Соль на губах

Печально вздохнув, Донателло сжал пальцами «мышку». Комнаты обитателей башни клана Фут не предполагали наличие компьютеров, а лишенный коммуникаторов мутант был вынужден использовать только штатную технику. В электронной почте два новых сообщения. На этот раз только от Майки. Похоже, Раф, еще два дня назад заваливавший блудного брата сообщениями, вычеркнул его из своей жизни. Донателло не ответил ни на одно из них. Его не собирались услышать, его учили, воспитывали, комментировали поступок, но не вникали в суть. Майки оказался тоньше. Нет, младший черепашка так же интересовался причинами ухода брата, а потом его тактика изменилась. Донателло не мог не заметить перемены. Вопросы закончились, и весельчак принялся обстоятельно излагать, как шли дела у обитателей убежища. Так, будто мастер шеста бо остался там и все видел собственными глазами. Донателло сдался. Он больше не мог молчать. Парень соскучился по семье или действительно вдруг остро захотел с кем-нибудь поделиться своими проблемами? Нет-нет, проблемы пусть остаются только одному, ему самому. Семья заслужила совсем иное. Он погорячился сам, погорячились и братья. Пусть Донателло никогда больше не увидит свою родню, но не ответить, замолчать навеки он не мог. Этого они точно не заслужили. *** Опустившаяся на город ночь была совершенно незаметна в башне клана Фут. По коридорам деловито сновали слуги, велись тренировки, встречи командиров со своими воинами, ставились задачи, обсуждались планы, получали отчеты. Подобно огромному муравейнику, здание не знало сна. Мастер, который, как казалось многим, не ведал отдыха, появлялся то тут, то там в любое время суток. Никто не мог знать наверняка, спал ли он днем или трудился ночью, уезжал на «стрелку» с местным криминалитетом или находился в своих покоях. Встреча с ним всегда была неожиданной и, не сказать, чтобы желанной. Впрочем, Шредер и сам не искал лишних встреч. Мастер, крайне не терпевший, когда его внимание отвлекали понапрасну, предпочитал пользоваться тайными переходами башни клана. О них был извещен лишь узкий круг высшей иерархии Фут, хотя поговаривали, что и они-то знали далеко не обо всех широких возможностях скрытых от глаз переходов. Уж слишком подчас чудесным образом появлялся Ороку Саки там, где его совершенно не ожидали увидеть. Обитатели башни вообще лишний раз старались не говорить в обшитых деревом длинных коридорах, не обсуждать важные дела, не выдавать собственные тайны. Кто знал, а не стоял ли в это время за одной из стенных панелей мрачный мастер, на первый взгляд, равнодушно впитывая каждое слово ничего не значащей беседы. Выводы делались из всего, что Шредер видел и слышал, а особенно он не любил пустые разговоры. Чеканный профиль, вполне подходивший для украшения монет, а никак не для полицейских хроник, опущенные уголки губ, Ороку Саки остановился среди темных стен, освещенных лишь стилизованными под горящие факелы светильниками. Тусклое свечение сообщало его лицу желтоватый оттенок, и черные глаза казались горящими в ореоле летящих искр углями. Глава клана ненавидел бездарно проведенные дни, а сегодня выдался один из них: испытание нового оружия было провалено. С треском. Горе-изобретатель норовил навязать своему покровителю опытный экземпляр для первого выстрела, Саки отмел дурацкое предложение. В следующий миг модифицированный автомат взорвался в руках своего создателя при попытке поразить дальнюю цель. Заслонившая мастера охрана, как только опасность миновала, мгновенно схватила оставшегося в живых сильно пострадавшего ученого, и его обожженное тело в оборванных тряпках подгоревшей одежды по знаку Шредера оказалось подвешено на расположенном на потолке техническом крюке. Дав сигнал отойти, - выполнено только видавшими и не такое ниндзя, оттащившими на безопасное расстояние присутствовавших на испытании других ученых, впавших в состоянии крайнего шока, а потому позабывшим, каково это - спасать свои жизни, - Саки сам приблизился к стене и, распахнув миниатюрную прозрачную пластиковую дверцу, вдавил квадратную желтую кнопку. Потолочный крюк мгновенно пришел в движение, свисавшая с него цепь, к которой примотали за ноги экспериментатора-неудачника, устремился к бетонной стене с бешеной скоростью. Один миг, и человеческое тело с глухим стуком ударилось о серую преграду. Раз, другой, под собственным весом оно описало несколько смертоносных дуг, и разлетевшиеся по стене бурые брызги, внесшие некоторое разнообразие и яркость в общий скучный фон, послужили сигналом для Шредера вновь нажать кнопку на панели. Крюк замер, и тело, тихо покачиваясь, начало терять амплитуду, а после и вовсе замерло. Брезгливо взглянув на свои ботинки, чей начищенный блеск пострадал из-за нескольких попавших на них капель, и манжет рубашки на левой руке, по которому расползались уродовавшие белоснежную ткань пятна, мастер скривился и прошипел: - Такой бардак в лаборатории! Почему везде грязь?! Лишившийся дара речи заведующей лаборатории не мог произнести ни слова. Он отлично знал, что опытный экземпляр успешно прошел все испытания, и то, что произошло, несчастная случайность, но разве объяснишь это тому, кто мог пострадать сам, тому, чьи люди не желали воспринимать никакие объяснения. Но, кажется, опасность миновала и, насытившись одной жертвой, кровавый бог решил удалиться в свою обитель. Вопрос с ботинками уладят слуги, а вот буквально вчера полученную от личного портного рубашку, которую теперь придется выкинуть, было жаль. Еще больше помрачневший Шредер направлялся в свои покои. За стенами башни Фут уже наступила ночь, а он, потративший дорогое время впустую, еще не спускался в спортивный зал. Уму непостижимо, мастер, который служил примером всем ниндзя клана, пропускал тренировку как простой лентяй. Конечно, иной раз Саки и не добирался до зала, с лихвой компенсируя занятия боем в городе, но сейчас явно не тот случай, и японец заспешил переодеться. Поправив кожаные полуперчатки, призванные защитить ладони, Шредер кивнул сенсею и замер в глубоком уважительном поклоне. Согласившись с доводами наставника клана, его лидер досрочно завершил тренировку. Движения, в которых человек, не постигший глубины силы духа, которая отличала настоящих мастеров, не заметил бы никаких огрехов, заставили старого японца остановить Саки. Допущенные неточности, абсолютно не влиявшие на качество разделки врага, нарушали гармонию искусства ближнего боя. Шредеру лучше отдохнуть, переключить свое внимание на что-либо более спокойное и умиротворяющее. С решением наставника не поспоришь, и Саки покинул додзе. Миновав душ и не собираясь дать напряженному телу желанный отдых, Шредер мог позволить себе и проигнорировать рекомендацию сенсея. Он был готов всю ночь совершенствовать движения, энергия требовала выхода. Последнее место, где мастер мог в полной мере проявить накопленное недовольство, лежало за открываемой им дверью. Огромный бассейн неярко подсвечивался, превращаясь в темном помещении в окно в нездешний мир. Коснувшись ладонью холодного стекла, Шредер приподнял голову, стараясь рассмотреть в толще воды русалку. Наверное, Леона все так же возлежала на плавучей платформе, а смотритель убрал ее вечно свешивавшуюся к воде руку. Ничего не видно, приготовившись отчитать персонал за халатность, - мастер не мог обнаружить русалку, - Саки развернулся к бассейну спиной и уже шагнул в направлении двери, но остановился. Новый звук вряд ли показался искушенному ниндзя, и мужчина медленно, боясь спугнуть возможную удачу, совершил полный оборот. Она. Такая, какой он ее еще не видел. Полуобнаженная, лишенная своей накидки, прижимавшаяся упругой грудью с темневшими сосками к стеклу, чуть подрагивавший покрытый чешуей рыбий хвост поблескивал в свете неоновых ламп. Шредер замер. Осунувшееся и без того узкое лицо русалки, ее мокрые волосы, подобно змеям, вились вокруг головы девушки. Саки перевел замершее дыхание. Живая. Светлая кожа еще сохранила следы травм, но раз Леона смогла сама спуститься в воду и проплыть до стекла, раз она уверенно держалась, значит, почти и здорова. Мастер сделал шаг к бассейну. Русалка, до того смотревшая вниз, вскинула голову. Ее светлые, казавшиеся голубыми от соответствующего освещения глаза наполняли страх и вместе с тем уверенность в себе. Она походила на плененную, но непобежденную королеву. Как и любое другое существо, ее волновала собственная судьба, и вместе с тем, она готова с гордо поднятой головой принять уготованную участь. Холодок пробежал по спине мужчины. То ли сказывалась прохлада помещения, то ли произведенное впечатление, такое, каких мало испытывал холодный неэмоциональный Саки. Раненая русалка без присмотра! Вопиющее нарушение! Преисполненный решимости все же разделаться с присматривающими за Леоной сотрудниками, мастер вновь показал бассейну свою спину, но так же вновь обернулся. Никого. Показалось? Всего лишь видение? Он слишком устал? Принял желаемое за действительное? Водная гладь спокойна, как будто пространство необитаемо, как будто еще секунду назад никто не приближался к стеклу. Шредер тряхнул головой, не может быть. Он видел ее. К черту разборки со смотрителями! Лучше постоять под холодным бодрящим душем и потом добраться до постели, забыться до завтра полезным сном и вновь прийти сюда. Сильным и отдохнувшим. Мастер нашел в себе силы больше не оборачиваться, пусть этого и хотелось больше всего. Нет. Чушь, а если девчонка действительно спускалась с платформы, значит, завтра повторит свой подвиг, не будет Саки, раздираемый сомнениями, стоять и ждать неизвестно чего перед бассейном. *** Заметив уведомление о поступивших новых письмах, Донателло устало потер глаза. Сказывались заботы трудового дня, накопленная усталость давала о себе знать, но он продолжал сидеть в лаборатории. Листая справочник, который не найти за стенами башни клана Фут ни за какие деньги, составленный местными учеными, парень был крайне занят. Сон подождет. Тем более, только здесь мутант мог получить доступ к компьютеру, к своей электронной почте. Черепашка печально признавался себе, что не великолепный классификатор держал его в лаборатории, пусть знакомиться с его содержанием – огромное удовольствие. Он ждал весточку из дома. Майки. Брат озадачен, но… согласен с мастером шеста бо. Если весельчак и удивлен, даже шокирован, черепашка никак не проявил это, наоборот, он непостижимым образом обрисовывал плюсы сложившейся ситуации. Даже радовался за Донателло, получившего доступ к объемной библиотеке клана, его знаниям, лабораторному оборудованию. Ведь перед гениальным мутантом открывались потрясающие перспективы, не то, что в канализации, где можно только похоронить свой талант. Донателло еще раз протер глаза и опять внимательно прочитал письмо брата. Что это такое? Майки одобрял уход брата, его решение? Не может быть. Какая-то ошибка? Где-то пропущена частица «не», хотя вроде и нет. Как я не рад тебя видеть? Как меня не обрадовало твое письмо? Только не мог же младший мутант пропустить частицу в каждом предложении. В одном, в двух еще ладно, но не во всех. Неужели Майки понял обладателя фиолетовой повязки, просто понял?.. *** Ночь. Те же перчатки, черные безрукавка и удобные штаны, неслышная походка, внимательный взгляд. Раздвинувшиеся двери пропустили мастера в помещение бассейна. Леона. Опять у стекла. С грустным лицом наблюдала за теми, кто появлялся в поле ее зрения. Не только она. Камеры. Они повсюду. Но никто не должен ничего узнать. Панель управления на стене. Комбинация кнопок, отпечаток большого пальца, в качестве электронной подписи подтверждающей отданный системе наблюдения приказ. На первый взгляд, ничего не изменилось, но не для Саки. Он отлично знал, что все «глазки» камер погасли, больше никто, кроме того, кто стоял рядом с бассейном, не видел того, что происходило здесь. Еще одна кнопка – двери заблокированы. Никто не войдет, не помешает. Перчатки помогали, не давая скользить ладоням, мастер поднимался на металлическую ведущую наверх лестницу. В мгновение ока преодолев ее, он перебрался на платформу и склонился над водой. Темный силуэт русалки, сначала маячивший где-то внизу, приближался. Иные дрожали бы от нетерпения, иные бы не спали всю предыдущую ночь, нетерпеливо ожидая важной встречи. Саки не из таких. Он хладнокровно ожидал Леону. Еще не зная, что даст ему загадочная девушка, мастер, тем не менее, не собирался отступать. Вот русалка совсем близко. Она приподнялась, положив локти на край платформы, и внимательно взглянула на Шредера, и он улегся на живот так, что его глаза оказались напротив лица Леоны. Ее взгляд выражал живой интерес, непонимание и все еще теплившийся на дне страх. Еще бы. Догадалась, что с мастером шутки плохи. Но, похоже, Саки ошибся, и дело было совершенно в другом. Влажный поцелуй, запечатленный на тонких губах, допущенный Шредером, удивлял. С чего это вдруг? Но Саки поддался, посчитал нужным сделать именно так. Скинув обувь и перчатки, он, подняв фонтан брызг, прыгнул в воду, ловя норовившую удрать от него русалку. Догнал. Очередной поцелуй, в процессе которого ниндзя, пусть умевший задерживать дыхание на продолжительное время, но все равно нуждавшийся в воздухе, вытолкнул девушку на поверхность. Прижавшаяся к стеклу спиной Леона жадно покрывала лицо мастера поцелуями, а ее хвост поглаживал его ноги. Девушка стянула с него, державшегося одной рукой за край бассейна, а другой обнимавшего русалку, безрукавку, и вдруг Шредер ощутил, что его бедра обвили стройные обнаженные ноги. Но Леона не дала Саки осмотреть то, во что он отказывался верить, на миг нырнув, она избавила мужчину от одежды. Метнувшийся за девушкой Шредер вскоре был вынужден вынырнуть и сделать вдох. Он недовольно оглядывался по сторонам, пока не заметил выбравшуюся на платформу Леону. Красивые ножки мгновенно разведены в стороны, и Саки, решив пока оставить загадку их происхождения, в несколько мощных гребков достиг девушки.