О чем молчат телефоны

Голова гудела как транзисторная будка. Вчерашний стресс и половина бессонной ночи, которую я провела в обнимку с желтым телефоном, давала о себе знать. Причем давала от души, и, судя по ощущениям, делала это кувалдой. Я обхватила голову руками с двух сторон, всерьез опасаясь, что развалится. Но пока составные части моего черепа были на месте, а их содержимое, то бишь серое вещество с извилинами, пыталось сосредоточиться на теме по биологии. Точнее сейчас была ботаника, а следующей была пара по зоологии, совместная с 10 Б. Звонок с урока я восприняла как подарок свыше! Со стоном опустила голову на парту, закрыла глаза и притворилась мертвой. Впрочем, реанимировали меня быстро… - Так, ребят, внимание… - робкий голос ассистента физрука все же привлек к себе всеобщее внимание. Я подняла голову с парты и сразу заметила Макса с Сенькой, которые уже поднимались к моему ряду, да так и застыли посреди прохода, обернувшись на…как его… Дмитрия Максимовича? Или Владиславовича… не важно, все мы называли его Димасиком. А он мужественно делал вид, что не знал. Аудитория, обустроенная по типу амфитеатра, как раз имела своей целью проведение общих занятий. И вот сейчас, где-то там внизу (я сидела на четвертом от конца ряду), молоденький, робкий и ужасно милый практикант неуверенно топтался на месте. Половина 10 Б уже была здесь, и аудитория постепенно наполнялась шепотками. - В общем, ребят, Виталий Олегович просил предупредить, что со следующей пятницы у вас начинаются занятия в бассейне. Восторженные «уо-о-у» и «е-е-е-е» сотрясли класс, вызвав очередной приступ ядерного взрыва в моей голове. Я поморщилась, потирая макушку. - Мы теперь постоянно будем в бассейне? – Стас, по привычке, уже взбирался на парту. Не знаю, откуда у него это, но стоило ему чем-то заинтересоваться или пребывать в излишне хорошем настроении, как сразу начиналось… вот это партолазание. - Нет, занятия буду проходить раз в неделю, как уроки физической культуры, по плану в расписании. Кто-то хлопнул «пять», послышалось многократное «е-е-с-с-!» и чье-то «пресвятые дикобразы, да у меня же сланцы к плавкам не подходят!». Я, поддавшись общему настрою, напрягла единственную целую извилину и постаралась припомнить, есть ли у меня купальник. Вспомнила – есть. Облегченно выдохнув, я приготовилась внимать словам практиканта дальше. Лицо Димасика тем временем выдало озарение, и он поспешил добавить: - Ах да, Виталий Олегович просил так же передать, чтобы купальные костюмы были … приличными. Ну, вы поняли, чтобы все было пристойно и максимально закрыто. Я хмыкнула. Ага, разбежались. Да наши девчонки даже из самого целомудренного купальника сделают такое, что мальчиков к нам пускать нельзя будет. Заметив горящие глазенки моих одноклассниц, я поняла, что в предположениях не ошиблась. - …а иначе будете заниматься отдельно, - тем временем проговорил Димасик. Неободрительное «у-у-у» заставило несчастного практиканта начать боком двигаться к двери. - Ребят, все зависит только от вас… так что сами думайте! - с этими словами он поспешил скрыться за дверью. А я, снова уткнувшись в парту, с тоской понимала, что еще и придется тратить время на поиски «приличного», чтоб его, купальника! - Вишенка… ты как? – осторожно позвал Сенька. Мои друзья все же добрались до моего ряда, выслав подальше Светку с Наташкой, которые сидели до этого рядом со мной. - Спрячь меня куда-нибудь, - пробубнила я. И тут же мне на голову опустилась раскрытая книга, скрывая мою бедовую макушку, словно под крышей домика. - Так пойдет? – довольный Сенька – это лучшее лекарство. Мне сразу как-то и хандрить перехотелось, так что я вылезла из своего «укрытия» и уставилась на ребят. - Ты…после вчерашнего… - начал было Макс, но я, улыбнувшись, махнула рукой. - Да нормально все. Промерзла просто сильно и перепугалась. Но все хорошо! Честно! О том, что было бы, не успей Мирослав до меня доехать, я старалась не думать. Как и о прошедшей ночи. Не думала, что рассказывать все ему будет так невыносимо трудно. Все-таки я боялась его. А он, вероятно, все еще боится меня. И узнаем мы, что на самом деле между нами осталось, только когда увидимся… а до этого еще почти три месяца. И чем дальше, тем больше я убеждалась, что возвращаться мне не очень-то хочется. А еще я отчаянно гнала мысли о поездке на байке. Воспоминания восстанавливались эпизодично и очень туманно, но ладони до сих пор помнили прикосновения к рулю, сердце – волнение и трепет от первой за столь долгое время поездке, душа – сжималась от страха от одной только мысли о байке, а тело… помнило, как непозволительно близко был мой спаситель в течение всей поездки. Байк-то одноместный! И поместились мы на нем лишь благодаря тому, что во мне было килограмм на восемь меньше нужного, а по тому много места я не заняла. Наверное, при хорошей смекалке и сильном желании там можно было организовать место и на двоих, но в такие тонкости я не вдавалась. Спина и так отзывалась непонятной волнительной дрожью, стоило лишь вспомнить, что куртку он таки и не застегнул. И его тело в одной майке, оказалось спасительно теплым, и согревало мне спину весь путь до дома. Я несколько раз глубоко и как можно тише (чтобы мальчишки не заметили) вдохнула и выдохнула, и, чтобы отвлечься, принялась разглядывать окружающих. Через несколько минут в аудитории появился преподаватель (Виктория Денисовна после той истории с Барсиком очень срочно и внезапно ушла в декрет), а за ним шествовала любопытная парочка – парень и девушка, едва ли старше меня. - Сезон практикантов объявляю открытым! – хихикнул Сенька. Мы с Максом вздохнули в знак согласия. Преподаватель что-то объяснял своим новым подопечным, те старательно кивали. Правда, скорее всего из страха возразить. Но тут учитель обвел взглядом аудиторию, и в следующую секунду все присутствующие от неожиданности выпрыгнули на полметра с места: - Акшенов! Вишневская! Белов! Белинский! Верховинский! Симонов! Аврамова! Игн…короче, и все остальные! Вы че тут делаете?! А ну марш, у вас репетиция! - Да мы уже все отрепетировали, в нас больше не лезет! – раздалось двумя рядами выше. - Мы учиться хотим! – проныл Сенька, да так правдоподобно, что у меня чуть сердце не сжалось. – Я, может, ветеринаром хочу стать! Лечить там кошечек, собачек… а мне путь в светлое будущее перекрывают! - Белов… - учитель глянул на него исподлобья, – какие кошечки с собачками? Я тебе попугаев с прошлой лабораторной не забуду! - Да кто ж знал, что это девочка! И что у них сейчас период размножения, - надулся Сенька, - я их просто подружить хотел, они так страдали в разных клетках. - Ты…дружелюбный ты наш… а три выводка неразлучников нам теперь куда девать?! - Продайте… - буркнул себе под нос Сенька, - будет денежная страховка для школы. На будущее. Нам здесь еще целый год учиться. - Белов! - Ну себе домой заберите парочку и выдрессируйте! Будут сторожевые попугаи, - причем сам Сенька вдруг загорелся этой идеей. Кажется, в ближайшее время у нас планируется налет на школьный «птичник». Учитель сжал зубы, поднял взгляд к потолку, затем закрыл глаза, постоял так несколько секунд, а потом, на выдохе, послал нас всех подальше: - Встали и… пошли репетировать. Живо! Уговаривать еще раз нас не пришлось. Поднявшись с места, мы последовали за мурлыкающим себе под нос Сенькой. Друг мечтательно так улыбался.. не к добру, ох не к добру. *** - Егор, я не могу это повторить! – я выпуталась из рук друга и отступила на шаг, чтобы нагляднее было видно, что действительно не могу. Судя по выражению его лица, он не знал, то ли ему удивляться, то ли поражаться, то ли смеяться, то ли что-то еще, но однозначно – готовился сказать что-то такое, от чего волосы встанут дыбом: знаю я этот взгляд, которым он сейчас на меня смотрел. Как в воду глядела. Егор ласково выдал: - Ты что, меня стесняешься? Я посчитала лучшим вариантом провалиться сквозь землю. Но в гараже был бетон. - Егор, блин! Да ты вообще видел это движение? Да мне как минимум будет щекотно… - А как максимум? – смотрел при этом на меня так, что я уже готова была плюнуть и согласиться на все движения в этом танце. - Как максимум… Ну это как-то … слишком уж…интимно… И поняла, что зря сказал, ибо у Кирьянова взгляд такой хитрющий- прехитрющий. - А Мирослава, значит, тут на ящиках раздевать не интимно было? – и лыба такая довольная. - Кирьянов, да чтоб тебя… ты мне сколько это еще припоминать будешь?! - Ну а что… мне, может, завидно, - тут я опешила, но лучший ученик школы даже не думал униматься, - его она там облапала, а меня обнять не хочет! - Ну ты еще слезки пусти… - закатила я глаза, но, вздохнув, вернулась на позицию рядом с другом, - ладно, давай еще раз. – И демонстративно уложила ему руки на плечи. - Вот так бы сразу, - мне казалось, довольнее быть уже не куда, но Егор нашел куда. Мы уже около двух с половиной часов честно пытались повторить танец с той записи, копию которой нам любезно предоставил Андриан Маркович… при этом нагло скалясь и сверкая серебряным зубом. Впрочем, не о зубе речь, а об этих самых движениях: легких поглаживаниях, прикосновениях кончиками пальцев к шее, пристальных взглядов, и вот, рука Егора, повинуясь задумке танца, сползает с моего плеча славненько к моей талии, не упуская ни миллиметра вдоль моего тела… и я, не выдержав, взвыла. - Это издевательство! - Ты-то откуда знаешь?- друг откровенно…ржал. А я надулась, не забыв покраснеть. Успехов у нас, проще говоря, кот наплакал. Видимо тот самый, что сейчас истошно орал на крыше соседнего гаража. - Ян, расслабься, это всего лишь танец, - успокоившись, Егор снова попытался меня уговорить, - нет, ну если хочешь… - Не хочу, - отказалась я, даже не зная от чего. Все еще пунцовая, вновь вернулась к Егору. Друг аккуратно, словно боясь прикоснуться, приобнял меня одной рукой, второй обхватывая мою покорно протяную ладошку. И, не отрывая от меня взгляда, начал движения. Не знаю, что полагалось чувствовать в этом танце, что он вообще должен был вызывать. Стеснительной меня не назовешь: когда растешь в большой семье среди кучи братьев, как-то про стеснение забываешь быстро. Хотя, если подумать, никто б из них и не додумался прикасаться ко мне вот так… Судорожный вздох таки вырвался из груди, когда Кирьянов повторил это движений со сползание руки на талию, а потом, к первой присоединилась и вторая рука, и, выполнив поворот, Егор без видимых усилий просто поднял меня над собой. Я забыла, как дышать, глупо хлопая ресницами и боясь оторвать взгляд от друга. Боюсь, еще парочка таких танцев, и дружбе, в том виде, в котором она есть, придет конец… ибо не дружат… таким образом. Далее партнеру полагалось сделать шаг назад, выполнить поворот и в процессе этого всего позволить мне буквально съехать вниз в его объятьях, чтобы вновь оказаться прижатой к нему. А мне нужно было умудриться сразу же поймать движение, едва мои ноги коснутся пола, ибо пауз в этом танце не предусматривалось. И каково же было мое удивление, когда я таки, вместо того чтобы запнуться или отдавить Егору ногу… плавно повторила движение его тела, выполнив поворот. - Получилось! – совершенно счастливая я прыгала от радости. - Ну я же говорил, ничего сложного, - а этот-то чего такой довольный? Хотя ладно, заслужили. – А то «интимно, интимно», - он передразнил меня. - Между прочим, да! – я встала в позу, - у меня до сих пор мурашки! – и я, вытянув руку, продемонстрировала гусиную кожу от запястья до самого локтя. - Интимно с парнем в полумраке гаража обниматься… - начал было с очередной хитрой улыбкой Кирьянов, но, обернувшись на звук шагов, сменил тему, - ага, его вспомнишь… и он придет. Здорова, Мир! Едва заслышав это имя, я сразу подобралась. Его-Байкерское-Величество шел к нам уверенным шагом, и, как не надеялась я, что он сейчас свернет и пойдет дальше…погулять, он этого не сделал. Ребята поприветствовали друг друга рукопожатием. Таким же, как тогда на кухне. Не знаю почему, но меня завораживал этот жест. А по тому, засмотревшись, пришла в себя я не сразу. А когда таки соизволила это сделать, вновь выпала из реальности, засмотревшись на новенькую кожаную косуху с серебряными заклепками, которая красовалась на парне. Ну, любила я такие вещи, есть грешок. Наверное, целую вечность, я бессовестно бегала глазами по серебряной косой молнии, заклепкам вдоль карманов и швов на рукавах, по блестящей и, должно быть, очень мягкой черной коже, пока взгляд мой не дернулся выше, и я не встретилась со взглядом Мирослава. Нервный вздох я спрятала за не менее нервной улыбкой. Со стороны это скорее выглядело как начинающаяся конвульсия, но я ничего не могла с этим поделать. Как и с тем, что мой взгляд против воли скользнул за его спину в отрытые двери гаража, со страхом высматривая байк. И лишь спустя томительные две секунды до меня дошло, что звука мотора я не слышала, а значит, Мирослав пришел пешком. Когда я вновь взглянула на парня, то встретилась с напряженным взглядом синих как два озера глаз. Мир чуть нахмурился, разглядывая меня. Я, наконец, выдавила слабенькое приветствие и, получив в ответ сдержанный кивок, поспешила скрыться в машине, дабы сменить объятья «кавалера» по танцам на обжимания с учебником геометрии… Забившись на заднее сидение, я распахнула книгу на первой попавшейся странице, и принялась разглядывать подробную модель шара с описанием нахождения его площади и чего-то там еще. Но все попытки сосредоточиться на учебном материале с треском разбивались о мысли, обезумевшим стадом носившиеся в моей голове. Человек, которому полагалось быть моим близким другом, и который через несколько дней знакомства умудрился спасти мне жизнь, вызывал во мне нечто сродни начинающемуся извержению вулкана. Это и красиво, и волнительно, и само по себе явление редкое, и ппц как страшно и неприятно. И чем дальше ты любуешься летящими ввысь огненными искрами, тем больше понимаешь, что уже не убежишь, и вообще-то тебе конец. Да, это был страх…но боялась я не его, а того, что связано с ним. Волнение от того, что человек, о котором я слышала постоянно от своих друзей, не особо торопился соответствовать моим ожиданиям. Причем это было отнюдь не плохо, а даже наоборот. Глядя на него, я понимала, что среди Сеньки, Макса и Егора ему самое место. Он такой же, как они. И от этого с ним было на удивление легко и интересно. И пугало это еще больше, потому что внутри все кричало, что именно для меня он станет тем самым камнем, что за шею утянет меня на дно, и выплыть второй раз у меня уже не получится. Да, он должен был стать моим другом, одним из лучших, это, что называется apriori. Но только вот привязываться к нему так же, как к Сеньке, Максу и Егору нельзя было. Хотя бы по тому, что он… байкер. Тогда почему вредный внутренний голос в голове твердит: «никуда ты уже не денешься» ?!... *** Мне снова снился кошмар. Вернее, это были кошмарные воспоминания, что не давали покоя уже несколько месяцев с периодической непостоянностью. Иногда реже, иногда чаще – по несколько ночей подряд. Я чувствовала на коже жар огня, по лицу стекали слезы и пот, которые жгли глаза. Я цеплялась за воздух, в надежде ухватить его безвольно обвисшую руку… Но каждая попытка заканчивалась лишь убегавшим сквозь пальцы дымом. Уши закладывало от рева пламени. И лишь собственный крик звенел в голове, от которого на грани сна и яви, я уже привычно вытянула руку, чтобы под плюшевым слоником нащупать спасительный телефон и окончательно вынырнуть из сна. Но слоника не было! Вместо этого, я ударилась обо что-то рукой и окончательно просыпаясь, услышала стон, полный боли, от которого сердце, пропустив удар, больше не желало биться… - Вишенка, ну ты чего? Ян?! Яна-а-а! – распахнув глаза, я увидела нависающего надо мной Сеньку, почему-то вверх тормашками. Дышала я тяжело – мне все еще мерещился раскаленный дым вместо воздуха. Ме-е-едленно соображая, где нахожусь, я все-таки села. На пол машины упал учебник по геометрии, с которым я и уснула на заднем сидении Егоркиной ауди. Я озадаченно оглядывала салон автомобиля. Так вот почему рядом не было полчища плюшевых зверей, служивших маскировкой одному маленькому желтенькому телефону! Я вновь уставилась на Сеньку. После увиденного, меня все еще потряхивало, но говорить об этом совершенно не хотелось. - Плохой сон. Просто плохой сон, а что еще может навеять эта треклятая геометрия? - получилось слишком нервно. Еще и взмокла вся: несмотря на открытые двери, весенняя духота уже успешно косила под адское пекло. Оглядевшись, я увидела рядом с Сенькой Макса, а на открытую заднюю дверь машины, за их спинами, опирался обеспокоенно заглядывающий в салон Егор, с какой-то тряпкой в руках. Отлично, перепугалась сама, еще и ребят напугала! Выползая из машины, с противоположной от парней стороны, я едва из нее выкатилась, столкнувшись с пристальным, изучающим взглядом местного «небожителя». - Кошмары мучают? – мне показалось или голос Мира прозвучал как-то насмешливо? Не поняла. Это еще что за…? Или мне спросонья показалось? Хотя, какая мне сейчас разница… В ответ, я лишь угукнула и, прихватив учебник, отправилась прочь из гаража, где удавкой на шее душила тяжелая атмосфера сна. *** POV Miroslav Я смотрел вслед девчонке и не мог понять, в чем дело. Что такого могло присниться, что сбегает от нас в таком состоянии? Хотя, наверное, дело в том, что я никогда в жизни не видел ничего подобного: она всхлипывала даже во сне, задыхалась, будто ее душили, готов поклясться, что она собственным криком едва не захлебнулась – сначала, мне показалось, она закричит, но потом ее голос сорвался на хрип и едва ли не стон. И этот ее шок, когда она проснулась и поняла, где находится. Хотя последнее, наверное, еще можно объяснить… но что ее так мучает, что доходит до таких снов?! Кажется, мне не по себе… - Это что с ней? – я, взглянув на ребят, кивнув в сторону уже свернувшей за угол Яны. - Ну… понимаешь… - Макс нахмурился, пожевал губу, а потом, выдал то, о чем думал, - на нее навалилось дофигища. Сам представь, подготовка к балу, да еще с этими танцами… на ней висит куча работы к 9 мая: они и выступают, и репетируют, и контролируют… да еще и оценки исправлять, и с этим у нас очень туго! А не исправит оценки - ее не пустят на фест! Он очень переживает… да и то, что с ней случилось … то драка, то теперь это. Друг сам на себя не был похож. Такого беспокойства я, пожалуй, давненько не видел. Разве что, только когда стоял вопрос о переводе его с одной специализации на другую. Спорт он так и не оставил, но заявил, что и другой специализацией заниматься хочет. Макс, все это время напряженно следивший за удаляющейся спиной Яны, не выдержал, когда та скрылась с наших глаз: - Короче, вы как хотите… но если с фестом ниче не получится, я ее тут одну не оставлю. - Пойдем, догоним! – Сенька подтолкнул друга к выходу. И ведь действительно пошли. Останавливать их никто не стал. Про драку я, естественно, выведал. А вот в тонкости ее исправления оценок меня просвещал Егор следующие десять минут. Говорил же, диво дивное… И ведь что-то нужно было делать. Макс не поедет из-за нее, разумеется, Егор и Сенька друга не бросят..и не поедут тоже. Про себя вообще молчу. Но даже не это так важно. С ней явно что-то происходило, и это что-то мучило ее и очень сильно волновало парней. И что в итоге получается? Причина мне неизвестна, чем и как помочь – ни малейшего понятия. Тупик? Думай, Мир, думай… !