О чем молчат телефоны

Я задумчиво разглядывала голубое небо за окном, безуспешно пытаясь найти там хоть какое-то объяснение тому, что происходит. Шаткое спокойствие моего маленького мира было безнадежно разбито. Я окончательно потерялась. Вчера, несмотря на то, что пути у всех были разные, мы, в конце концов, стеклись все домой к Мирославу. Сам хозяин квартиры к нашему с Сенькой приходу безуспешно пытался зализывать раны, то есть, дотянуться до ссадин на лопатках. Вместо приветствия нас встретил отборный мат и шипение из ванной комнаты. Двери нам открыл голый по пояс Егор, вызвав у меня едва ли не обреченный стон. Скоро у меня уже станет традицией, что в этом доме меня встречают полуголые парни. И, наверное, в другой ситуации я бы трепетно вздыхала, глядя на это выверенное до миллиметра и грамма мышц тела. Только вот сейчас оно было разрисовано ушибами и ссадинами. И как же я себя в тот момент ненавидела! В очередной раз друзья подставляются из-за меня. И это не какая-то школьная шалость, в этот раз они рисковали жизнью. Сенька только со второй попытки втянул хлюпающую носом меня в квартиру, где я отчаянно извинялась перед парнями на все лады. Мирослав слушал все это из ванной, прекратив шипеть и изощряться на ругательства. - Надо будет сдать ее по гарантии, - вздохнул Сенька, скидывая кеды. – В который раз уже ломается. Они словно не понимали, как мне стыдно и паршиво. Мне хотелось сбежать куда-нибудь подальше, добровольно сдаться на опыты или отправиться добровольцем в колонию на Марс. Было ужасно тяжело и мучительно больно. Я с места сдвинуться не могла, глотала слезы, опустив голову, и старательно обещала, что ни за что на свете не втяну их больше в такие передряги. - Вишня… - сквозь зубы протянул Егор, а потом в два шага подлетел ко мне, оказавшись так близко, как никогда до этого. Он навис надо мной, загораживая собой, казалось, все пространство. Смотреть на него я не хотела, но пришлось: Егор мягко, но настойчиво, поднял мою голову за подбородок, а когда я отказалась поднимать на него взгляд, тихо, не терпящим возражений тоном, произнес: - Посмотри на меня. Меня как током пробило. Где-то я это уже слышала… И почти в такой же ситуации. - Яна… - недобро так протянул мой друг, - если ты когда-нибудь не сообщишь нам о том, что ты во что-то такое вляпалась… и что тебе требуется помощь… я сделаю с тобой такое, что тебе и не снилось. Мои глаза вылезли на лоб. Я сглотнула. Проверять, что именно он со мной сделает, как-то сразу не захотелось, хоть и было немножко любопытно. Мне ничего не оставалось, как тихонько пискнуть в знак согласия. Из ванной комнаты донесся тихий смех. - Захлопнись, - сообщил Егор в ту сторону, а потом снова вцепился в меня взглядом. – Ты меня поняла? Я честно пискнула еще раз. И только тогда меня отпустили. Егор отправился обратно в зал, по дороге захлопнув дверь ванной комнаты. И в ту же секунду оттуда раздался нехороший такой звук падения чего-то стеклянного. И да, отборный такой, первосортный мат. Дверь распахнулась, являя на обозрение Мирослава. По локоть в йоде. - Ты мне раковину сам отмывать будешь! – рыкнул он вдогонку Егору. Кирьянов выполз обратно, и, встав в позу, состроил невинную гримасу и развел ручками. - Ну тогда сам ее воспитывай, - кивнул он в мою сторону. Я благоразумно спряталась за Сеньку. Тот ничем мне не грозился. И хотя бы был полностью одет. Надо ли говорит, что с появлением из ванны Мирослава, я от всей души заинтересовалась ламинатом в его коридоре. А потом мы с Сенькой играли в докторов… Нормально обработать все раны у ребят не получалось, и я была только рада хоть чем-то помочь. Разглядывая места и степень повреждений, я невольно восстанавливала всю последовательность событий: чем и как было нанесено то или иное повреждение. Целее всех пока выглядел Сенька, наверное, потому, что пока еще сидел в футболке. - Сень, иди сюда! – донеслось из ванной. - Не могу, - сообщил Белов. – Я тут… занят. Я глянула на друга. Тот обрабатывал зеленкой раны на спине Егора, от усердия выпялив язык. Я мазюкала перекисью руки Кирьянова, запретив тому возражать. - Вишня, иди ты, - Сенька чуть отстранился, придирчиво оглядел Кирьяновскую спину, и снова принялся что-то там выводить. Ох, похоже, не раны он там обрабатывал. Не было там столько повреждений, сколько он уже возится с ними. Задумавшись над этим, я не сразу сообразила, что от меня требуется. А когда сообразила, было уже поздно: Егор забрал у меня из рук флакончик с ваткой и кивнул в сторону ванной. - Иди, Сенька тут справится. И вот что мне оставалось? Мы тут вдвоем с Егором, а он там один. Сенька уже и думать забыл, что его звали. Мысленно вздохнув, я поднялась с дивана. Поравнявшись с Беловым, я едва не запнулась о собственные ноги. На спине Егора красовалась огромный зеленый символ супермена – S в треугольничке или как он называется. Я побыстрее ретировалась в ванную, давясь смехом. Мирослав стоял лицом к зеркалу, уперевшись испачканными йодом руками в такую же чумазую раковину. В мусорке валялся ворох ваток и бутылек. На полу рядом со стиралкой – две испачканные, и, похоже, местами порванные футболки. Парень взглянул на меня через зеркало. Я на секунду замешкалась на пороге, но собравшись с духом, прошла внутрь, прикрыв за собой дверь. Не самый пикантный его вид, в конце концов… Мир, не мигая, следил за моим приближением. Я остановилась за его спиной, не в силах оторваться от глаз, что смотрели на меня в отражении. Я была уверена, что он слышит, как мое сердце долбится о ребра. Но почему-то сейчас меня это не тревожило. Я не сразу вспомнила, зачем пришла. Лишь когда молчание затянулось, я опустила взгляд на плечи парня, медленно, миллиметр за миллиметром, исследуя руки, а затем – спину. Надо сказать, выглядел он не лучше Егора. Хотя ничего страшного не было ни у того, ни у другого. Но я не удивлюсь, если самое большое Мир принял на себя. - Почему вы не попытались договориться? – мой тихий и чуть хриплый голос неторопливо заполнил пространство ванной. Я осторожно смочила ватку йодом, вернула бутылек на край раковины и, стараясь не поднимать взгляд на зеркало, осторожно прислонила ватку в первой царапине. - А ты именно это и пыталась сделать, - так же тихо ответил Мир, усмехнувшись. Я перешла к следующей ране. Бросив короткий взгляд в зеркало, где синие глаза все так же следили за мной, я медленно провела ваткой к лопатке, оставляя длинную коричневую полосу на коже парня. Внутри шла самая настоящая борьба, но что в итоге одержало победу, так и не поняла. Но повинуясь этому чему-то, я снова подняла взгляд, и отводить его уже не стала. Странное спокойствие и осознание, что все идет, как и должно идти, потеснили собой смущение и стыд за произошедшее. - Я понимаю, что ты хочешь сказать, - обратилась я к отражению, - но вы пострадали. И… и ты знал тех ребят. Я не хочу, чтобы у тебя были неприятности. - Неприятности? – парень в зеркале вскинул брови, - не о том думаешь. - А о чем должна? - О том, что тебя есть кому защитить. Тихонько вздохнув, я вновь принялась водить ваткой по коже. Маленькая линия на второй лопатке, пара точек на плече, еще полоска – на предплечье, и еще синяк чуть пониже шеи… - У парней свои методы решения споров. – Немного погодя, продолжил Мир, - все целы, и это все что тебе полагается знать. И не думай о нас, как о пострадавших. Мы сделали то, что сделал бы любой на нашем месте. И сделаем это снова, если потребуется. На этих словах я замерла. Внутри что-то дрогнуло, в глазах защипало. Но что ответить на это, я не знала. Да и нужно ли было? Ватка с йодом так и не дошла до конечной цели – царапин на втором плече. Вместо этого она неуверенно перешла к маленькой царапинке между лопаток. А потом, едва ее коснувшись, спустилась вниз, вдоль позвоночника, оставляя бледный, и совсем ненужный в этой части спины след высыхающего йода. Эта самая спина тут же напряглась. Я словно в трансе следила за тем, как одновременно все мышцы проявили себя во всей красе; как руки парня, приковывающие взгляд разбитыми костяшками и пятнами йода, вцепились в край раковины. И словно откуда-то издалека донесся его едва слышный судорожный вздох. Наверное, я совсем перестала соображать, что делаю… Потому что на смену ватке пришли мои дрожащие пальцы. Я добила те полшага, что отделяли меня от его спины, и, уткнувшись лбом в его шею, выдохнула одно единственное: - Спасибо… И он был бы прав, если бы сейчас спросил, что я творю и зачем, и заставил бы отстраниться от него. Но вместо этого мою руку, что осталась безвольно висеть вдоль тела, нашли его пальцы, и, проскользив по запястью, сплелись с моими. Мое дыхание разбивалось о его кожу, а каждый новый вдох приносил с собой слабый, почти незаметный аромат геля для душа. Он стоял тут же, на полочке, вместе с совсем небольшим количеством предметов для мужского обихода. Наверное, так было неправильно. Неприлично. Некрасиво. И не ведут себя так девушки с теми, кто им даже официальным парнем не является. И, наверное, это нужно было остановить. Но вместо этого, моя рука, что покоилась на его спине, прошлась вверх, к плечу. Его пальцы сжали чуть сильнее мою ладонь, и до меня дошло, что отталкивать меня никто не собирается. И страх, что легким шлейфом следовал за мной, и непременно напоминал о себе при виде Мирослава, в эту минуту вдруг перестал быть важным. Сердце пропустило удар, едва пришло осознание, что кроме страха, в нем живет что-то еще. Почти незаметное, легкое, невесомое, и, может быть, оно и заставляло сбиваться дыхание, колотиться сердце, теряться при виде этого парня… И, наверное, повинуясь именно ему, я высвободила руку из его пальцев, опустила вторую… и, вместо того, чтобы уйти, обняла его, проскользив ладонями по торсу. Сбивчивое дыхание под моими ладонями шло почти в унисон с биением моего сердца. Его руки спустя мгновение, накрыли мои. - Спасибо. Стыдно было представить, что будет, зайди сюда кто-то из мальчишек, что они тут увидят. Но даже тогда, я поняла, Мирослав меня не отпустит… - Вишневская! К доске! Мысли разлетелись вдребезги, осыпавшись мелкими осколками под парту. Я даже звон их слышала. Перед глазами, вместо ванной Мирослава, вновь оказалось чистейшее голубое небо. Увесистый тычок в бок меня окончательно вернул в реальность. - Яна, тебя к доске! – Костя, сидевший рядом, ткнул меня еще раз. - Зачем? – выдала я, уставившись на него. С соседних парт послышались смешки. - Наверное, за тем, Вишневская, что кому-то надо оценки исправлять. – Отозвалась учительница со своего места. – Или ты мне предлагаешь за тебя это сделать? Бля, точно. Я ж в классе на геометрии! Я зажмурилась, мысленно простонала, и, открыв глаза, взяла с парты учебник. - Надеюсь, ты там так крепко о геометрии задумалась, - проговорила Ольга Владимировна. - Не поверите, но именно о ней. Разумеется, Мирослав и геометрия - это у меня теперь слова синонимичные. Получив в распоряжение задачу под номером 219, я принялась вычерчивать рисунок на доске. Учительница забыла про меня почти сразу, с головой уйдя в заполнение журнала. За спиной класс, пользуясь случаем, принялся перешептываться, а я, придирчиво окинув схему взглядом, приступила к условию. Так, что тут у нас… альфы, беты… котангенсы, синусы… ага, сквозное пересечение под углом, и требуется найти площадь плоскости и длину ребра… Очень захотелось отложить учебник и просто измерить все линейкой. А что, Мир сам сказал, что я все усложняю. А так – проще некуда. Вздохнув, я стала записывать условие, и как-то само собой перешла к решению. А еще спустя три строчки было готов ответ. Рисунок я и то дольше чертила. Я глянула на Ольгу Владимировну, но та не обращала на меня никакого внимания. Разумеется, Яна у доски на геометрии – отличный способ добить время до конца урока. А тут еще целых двадцать минут… В ожидании, когда про меня наконец-то вспомнят, я стала рисовать цветочки в углу доски. И остановилась, только когда с задних парт донеслось: - Ян, отойди, дай сфоткать! К этому моменту подвижная боковушка доски уже была покрыта росписью из цветочков и листиков. - Прикольно вышло! – похвалил Костя, прицеливаясь объективом смартфона к моему рисунку. - Вишня, разрисуешь мне дневник на следующий год так? - Вы чем тут заняты? – учительница подняла на нас взгляд, поправила очки и взглянула на доску. Несколько томительных минут она молчала. Затем посмотрела на меня, снова на доску и обратилась к классу. - Кто подсказывал? Лучше честно признайтесь. - Так никто… - отозвался Семен, - мы сами еще решить не успели. - Говори за себя, - буркнул Стас, старательно водя карандашом в тетрадке. Ясно, этот еще с рисунком не закончил. Ольга Владимировна медленно бегала глазами по моим записям, пока, наконец, с сомнением не протянула: - Ну, предположим… Решай следующую задачу. Это стирай. – И, когда я уже потянулась было с тряпкой к доске, добавила, - цветочки оставь. *** К концу урока у меня был совсем неплохой «улов»: исправлено две тройки на пять и четыре, и еще одна двойка – тоже на пятерку. Довольная я с боевым настроем шла на физ-ру. Виталий Олегович прекрасно помнил, что сегодня мне предстоит закрыть несколько пропусков и исправить хоть что-то из нормативов. Но учитель, видимо, сильно сомневался, что я вообще появляюсь, потому что, завидев меня, переодетую к уроку, он сначала вытаращил на меня глаза, потом с настороженным сомнением следил, как я встаю в строй, а потом выловил за ворот футболки проходящего мимо Сеньку и поинтересовался: - Она что, заболела? - Не, сломалась немного. Завтра по гарантии идем сдавать. Физрук, явно ничего не поняв, уставился на Белова. Но давать разъяснения мужчине никто не торопился. И я почти уверена, что где-то в середине урока он звонил жене, с просьбой напомнить, не сообщали ли в этом месяце о конца света. Перекличка, разминка, дистанция длиной в пять кругов и подтягивания. А после – футбол и волейбол. И, вроде бы, ничего не предвещало беды. Разве что Виталий Олегович получил годичную дозу удивления на мой счет. А когда на дистанции я пришла седьмой по счету, а не свалилась по дороге еще в начале забега, учитель принялся задумчиво жевать свисток. (Ну, предположим, без помощи Белова и Белинского тут не обошлось. Они сказали, что если я не уложусь во время – всем расскажут, что в июле, как только мне стукнет восемнадцать, у меня свадьба с Егором, который вчера для меня танцевал стриптиз. После этих слов я как-то чересчур быстро перебралась из второй половины бегущей толпы к ее началу). Сенька с Максом осторожно поинтересовались, не сбегать ли им в столовку за булочками, если Виталий Олегович проголодался. Огребли штрафные отжимания. А у меня учитель деликатно спросил, не хочу ли я еще вис на перекладине сдать или подачу с мячом. Сил у меня, конечно, значительно поубавилось уже после кросса, но убить побольше зайцев очень уж хотелось. Но получилось убить только Виталия Олеговича, причем морально. К концу урока физрук застыл с раскрытым журналом в руках и занесенной над моей фамилией ручкой. Он недоверчиво косился на две пятерки, которые сам только что и поставил, и теперь нужно было ставить третью. Учитель явно не верил в происходящее, пытаясь осознать, как эти оценки появились напротив моей фамилии. А весь класс замер в напряженном ожидании развития событий. Макс осторожно подошел к физруку, двумя пальцами подцепил кончик ручки и направил ее вместе с рукой учителя к нужной клеточке. - Во-о-о-т сюда, Виталий Олегович. Кто-то не сдержавшись, прыснул от смеха. Преподаватель с огромным недоверием косился на собственную руку, выводящую мне оценку. - А вот сюда еще четверочку, - Сенька с другого бока тыкнул пальцем в журнал. - Белов! Штра… - но тут физрук во время глянул в журнал, где напротив фамилий моих друзей попросту не осталось ни одной свободной клеточки до конца года, – … фные…. Идите к Дмитрию, мячи накачивать! Я тихонько улыбалась себе под нос, ловя поздравление от одноклассников, что шепотом доносились с разных сторон. Что ж, кажется, конец этого года обещал быть совсем не печальным. И на фест я, кажется, все-таки поеду. *** Я даже не представляла, насколько окажусь права нас счет реакции друзей на предстоящую репетицию. Вкратце просветив тех, кто был не в курсе на счет Стаса с его идеей, я объявила им о своем согласии. - Я бы тоже пошел, - поддержал Егор. Друг ковырялся отверткой в какой-то конструкции все недолгое время, что я рассказывала. – Интересно же, что их школа из себя представляет - И только по этому? – удивилась я, сидя на капоте машины. Егор бросил на меня смеющийся взгляд поверх своих железячек. - Ну петь-то мне с ними явно не зачем. Сенька с Максом выразили свое мнение более чем конкретно: - Мутный тип, - объявили они хором. Но по их же словам, пойти мне действительно стоит. Но я точно знала, что так просто дело не закончится. И, покидая свой подъезда субботним утром, я поняла, что мне пора записываться в экстрасенсы. Белов с Белинским кувыркались на турниках, в ожидании меня. Сенька, подтянувшись, поднялся на вытянутых руках над перекладиной и, задержавшись на пару секунд, крутанулся головой вперед, совершив оборот вокруг турника. И где-то в процессе этого кувырка он заметил меня. - О, Вишенка! – друг растянулся улыбке и спрыгнул на землю. Макс последовал его примеру. - Думаете, я одна заблужусь и не доеду? – усмехнулась я, ожидая, пока мальчишки подберут свои сумки. - Знаешь… - протянул Макс, изобразив задумчивость, - вот опыт и практика показывают, что одну тебя оставлять вообще нельзя. Ты не теряешься, ты вляпываешься! Не-не! Я не в этом смысле! – Макс округлил глаза, заметив мою в миг погрустневшую физиономию, - мы не против поразмяться и кому-нибудь зад надрать. И тебя всегда выручим. Просто… Друг не договорил, растерянно взглянул на Сеньку. Я нахмурилась, переводя взгляд с одного на другого. К чему шел разговор, я не понимала. Сенька, вздохнув, грустно улыбнулся и тихо произнес: - Просто однажды мы можем не успеть… - Так вы про это? – севшим голосом пробормотала я. - Да. И в буквальном смысле выполняем угрозу Егора не оставлять тебя одну. - Тем более нам любопытно, - как бы между прочим добавил Белинский. У меня, вроде бы, от сердца отлегло, только щекам стало жарко от смущения. Опустив голову, я поковыряла носком кеда землю. Мальчишки тем временем приводились в порядок после турников. Денек выдался влажный, но солнечный. В накинутой поверх топа клетчатой рубашке было самое то. - Спасибо, ребят, - пробормотала я своим кедам. Я и договорить не успела, как меня обняли две пары рук, а макушка получила по легкому поцелую. - Пошли, Вишня, а то Стасик там расстроится, - весело проговорил Сенька. А как уже проверено: довольный Сенька - лучшее лекарство. И уже улыбаясь, я топала вслед за друзьями к остановке. А спустя еще примерно полчаса мы уже вышагивали по направлению к Северо-западному филиалу. Не заметить его было просто невозможно: красивое здание высотой в четыре этажа утопало в цветущих яблонях. Сделанный по последнему слову архитектуры корпус словно бриллиант на солнце сиял своей благородностью и изысканностью. Сразу за ним, насколько я знала, начинался небольшой переход к двухэтажному спортивному комплексу, на первом этаже которого было два бассейна: для младшей и старшей школ, а на втором – спортивные залы. Еще чуть левее были открытые спортивные площадки, и все это находилось в окружении небольшого такого парка, вход в который сторожили кованые арочные ворота. А сразу за ними посреди мощеной дороги, ведущей к главному входу, нас встречал памятник Льву Толстому, держащему в руке книгу. Мы прошли ворота и с благоговейным трепетом замерли, взирая на статую. - Не хило у них тут, - присвистнул Сенька, оглядываясь по сторонам. Справа, в глубине парка, виднелась еще одна статуя, похоже, запечатлевшая Курчатова. По той же чуть закругленной территории виднелась еще парочка монументов, но разглядеть мы их уже не могли. Мы повернули головы влево. Там повторилась та же история. Среди деревьев в нескольких метрах от нас узнавался памятник Чайковскому, следом за ним, кажется, Пушкину, остальное уже утопало в зелени и цветах, и было недоступно взору. - У нас, вроде бы, поскромнее? - Макс посмотрел на нас, и во взгляде его читался очень плохо скрываемый восторг. Друг явно впечатлился, и я его очень хорошо понимала! - Да нет, - протянула я, оглядываясь снова, - у нас парк не в сравнение больше! И у них нет фонтанов. И зимнего сада вроде с птичником… - Ага. И у нас семь корпусов, в конце концов… И спортплощадок куда больше. Мы замолчали, вновь подняв глаза на дядюшку Толстого. Тот нам не отвечал – величественно хранил молчание, за которым таилась, вне всякого сомнения, непосильная нашим умам мудрость. - Может, пойдем? – предложил Сенька, - Тебя к которому времени приглашали? Я вытащила из кармана телефон. Сообразить сколько сейчас времени удалось только со второй попытки. - Ну, через десять минут точно опоздаю, - пожала я плечами. С места мы все таки сдвинулись. Обогнув монумент, мы засеменили к главному входу, на крыльце которого уже поджидал Стас. Брови парня одна за другой поползли на лоб, едва он заметил, что вместо одной меня тут еще и Сенька с Максом. Ну, с последним он хоть как-то знаком, а вот Сеню видел впервые. Впрочем, акт знакомства состоялся на вполне себе доброжелательной ноте. Хотя, чего вообще можно было опасаться? Им даже конкурировать не в чем: Стас – музыкант, мальчишки – спортсмены с уклоном в актерство и … и долго перечислять, но суть от этого не менялась. Мы зашли внутрь, все так же вертя головами на триста шестьдесят градусов. Стас только ухмылялся, глядя на нас. Длинный светлый коридор привел нас к широкой лестнице. Оттуда – на самый последний, четвертый этаж. И по мере подъема я шаг за шагом убеждалась, что идем мы в абсолютно верном направлении. До слуха донеслись сначала звуки ударных. К ним присоединились гитары, и весь этаж утонул в смутно знакомом мотиве фолк-метала. - Eluveitie? – я удивленно взглянула на Стаса. - Знаешь их? Это хорошо, - парень кивнул в ответ, - мы слегка дрейфуем в стилях. Сейчас пытаемся составить программу, чтобы показать как можно больше, но не перегрузить выступление. Та еще задачка. Если они играют несколько направлений, составить гармоничное выступление для высокой комиссии будет крайне непросто. Мы подошли к большим двойным дверям. Стас уверенно потянул на себя ручки, и в ту же секунду нас накрыло волной басов под рычащий голос вокалиста. - Into the sacred grove I drown… - Узнаешь? – Стас склонился ко мне, чтобы я услышала. Весь зал заполняла музыка, которая не каждому давалась. Впрочем, ни меня, ни моих друзей этим не напугаешь. - Of Fire, Wind and Wisdom. – Уверенно кивнула я. - The endless knot draws me into… - Верно, - улыбнулся Стас, явно довольный моей осведомленностью. Знал бы он, что мы слушаем в гараже, еще не так бы доволен остался. Я обернулась к Максу и Сеньке. Те с искренним интересом глядели на сцену, где пятеро ребят еще явно только разогревались, но уже вызывали стадо мурашек своим исполнением. - А не плохо. – Крикнул Сенька мне в ухо. Макс кивнул, соглашаясь с другом. Стас уже ушел вперед, на ходу жестикулируя своей команде. Вокалист кивнул, бросив короткий взгляд в нашу сторону. Остальные уделил чуть больше внимания. Все, кроме барабанщика – ему все равно видно ничего не было. Но кое-кого я не досчитывалась. Я дважды обежала периметр зала глазами, и не нашла того единственного члена группы, ко встрече с которым готовилась особенно. Все, кто был на сцене – парни. Обалденно красивые представители своего пола. Один Стас у них чего стоит. У вокалиста вон вообще волосы как смоль черные, так что любой ворон позавидует. И все как на подбор: подтянутые, судя по гитаристу еще и подкачанные. И уверена, спустя какое-то время, я пойму, что каждый из них по достоинству занимает свое место в коллективе. Но ее не было. Вокалистки, из-за которой я здесь. Если учесть, что она у них вроде ведущий голос, то тот, что сейчас у микрофона, скорее всего на бэк-вокале. Хотя глядя на него, у меня возникало ощущение некой отстраненности, что ли. Не удивлюсь, если он не основной голос, но пел он так, что дыхание сбивалось с ритма. Песня подходила к концу. Стас подал ребятам знак, и те, спустя короткую – в две секунды - паузу, сразу же стали играть следующую. Судя по тому, что исполнитель был тот же, они тут явные фанаты этой группы. Ко мне подошел Стас, почему-то не торопившийся присоединиться к коллективу. - Скажешь, чего не хватает? – спросил он, имея в виду песню. Группа как раз играла припев. - Женского бэк-вокала. - Именно, - вздохнул парень. Он махнул группе, и те нестройно прекратили играть. В зале повисла шаткая тишина, которую тут же нарушил мой знакомый, - как она звучит в оригинале, ты знаешь, я так понимаю. А вот так она звучит в нашей записи. И едва он успел договорить, как из динамиков зазвучал все тот же припев, но уже с голосом вокалистки. Я судорожно вздохнула, вновь покрываясь мурашками. Ощущения были непередаваемыми, а в голове у меня уже выстраивался план, как подогнать наш местный коллективчик до уровня этих ребят. Мы-то так, баловались, а тут все было очень серьезно. И, чего кривить душой, мне хотелось так же! Динамики смолкли. И к нам один за другим со сцены стали спускаться ребята. - Народ! – Стас придвинулся чуть ближе, - Это Яна. Ну, вы поняли. Ян, это наш второй бэк-вокалист – Артур. – Мне кивком указали на того самого, что был у микрофона. Парень с нескрываемым интересом разглядывал меня. Улыбнулся, кивнул, и снова принялся разглядывать. Почему-то дико захотелось спрятаться за Макса с Сенькой. – Так, дальше, это Саша, - Стас кивнул на басиста, - Дима, - кивок полетел в сторону ритм-гитариста, - еще один Дима, - мне представили барабанщика, - и Никита. Он у нас на соло, и втором ритме, когда нужно. - А ты? – я подняла взгляд на Стаса. - Основной вокал. Гитара, в основном ритм. Кто-то один всегда за звуком следит, особенно если для композиции набор инструментов укомплектован. Мда. Это вам не это, как там говорится… Впрочем, отступать я не собиралась. Я знала, что все получится. Не сразу, может, с кучей ошибок, а может, выйдет и так, что результат окажется не тот, но я этого всего не боялась. Фиг меня кто остановит, когда дело касается чего-то настолько для меня важного. Я обернулась к мальчишкам. Те так и светились непонятно чем, но это что-то придало мне спокойствия. - Это Макс и Сеня. – Представила я ребят. Парни пожали им руки, коротко поприветствовали. Пояснять ничего я не стала. И так понятно, что ребята со мной. А если кто против, то и я уйду вместе с ними. - Лит подойдет позже. – Сообщил, Артур. – Пока попробовать не хочешь? - За этим и пришли, - выдохнула я, оглядывая большую сцену. Впрочем, не самая большая, на какой мне доводилось бывать, но значения это не имело. Выкладываться так по полной, везде и всегда. Я поднялась вместе со всеми, ребята заняли свои позиции. Присоединился и Стас, взяв из-за кулис черно-красный Fender. - Предлагаю с припева и начать, - он выжидающе посмотрел на меня. Я в ответ кивнула. Три, два, один… Кажется, про такое говорят, «оказаться в своей стихии». Волнение немедленно растаяло пульсирующим по венам адреналином. Мир превратился в сплетение звуков, и в этом мире я была своей. - Возьми на тон ниже! – скомандовал Стас во второй микрофон. Да без проблем. – Отлично! Припев сменился вторым в этой песне куплетом, затем снова проигрыш, и снова припев. А когда в миноре растаяли последние звуки песни, ребята немедля принялись выбирать следующую. Сердце не унималось, и я едва не выплясывала от нетерпения. - Ян, что из этого еще знаешь? – окликнул меня Артур. - Да много чего… Vianna, Omnos… - О, Vianna,отлично! – Мне и договорить не дали, как все вновь приготовились играть. Вот это я понимаю! Бежало ли время или оно совсем остановилось, я не знала. Но за одной песней следовала другая, до тех пор, пока двери зала не открылись, и на пороге не показалась девушка. Темно-рубиновые волосы собраны в низкий хвост так, что с висков и макушки выпадали обратно к скулам. Кажется, я заметила несколько проколов в ушах. Она была болезненно бледной, но взгляд горел энтузиазмом. Сенька с Максом, заметив девушку, синхронно подперли щеки кулаками, уложив локти на спинки кресел, и захлопали ресницами. Лит (без сомнения, это была она), заметив такую реакцию, едва заметно порозовела, а темно-карие глаза уставились прямо перед собой. Вот и зачем, спрашивается, девушку смущать? Группа доиграла куплет, и песня оборвалась на середине. Я с нескрываемым любопытством наблюдала, как парни спрыгивают прямо со сцены, торопясь поприветствовать свою вокалистку. Та улыбалась всем одинаково, кивала, но ничего не говорила. Я смотрела на них, и понимала, что достичь такой сплоченности не каждому коллективу. И если двигаться к цели вместе, то только вот так… - Ян, иди сюда! – Стас махнул мне, вытаскивая наружу из глубоких раздумий. Лит тут же перевела взгляд на меня. Девушка терпеливо дождалась, пока я подойду, а я совсем не представляла, как себя вести. Вроде бы обычное знакомство, нам ведь какое-то время придется работать вместе. Но, пожалуй, это было очень странно. - Лит, это Яна. – Бодро начал Стас, - Яна, это Аэлита. Как ты поняла, отчетный концерт у нас уже состоялся. – Поняла, не то слово. Девушка выглядела очень болезненно. – В общем, она тебе ни слова не скажет. Лит криво усмехнулась, глядя на Стаса. Меня удостоила кивком и изучающим взглядом. - Лит, ты Яну уже слышала, - девушка снова кивнула, - пока предлагаю на звуке посидеть. А я озадачилась не на шутку. Они понимали друг друга с полуслова. Стас говорил короткими фразами, ничего не поясняя. Лит кивала, и парень с точностью озвучивал ее мысли. Не удивлюсь, что в диалоге с кем-то другим из группы у нее будет так же. - Так, по местам! – объявил Стас, - попробуем еще одну, и переходим к симфонике! *** Когда, наконец, было объявлено о перерыве, живот скромненько намекал, что пора бы его чем-то покормить. И та же история, судя по всему, была и у остальных. - Я предлагаю Яну отпустить на сегодня, - Артур оглядел всех своих. Лит подняла вверх большой палец, а потом, ткнула в мою сторону указательным и провела им же по своему горлу. - Она сказала: «береги голос», - рассмеялся Дима, который барабанщик. Я, улыбнувшись, кивнула. Группа нестройным рядом покидала сцену, ведя задушевные разговоры о перекусе. - Я так понимаю, она меня одобрила? – обратилась я к Стасу. Он отключал свою гитару и комбик. Я осталась его дожидаться. - А были сомнения? – Тот глянул на меня из сидячего на корточках положения, - у меня вот нет. - У вас всегда так? - Как? - Ну… вы с полуслова друг друга понимаете. Всегда так было? - Сложно сказать, - Стас поднялся, и задумчиво поглядел в сторону своих, - кажется, что да. – Он пожал плечами, и посмотрел на меня. – Перекусить не хочешь? У нас есть время, можно… - Не сегодня, но спасибо, - я покачала головой. - А, ну да… Парень бросил короткий взгляд за мою спину, туда, где Макс с Сенькой грызли орешки – где они их только взяли, – и увлеченно о чем-то вели разговор. - А у вас? – негромко спросил он, - у вас всегда так? Вы всегда вместе? - Да, - теперь настала моя очередь пожимать плечами,- смущает? - Ни капли. Может, слегка озадачивает, но не более того, - Стас задумчиво изучал мое лицо. И что, спрашивается, на нем интересного? Я, улыбнувшись, отвернулась. - Что? - Почти ничего. – Сквозь улыбку проговорила я, - человек, которому предстоит составить сложнейшую программу из нескольких направлений и поступить в Вышку, озадачен присутствием парочки зрителей. Стас, рассмеявшись, покачал головой. - Речь слегка не об этом, Ян. - О чем тогда? Он потянулся было ко мне, чтобы убрать выпавшую из забранного полчаса назад хвостика прядь. - Сама поду... ТВОЮ Ж МАТЬ!!! Рука, тянувшаяся ко мне, резко изменила траекторию, метнувшись к левому глазу ее обладателя. Стас согнулся передо мной в неведомом поклоне, шипя сквозь зубы что-то нечленораздельное. - Бля! Бро! Прости! Чесслово не специально!!! На сцене рядом с нами в ту же секунду нарисовались Макс и Сенька. Мои глаза сделали одинаково квадратными, если не сказать – треугольными. Макс сочувственно и с видом чистосердечного раскаяния похлопывал Стаса по плечу. А в паре метров от нас валялся орешек… - Стас, ты цел?! - Че случилось?! На сцену взлетели Артем и Никита, озадаченно оглядели собравшихся и, явно не зная, что делать, уставились на Стаса. - Нормально. – Процедил тот, выпрямляясь и морщась так, словно хватанул чистейшего лимонного сока с уксусом. - Ну-ка покажи, - Артем отнял его руку от лица. Под левым глазом, что так напоминал мне орешек, наливался приличный такой фингал… орешком же и сделанный. - Пиздец… - выдохнули мы в один голос с Никитой, и я тут же покраснела. Мои-то уже привыкли, а так вообще не положено девушке подобными словами выражаться. Артем понимающе хмыкнул, скосив на меня глаза. Макс закусил глядя на плод своих стараний. -Ты это… не подумай, правда, не специально. - Да нормально, забей, - отмахнулся Стас. – Похоже, сегодня окончательный отбой с репетицией. - Сейчас найду что-нибудь холодное… - Никита ретировался со сцены. Артур направился за ним следом. Стас взглянул на меня единственным целым глазом и, как бы между прочим, произнес: - Я сообщу, когда будет следующая репетиция. - Ага. Только, чувствую, на следующую репетицию ему лучше явиться в бронежилете и шлеме…