели подвижность. Подобрав края платья до самых колен, принцесса бегом понеслась вперед, теперь уже не видя прелести в обманчивой тишине и в располагающем к раздумиям одиночестве. Она летела, не разбирая дороги и не заботясь о сохранности пламени, стараясь не смотреть под ноги и не вслушиваться в звуки подземный жизни. И тут коридор кончился. Дрина поняла это сразу, потому что влетела в кирпичную кладку со всего маху, не успев затормозить. Факел в ее руке громко затрещал и погас. В воздухе запахло дымом, но где-то в стороне от Дрины. Сквозняк. Прядки волос, прилипшие к шее от жары и духоты, высохли и принялись щекотать ее кожу. Где-то слева определенно был выход. Или вход. Вход в царство Великой Жути. Дрожащими от волнения пальцами Дрина ощущала скрывающийся в темноте угол. Камни здесь были покрыты чуть влажным мхом, что наконец-то напоминало нормальные подвалы, вроде тех, из которых Дрина таскала печеные яблоки по ночам, наивно веря, что добродушные повара не замечают проделок юной принцессы. Внезапно подушечки пальцев окунулись в поток свежего воздуха. В стене был проем. Жалея, что света в ее распоряжении больше нет, Дрина глубоко вздохнула и шагнула в сторону прохлады. Ноги ее заскользили, и, не успев и толком испугаться, Дрина съехала по гладкой земляной насыпи. Мимо мелькала каменная кладка, какие-то ниши и свисающие с потолка куски скалы, но у принцессы были дела поважнее, чем разглядывать обстановку. Равновесие стремительно покидало ее, и у самого подножия девушка не удержалась, рухнув на жесткую утоптанную землю. В ушах зазвенело от удара, а глаза не могли выхватить ничего кроме беспросветной темноты. Она была готова поклясться, что пахло свечным салом и серой. Но возможно ей и казалось. Хотелось лечь прямо здесь и, свернувшись клубочком, заснуть крепким сном. Здесь ничего не было. Она повелась на провокацию Конроя и заточила сама себя в этом мрачном месте. Веки стали чистым свинцом. Сквозь пелену, Дрина внезапно почувствовала движение перед собой. Почувствовала. Кожей, но не глазами. Воздух впереди колыхался. Не вполне понимая,что она делает Дрина поднялась на некрепкие ноги и шагнула вперед. Во тьме совсем рядом зажглись два зеленоватых огонька. Дрина сделала еще один нетвердый шаг, но споткнулась об бревно, снова упав, измученная и уверенная, что помутилась рассудком. Бревно было странным. Будто-то бы покрытым жесткими изогнутыми пластинами. Как перья… или чешуя. Дрина подняла голову. Глаза ее немного привыкли к тому, что в их распоряжении была лишь пара тусклых лучей света откуда-то из-под потолка. Сейчас они играли на черной гладкой шкуре, острых зубах и длинных когтях. Дракон. Великая жуть. Ее погибель. Дракон склонился еще ниже, а Дрина все еще цеплялась за его хвост, глядя на ящера будто кролик на удава. - Вы в порядке, мэм? Звуки, вырывающиеся из огромной пасти были совершенно реальными, а речь - человеческой. Глубокий и сиплый голос заставлял воздух вокруг наполняется ощутимыми вибрациями. В следующий миг Дрина потеряла сознание. *** Ей было тепло. Уютно и тепло, а голова покоилась на мягком и бархатистом мху. Пальцы сонно обхватили плечи и тоже наткнулись на бархат. Настоящий. Но у нее не было с собой плаща, когда она собиралась… Дрина распахнула глаза и резко села. События последнего дня воскресли в ее памяти быстрее, чем можно было ожидать. Ярость, решимость, страх и шок - все это в один момент стало переполнять ее голову. Дрина вспомнила о драконе. Принявшись вертеть головой, она искала глазами темную фигуру, не зная - хочет ли она, чтобы то зрелище оказалось реальностью или иллюзией. Он нашелся почти сразу. Стоило только Дрине сориентироваться в обстановке, как она заметила Великую Жуть там же, где и встретила - в нескольких метрах от зияющей дыры входа. Дракон спал, свернувшись кольцом, а его шкуры сейчас касались лучи не лунные, но солнечные. При дневном свете, пусть столь же скупом, Дрина обнаружила новые подробности. Чешуя дракона не была чисто черной. Шкура была скорее цвета спелой черники, а когда он шумно втягивал в себя воздух, изнутри вспыхивали золотые прожилки. Дрина догадалась, что он умел дышать огнем. Великая Жуть крепко спала, а вернее спал, и Дрине вдруг стало любопытно, откуда взялся темно-красный плащ, все еще покоящийся кровавой лужей на ее коленях. Плащ был женским, с золотой отстрочкой и изящной застежкой. Дрине вдруг пришло в голову, что он мог принадлежать какой-то несчастной даме, попавшей дракону на зуб в далеком прошлом. На секунду у принцессы кровь застыла в жилах. Но потом голос разума победил страх. Она все еще жива. Если дракон и правда трескает всех без разбора, то какой смысл ему укрывать ее для тепла, переносить с жесткой земли на более-менее удобный мох и давать выспаться? Что-то тут не вязалось. Несмотря на все легенды, что Дрина слышала, она не верила сейчас, что перед ней кровожадный зверь. У него были кинжалы хищных зубов, а каждый коготь был размером с саму Дрину. А еще он назвал ее мэм и галантно представил самый уютный угол пещеры. Дрина решительно ничего не понимала. Пока он спал, хорошо бы было осмотреть подземелье, разобраться с путями отступления. Она должна была вернуться, вернуться победителем, живой, здоровой, с гордо задранным носиком. Дрина тихонько выпуталась из своего импровизированного одеяла и принялась двигаться вдоль стены, намереваясь обойти дракона со спины, как можно дальше от наверняка чутких ушей. Но едва она поравнялась с ним, как огромные, размером со среднюю бочку очи распахнулись, пригвоздив Дрину фокусом удлиненных, как у кошек, зрачков. - Доброе утро, - лениво раздалось из-под широкого крыла. - Доброе утро, - рассеянно отозвалась Дрина, вторя интонациям дракона. Крыло сдвинулось, открывая нижнюю часть морды. Дракон зевнул, пытаясь прикрыть пасть концом крыла, но не дотягиваясь. Будто действуя по старой привычке. Хотя, глупости. Откуда таким привычкам взяться у крылатой ящерицы? - Ну что же. Полагаю, необходимо познакомиться перед завтраком, - протянул дракон. В утреннем свете она могла разглядеть как длинный, кроваво-красный язык извивается в его пасти. Наверное это сложно - подражать человеческой речи, когда у тебя пасть змеи… Так. Стоп. Он сказал завтрак? - Вы ведь не собираетесь меня есть? - все столь же рассеянно спросила Дрина. Интересно, а что бы она делала, признайся он, что не прочь закусить ее королевскими косточками? А дракон тем временем вскинул брови. Точнее ту часть мясистого верхнего века, где у человека были бы брови. Дракон был удивлен. - Зачем мне Вас есть? Во-первых, я вообще-то не ем людей, во-вторых, я бы не стал есть даму в любом случае, и, наконец, в-третьих, Вы мне так и не представились, и я все еще слишком заинтригован. Дрина. Александрина. Принцесса Александрина. Назвать свое имя у нее сейчас язык не поворачивался. - Виктория, - выпалила она раньше, чем задумалась о том, что говорит. Викторией все звали ее мать. А еще героиню одной старой песни. Та Виктория была отважной, свободной и умела летать. - Просто Виктория? - лукаво спросил дракон, и, наблюдая его глаза столь близко, девушка уловила в них веселых чертят. Он глядел на нее пристально и испытующе, будто понимая все на свете, но ловко скрывая это. - Да, - упрямо кивнула принцесса, не желая признавать своей лжи. - Виктория, - повторила она, по привычке протягивая руку. Дракон взглянул на ее маленькую ладошку и хмыкнул. А потом изящно вытянул шею, потягиваясь к принцессе. Это было подобие поцелуя - скольжение массивной морды по хрупким костяшкам пальцев. Его чешуя была теплой и жесткой, и руки Дрины он коснулся с величайшей деликатностью. - А ваше имя? - церемонно, в тон дракону спросила Дрина. Тот задумался. Она была уверена, что между двумя изумрудами глаз, там где должна быть переносица, чешуя свернулась в тонкую хмурую складку. - Никто не звал меня по имени уже давно, - заговорил дракон. - Я почти забыл… - Но Вы с кем-то общались? - заинтересовалась девушка, удивленная, что не была первой, кто заговорил с этим зверем. - Конечно. С королями. С лордами. Они всегда приходят ко мне. Рано или поздно, вспоминают о извечном рабе короны. Я много их видел - правителей. Всяких разных: добрых и самодуров, отважных воинов и измененных капризных трусов… Я не возьмусь сказать, сколько лет я даю советы тем, кто занимает трон в замке наверху. “Когда-нибудь он будет давать советы мне”, - мелькнула у нее в голове шальная мысль. - И все же… Как мне вас называть? - осторожно спросила она, видя, как взгляд дракона стекленеет, скрывая за собой воспоминания о нескольких столетиях службы королевскому дому. - Последний раз меня звали по имени лет сорок назад. Хороший был король. Честный и умный. Отец. Дрина не знала его никогда. Сердечко забилось быстрее. Она вдруг поняла, что сегодняшний день станет судьбоносным. - Он звал меня… Как же? Что-то на букву “М”... - бормотал дракон. - Простите, мэм. Мне не вспомнить. Принцесса склонила голову набок, даря дракону лукавый взгляд. - Тогда… Я буду звать Вас “Лорд “М”. Лорды ведь служат королю и помогают ему советами, так? Чем вы хуже? Он смотрел на нее, приоткрыв пасть. Острые клыки угрожающе сияли, и он мог бы выглядеть устрашающе, не будь она уверена в том, что поразила его до глубины души. - Как скажете, мэм, - отозвался дракон, склоняя голову. *** Колокола звенели в тишине ночи, не прерываемые никакими другими звуками. Никто не спал, но все молчали. Казалось, что даже звезды на небе светили как-то тускло. Король умер. Не сказать, что кто-то был удивлен. Неверное все чувствовали приближение этого часа. Простой народ работал усерднее, не зная, как повернется милость королей на следующий день, лорды волновались, подлизывались к сэру Конрою, рассчитывая, что стоять за спиной девчонки-принцессы будет именно он. Знать попроще искала милости у матери будущей королевы… Все готовились к этому дню. А он все равно стал неожиданностью. Под траурный бой колоколов люди осознавали этой ночью, насколько все зыбко и туманно теперь. Что бы ты не делал, кем бы ты не был - смерть тебя найдёт. Как твердо ты бы не стоял на ногах - интересные времена тебя настигнут. К этому дню готовились все, но оказался не готов никто. Кроме Виктории. Она сидела этой ночью на подоконнике длинной галереи. Сбежав от матери и ее фаворита, она хотела разобраться в себе. Она свободна. Теперь все будет по-другому - это факт. Сердце Виктории стучало сейчас так же бешено, как у ее дорого друга Лорда М. При мысли о драконе губ Виктории коснулась легкая улыбка. Он все еще не знал, что она особа королевской крови, не знал, что ближайшие десятилетия проведет, давая ей свои мудрые советы. Он не знал, как ее радовала эта перспектива… Кто бы мог подумать, что единственным живым существом во всем королевстве, которое бы заслуживало доверия новоиспеченной королевы, окажется дракон. Со дня их первой встречи прошло не больше месяца. Но за это время знания Виктории о мире обогатились сильнее, чем за десяток лет поучений от других людей. Лорд М был кладезью всевозможных историй. Веселых или грустных, но всегда - жутко увлекательных. Дракон встречал ее с радостью, а провожал с почтением. Говорил о дальних странах и их чудесах, о секретах, скрытых в рисунках звезд, о многочисленных бесценных манускриптах, что хранились в библиотеке замка, но были недоступны “маленькой бестолковой Дрине”. Так было до этого дня. Теперь она королева. Она свободна читать, что захочет, скакать по лесам, сколько вздумается, дружить - только с теми, кого любит. Она развеет обидную легенду, окружающую Лорда М, клевету о Великой Жути. Освободит своего дорогого друга и советника от цепей и заточения. В ночной тиши колокол ударил последний раз. Король умер. Да здравствует Королева. *** ”Если ты это читаешь, значит, ты достоин. Именем всех святых, королей прошлого, жрецов и друидов, Мы своей Королевской Милостью, посвящаем читающего сею грамоту в секрет замка Бук: да станет тебе известно, что существо, что зовем мы в древних легендах наших Великой Жутью, является драконом мощи небывалой. И подобая королевскому величию, не убоись будто юная хрупкая дева, а спустись в подземелья и послушай все, что дракон скажет тебе, ибо главная Сила его не в свирепости, а в мудрости. Остерегайся помещать его под светом луны, ибо никто не возвращается после этого, но в дневное время не предлагай дракону в трапезу людей, даже если враги они твои. Дорожи драконом, как стоит дорожить своими лордами, с цепи его не отпуская, ибо жизнь дракона долгая и пригодится он еще детям твоим." Дрина хмурилась, вглядывался в пожелтевший от времени лист. Она почти ничего не помнила из уроков истории, но тот король - автор этого документа - представлялся ей типом весьма неприятным, полным амбиций, выше его способностей. - Что-то не так? - спросил королевский приказчик, застывший по другую сторону широкого дубового стола. - Нет. Спасибо, все предельно ясно. Есть еще какие-то части завещания, о которых мне стоит знать? - Виктория перевернула лист и положила руки перед собой. - Хм… - прокашлялся седовласый государственный муж. - По поводу завещания вопросов больше нет. Но… я хотел бы спросить - Вы уверены, что хотите зваться Викторией, Ваше Величество? Девушка легко улыбнулась, лишь дернув уголками рта. - Абсолютно. Приказчик кивнул и попятился к двери, почтительно склоняясь. Едва дверь закрылась за ним, как Виктория вскочила, растеряв все свое величественное спокойствие. Пена юбок взметнулась от ее порывистого движения. Шлейф прошуршал по каменному полу через весь кабинет в спальню. Виктория кинулась к сундуку, попутно путая пальцы в шнуровке своего белоснежного платья. Юбку - короче, чтобы не наступать на подол, на плечи - плащ, обувь - старая, но верная и удобная. Подхватив уже привычным жестом канделябр с тремя свечами, Виктория накинула на голову капюшон и выскользнула в коридоры вечернего замка. Мягкий свет струился по таким знакомым стенам, в которых теперь она была полноправной хозяйкой. Теперь стало больше света. Больше легкости. Больше шепота и смешков, тихо напеваемых песен, больше запах цветов и свежей выпечки. В замок вдохнули новую жизнь. Молодость и энергичность королевы передавалось всему вокруг, находя отражение в легком флирте среди юных слуг, в более веселом тоне придворных бесед, в необычайном оживлении города у подножия замка. А вот и ее цель. Массивные створки из красного дерева, кольца в виде львиных лап и легкий сквозняк из-под двери, холодящий ее лодыжки. Королева была готова предстать перед своим первым советником. *** За весь прошлый месяц королеве удалось вдоволь поупражняться в контроле над своим равновесием, поэтому в пещеру она проникла действительно изящным образом, успев затормозить на крепких подошвах в паре дюймов от морды дракона. Лорд М спал, и его легкие перекачивали воздух с шумом, похожим на шепоты тысячи голосов. Когда-то давно Виктории казалось, что это съеденные драконом души молят о спасении из его утробы. Королева громко и показательно прокашлялась, аккуратно прикасаясь к гладкой чешуе. Ее маленькие ладони едва ли превышали размером каждую из этих хитиновых пластин, столь завораживающе переливающихся в полумраке. Дракон проснулся сразу. Он не мог не заметить ее присутствия, и более того - ее приближения. Заметить задолго до того, как стали слышны звуки ее шагов, ибо годы не убавили мощи его обоняния. Он точно знал, с какой новостью пришла его юная подруга. Какой великолепный секрет решила наконец-то открыть. Он знал, как она взволнована, как счастлива, как розовая вода оставила свой след на ее локонах еще с утра, и как свеж ее наряд, выбранный специально для этого визита. Лорд М глядел на Викторию из-под тяжелых, полуопущенных век, не в силах прекратить притворяться спящим. Ему нравилось наблюдать ее так близко, с любопытством в сияющих аквамариновых глазах, без лишней робости, оживленную и решительную в своем упрямом желании разбудить его. - Ну же! Просыпайтесь, Лорд М! - произнесла она с повелительными интонациями, и дракону пришлось подавить улыбку. Смех против воли поднимался где-то рядом с драконьим сердцем. Ему казалось странным, что после стольких веков меланхолии он все еще способен найти поводы для веселья. - Просыпайся, ленивая ящерица!- нараспев повторила Виктория. Пасть дракона шевельнулась, едва не явив взору королевы его усмешку. Чтобы справиться с щекочущей горло волной смеха, дракон изобразил приступ громкого и ненатурального храпа. - Лорд М, проснитесь сейчас же и поговорите с Вашей королевой как подобает! - возмущенно воскликнула Виктория. Он, наконец, открыл глаза и позволил мягкой улыбке коснуться жесткой линии своего зубастого рта. - Это честь для меня, мэм, быть представленным такой славной правительнице, - пробасил он. Виктория старалась выглядеть серьезной и величественной. Лицо ее было полно покоя, а взгляд сражал своей проникновенной уверенностью. Но ноги ее выдавали волнение, когда она едва заметно и машинально перекатывалась с пятки на носок. - Вы не выглядите удивленным, - с некоторыми разочарованием заметила она. - Смею заметить, что Ваше королевское достоинство было заметно с самого первого момента нашего знакомства. А еще она до ужаса походила на своего отца. Умным взглядом и упрямой линией рта. Добротой к старому дракону. Сейчас Виктория улыбалась ему. Так тепло и с таким великим облегчением, пожалуй, в глубине души, она всегда понимала, что ее милая скрытность не могла обмануть Лорда М. - Вы не думаете, что я слишком мала ростом, чтобы быть достойной? - спорила девушка. - С чего бы мне так думать? - наклонил голову дракон. - Я не больше вашего когтя, - поджала Виктория губы в гримасе неудовольствия. - Для меня, мэм, Вы королева до кончика каждого из Ваших ногтей. И она посмотрела на него с такой величайшей благодарностью, что пламя - привычное, извечно раздирающее его изнутри - стало обжигать во сто крат больше. Что-то пискнуло в углу, прерывая их идиллию. Темной тенью глупая маленькая крыса кинулась под ноги Виктории. Истошный визг сотряс своды подземелья и ударил по чувствительным ушам дракона. Не раздумывая, Лорд М приоткрыл пасть, выпуская на неудачливую крысу языки белого пламени. Виктория замолчала, во все глаза глядя на горстку пепла, что осталась от грызуна. - Зачем Вы так? - спросила она слабым голосом. - Чтобы Вы перестали вопить, мэм, - проворчал Лорд М. - Да… Но все-таки ее немного жаль, - подняла она на него все еще большие от ужаса глаза. Лорд М молчал. Он уже жалел, что так легко избавился от крысы, да еще и на глазах у впечатлительной королевы. Но… Он же просто хотел угодить ей. И весь ее крик был большой неожиданностью, ведь за секунду до этого королева была так решительна и излучала сердечную отвагу. - Вы боитесь меня, сударыня, - вдруг спросил он, страшась, что может теперь лишиться ее компании, ее доверия. Но серьезность дракона лишь насмешила Викторию. - Нет! Что Вы! Вовсе нет, - тень покинула ее лицо, а румянец снова вернулся на ее щеки. - Я доверяю Вам. Огонь в его жилах вдруг вспыхнул особенно ярко, пуская золотые узоры меж синеватых чешуек. - То есть вы боитесь крыс, но не боитесь дракона, - заметил Лорд М. - Но вы же не можете залезть ко мне под юбку, - усмехнулась Виктория, стараясь сгладить свое проявление трусости. О, она играла с огнем. Она пахла корицей и неприятностями. *** Дни Виктории теперь протекали в заботах и трудах. Не жалея сил, она вникала в дела королевства, попутно осваивая столь вожделенную библиотеку. Девушка буквально глотала книги, читая по две сразу, заканчивая за неделю около полдюжины. И обсуждала каждую из них с Лордом М. Он слушал ее всегда внимательно, хвалил ее суждения, но никогда не пренебрегал ценой истины, делая деликатные замечания, стоило Виктории начать путать свои фантазии с тем, что имел в виду автор. Во всех отношениях их дружба была благоприятна и полезна для нее, но и дракону было не на что жаловаться. Он находил ее общество невероятно приятным, ее манеры - непринужденными и основательными. Так говорил его разум. А сердце дракона любило Викторию со всей страстностью, за ту страсть, что излучала она сама. Ее мысли были не всегда точны, но наблюдательность, проницательность, высокая восприимчивость волновали душу Лорда М больше, чем он был готов признать. Виктория стала для него глотком свежего воздуха, но стала и ядом, от которого хотелось бежать. Он не мог ее любить, не мог позволить ей догадаться о своих чувствах. Поэтому, когда королева объявила, что дарует ему свободу, он принял это с облегчением. Но ведь она верила, что он все равно останется. Верила, и не без оснований. Он привязался к ней слишком сильно. Дракон корил себя. Он поступил неразумно, забыв о том, что все эти годы был лишь рабом на службе королей. Услужливый источник мудрости, предмет тайной гордости, живая страшилка для маленьких детей, зверюшка на цепи. Было мало правителей на его памяти, которые видели в нем… того, кем он не был уже многие столетия. Того, чей след все еще жил в нем, как старый болезненный шрам. Но скоро все будет кончено. С каждым днем Виктория наносила визиты все чаще, и уже не сохраняя инкогнито. Она хотела, чтобы перед тем, как она даст дракону свободу, все вокруг свыкнутся с мыслью, что это нормально. Что это Лорд М - верный советник и друг, а не “Великая Жуть”. Королева приходила утром, днем, по вечерам - особенно часто. И ему это не нравилось. Казалось, что раз за разом Виктория засиживалась все дольше, и скоро его гостеприимство стало меркнуть перед неприятным предчувствием беды. Когда звезды высыпали на небосвод, Лорд М принимался любыми доступными средствами выпроваживать Викторию прочь. Настойчиво, прибегая к уговорам, придумывая всевозможные причины, ссылаясь на недомогание, практически обижая королеву своей строгой непреклонностью. Она поджимала губы и уходила с таким видом, будто не вернется никогда. Но, на деле возвращалась прежде, чем проходила половина суток. Но всеми своими инстинктами Виктория ощущала, что здесь что-то не так. Неспроста отсылал он ее так поспешно, и слова на старом пергаменте, оставленные ей в наследство, все чаще всплывали в памяти. Остерегайся помещать его под светом луны, ибо никто не возвращается после этого… Но она должна узнать. Разгадать секрет своего милого друга. Он был добр с ней, обходителен, он никогда не сомневался в ней. Виктория не знала точно, как назвать свое чувство к этому легендарному созданию. И все сводилось к тому, что последний фрагмент мозаики кроется именно в ночных часах, когда она не допускается до общения. Свойственное Виктории упрямство часто играло ей на руку, но еще чаще приводило ее к столкновению с неприятными последствиями. Однако, любопытство ее в отношении Лорда М было столь велико, что она не слушала даже собственный голос разума. Тем вечером она легла спать поздно, отослав служанку, уже совсем измотанной. Виктория была уверена, что теперь ее верная помощница проспит до самого утра крепким сном, не заботясь о том, какие планы посещают маленькую головку ее госпожи. *** Она шла быстро, не отвлекаясь даже на то, чтобы проверить свою дорогу на наличие грызунов. Все, что у нее сейчас было - это время. Даже отваги поубавилось, стоило ей только предположить возможные разгадку мучившей ее тайны. Виктория ощущала смутное дежавю перед встречей с неизвестным, припоминая как шла той же дорогой несколько месяцев назад. Но тогда путь был медленным и осторожным, а сейчас она шагала так стремительно, что уже кололо в боку. Виктория бежала от собственных сомнений. А вот и заветный тупик. Несколько шагов в сторону - и вот она уже скользит по склону пещеры. Тихо, как кошка. Незаметно, будто тень. Тени. Они бежали по всей пещере, сливались с полосами теплого света, что выхватывали силуэт Виктории из мрака. Пахло свечами. Куда острее, чем серой. Тут всегда ими пахло, но Виктория давно привыкла и не задумывалась. Дракону свечи без надобности. Что-то было не так. Прижимаясь к стенам, стараясь забиться в тень, Виктория побрела вглубь пещеры. К источнику света. Множество канделябров с зажженными в них свечами из дешевого сала. Фонари - большие и маленькие. Все пыльные, а парочка - с разбитыми дверцами. Три факела. Все это великолепие окружало небольшой закуток в углу пещеры. И там сидел человек. Мужчина. Виктория могла видеть жесткие кудри в небрежном беспорядке, часть худых острых щек с темной щетиной, широкую спину, обтянутую свободной рубашкой. Незнакомец согнулся над книгой, подпирая рукой щеку. Лица его Виктория не разглядела. Кто этот человек? Что он делает здесь? И почему дракон не… Минуточку. А где Лорд М? При всех грандиозных размерах пещеры, он не мог забиться куда-то так, чтобы его не было видно. Мужчина с книгой вдруг согнулся еще больше, приглушенно застонав. Виктория едва не кинулась к нему на помощь, ибо мука в его голосе не могла оставить ее безучастной. Но вовремя себя одернула, заметив, что он поднимается на ноги - нервозно, будто трясясь в горячке. Его правая штанина путалась в цепи. Виктория отпрянула под защиту теней, как раз когда мужчина прошел мимо нее. На ходу он скинул рубаху. Словно в страшном сне видела Виктория, как по рукам и обнаженной спине незнакомца ползут ярко-красные полосы, подходящие на трещины и огонь одновременно. Он завопил, вновь согнувшись пополам, хватаясь за мускулистые руки крепко, будто пытался их оторвать. Звук отдался в сводах пещеры, и Виктория, не выдержав, громко охнула. Незнакомец обернулся к ней так резко, будто она была источником в пустыне. Высокие скулы и густая борода с едва заметной проседью. Острый нос и тонкие губы. Это лицо, будто высеченное в камне, казалось бы угрюмым, не имей этот человек фантастических глаз - светлых и зеленых, как листва на солнце. О, она знала эти глаза! Картинка, столь сумбурно разбитая на кусочки, сложилась в один миг. - Лорд М! - прошептала Виктория, шагая вперед и протягивая руку. Новый приступ поразил мужчину. Он отвернулся от девушки, падая на колени, и она увидела как жесткие зубцы, что украшали всегда спину дракона, уже пробиваются через натянутую кожу. Он кусал губы до крови, чтобы вновь не закричать, пока она рядом. Волна жара схлынула на несколько мгновений. - Прочь! - сипло и страшно крикнул Лорд М Виктории, тратя последние силы на взгляд, который не терпел возражений. Но она сделала еще один шаг. А потом еще один. Ее пальцы тянулись к его лицу - измученному и покрытому испариной. Он отвернул голову, чувствуя, как пламя снова расплывается по жилам. Викторию трясло, будто в лихорадке. Она не думала, но действовала согласно инстинктам. Ладонь девушки опустилась на грудь, по которой уже пошли разводы, походящие формой на шкуру змея. Сердце человека билось бешено, сияя жутким красным фонарем. Тускло, но жарко. Она хотела бы ему помочь. Облегчить эти страдания. Обнять, укрыть от боли. Пройтись руками по его лицу, стирая это печальное выражение, свидетельствующее о смирении и привычке. Ее ладонь была прохладной. Она пахла корицей и… уютом. На какой-то момент Лорду М показалось, что он больше не чувствует, как горит изнутри. Он прикрыл глаза, едва ли ощущая удовольствие от того, как мягко ее пальцы порхают на уровне его сердца. Но ее свежесть не спасла никого. Виктория отдернула руку, обжигаясь. - Прочь! - снова рявкнул он. Теперь легче уже не станет. Бессознательно пятясь назад в сырость и тьму, Виктория увидела, как сноп красных искр окружил ее друга в ослепительной вспышке. Она зажмурилась, прикрывая лицо руками. Уже у самого дальнего края подземелья, когда свежий ветер из расщелины в стене потрепал ее волосы, Виктория скользнула невидящим взглядом по огромной темной фигуре, что растопыривала крылья и выпускала на своды пещеры пламя из пасти. Бешенство. Ярость. Безысходность. Не помня себя, Виктория добралась до уютных покоев. Не раздеваясь, не снимая даже обуви, она рухнула на постель, и слезы беззвучно потекли из ее глаз. Она лежала лицом вниз, пропитывая горькой солью подушку, боясь даже прикоснуться руками к щекам. Ее пальцы все еще покалывало. Ее разум все еще туманил жар близости. Ее сердце горело. *** Утром ее голова была совершенно неподъемной. Глаза покраснели от интенсивных рыданий, но Виктория чувствовала, что слезы смыли все переживания и потрясения. Где-то внутри все еще тлели непотухшим угольком смятение и чувство глубокой жалости. Но внешне королева была спокойна. Умывшись и пригладив щеткой спутанные пряди, она решительно отказалась от завтрака и распорядилась, чтобы обед ей подали в библиотеку. Среди полок, уходящих далеко ввысь, среди легкого запаха пыли и лаванды, она наконец-то ощутила себя в безопасности. Уверенность возвращалась к Виктории с каждым новым томом в ее руках, с каждым скрипом передвигаемой лестницы. Она подбирала книги, хватая все, что, как ей казалось, соответствовало интересной ей теме. И тащила все к своему любимому креслу в глубине библиотеки. Место на столе скоро закончилось, и Виктория без сожаления принялась укладывать фолианты на мягкое сиденье. И наконец, совсем выбившись из сил, она решила, что этого что будет достаточно. Ноги королевы подогнулись, и она уселась прямо на мягкий ковер, укладывая себе на колени первый том в мягкой кожаной обложке. Минуты летели, страницы шуршали, Виктория широко зевала и терла напряженные глаза. А ответа все не было. Изредка в тексте мелькало ненавистное злобное прозвище “Великая Жуть”, и Виктория, яростно сопя, впивалась взглядом в строчки, которые в очередной раз пересказывали легенду: однажды пришел зверь, закрывающий собой солнце и луну, пугал народ до смерти, пока однажды не пришла благая весть, что какой-то лорд его победил и посадил на цепь. Никаких отклонений от сюжета. Никаких имен, указаний, что это был именно дракон, откуда он прибыл, кто его одолел… Это было по меньшей мере странно. В детстве няня рассказывала Виктории всевозможные сказки, и практически одинаковые встречались на каждом шагу. Один и тот же сюжет менял свою форму, но незначительно. А о “Великой Жути” везде было сказано одно и то же. Неужели никто не помнил имени героя? Не записал, при каком короле это все случилось? Рядом стояли пустые тарелки, в открытое окно залетали брызги летнего дождя. Виктория клевала носом, почти закончив со своим изысканиями. Результата не было. Королева была расстроена, раздражена и очень хотела спать. Но фамильное упрямство не позволяло ей сдаться сейчас. Оставалась еще парочка книг. Рука наугад выхватила самую потрепанную книжечку, переплет которой истрепался настолько, что листы едва не разваливались. Виктория с горьким вздохом открыла книгу на середине. В глаза тут же бросилось “Великая Жуть”. Она хотела уже было со всей злостью запустить несчастный фолиант в стену, но взгляд зацепился за те слова, что окружали имя чудовища. … и тогда Лорд Мельбурн принял решение удалиться от дел. Договорившись с королем, что будет продолжать помогать ему по мере сил, он позволил запереть себя в подземелье замка Бук, коротая теперь свое время в попытках обуздать недуг. Переживая страшные муки, ему удалось научиться хранить нрав зверя под своим контролем. Однако, никто из призванных королем друидов не смог помочь верному другу монарха. И остался он навеки в подземелье, скрывая свое проклятие. И зовут с той поры его драконью сущность не иначе как “Великой Жутью” Королева перевернула на страницу назад, в поисках начала, но обнаружила, что кусок книги исчез. Листы затерялись, или кто-то вырвал их намеренно. Но это было уже что-то. Теперь Виктории уже не казалось,что ее загнали в темный и запутанный лабиринт. Она видела путеводный свет. *** Она пришла к нему на закате. Дракон лежал, подняв морду и глядя на заволоченное тучами небо. Потолок подземелья выходил за пределы городских стен, поэтому дождевая вода спускалась с гор, бурными потоками закручиваясь в низинах пещеры, а затем стекая дальше в недра земли. На звуки ее шагов Лорд М не повернул головы. Только слегка сдвинул хвост, мешая лужам подобраться к ногам королевы. - Поговори со мной, - тихо попросила она, но голос утонул в гулком журчании многочисленных ручейков. Она вздохнула и, аккуратно перепрыгнула через особо широкий поток, подобралась ближе. Медленно обошла тело дракона и остановилась у самого его носа. Глаза Лорда М были открыты. Сейчас зрачки были удлиненными, но это без сомнения были те же глаза, что и накануне. - Я все знаю, - сказала Виктория теперь куда громче. - Я знаю, что ты был человеком, но потом попал под какую-то хитрую магию и сам себя сюда заточил. Дракон молчал. Взгляд его был пронизывающий, и в какой-то момент Виктория почувствовала, как краска выступает на ее щеках. Она знала до этого лишь дракона - древнее, мудрое, в каком-то смысле бесполое существо. Он был очаровательным и интересным. Но все же являлся лишь большой крылатой ящерицей. Мысль о том, что внутри он человек, мужчина, который, наверное умеет думать… как думают мужчины, вызвала у Виктории волнующее, тянущее чувство, как будто что-то новое ворвалось в их связь, в саму сущность их дружбы, коренным образом меняя эти отношения, но в то же время укрепляя их. - Поговори со мной, - взмолилась она,поднимая сияющие глаза и прямо встречая его взгляд. Дракон вздохнул, обдавая ее теплым воздухом. Он пах всей той же серой и тайнами. - Что ты хочешь от меня услышать? - спросил он тоном, являющим собой воплощение меланхолии. - Все. С самого начала. Как тебя звали? Я знаю, что ты был Лордом Мельбурном, но ведь и простое имя у тебя было? - Я не помню… - Вспомни. Я прошу тебя. Он выглядел удивленным. Она вопрошала с пылкостью молодой женщины, но и приказывала, как настоящая королева. И все в одной и той же фразе. - Кажется… Уильям, - нахмурился дракон. - Уильям… - эхом отозвалась Виктория. - Кто тебя заколдовал? - добавила она, проявляя признаки нетерпения. В этот раз дракон молчал дольше. То ли вспоминая, то ли подбирая слова. - Я был молод. О, как давно это было… Я располагал титулом, землями, богатством, желанием принести пользу королевству. А еще, как многие юнцы, я имел несчастье влюбиться. Она была красива, весьма красива. Очень юная, очень восторженная. Она так чутко воспринимала все вокруг… Лорд М замолчал на несколько секунд, вглядываясь в лицо королевы. - Она была похожа на меня? - спросила вдруг Виктория, ощущая, как что-то неправильное поднялось в ее груди, когда она слушала о той даме. - Нет, - покачал головой дракон, - Она была будто не от мира сего. Ее влекла красота во всех ее проявлениях, и однажды она ушла от меня вслед за одним поэтом. Но тот оказался жесток к ней. Вернувшись домой, она заболела и слегла. Угасла, как свеча… Вскоре после ее смерти ее мать пришла ко мне. Говорила, что я во всем виноват. Я не спорил, ощущая, что старуха права, но ей было мало. Она прокляла меня. Носить чешую, покуда я не сберегу самое ценное на свете. Но это глупо. Ведьме было не понять, что у всех разные представления о ценности… Виктория не находила слов. Ее мысли не могли вместить все те годы, всю ту боль, что пережил ее друг. Она пыталась осознать, но до конца не понимала. Она не понимала ничего кроме того, что Лорд М глубоко несчастен. - Я могу освободить тебя. Ты улетишь. Куда захочешь, - заговорила она с той же нотой непоколебимой уверенности, что всегда так поражала и нравилась ему. - Вы очень добры, Ваше Величество, - вымолвил он. Ему было грустно. От того, что она хочет его отослать. О, она чувствовала это, и душа Виктории пела. Потому что покинуть ее было для него невыносимо. Никогда еще чужая печаль не казалась ей столь прекрасной. - Но ты можешь остаться, если хочешь! - торопливо заговорила она. - Я прикажу снять цепь в любом случае! Но если ты хочешь… я буду очень рада, видеть такого мудрого и толкового советника подле себя! Дракон вздохнул. - Нет. Я не могу остаться. Его слова ударили ее острее ножа. - Не потому, что мне неприятно Ваше общество, - поспешил объяснить Лорд М. - Но потому что я устал. Цепи - это не проблема. Я могу порвать их в два счета. Но долгие годы я был преследуем, как чудовище, а потом время стерло мой дом и память обо мне. Я привык прислуживать королями. Вы думаете, Вы первая королева, что посещает меня? - Но разве они… были столь дружны с Вами. Столь… близки? - вырвалось у Виктории против ее воли. Слезы - непрошенные - и крупные бежали по ее лицу, но королева ничего не замечала. - Нет! - практически в отчаянии отозвался дракон. - Они может и были близки, но Вы - самое невероятное существо, которое я встречал за всю свою жизнь. - Тогда останьтесь! - Я не могу. Слова были сказаны. Как приговор. Виктория отшатнулась, наступая в лужу. Башмаки тут же промокли, но ей еще никогда не было настолько все равно. - Простите, - не своим голосом вымолвила она. - Я не должна была удерживать Вас так долго. Вы свободны, Лорд… Мельбурн. Можете лететь, куда Вам вздумается. Равнодушный голос ее покрывал пылающее драконье сердце коркой льда. Лорд М взмахнул крыльями. Поднявшийся порыв ветра растрепал королевские локоны. Еще пара взмахов - и вот уже он тянет старую цепь из земли. Та действительно поддалась почти сразу. Дракон не смотрел на королеву, уносясь в ночное небо. Он не сможет уйти далеко, ибо скоро тот час, когда чары рассеиваются. Но она осталась там. Маленькая фигурка, упрямо не смотрящая в небо. Одна. В пещере пахло дождевой водой. И разбитым сердцем. *** Сэр Джон Конрой еще никогда не был так зол на королеву. На так называемую королеву. На глупую, черт ее побери, девчонку! - Но Ваше Величество, - цедил Джон слова сквозь зубы. - Вы должны понять, что дракона видели уже неоднократно, и что это может очень быстро привести ситуацию к критической… - Сэр Конрой, поступали ли жалобы на разрушения или безобразия, учиненные этим драконом? - сухо уточнила Виктория, уже в который раз. - Нет! Но это, дракон, Дрина! - рявкнул Конрой. - Я поняла. Дракон, - отозвалась королева самым холодным тоном, на который была способна. - А вы забываетесь, сэр Конрой. На этот раз я прощу, но не советую еще раз вспоминать это прозвище и этот тон. Скрипнув зубами, Конрой яростно качнул головой в подобии поклона и вылетел за дверь. Она устало откинулась на спинку кресла, прикрывая глаза. Как она могла выкинуть из головы Лорда М, когда каждый день ей приходили сообщения о нем? Это было настоящей пыткой. Она скучала сейчас сильнее, чем когда-либо могла от себя ожидать. Не прошло и часа, а она уже жалела, что позволила ему ее покинуть. Прошли две недели - она лезла на стенку от невозможности исправить положение. Скучать в широком смысле слова ей не давали. Глаза Конроя с каждым днем горели все большим охотничьим азартом. Не преуспев в планах занять пост личного секретаря королевы, он хотел отхватить хоть что-то. Поймать дракона - неплохая компенсация. Если бы он знал, какие сердечные муки приносили Виктории его разговоры о возможном походе, он бы наверняка удвоил бы свой пыл. Охотой другого сорта донимала ее мать. Девушке ее возраста не пристало оставаться незамужней. Пусть даже королеве. Имена заморских принцев сыпались на нее каждый день, но Виктория оставалась равнодушной. Часто всплывало имя Альберта. Мама особо настаивала на его кандидатуре. Хорош собой, отличный наездник, прекрасно образован. Он подходящего возраста, он сможет стать для нее опорой. Виктория не слушала. Не было толку. Она точно знала - Альберт никогда не поймет. Он был единственным, кто понимал. *** Пахло розами. Весь народ высыпал сегодня на городской проспект, и не скупясь осыпал молодоженов лепесткам. Каждый хотел взглянуть на королеву в подвенечном платье и принца, который вскружил ей голову в считанные дни. Виктория улыбалась. Думала о том, что с Альбертом она не будет скучать. Он был таким забавным в своей правильности и педантичности. Он, казалось, хранил много тайн. Он появился вовремя, своими интригующим флером развлекая королеву. Ко всему прочему был весьма хорош собой. Последняя фраза отчетливо повторяла в ее голове интонации матери. Если тебе плохо - займись делом. Разгадай загадку. Отвлекись. Лепестки скользили по атласу ее юбки, и Виктория упрямо вдыхала их пьянящий аромат, стараясь не думать о том, что могла бы выбрать в мужья кого-то другого. Кого угодно… Когда первая стрела просвистела у ее лица, она ничего не поняла. Только почувствовала холодные пальцы Альберта на своем плече. Он опрокинул ее на пол повозки за секунду до того, как в сидение вонзилась вторая стрела, мелко дрожа хвостиком с черными перьями. Люди вокруг больше не смеялись. Они кричали. Запахло дымом. Осторожно высунув голову из повозки, Виктория увидела людей с оружием. Нижнюю часть их лиц скрывали черные платки. Вилы, стрелы, рогатки, а кто-то из них даже тащил арбалет. - Долой королеву! - крикнул один из них, и Виктории почудилось, что голос его ей знаком. Альберт все впивался рукой ей в плечо. - Надо уходить, - шепнул он, утягивая ее прочь из повозки. - Но люди… - медлила Виктория. - Я не могу допустить, чтобы кто-то пострадал! - Да? И что ты намерена делать? Драться с этими бандитами? Пошли, - Альберт дернул ее за ладонь. Они выпрыгнули из коляски. Совсем рядом в панике метался народ. Никому не было дела до королевы кроме тех людей в черном. Они не успели даже обойти свой экипаж и смешаться с толпой. Едва свернув, Виктория нос к носу столкнулась с тремя из бандитов. Двое тут же оттащили от нее Альберта. Еще один из них сжимал в руке большой нож. Высокая фигура, жесткие глаза. Он кричал минуту назад призыв к ее свержению. - Добрый день, сэр Конрой, - полным презрения тоном обратилась она к нему. Тот усмехнулся под тонкой тканью своей маски. Лезвие блеснуло совсем рядом. И тут ей по-настоящему стало страшно. От стрел можно увернуться. Убежать. Но тонкая сталь пахла холодом и смертью. Виктория буквально могла ощутить, как Конрой выбирает место для удара, представляла, как будет защищаться, но он все равно изрежет ей руки в кровь. Чистый животный страх. Он парализовал ее с головы до ног. Разумом понимая, что надо бежать, Виктория стояла в оцепенении, глядя на ядовитую змею на рукоятке ножа. Конрой занес руку… Сначала она почувствовала жар. Он обдал ее затылок. А потом свет ослепил ее. Виктория зажмурилась, ощущая кожей век яркое пламя перед собой. На том самом месте, где должен стоять сэр Джон. Талия ее вдруг оказалась стиснута тугим кольцом, а ноги потеряли опору. Распахнув глаза, она нашла только кучу пепла на месте своего несостоявшегося убийцы. Как крыса… Земля стремительно удалялась. Виктория видела выражение невероятного потрясения на лице Альберта. Огромные от удивления глаза горожан. Ее мать готова была свалиться в обморок. Виктория закрыла глаза. Досчитала до десяти. А когда открыла их, то людей уже невозможно было разглядеть. Только зеленые поля и серые пики гор. - Куда мы летим, Лорд М? - перекрикивая свистящий ветер спросила Виктория. - Куда Вам угодно, мэм? - отозвался дракон. Он поднялся еще выше, окуная их в облака. Тут было влажно, но Виктория обнимала теплую лапу своего дракона, и этого было достаточно, чтобы не мерзнуть. В небе пахло свободой. *** Она задремала, убаюканная мерной качкой от полета. Но когда они начали снижаться, сразу почувствовала это, просыпаясь. Под ними тянулась бесконечная морская гладь. Виктория могла отсюда различить белые гребешки волн. Это выглядело едва ли более необыкновенно, чем девушка в объятиях дракона. Но Виктории казалось, что это все лишь прекрасный сон. Проведя всю жизнь практически в изоляции, как принцесса в башне, девушка хотела путешествовать теперь во все концы земли. Она потерла глаза, а потом попыталась потянуться, разминая затекшие мышцы. - Скоро прибудем, - подал голос Лорд М, плавно снижаясь к побережью. Виктория мягко провела ладонью по его чешуе. Закатное солнце по обыкновению этого края было скрыто за серыми облаками, но парочка лучей все-таки пробилось, заставляя драконью шкуру переливаться на свету, будто смесь сапфиров с углем. Впереди показалась песчаная гряда. То был дикий пляж, окруженный рельефом скал. Многочисленные мхи придавали камням приятный оттенок зелени. Изогнутые деревья стояли неподалеку, давно растеряв листву под напором ветров. Типичный образчик северной прибрежной природы. Дракон завис над дюнами, ослабив хватку. Виктория аккуратно перебралась на песок. Лорд М приземлился рядом, поднимая вокруг себя легкую пыль. - Вы в порядке, мэм? - спросил он, наконец-то имея возможность оглядеть ее как следует. Подвенечное платье почти не потеряло своей белизны, но шлейф теперь волочился бесполезным обрубком. Корону она потеряла еще в повозке, а косы, уложенные утром вокруг головы на манер венца, спадали ей на спину, защищая от ветра голые плечи. После всех приключений, к ее удивлению, на теле было ни царапины. Но перед глазами все стоял слепящий блеск от ножа, зажатого в твердой и безжалостной руке. - Все хорошо, - кивнула Виктория, ощущая себя в безопасности и покое впервые за долгие дни. Какое-то время они оба молчали, слушая плеск волн, крики чаек и свист ветров в ажурных скалах. Она глядела в его искрящиеся глаза и понимала, что для нее теперь уже все решено. - Как ты узнал, что нужен мне? - спросила она, кладя ладони на морду дракона. - Это не сложно. У людей очень яркие эмоции, которые оставляют след сродни запахам. Драконы могут учуять запах страха на многие мили вокруг, особенно, когда они… настроены на кого-то конкретного. Улыбка тронула губы Виктории. Не в силах справиться с нахлынувшими чувствами, она потянулась вперед, неловко обнимая гигантский чешуйчатый нос. - Лорд М… Я так скучала! - воскликнула она, отпуская друга из объятий. А он смотрел на нее и думал, что пропал безвозвратно. После стольких лет Мельбурн полагал, что этот мир уже не может его ничем удивить. Но удивляло его, в конечном итоге, собственное сердце. Солнце зашло за горизонт, обрисовав бедную розовую линию сквозь тучи вдоль морской глади. Виктория и Лорд М сидели на песке, и он неспешно рассказывал ей, где пропадал за последние недели. - Я видел свой старый дом. Как я и предполагал, он в запустении, но стены все еще держатся… Хотя мне там не жить в любом случае, - говорил он, наблюдая, как небо теряет краски, а первые звездочки начинают лукаво подмигивать. - Ничего. Я велю построить для тебя новый дом. Достаточно большой, - зевая, пробормотала Виктория - Дом для дракона? - расхохотался Мельбурн. - Народ решит, что Ваше Величество спятили! - Ха. Ни за что не поверю, что не было раньше монархов с куда большими причудами, - девушка уже погрузилась в полудрему, облокотившись на теплый бок дракона. Он хотел было еще раз дать волю смеху - давненько у него не было столько причин для искреннего веселья. Но сон уже сморил Викторию, и ему оставалось только сидеть, укрыв ее своим крылом, и ждать, того часа, когда магия изменит его сущность. Мудрый дракон всегда осуждал безрассудство. Но человек внутри еще никогда так сильно не жаждал быть осужденным. *** Большая яркая звезда взошла на самый центр небосвода, и дракон ощутил, как легкая дрожь пробежала по его телу. Виктория сладко спала, не испытывая недостатка в тепле и уютно устроившись у Лорда М под боком. С величайшей осторожностью развернул он свои крылья, следя, чтобы девушка скользнула на песок как можно мягче. Королева нахмурилась во сне, протягивая руки и ловя пустой воздух, а потом зябко обхватила себя за плечи и снова впала в забытье. Лорд М быстро потопал на другой конец пляжа. Там скалы выступали почти до самой воды и могли бы удачно скрыть его во время болезненного процесса превращения. Лепестки все падали и падали. Виктория улыбалась. Счастье переполняло ее будто пузырьки во французском вине. Ее ладонь покоилась в крепкой теплой руке. В воздухе пахло розами… и серой. Виктория опустила глаза и увидела, что вся ее юбка усыпана чешуей - черной, с синими переливами. Она повернула голову и наткнулась на огромные зеленые глаза. Зелень расползалась, заполняя собой все вокруг. - Проснись, невеста! - скрипуче шептал голос старухи-ведьмы. Виктория подскочила, тут же принимаясь отплевываться от песка. Сердце ее бешено колотилось, а зубы стучали. Заметно похолодало. Она оглянулась, понимая, что осталась одна. Хотелось завыть и расплакаться навзрыд. Но злость подняла ее на ноги. Неважно, насколько хорошими побуждениями руководствовался Лорд М, но причинять ей боль в которой раз было слишком жестоко. Сон ее оставил ощущение смутного предчувствия. Невеста… Виктория энергично отряхнула свой наряд. Она уже и забыла, что не позднее вчерашнего дня собиралась сделать кого-то центром своей вселенной. Боковым зрением она заметила вспышку. Алая пыль взвилась из-за отдаленных камней, на секунду выхватывая крылатый силуэт. Подобрав юбки, девушка побежала туда, влекомая огненной магией. Как мотылек у костра. Ноги подгибались в ее нарядной обуви и вязли в мокром песке. Вокруг было холодно, но бег заставил щеки королевы пылать. Когда она свернула за скалу, лодыжки предательски подогнулись, и Виктория упала рядом с Лордом М. Он сидел на коленях, прикрыв глаза рукой. Из спины торчали острые углы перепончатых конечностей, постепенно становясь все меньше и вытягиваясь в напряженные лопатки. Виктория подползла к нему, с удивлением отмечая, что растеряла всю злость по дороге. Когда ее пальцы легли на его обнаженное плечо, Лорд М вздрогнул, отнимая руку от лица. Их глаза встретились, а не до конца еще осевшие алые искры кружились у их лиц, точно воплощение напряжения. Он переместила руку, ведя линию от ключиц и до шеи, а затем положила холодную ладонь на щеку мужчины. Он глубоко вздохнул, найдя в ней спасение от мучительного жара, прижимаясь сильнее, пусть и инстинктивно. - Лорд М, - тихо позвала Виктория, наклоняясь вперед. - Да, мэм? - его голос был сейчас даже более сиплым, чем в драконьем обличии. - Что теперь будет? Он не знал. Он привык знать все. Советовать людям, поучать королей. Но сейчас он понятия не имел, что надо делать. - Ближе к рассвету я стану драконом. Верну свою истинную сущность. Улечу доживать свои дни в теплые страны… наша погода ужасна, - усмехнулся он. Виктория тихонько засмеялась, но в аквамарине ее глаз блестели слезы. - А я? Что будет со мной? - Вы конечно же вернетесь и продолжите править. И вы будете величайшей королевой, я уверен, - он тоже улыбался лишь губами. Ее голова сокрушенно качнулась. - Нет. Я не справлюсь без тебя, - Виктория сморгнула слезы. - Никто из королей не мог. Чем я лучше многих? - Тем, что Вы, мэм, имеете страсть и отвагу, куда большие, чем у всех монархов до Вас вместе взятых. И доброту. Вы пожалели старого дракона… - Не говорите так! - воскликнула Виктория, обхватывая его лицо обеими ладонями сразу. - Вы совсем не старый. Ее шепот обжигал не хуже волшебного пламени. Ее слова, ее близость, горячие дыхание у него на губах… - Так только кажется, - замотал головой Мельбурн, пытаясь согнать ее морок. - Это все фокусы проклятия. Вы ведь понятия не имеете, сколько мне лет… Я сам не помню! Разве такая древность - подходящая компания для королевы? Вам следует найти… нормального друга… мужа. Вы заслуживаете счастья. Он пытался отвернуться, вырваться из ее ладоней. Но безуспешно. Он боялся этих прикосновений и нуждался в них. Виктория всхлипывала, чувствуя, что ее разрывает изнутри. Он правильно сказал - страсть была внутри нее. Была частье ее натуры. Так же, как и внутри дракона, внутри королевы всегда таилось пламя. Он был огнем по воле судьбы, она - по своей сути. - Вы знаете, что моя свадьба должна была состояться сегодня, - прошептала Виктория, почти касаясь его щеки кончиком носа. Лорд Мельбурн подумал, что надо выразить свои поздравления, дракон вспыхнул кровожадным зеленым пламенем, а Уильям выпалил: - Тогда могу ли я поцеловать невесту? Она качнулась, буквально падая вперед, и он встретил ее губы с достойным своей натуры пылом, сминая их мягко, но горячо. Виктория вцепилась в его руки, подбираясь ближе, и Уильям тотчас же стиснул ее талию. Дыхание моментально закончилось, она судорожно втянула воздух через нос, не разрывая поцелуя, захлебываясь их обоюдным удовольствием. Он отстранился, чтобы запечатлеть поцелуи на ее щеках. Руки его скользнули вверх по спине, погружаясь в густые пряди. Виктория повернула голову, снова ловя его губы, не заботясь о дыхании, меняя воздух на поцелуи. Непорочно-белоснежный шелк смяли его ладони. Приспущенное на плечах платье с каждой минутой сдавало свои позиции, а Виктория тихонько смеялась, чувствуя колючие и нежные прикосновения на своей шее. Тонкие пальчики забрались в жесткие растрепанные кудри, притягивая ближе. И они запылали. Как раздутое из одной искры пламя, которое пахнет волнением и восторгом. *** Ветер дул по пустынному пляжу, быстро гнал на небе облака. Вспышки созвездий то появлялись, то исчезали из виду. Дракон грел Викторию в своих объятиях. В любом виде, даже если располагал не массивными крыльями, а всего лишь парой крепких рук. Он шептал ей легенды о причудливых именах небесных светил, показывал те, что упоминал когда-то… наверное, тысячу лет лет назад в сырой и огромной пещере. Королева любила дракона. Любила своего Лорда М. Она была уверена в этом, как и в твердой земле под ними, и в в звездах на небосклоне. Как и в солнце, что занималось на востоке. Солнце… - Ты не превратился, - просто сказала она, ловя взгляд Мельбурна. Мужчина непонимающе моргнул, рассеянно перебирая пальцами по ее рукам. Повернул голову. Быстрое по утрам и по вечерам, дневное светило уже выползло из-за горизонта почти наполовину. - Не может быть... - бормотал Лорд М, пораженно осматривая свое обнаженное тело и не находя ни малейшего признака действия проклятия. Он приложил руки ко лбу. Не смог вспомнить, когда в последний раз тот был настолько человеческой температуры. Солнце упрямо ползло выше и вот уже трогало смеющееся лицо Виктории, золотило бледную, отвыкшую от дневного света кожу Мельбурна. - Но как? - уставился он наконец на юную королеву. - Я не знаю, - пожала она плечами, сияя широкой улыбкой. - Что там было в проклятии? - Чары не падут, пока я не сохраню нечто ценное… Но что это было? Виктория вспомнила вдруг свое отчаяние, одиночество и скуку. Свой страх неизвестности, а самое главное - боязнь, что ее чувства к милому другу - безответные странные и противоестественные. Сейчас это все казалось таким пустым, а вот ее сердце было полно. - Ты не разбил мое сердце. Принял его. И, надеюсь, будешь дорожить им дальше, - сказала она таким тоном, что Лорд М усомнился в том, что это он живет на этом свете дольше. Ее объятия были раскрыты, его привязанность не знала меры. Единственное, что было сейчас проблемой - это возможность вернуться домой, без помощи канувших в лету крыльев. *** Говорят, что когда-то давным давно жила королева, полюбившая дракона. Мудрый и сильный, он в благодарность защищал королеву до самой смерти. Предчувствуя скорую кончину, зверь похитил венценосную деву, унесся к берегу моря. Многие рыцари поспешили на выручку прекрасной королевне. Вся ее гвардия, все ее женихи. Но королева вернулась сама. Целая и невредимая, он снова села на трон, а в мужья выбрала человека знатного и благородного хоть и намного старше себя. Выбрала, говоря всем вокруг, что у него сердце дракона.