***
Под ее подошвой хрустела недавно опавшая, желтая листва. Ася отчаянно бежала, пытаясь успеть на первый урок. Остановившись около школьных дверей, она отдышалась, а после ступила на каменный порог и потянула на себя ручку мощной, деревянной, двери. В вестибюле стоял шум, значит, звонка еще не было. Обрадовавшись, она бодрым шагом отправилась на четвертый этаж. Идя по извилистой лестнице, она опустила голову и задумалась над разговором с Сашей, она думала и о новом учителе, уроке истории и всяких домашних мелочах. — Эй, Ася, — она подняла голову и увидела старосту, который жестом подозвал ее к себе. — Привет, Миш. — Ты не видела Сашу? — он стал осматриваться по сторонам. — Кстати, ты сегодня поздно. — Проспала, — тяжело вздохнув, сказала Ася и перевела взгляд на лестницу. — Я Сашу тоже не видела, кстати говоря. — Ты уже знаешь, как заговоришь с ним? — поправив очки, спросил староста, она лишь обернулась и взглянула в его серо-голубые глаза. — Не знаю, может, ты мне поможешь? Михаил лишь закашлял. — Д-да, я могу тебе помочь. Прозвенел звонок, он пронесся по узкому коридору громкой волной, а после стих. Урок прошел, Ася почти не заметила, как быстро пролетело время, она то и делала, что оглядывалась назад, в ожидании увидеть Сашу, который, подобно какому-то волшебнику появится из ниоткуда. — Извините за опоздание, — дверь класса открывается и в нее спокойно входит Анисимов и направляется к своему месту, но даже учитель не обращает на него внимание. — Это какой-то заговор, — тихо шепчет себе под нос Ася, обдумывая план, как же заговорить с этим странным парнем. На парту ее прилетает скомканный лист в клеточку, она разворачивает его и видит надпись: «Встретимся возле парадной после урока» Почерк принадлежал старосте. Она улыбнулась. Что же он придумал? После окончания урока, ученики стали расползаться кто куда: кто-то решил посетить столовую, кто-то библиотеку, а кто-то просто бесцельно шлялся по коридору или же остался в классе. Ася подошла к старосте и дернула его за рукав. — Миш. — Кхм, — он повернулся и посомтрел ей в глаза. — Саша любит рисовать самолеты, я увидел целую папку с набросками, можно как-то развить эту тему. — Я не умею рисовать. — Я тоже, но… можно же попросить? Нарисовать племяннику, например, маленькому брату, — стал рассуждать староста, а Ася невольно задумалась, перестав слушать ее. — Ну как идея? Наконец-то Ася пришла в себя и прогнав дурные мысли, бодро кивнула. — Отлично. Сейчас и начнем. Саши нигде не было видно: ни в классе, ни в коридоре, ни даже в столовой или библиотеки. Миша даже проверил уборную — от этого парня и след простыл. — Черт! Да у него просто талант! — Ася уперла руки в бока и топнула ногой.***
Сашу удалось найти сидящим на полу в коридоре, рисующим свои эскизы. Ася была вне себя от радости, ведь наконец-то она заговорит с ним и больше не будет искать его по коридорам и классам. — Привет, — она подошла и присела к нему. — Ты очень красиво рисуешь. Он лишь поднял на нее свои серые, полные печали глаза, и, грустно усмехнувшись, произнес: — Спасибо. — Мой брат любил военные самолеты, — говорит Ася, нерво теребя рукав блузки. — Ты не мог бы нарисовать для него самолет? — Я… я не рисую на заказ, — сказал Саша, пряча альбом обратно в портфель. — Почему же? — Я рисую не потому что мне нравится это делать, а затем, чтобы успокоиться. Ася взглянула на его бледное лицо и перед ней пронеслась череда воспоминаний, начиная от начальной школы и заканчивая нынешними днями.Пять лет назад
— Вырывайте листы из старых тетрадок, — скомандовала учительница, глядя на кипящую в классе работу. — Девочки, достаньте из шкафа газеты. Мальчики, загружайте бумагу в мешки. Двадцать пять человек, что уже сумели сплотиться за годы школьной скамьи, весело убирали, отпуская шутки и разговаривая друг с другом. Атмосфера в классе была уютной, спокойной, ничто не могло разрушить такую идиллию, как: — А знаете, кому мы будем сдавать макулатуру? — главный задира класса поставил тяжелые коробку и обвел класс взглядом. — Сашкиному папе! Задира самодовольно хохочет, тем самым подрывая на смех и своих дружков, и весь класс. В толпе слышится легкое хихиканье, перешептывания и издевки в его сторону, но он не обращает внимание, точнее, им так кажется. Он не выбежал из класса в слезах, не крикнул на того, кто спорол такую глупость, не сделал ровным счетом ничего. Лишь замкнулся в себе и стал обыденным наблюдателем в собственном же классе. На него были настроены против двадцать пять человек. Обыкновенные мальчики, которые, приходя домой, садились в компьютер и играли в игры, и обыкновенные девочки, которых родители по окончанию школьного учебного дня отводили на секции и кружки. Они издевались. Так, по-детски, кидая в его адрес лишь шутки и издевки, но он не обращал на них внимания, тем самым, заставив отстать от него. Теперь он превратился в обыденного наблюдателя, на которого всем наплевать. В том числе и мне.Три года назад
— Санто-Доминго, — в тишине слышится отчетливый и тихий голос с задней парты, двадцать пять человек и учитель глазеют в его сторону, пожирая взглядом. Он лишь пожимает плечами и, как ни в чем не бывало, продолжает: — Санто-Доминго — столица Доминиканской Республики. — Правильно, — слабо усмехнувшись, говорит учитель. Один из учеников лишь цыкнул, поворачиваясь обратно: — Больно умный, что ли. Перестав быть объектом всеобщего внимания, он лишь тяжело вздыхает и продолжает рисовать в своей тетради танки и самолеты. Они успокаивают его, заставляют окунуться в мир художеств и тщательно продумать технику, забыв о внешнем мире, забыв о главном задире класса, забыв об издевках девочек, забыв о своей матери, которая наверняка накидается водки перед его приходом. В классе слышится новая волна смеха. Задира школы сказал, что Одесса это столица Украины. Он лишь слабо усмехается.Год назад
Он идет по рынку с широкой, радостной улыбкой, искренней и доброй. Такой, за которую его полюбили в начальной школе. Он всегда был искреннем, добрым и честным человеком, и сохранил эти главные качества по сей день. Юноша ведет под руку старую женщину, чтобы та не подскользнулась на льду. Над их головами кружат хлопья снега, теплых мешковатых одеяниях пытаются завлечь покупателей, чтобы они приобрели их товар. Эта парочка идет осторожно и вальяжно, болтая с друг другом и весело смеясь. Он с увлечением слушает рассказы этой женщины, а он вызывает у нее радостную улыбку. Он рад тому, что его мама трезвая, рад тому, что впервые за долгие недели он может с ней нормально поговорить, он радуется тем мелочам, которые не понимают многие люди из его класса. — Чему только радуется, дурак? — криво усмехнувшись, говорит главный задира класса и резко оборачивает голову, громко хмыкнув. — Тому, что переводит старушку через дорогу? — Это его мать, — интенсивно жуя жвачку, говорит блондинка, томно вздохнула. — Первый раз увидела ее трезвой. Задира засмеялся, а после перевел разговор. Они больше не обсуждали Сашу, а говорили о дорогих вещах и телефонах, которые им подарили их родители.Три недели назад
И тогда Ася вспомнила день, когда Саша не пришел в школу, чтобы убрать класс перед учебным годом. Всем, как обычно, было на него наплевать, а у нее закралась чувство тревоги. Он никогда не пропускал школу. Даже когда болел. Даже когда мать выходила из себя и запирала дом на ключ, а он мог чудом прийти к третьему уроку. Когда тот уезжал, он всегда отзванивался старосте или Асе. В этом плане он был самый ответственный. У него явно что-то случилось. — А ты знаешь… — Ася перевела взгляд на двух одноклассниц, что мирно беседовали. — А у Саши мама умерла, прикинь? Ася лишь раскрыла рот и обронила связку ключей. Она на несколько минут будто бы выпала из реальности. — Что? — только и смогла выдавить она, слабым, испуганным голосом. Двое одноклассников переглянулись и одна из них спокойной ответила: — Ее нашли в лесу, возле заброшенной больницы. У Аси не укладывалось в голове, как… ну как такое могло произойти? Весь день она ходила сама не своя, изредка оборачиваясь на пустую, последнюю парту.Две недели назад
Он пришел в школу сразу же, после первого сентября и как ни в чем не бывало, сел за свою парту. Многие стали перешептываться, говоря, что они неожидали его увидеть, они были уверены, что тот уйдет, как и многие, после девятого класса. Никто из них не поинтересовался как он провел лето, что он пережил, никто не подошел к нему и даже не поздоровался, в том числе и Ася. Ей хотелось подойти, но она боялась. Боялась, что ее засмеют, боялась опозориться, боялась сделать ему больно своими расспросами. Она боялась наломать дров и таких людей было много. Они прятали свою тревогу под маской безразличия, другие просто не задумывались об их объекте насмешек. Ася сжала кулаки. «Ненавижу себя за то, что не знаю, как ему помочь… Как к нему подойти и что для него сделать»***
— Ася, — он дернул ее за рукав блузки. — С тобой все в порядке? — Д-да, — дрожащим голосом говорит она. Ей хочется плакать, она чувствует, как в горле застыл ком, чувствует, как наворачиваются слезы, она уже была готова расплакаться. — Всё… всё хорошо. По ее бледным щекам текут слезы, а Саша замирает, глядя на свою одноклассницу. Она готова провалиться от стыда, готова убежать подальше, туда, где ее никто не увидит, она уже поворачивается, чтобы уйти от него, но он хватает ее за руку. — Ася. — Он растерян и напуган. — Это… все из-за меня? Они садятся на пол в коридоре и Ася, вытерев тыльной стороной ладони слезы, начинает говорить о своих воспоминаниях, что накаталили к ней, она рассказывала и рассказывала, захлебываясь эмоциями. Саша слушал спокойной, внимательно, изредка задавая вопросы. На некоторых момент у него вздымались брови от удивления, а на некоторых он качал головой. — Ася, ты ведь… не просто так ко мне подошла, правда ведь? — он взглянул в ее покрасневшие глаза. — Да. Просто вчера, когда мы стали проверять списки учеников, то там не оказалось тебя и мне показалось это сигналом, чтобы помочь тебе. Саша лишь нахмурил брови и хмыкнул. — Тебе не кажется, что уже довольно поздно что-либо делать? — Лучше поздно, чем никогда, — уверено говорит Ася, поднимая голову. Саше нечего ответить, он лишь улыбнулся и пожал плечами. — Мы с Мишей хотим пригласить тебя в кино. Ты пойдешь с нами? Он опешил и даже не знал, что ответить. Его никто никогда не звал гулять, не предлагал пойти в кинотеатр или кафе, а тем более одноклассники. — Я… Я согласен, — быстро говорит он, поджав губы. — Во сколько? — Завтра. В обед сможешь? — Непременно.