***
Она была так пьяняще близко. Ему казалось, что если бы он взял ее за руку, то взорвалось бы солнце. Она что-то болтала, но он не слышал. Его хватало только на то чтобы глупо улыбаться и смотреть на ее губы. Был ли он влюблен в Панси? Нет. Просто похоть. А времени на девчонок катастрофически не хватало. Учеба и практика давила со всех сторон. Он либо спит, либо на учебе, либо готовится к учебе. Мерлин, да он был более занят чем Гермиона и Тео! Панси постоянно рядом, ее общества было не избежать, да он и не хотел. Слизеринка была отличной напарницей, и они разделив теорию и практику, успешно шли впереди всей группы. В какой-то момент он резко сократил свидания и одноразовые встречи с девушками, списав все на занятость в учебе и приближение летней сессии. А потом понял, что Паркинсон занимала слишком много места в его голове. Больше чем любая другая. Даже Гермиона терялась на ее фоне. Панси была хороша, совсем как Джинни. Паркинсон слушала, она ненавязчиво давала советы. Она улыбалась так, что появлялись ямочки на щечках. И сравнивая ее с бывшей, Гарри трезвел. Будто кто-то выливал на него ушат воды. Ледяной. Вот и в этот миг, когда Панси откинула волосы за спину, Гарри увидел в ней призрак Джинни. Он резко затормозил, да так, что сумка больно ударила по бедру. — Поттер? — Паркинсон остановилась вслед за парнем, непонимающе посмотрела на него. — Ты иди. Я кое-что забыл. Панси кивнула и поспешила к дортуару. А он так и остался стоять на месте. С призраком бывшей девушки. В ушах стоял заливистый смех Джинни. На душе словно начала скрести кошка по только что зажившим ранам. Внешне ни одна девчонка не была похожа на Джинни. Ни одна. Да, у них были какие-то неуловимые черты, напоминающие рыжеволосую красавицу Уизли. Кто-то так же хохотал, у кого-то были такого же цвета глаза. Но Панси была полной противоположностью Джинн. Зеленоглазая шатенка с лицом сердечком. Невысокая, совсем маленькая по сравнению с рослой Джинни. И все же в ней он видел еще больше Джинни чем в других. А он не хотел ее. Больше не хотел! Гарри тряхнул головой, сжал кулаки. И посмотрел вперед, но Паркинсон скрылась за поворотом. Внезапно его руку взяли в свою. Теплая, маленькая ладошка с длинными пальцами. Гарри расслабился, это была Гермиона. Подруга была вместе с Малфоем. Судя по всему, они возвращались с пар. — Привет Поттер! — ехидно улыбнувшись блондин ускорил шаг и покинул друзей, оставив их наедине. — Гарри, нам надо поговорить, — Гермиона прижалась к другу, он вздохнул. И совсем по-детски ее обнял. — Созрела наконец? — чуть грубовато спросил он, зарываясь носом в ее мягкие волосы. Она напряглась. — О чем ты? — Брось Гермиона. Не прикидывайся дурочкой. Тебе не идет. — Гарри отстранился и внимательно посмотрел на подругу. Так, что ее пробила нервная дрожь. — Сколько я ждал? Четыре месяца? Гермиона искренне надеялась, что Гарри забыл про ее с Роном вранье. Друг и в самом деле как-то слишком легко пережил свое расставание. И разрыв друзей. Она пыталась сунуться и утешить его, но Гарри каждый раз был либо занят учебой, либо женщинами. А быть навязчивой ей не хотелось. — Прости, что не рассказала о разрыве с Роном. Я боялась, что ты расстроишься. Ты ведь столько всего… — Гермиона, я яйцо? — Перебил ее Гарри, облокотился на подоконник, чуть сдвинув горшок с фикусом. — Яйцо? — Грейнджер непонимающе уставилась на него, теребя ремешок сумки. — Ну да, яйцо. Как иначе объяснить, тот факт, что ты носишься со мной, как курица с яйцом. Да, я расстроился, что вы расстались, но меня больше разочаровал тот факт, что вы решили умолчать об этом. Я слишком долго был человеком в башне и строил воздушные замки. Но, черт возьми, разве с друзьями так поступают? Гермионе стало так стыдно, что она даже забыла о том, что хотела поговорить с ним о Панси. Гарри снисходительно смотрел на нее скрестив руки на груди. — Или тот факт, что ты уделяешь внимание Малфою? Думаешь я не заметил вашей переписки? — Гарри не был расстроен этим событием. Каждый имеет право на прощение. Но, Мерлин, разве подруга не могла поделиться с ним? — Думаешь я бы встал на рога и запретил тебе с ним дружить? Фигово ты меня знаешь значит. Прислонившись к стене, Гермиона сползла на пол. — Гарри, прости меня. Прости. Мерлин, когда я стала такой… черствой? Знаешь, я наверное не тебя жалела, а себя. Я и с Малфоем-то заобщалась исключительно ради себя. Гермиона закрыла глаза, по щеке скатилась слеза. — С тех пор, как не получилось отменить Обливиэйт, все пошло под откос. Я не смогла дать Рону то, что ему нужно, как воздух. Дамблдор говорил, любовь спасет мир. Что же она не смогла спасти меня? Я стала такой пустой, что ли? Ты не пойми не правильно, я все та же, наверное. Но после провала руки опустились. Я даже к тебе стала невнимательна. А с Малфоем, Мерлин! Я так хочу ему помочь. У него есть семья. Пусть и изуродованная, пусть и ущербная, но она есть! А этот дурень пытается оттолкнуть ее от себя… Мерлин, Гарри… Как можно отказаться от семьи? Поток почти бессвязных слов лился из подруги. Гарри присел рядом с ней, обнял крепко-крепко, и, поцеловав в макушку, прорычал: — Дура ты. Разве я не твоя семья? Мордред, мы вернем память твоим родителям! Парень почувствовал как Гермиона к нему прижалась, она почти не рыдала. Держалась изо всех сил, но плечи тряслись. — Знаешь, когда Джинни бросила меня, я хотел забыться в других женщинах. Их было много, сама видела. — Гарри тихо заговорил, вдыхая слабоуловимый аромат яблочного шампуня подруги. — Вот только я вижу ее до сих пор. В каждой из них будто бы есть ее частичка. Она была солнцем. Она была тем остовом, который создает семью… наверное, я зря все запланировал наперед. Солнце ушло. И я очень нуждаюсь в тебе и Роне. И очень прошу, не скрывай от меня ничего. Ведь ты моя единственная настоящая семья. — Не буфу! — прошамкала Гермиона ему в плечо. — Знаешь, меня прям отпустило… — Гарри поднялся с пола, мягко потянув Гермиону за собой. — Спасибо, Гарри, за поддержку. За теплые слова. Прости меня, что была такой эгоисткой. Гарри щелкнул Грейнджер по носу и тепло улыбнулся. — Гарри, ты конечно можешь сказать, что я опять как курица с тобой ношусь, но ради Мерлина, не дари Панси надежду. — Она посмотрела на Гарри, шмыгнула, втягивая набежавшие сопли. — Гермиооооннна… — Она хорошая девушка. Со своими закидонами, конечно, но хорошая. Она очень похожа на Джинни. Такая же яркая и зажигательная… я не хочу чтобы вы потом собирали осколки своих сердец. — Гермиона вновь взяла Гарри за руку. — Она не разобьет мне сердце, милая. — Гарри Поттер впустил подругу первой в дортуар. Зайдя следом, он двинулся в душевую. Она была свободна, хотя по испарине на зеркале можно было предположить, что минут десять назад ванну занимал Нотт. Вокруг витал слабый запах его шампуня. Гарри стер влагу с зеркала, как некогда делала это Гермиона, и, печально усмехнувшись, начал намыливать руки. — Не разобьет, ведь биться больше не чему… — прошептал он сам себе.***
Несмотря на всю браваду относительно Панси, Гермиона полагала, что Гарри пропустил ее слова мимо ушей. Лучший друг был уверен, что все в порядке. На задворках понимания, Гермиона осознавала, что Гарри темнит. Джинни здорово пошатнула его внутренний мир, и Гермиона пыталась спасти его остатки. Она искренне боялась, что друг пустится в очередное романтическое приключение, и оно его засосет. Нет, Гермиона не была против любви. Она была только за! Но так боялась, что Гарри вновь разобьют сердце. Панси мирно пыхтела над учебником, то и дело сдувая падающую на глаза челку. Грейнджер вспомнила их разговор трехмесячной давности. Когда Паркинсон призналась, что увлечена Гарри. Несмотря на интерес, Панси держалась особняком. Ее влюбленность, если она имела место быть, ничего не выдавало. Она так же усердно училась, так же ходила с ними в кино раз в две недели. Даже сплетничала так же. Иногда Гермионе казалось, что Панси и вовсе ее разыграла, однако мимолетные взгляды и тяжелые вздохи в сторону Гарри выдавали интерес Паркинсон. Панси явно не спешила навязывать свои чувства Поттеру. В то время как сам Гарри начал проявлять некую заинтересованность. — Ох… — вырвалось нечто нечленораздельное у Гермионы, она виновато улыбнулась, когда Панси на нее озадачено посмотрела. Паркинсон улыбнулась, и, вложив закладку в книгу, убрала ее на комод. — Ну, судя по тому как разгладилась морщинка на переносице, ты, наконец, поговорила с Поттером. — Да. — Гермиона в какой раз за год заметила, что Паркинсон весьма наблюдательна. А может сказывалось ее обучение на аврора. Они все чему-то научились. Гарри как и Панси стали замечать едва заметные детали, друга к тому же теперь невозможно было одурачить. Тео и Падма спокойно и без зазрения совести читали их мысли. Драко был дьявольски талантлив в целительских чарах. Гермионе казалось, словно одна она копошится в получаемых знаниях без особого толка. Вот вроде бы и усваивает материал, а применить его на все сто процентов не выходит. Будто бы зря взялась. Но после разговора с Гарри ей показалось, что ей снова все по плечам, что со всем она справится. И слава Мерлину, это чувство не покинуло ее, стоило девушке закрыть дверь спальни, потеряв друга из виду. — Ну значит прекращай наводить на окружающее тоску, девочка. Я же обещала что все наладится. — Панси лучезарно улыбнулась и Гермиона тоже ответила ей улыбкой. Годрик, Паркинсон так напоминала ей Джинни. Только вот с рыжей они близкими подругами так и не стали. Они были совсем разными. Единственное, что было общее у Гермионы и Джинни: Гарри и Рон. После скандала, который Джиневра учинила, Гермиона даже отправила ей письмо. Не такое гневное и сочащееся ядом, как она хотела сначала. Скорее, записка, сухая, почти безэмоциональная. С одним лишь вопросом: «Зачем? ». Ответ пришел быстро. Грейнджер тогда еще хмыкнула, о том как много свободного времени у спортсменки, раз отписали незамедлительно. Джинни тогда ответила, что Астория сделала ее счастливой. И написала, что очень хочет чтобы Гарри тоже был счастлив. И пророчила большую светлую любовь даже Гермионе. Слов было многовато. Меда в них еще больше. Словно Джин была под наркотическими зельями. А может она действительно была счастлива? Гермиона прохладно перечитывала письмо раза три точно, а потом испепелила. Она не знала, сможет ли простить Джинни предательство Гарри. Панси подсела к Гермионе на кровать и заговорщицки улыбаясь спросила: — Как думаешь, Поттеру понравится сборник детективов о приключениях аврора Хиггинса? — Ты что, уже подбираешь Гарри подарок на день рождения? Мерлин! До него еще три месяца! — Гермиона сама уже задумалась над подарком лучшему другу. Она всегда делала все заранее, но Панси ее переплюнула. — Я всегда выбираю подарки заранее. Кто знает, что со мной будет завтра? А так, если я вдруг скоропостижно скончаюсь, ты будешь знать, что именно я хотела подарить Поттеру, и подаришь презент за меня! — Панси начала объяснять все сложности своей тактики, но ее занесло, она возвела глаза к потолку и прижала руки к груди. — Только представь, как он будет рыдать, получив подарок от умершей меня! Гермиона не удержалась и захрюкала от смеха. — Мерлин! Британский театр потерял такую актрису! Панс, может тебе в лондонскую богему податься? — Я петь не умею. Думаешь, я не мечтала покорять театральные подмостки? — Паркинсон смеялась вместе с Гермионой. И впервые в ее душе было очень светло.