Лиса и ее профессор

Он не был абсолютно уверен в том, кто из них сейчас кого легилиментирует. Смотреть в ее глаза было пьяняще опасно: опаснее, чем пытаться сцедить яд живого акромантула, опаснее, чем поставить кляксу в учебнике на глазах у мадам Пинс, опаснее, чем использовать в лечебных целях неразбавленный гной бубонтюбера и, кажется, даже опаснее, чем смотреть в глаза Темному Лорду. Но больше всего пугало ее молчание: она не только ничего не говорила - Северус даже не слышал ее мыслей. Она просто смотрела. В самую душу. Северус резко отвел взгляд. Девушка – анимаг, это сомнений не вызывало. Однако, это не объясняло ни хвост, ни странную связь, которую он ощущал сейчас даже более явно, чем в Лютном переулке, ни непробиваемые ментальные блоки. Не может ведь человек совсем ничего не думать?! Северус решил использовать еще один старый проверенный метод. - Позвольте представиться: Северус Тобиас Снейп, преподаватель зельеварения в школе Чародейства и Волшебства Хогвартс, – на последнем слове она нахмурилась, словно бы пытаясь что-то вспомнить, но через минуту только покачала головой. Девушка попыталась встать на ноги, но стоило ей оказаться в вертикальном положении, как она пошатнулась, и Северус был вынужден поддержать ее за локоть. Девушка открыла рот, чтобы что-то сказать, но кроме мягкого шелеста, с которым воздух покидал ее легкие, никаких звуков не было. Девушка приложила ладонь к горлу и подняла до краев извиняющиеся глаза. Она еще и немая? Просто замечательно. Только этого ему не хватало. Он мысленно начислил десять баллов Слизерину за железную выдержку - такими темпами он точно скоро сможет разбогатеть на продаже яда грешного паукообразного – и посмотрел девушке в глаза. Снова. - Прости, я не помню своего имени, - она запнулась.- И, кажется, вообще ничего о себе, кроме времени, когда я была лисой. [1] Северус пропустил мимо ушей то, как неформально она с ним разговаривала. В конце концов, она не студентка. Ну, или, по крайней мере, не его студентка. Уж в чем, а в этом он был уверен: среди его учеников почти не было лиц, на которые он мог смотреть без внутреннего отвращения. На ее, несомненно, мог. Мерлин знает почему. Но дело было не в этом: интереснее было то, что мыслей ее он все еще не слышал, а значит все-таки это были блоки. Причем мощные. Северус знал только одного человека, способного ставить такие. Себя. Учитывая это обстоятельство, верить ей становилось сложнее. В новом свете теперь виделась и необъяснимая симпатия, возникшая у зельевара к девушке-лисе. Она словно почувствовав, о чем он думает - Северус не допускал мысли, что она могла просто прочитать - пристально посмотрела на него, и он снова услышал ее голос в своей голове. - Дай мне сыворотку правды, - подумала девушка, а в ответ на его удивленный взгляд добавила: - Я не помню никаких личных фактов о себе, но, кажется, помню все об окружающей меня действительности. По крайне мере, когда в этих знаниях возникает… необходимость… Хогвартс я тоже вспомнила, когда ты его упомянул, но у меня не получается даже определить была ли я там когда-нибудь или только читала об этом месте. Все это крайне подозрительно, и я бы на твоем месте без Непреложного или хотя бы сыворотки со мной даже разговаривать не стала, – она замялась. - И, кстати, спасибо. Бок болит гораздо меньше. - Почему ты... - не договорив, Северус отпустил руку девушки, которую он почему-то все еще держал, и скрылся в соседней комнате. Спустя несколько минут он вернулся держа в правой руке два флакончика. Девушка снова удобно устроилась на диване, явно не чувствуя дискомфорта от нахождения в доме зельевара. - Почему ты доверяешь мне? – спросил волшебник ровным голосом. Вместо ответа она протянула руку, и Северус вложил в нее небольшие склянки с зельями. Она открыла флакончик с прозрачной жидкостью, задумчиво повела носом и, залпом выпив содержимое, восстановила зрительный контакт. К обезболивающему она не притронулась. - Будет ли действовать зелье, если я не могу говорить? - было непривычно слышать чьи-то мысли так же четко, как если бы человек говорил это вслух, без помех в виде посторонних мыслей и эмоций. - Я имею в виду, смогу ли я соврать, используя ментальную связь для общения? Вопрос интересный. Особенно интересно, что им задается она, а не он. К счастью, ответ на него Северусу был известен. - Сработает, – уверенно ответил он. – Даже блоки не сможешь ставить. Это, – он с едва заметной гордостью кивнул на флакончик, – моя собственная модификация. Она кивнула в такт каким-то своим мыслям, а потом выдала фразу, которая заставила Северуса неосознанно выгнуть правую бровь. - А я что ставлю? Как такое вообще возможно? Зелье начинало действовать мгновенно, а значит, удивлении ее было вполне искренним. По крайней мере, радовало, что не приходится объяснять ей, что такое ментальные блоки. Рана, похоже, все-таки давала о себе знать – что не удивительно, учитывая тот факт, что зелье скорее всего не успело подействовать, прежде чем ее организм предпочел от него избавиться. Она заерзала на диване, устраиваясь так, чтобы поврежденная поверхность не соприкасалась с одеждой, вызывая неприятные ощущения. Наконец, она нашла удобное положение, но теперь ей пришлось сильно повернуть голову, чтобы не терять ментальный контакт с зельеваром, стоящим на некотором расстоянии от дивана. - Почему ты не хочешь принять обезболивающее? – искренне удивился Снейп, садясь рядом с ней, чтобы она не свернула шею. В ответ она посмотрела на него, как на умалишенного. - Потому что нельзя принимать одновременно два зелья, воздействующие на разум [2]. Это может вызвать неконтролируемое влияние на психику в будущем, – казалось, что она с интересом прислушивается сама к себе, словно была удивлена обнаружением этих знаний у себя в голове. - И кто это сказал? – спросил зельевар, умудрившись вложить в эту фразу всю нерастраченную за время этого разговора желчь. Он не привык так долго нормально разговаривать с людьми. Впрочем, уже через секунду ему стало стыдно. Мерлин-ее-подери, вейла она что ли? Рационального объяснения внезапному пробуждению совести на фоне обычного в общем-то для него поступка у него не было. За этими размышлениями он не сразу заметил, что девушка как-то подозрительно затихла и на вопрос его отвечать не торопится. Он слегка тронул ее плечо, выводя из задумчивости. – Что с тобой случилось? - Ты, – очень тихо подумала она, немного смущенно вглядываясь в темноту его глаз. Северус даже не сразу догадался, что она имела в виду. А потом каким-то девятым чувством понял: это был ответ на первый вопрос – второй она, вероятно, даже не расслышала. - И как это понимать? - А я знаю? – Северус живо представил, как звучал бы ее голос, если бы она могла говорить. Он тоже терпеть не мог чего-то не понимать. Особенно о себе. А она явно не понимала. Секунду она колебалась, даже взгляд отвела – не специально, просто потому что снова задумалась – а потом все-таки спросила, вновь пронзая его яркостью своих изумрудных глаз. – Мы были знакомы? ________________________________________________________________ [0] Название главы является отсылкой к нетленному произведению М.А.Булгакова "Мастер и Маргарита". [1] Здесь и далее курсивом выделены диалоги через ментальную связь. [2] В мире магглов выделяется группа обезболивающих препаратов воздействующих непосредственно на болевые центры в головном мозге, блокируя передачу болевых импульсов. К ним преимущественно относятся опиоидные анальгетики (морфин, например). Девушка подразумевает, что обезболивающее зелье обладает сходными свойствами, так что довольно опасно комбинировать его с другим зельем, влияющим на работу центральной нервной системы. Опиоиды и сами по себе могут оказывать не хилое воздействия на психику в том числе, вызывая зависимость.